Вор

Мне совсем не улыбалось дотронуться губами до его губ. До этого немытого, небритого и очень напористого человека. Не смотря на то, что от его «прикосновения не руками» внизу моего живота горел настоящий пожар, который в свою очередь уже прилично подпалил мои щеки.

– За что вы сидели?

– Если скажу, не пойдешь за подругой? – ответил Дроздов вопросом на вопрос.

– За что вы сидели?

Ох, его оскал вернулся. И все-таки рука чужака легла на мой бок. Сжала его, а лицо оказалось еще ближе.

– Если только это тебя возбудит, крошка. Я – вор. Как и твой отец. Только я не обворовываю ларьки, как ты могла догадаться.

– И у кого же вы воруете?

– У всех. По-крупному. Квартиры, грузы. Я отчаянный малый. Тебе такие нравятся? – карие глаза прищурились, испытывающе меня разглядывая. Еще бы очки надел!

– И убиваете?

– О таких вещах, детка, – мое тело дрогнуло оттого, что и вторая мужская рука уже со второй стороны зажала меня в тески, – вслух не говорят. Так что, решила? Подруга или сама?

– Подруга, – твердо заявила я, и чуть было не грохнулась в обморок от избытка страха в своем организме.

Демид разочарованно посмотрел на меня, потом отстранился, и жестко бросив:

– У тебя час, – отправился в комнату.

– Оденьтесь, пожалуйста, – сболтнул мой глупый язык, который я мгновенно за это прокляла. Только что удалявшиеся с кухни шаги замерли. На секунду. И тут же вернулись обратно. Лысый гость вынырнул из-за угла, убедился, что я на него смотрю, наклонился, стянул со своего жутко большого тела трусы и, взяв мою руку, повернул ее ладонью вверх, после чего вложил в нее свою вещь. И только теперь, молча и уже вот просто абсолютно голый, вышел в комнату.

– У тебя час, детка. Или подружка тебя уже не спасет, – донеслось из-за стены.

Глава 7

– Саня, не колышет, как ты это сделаешь, – наорал на трубу, вытираясь после душа. И душ здесь хреновый. Не душ, а старая ванна еще с таких-то времен. Выходил, поскользнулся на полу, ноги разъехались в разные стороны. Да, но его заменить будет чуть сложнее. Однако мне не улыбается в этом гадюшнике провести следующий месяц, а то и больше. После нар хочется нормальной жизни и еще недели добровольно терпеть пружины, упирающиеся в зад или терпеть этот допотопный сортир, я точно не намерен.

– Дрозд! Не, я не понял, а что тебе бригада из Тамбова не подойдет? Почему обязательно из другого города?

– Потому, херовый мой заместитель, – ответил, бросив старенькое полотенце на край ванны, в которой чуть не убился с минуту назад. – Если ты хочешь, чтобы Харитон не просек, где я обитаю, то мне лучше не светиться. Поэтому будь лапочкой, – следующее проорал дебилу в трубку, – найди мне, бл…ь работников! И чтобы завтра были здесь!

– Да, ладно, ладно, Демид, не ори. Понял я. Найду, пришлю лучших, ты же знаешь, – мгновенно пошел на попятный Санек.

– И вот еще что. Я сейчас пришлю тебе пару ссылок – мебель мне организуешь. И чтобы завтра! Ночь еще в этом сарае перекантуюсь как-нибудь, но завтра у меня уже должно быть все самое лучшее. Ну, или, по крайней мере, лучше, чем эта рухлядь. Да, Сань.

– Еще что-то?

– У меня в подвале возьми ящик текилы.

– Это той, что мы с тобой почти контрабандой из Халиско привезли?

– Той, той. Его мне пришли тоже. И шмоток побросай, а то хожу как бомж.

– Зачем тебе шмотки, Дрозд? Ты что, по городу вздумал гулять?

– Твою же… – хлопнул себя ладонью по лысому черепу, – ладно, с этим разберусь. Текилы пришли.

– Будет сделано босс! Все организую в лучшем виде!

Он отключился, а я рванул в комнату за толстовкой и штанами. В дверь позвонили. Еще и звонок этот дребезжащий надо выдрать к хер…м! Потом, сначала суши и пицца. Жрать хочу, девчонка смылась, так и оставив меня голодать. Накинув капюшон от толстовки на башку, и натянув штаны, открыл дверь доставщику. Молодой парнишка протягивал мне несколько коробок. Быстро сунул ему бабки и, забрав жратву, захлопнул дверь у него перед носом. Не хрен, еще разглядывать он меня будет! Разложился в первой комнатушке, возле старенького телека на хрени, которую диваном не назовешь. Нет, мебель надо менять. Мне здесь еще девчонку раскладывать. Хотя… девчонку я разложу сейчас хоть на потолке, лишь бы была. А спать точно неудобно будет. Опустив зад на эту рухлядь, на которой явно до меня дрых ее папаша алкаш, открыл коробку с пиццей и вонзил зубы в тамбовское месиво. И кто это лепил? Кусок непропечённого, резинового теста с таким же резиновым сыром и колбасой из картона. Бл… но как же хорошо. Хоть что-то. Если еще девчонка без подруги вернется – совсем праздник будет. Не хочу подругу. Черт, так завелся от ее запаха и испуганных глаз. Хорошенькая. Набрехал ей про невинность с три короба, надеялся, что подействует. Хрен там. Перепугалась до смерти и побежала шлюху мне искать. Жаль будет. Реально. Трахаться хочется до жути, но вот теперь, хочется именно ее. Золушка, мать ее.

Но если так подумать, есть в этом что-то. Нет, я не врал, про то, что ни один нормальный мужик целок не любит. С ними реально мороки много. И толку обычно мало. Не всегда они быстро обучаются, долго еще сопли наматывают про «ты же меня любишь». Мне же сейчас только секс нужен. Просто секс. Без ничего.

И все же…

Откусывая второй кусок теста из каучука, прикрыл глаза и отбросил башку на подголовник древнего дивана. Пережевывая шедевр тамбовской кулинарии, вспомнил дрожащее тело в своих руках. Как же хотелось ее облизать. Эти ее сосочки под тоненьким лифчиком… Девчонка еще не знает настоящей мужской руки, ее стоны со мной могли бы стать запредельными…

Ладно, вернется – там посмотрим. Что там будет за подружка.

Еще часа через пол, задолбавшись перещелкивать каналы на телеке, швырнул пульт в стену. Настроение ни к черту. Как же хотелось разложить девчонку прямо на кухне. Херня, даже сейчас слюна течет!

Глава 8

Мы с Бонькой отправились окраину города. К Жене. Евгении Серовой. Эта рыженькая девушка работает в нашем почтовом отделении. Я поехала к ней совсем не потому, что она имеет хоть какое-нибудь отношение к девушкам легкого поведения. Нет. Просто Женя уже не раз говорила, что ей нравятся такие типы, как этот Демид. А еще у нее недавно закончился роман с парнем, который вышел из тюрьмы и сидел он за убийство.

– Люблю решительных мужиков, – говорила Женька на днях. В тот день за мной как раз заехал Антон на своей тюнингованной машине. – Люблю таких, чтобы зубами на мне одежду рвали. От страсти!

Я еще подумала тогда, что Женька и сама с характером. Говорить о таких вещах в присутствии чужого парня. Она совсем не смущалась, наоборот, озвучивая это, смотрела прямо на Антона, словно бросая ему вызов в том, что он не такой смелый. А потом еще, добавила, что не любит нерешительных романтиков. Толку от них ноль.

Говорила, прямо как тот уголовник у меня дома. Проехав на автобусе несколько остановок, вышла уже в частном секторе – Женя живет в одноэтажном доме из белого кирпича. Я как-то раз была здесь, отвозила ей гостинцы от наших коллег, когда Серова болела. Поежившись после теплого автобуса, шагнула на протоптанную дорожку. Предстояло пройтись немного, но я была этому рада. Хорошо, что не так скоро вернусь домой. Все же этот тип меня достаточно сильно напугал. Пристал с этими предложениями. Нет, я не в каменном веке родилась, прекрасно понимаю, что после отсидки они все голодные до «этого». Но испытать «это» на себе – не самое приятное, что может с тобой случиться в жизни. Как же хорошо, что у меня нормальные отношения, что Антон не смущается моей невинности. Повторяя, проговаривая себе это, продолжала думать о том, что может быть этот Демид прав? Что если Антон мне до этого говорил неправду? И на самом деле невинность уже не так привлекательна? Неужели в мой первый раз я действительно настолько испугаюсь, что не смогу даже пошевелиться?

С другой стороны. Есть ли смысл задаваться такими вопросами, если ответ уже на поверхности. Всего час назад, у меня дома, стоило лишь мужчине при мне снять трусы – и я уже от страха не смогла задействовать ни одну свою конечность. Он все говорил, говорил, что-то требовал, а мои мысли улетучились в поднебесные дали. Ничего толком ни сообразить не смогла, ни оттолкнуть, позвать кого-то. Да хотя бы того же Боньку. И даже сейчас, все еще иду, и меня раз за разом передергивает от странных ощущений. Я бы не сказала, что этот человек настолько мне противен. Да, он крупный, мускулистый, настоящий, уже сложившийся мужчина, повидавший разные стороны жизни. Совсем не такой, как мой Антон. Он старше меня на год. А Демид… я не эксперт, но лет двадцать семь ему дала бы смело. Это огромная разница для меня.

– Бонька, тише! – пес бросился к воротам дома из белого кирпича. Странно. Бонька здесь никогда не был, если только учуял что-то знакомое. Или кого-то.

Следуя за своей собакой и все еще заблудившись в собственных размышлениях, подошла к калитке и, поскольку та оказалась незапертой, толкнула дверцу, после чего мы с моим верным защитником оказались на территории Женькиного дома. Строение небольшое, всего три окна в ряд, одно из которых оказалось приоткрытым. Я остановилась как вкопанная прямо на дорожке, выложенной крупным булыжником, потому что услышала голос, который не должна была здесь услышать ни при каких обстоятельствах!

– Ну, все, уходи, в следующий раз встретимся, – это говорила Женька, она кого-то выпроваживала из собственного дома.

– Да, ладно, идем в сарай. Как вчера, – мужской голос извивался пронырливым хорьком ради того, чтобы уломать красавицу на интимное свидание. – Пошли, Женька. Хочу тебя…

И именно этот полушёпот заставил меня остановиться на пороге дома коллеги. Антон! Это говорил мой Антон!

– Хоти эту свою, Лизку, – капризно ответила Серова, – она же у тебя сама невинность! Так тебе нравится. Ну и соврати ее, ты же опытный. Всему, чему надо, я тебя научила!

Я их не видела, но живо представила себе эту картину. Мой Антон, крепкий парень, в своей любимой майке с надписью «Diesel» на груди и Женька. Жгучая рыжая красотка с соблазнительной фигурой и до ужаса тонкими бровями. Настолько тонкими, что их по толщине можно сравнить с нитью. Вот уж точно, как в «Служебном романе», этот фильм любила смотреть моя мама. Конец мая, вокруг все цветет и они оба легко одеты и… это шуршание одежды… Я сразу вспомнила то, как меня прижимал к стене мой гость. Антон что, также сейчас, эту???

– Мне с тобой интереснее, – я отчетливо услышала отвращение в его словах. И эта негативная эмоция была про меня! – Лизка симпатичная, но никакого сравнения с тобой.

– А что же ты так долго тогда решался ко мне подойти? Все тискал ее у меня на глазах? А? Вот теперь и пожинай плоды. Я сегодня с подругами встречаюсь, а ты и до завтра потерпишь. Или езжай к Лизке, выплесни на нее свою… скуку, – Серова рассмеялась. Отвратительный смех. Как будто клыкастая гиена гогочет над своей жертвой.

Моя голова не включилась даже тогда, когда рука, сжавшись в кулачок, постучала в железную дверь. Было страшно. Но боялась я по большей части услышать больше того, что уже услышала и узнала. На стук по ту сторону стен повисла пауза, потом послышалось шуршание и испуганный шепот Антона: