Лойс

– Я вызвала ваших родителей, чтобы сразу разобраться в этой ситуации и назначить виновнику этого безобразия достойное наказание.

Лицо Лойс перекосило от негодования, а после слова «наказание» у нее внутри что-то оборвалось. Все ее тело как будто свела судорога, и она не могла пошевелиться. Представляя весь ужас, который ожидает ее по возвращению домой, Лойс захотелось умереть, прям в этом кабинете на этом старом зашарпанном стуле.

Минуты ожидания, наполненные страхом и безысходностью самые тяжелые. Если бы Лойс видела глаза отца, когда он положил трубку после звонка миссис Харди, то предпочла бы просто встать и убежать как можно дальше. Само собой она предполагала масштаб своей трагедии, ведь знала родителей, как облупленных, но то, что пронеслось в голове у мистера Гранта в тот момент, она бы даже во сне не увидела.

Супруги Грант быстро собрались и поехали в школу. По дороге они молчали, чтобы не раздражать друг друга еще больше. Не смотря на то, что у них уже давно была разработана определенная стратегия для подобных случаев, они все равно нервничали.

– Только держи себя в руках, – сказала Зори. Она бросила на мужа короткий взгляд и поняла, что он ее не слышит. – Я говорю, держи себя в руках, а то у нас будет еще больше проблем.

Тишина в машине стала ее напрягать. Муж был на взводе, но молчал, и это заставляло ее беспокоиться. Зори слишком хорошо знала своего мужа и мгновенно могла определить, какие мысли родились в его голове. Те, что родились сейчас, ей больше чем не нравились.

– Главное не делай глупостей, – продолжила Зори. – Нужно подойти к этому с холодной головой. Слышишь? Она все же не просто ребенок, она наш ребенок.

Эрик посмотрел на жену взглядом голодного волка, и она поняла, что ее довод вовсе не довод.

Когда супруги Грант вошли в кабинет миссис Харди, там уже были родители Лолы и Лили, которые громко орали и странно жестикулировали. Они были глубоко возмущены тем, что их нежных, добрых и самых хороших девочек, избила какая-то дурнушка.

Для этого мероприятия супруги Грант нарядились в свои самые дорогие наряды и поэтому выглядели довольно представительно. Миссис Харди даже не сразу поняла, что это родители Лойс, так как ее внешний вид никак не сочетался с внешним видом четы Грант.

Спустя пару секунд, в кабинет вторглась мать Тихого, которая оказалась более вменяемой и не стала спускать всех собак на Лойс, а решила в первую очередь отругать сына.

– Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не лез ко всем со своими дурацкими придирками? – закричала она с порога. – Как только можно было вырасти таким засранцем! Ну, ничего, вот отец сегодня проведет с тобой разъяснительную беседу! Мало тебе сломанной руки! Надо было тебе еще и по башке надавать! У меня нет никаких претензий к девочке, миссис Харди. Можно мне уже отвезти этого негодяя в больницу?

– Конечно, – слегка оторопев, сказала миссис Харди. – Если вы не хотите подать жалобу…

– Нет, не хочу, – коротко ответила мать Тихого и, схватив мальчика за рукав, вытащила его из кабинета.

Лойс продолжала сидеть на том же самом стуле и молчать. Поступок матери Тихого слегка ее успокоил, но лишь до того момента, пока она не встретилась взглядом со своим отцом. Лойс показалось, что только эти ненавистные ей люди, которые кричали наперебой в этом маленьком кабинете, отделяют ее от самого жестокого наказания в ее жизни.

– Мы требуем, чтобы ее исключили! Мы не хотим, чтобы она была тем обществом, в котором вынуждены находиться наши малютки! – заорала мать близняшек, а их отец громко топнул ногой, ставя, таким образом, точку в этом разговоре.

– Мы примем все необходимые меры, – спокойно заверила их миссис Харди, – а сейчас вам лучше всего отвезти девочек в больницу.

Миссис Харди уже успела пожалеть о том, что ввязалась во все это. В ее голове дважды промелькнула мысль о том, что, возможно, правильнее было бы пройти мимо и позволить детям самим во всем разобраться. Стараясь прогнать эти мысли миссис Харди едва заметно качала головой и прикрывала лицо руками.

Когда в кабинете, после долгих пререканий, остались только Лойс и ее родители, миссис Харди устало вздохнула и произнесла:

– Какой позор! Какой позор, Лойс! Ну, объясни ты мне, как из милой, застенчивой девочки, вдруг вылез человек, который ломает руки и носы? Как? Я не понимаю. Надеюсь, что тебе хотя бы стыдно перед родителями. Вот что мне с тобой делать? Что мне прикажешь с тобой делать?

Лицо мистера Гранта постепенно становилось пунцовым. Он прикладывал невероятные усилия, чтобы не послать все к черту, встать и уйти. В таких вопросах требовалась деликатность, которой Эрик Грант не обладал с рождения, поэтому в разговор вступила миссис Грант:

– Миссис Харди, нам очень жаль, что наша дочь доставила вам столько неприятностей. У нее сейчас непростой период и мы сами крайне обеспокоены ее поведением. Уж не знаю, откуда она научилась так драться, ведь мы никогда не одобряли насилие, как метод разрешения конфликта и всегда говорили ей об этом.

– Но, вы, же понимаете, что это большая проблема? – требовательно спросила миссис Харди.

– Разумеется, – сухо ответил мистер Грант.

– Да, мы, безусловно, все понимаем, – подхватила миссис Грант, но более учтивым тоном, – и надеемся, что вы, как опытный педагог с громадным стажем, подскажете нам, какие меры стоит предпринять в данной ситуации. Мы с мужем немного растерялись, ведь наша Лойс…

Миссис Грант наигранно всплакнула, чем очень растрогала миссис Харди и вызвала омерзение у мужа.

– Ну, не надо так убиваться, – сказала миссис Харди. – Тем более, что сейчас нужны не слезы, а суровые меры. Я не ставлю вопрос об исключении только потому, что Лойс очень умная девочка и прекрасно учится. Если бы не этот факт, то я бы уже выложила вам документы и лично проводила бы вас за порог нашего учебного заведения.

– Хм, – еле слышно произнес мистер Грант, и взгляд миссис Харди плавно перекочевал на него.

– Вы находите это забавным, мистер Грант? – спросила заместитель директора и нахмурила густые подкрашенные брови.

– Я? Да это какой-то…

К огромной радости миссис Грант дверь в кабинет отворилась и в кабинет вошла мадам Дудиа. Элегантно поправив очки, она подошла к столу и в свойственной ей манере обратилась к миссис Харди:

– Сразу извинюсь за вторжение, но праздник уже начался, а в зале больше говорят не о веселье и долгожданных каникулах, а о том, как Лойс избила троих человек. Это правда?

– Да, мадам Дудиа, – сдержанно ответила заместитель директора. – Именно поэтому я пригласила родителей Лойс, чтобы обсудить с ними это происшествие.

– А что тут обсуждать? – удивленно спросила мадам Дудиа. – Это должно было когда-нибудь случиться, ведь они ей прохода не давали. Эти девчонки все время оскорбляли ее, цеплялись, а вот теперь лишний раз подумают прежде чем лезть. Умница, Лойс!

– Что вы говорите, мадам Дудиа?! – воскликнула миссис Харди. – Зачем вы поощряете столь отвратительное поведение? Вам, как учителю в принципе не следует произносить подобные речи.

Никогда в жизни Лойс бы не подумала, что мадам Дудиа когда-либо встанет на ее сторону, да к тому же будет ее защищать.

– Прекратите меня воспитывать, – огрызнулась мадам Дудиа. – Девочке надо дать медаль за терпение. Я вообще удивлена, как она раньше не поставила этих полоумных на место.

– Мадам Дудиа! – возмущенно произнесла миссис Харди. – Как можно?

– Бросьте! – отрезала мадам Дудиа. – Отпустите семью с наилучшими пожеланиями и идемте на праздник, а то эта молодежь Бог знает, что натворит без присмотра.

– Но, я еще не закончила! – разводя руками, возмутилась миссис Харди.

– Так заканчивайте! – сказала мадам Дудиа. – Поверьте мне, за каникулы все забудется и не будет никаких жалоб.

В кабинете повисла тишина, как будто все ждали команды мадам Дудиа. Супруги Грант переглянулись, как бы спрашивая друг друга, что им делать, но не найдя ответа, перевели взгляд на миссис Харди. Та сконфуженно оглядела всех присутствующих и как-то неуверенно сказала:

– Ну, раз так… То, думаю, вы можете идти. Возможно, нам еще нужно будет встретиться…

– О, Господи! – взмолилась мадам Дудиа. – До свидания мистер и миссис Грант. Желаем вам хороших праздников и благодарим за такую умную дочь, которая всегда побеждает на всех конкурсах от имени нашей школы.

Мадам Дудиа сделала характерный жест, который говорил о том, что все могут быть свободны и супруги Грант встали со стульев.

– Спасибо и всего доброго, – выдавил из себя мистер Грант. – Пошли, Лойс.

– До свидания, – тихо сказала Лойс и с благодарностью посмотрела на мадам Дудиа.

После того, как дверь за семейством Грант закрылась, мадам Дудиа задумчиво произнесла:

– Интересная семья.

– В каком смысле? – спросила миссис Харди.