Мне и так хорошо

– А как тогда развлекаться? Я бывает, часов по десять сижу за экраном. Если получается остаться…

Он резко замолчал, будто сам себе язык откусил. Я пригляделась. Опять эти глаза – большие, карие и совсем не детские. В этих очах была видна старость. Ни «огонек», ни «блеск», ни «радужное детство», а старость. В детдоме полно таких глаз и их не с чем не спутаешь. Уж я-то знаю. У меня у самой когда-то были такие глаза (они только недавно начали молодеть).

– А как тебя по отчеству? – спросила я не из интереса, а для того, чтобы укоротить возникшую паузу.

– Алексеевич я, – ответил Пашка, без особой радости в голосе.

– Не плохо, – сказала я. – Слушай, Павел Алексеевич, если в следующий раз некуда будет идти, то иди прямо сюда. Я тебя не обижу. Тебе сегодня есть, где ночевать?

– Ночевать мне почти всегда есть, где, – ответил Пашка. – Ну, ладно, мне пора. Спасибо за еду.

Он встал с кресла, поставил на стол пустую чашку и тарелку, положил рядом бумагу от гамбургера и откланялся.

– Если что, то я работаю с шести вечера и до двенадцати ночи, – крикнула я ему вдогонку.

Я не стала его удерживать. Было бы только хуже. Для начала вполне хватило и того, что он поел и ушел со знанием того, что теперь, в случаи чего, ему можно сюда вернуться.

– Храбрый пацан, – сказала Аза грустным голосом. – Такой не пропадет.

– Дай-то Бог, – промолвила Дакота. – Жаль только, что он в школу не ходит. Трудно нынче без образования, а если он даже школу не закончит…

– Ну, это смотря, кем планируешь стать, – вмешалась в разговор Бриллиант. – Наша Яна хочет стать писателем, так ей вовсе не к чему твое высшее образование. Правда, же, Ян?

– Успокойтесь, дамы, – ответила я сразу всем. – Не хватало нам еще поссориться в наш первый рабочий день.

– Но, мы же будем поступать в институт? – неуверенно спросила Дакота.

– Давайте об этом позже поговорим, – ответила я. Другого ответа у меня пока не было.

Оставшееся время пролетело быстро и в заботах. Мы с девчонками только больше часа пытались распределить наши деньги на неотъемлемые нужды и хоть как-то урезать траты, чтобы иметь возможность откладывать деньги на ноутбук. Конечно, я могла бы пользоваться интернетом на телефоне, но у нас четверых были разные интересы и поэтому трафик на нем заканчивался очень быстро. Это было экономически невыгодно.

В свой первый рабочий день я вошла в ресторан с черного входа, где меня встретила приветливая девушка с короткими розовыми волосами и накрашенными ярко красной помадой губами. Мы сразу сошлись. Ее звали Алина, и она была моя сменщица, то есть она мыла посуду до шести, а я после шести. Она была высокая и худенькая, поэтому легко маневрировала между столами и полками с посудой.

Я сняла верхнюю одежду и повесила на вешалку, рядом с входной дверью. Потом мы прошли в небольшую комнату.

– Вот тут твое рабочее место, – сказала Алина, показывая мне на две большие раковины. – В одной моешь все с чистящим средством, а в другой споласкиваешь. На столе лежат полотенца, ими ты вытираешь посуду, обязательно досуха. Обязательно, а то повара начнут орать. Питаться будешь здесь. У тебя будет получасовой перерыв, так что успевай за это время сделать все нужные дела.

Она посмотрела по сторонам, а потом крикнула:

– Зоя Петровна, солнце мое! У нас новенькая! Зовут Яна и она Машкина подруга!

Зоя Петровна выглянула из-за угла. На голове у нее громоздился белый колпак, а ниже, круглое, румяное лицо, на котором красовались добрейшие глаза и искренняя улыбка. Несколько секунд она смотрела на меня, а я на нее. Когда Зоя Петровна все же решила подойти поближе, то я увидела женщину пятидесяти – пятидесяти пяти лет, не высокую, плотную, с маленькими пухлыми ручками.

– Какая ты хорошенькая! – восхитилась она и бросилась меня обнимать. Я такого не ожидала и это, видимо, отразилось на моем лице, потому что Зоя Петровна быстро отстранилась и продолжила свою речь. – Не удивляйся, дорогуша. Здесь я для всех как двоюродная бабушка, так что имей в виду, если тебе что-нибудь понадобиться, можешь спокойно обращаться ко мне. Зоя Петровна всегда поможет.

– Это правда, – вмешалась Алина. – Зоя Петровна у нас просто клад!

– Да ну тебя! – в шутку возмутилась женщина. – Придумала тоже – клад! Пойдем лучше познакомим Яночку с остальным коллективом.

Зоя Петровна подхватила меня под руку и поволокла на кухню, на которой суетились еще семь человек и все они, как и сама Зоя Петровна, были одеты в белое. Кухня представляла собой большое, светлое и очень чистое помещение, где все было сделано по последней моде.

– Дорогие коллеги! – крикнула Зоя Петровна. – У нас новый сотрудник. Это Яна и она теперь будет отвечать за чистоту во вторую смену.

Все семь человек окинули меня быстрым взглядом, покивали, кто-то махнул мне рукой и на этом «смотрины» были закончены.

– Как торжественно! – шепнула Аза. – Теперь ты отвечаешь за чистоту! Сказано так, как будто ты отвечаешь за главный сейф в швейцарском банке.

– Тише, – оборвала ее Дакота. – Не мешай.

После «смотрин» начался «обряд посвящения». Машка в этот день не работала, так что разговаривать мне особо было не с кем, поэтому я полностью отдалась работе. Две девушки не останавливаясь, таскали мне разную посуду, успевая при этом заговорщически переглядываться. Я так поняла – они решили устроить мне испытание. Детский сад! Наивные люди. Если бы они хоть раз подежурили в столовой детского дома, то поняли бы, что все эти «штучки» для меня ничего не значат. На подобные провокации я перестала реагировать лет в четырнадцать.

В одиннадцать часов вечера ресторан закрыли и все разошлись. Я домыла посуду, вымыла на кухне пол и тоже отправилась домой. В заведении остались двое профессиональных охранников в дорогих костюмах, один из которых и закрыл за мной дверь. Знакомиться мы не стали.

Оказавшись на улице в первом часу ночи, я испытала чувство удовлетворения. Было прохладно, но не холодно и огромная луна на небе была в эту ночь большой и яркой лампочкой для всего города. Может, именно благодаря погоде, я ничуть не расстроилась из-за того, что мне предстояло еще больше часа добираться до дома пешком по длинным, безлюдным улицам. Ничего страшного, подумала я, но на всякий случай, выпустила на «сцену» Азу.

Постепенно я втянулась в свой новый жизненный график и дни, практически одинаковые по своему содержанию, полетели один за другим. Так прошел октябрь, за ним ноябрь и наступил долгожданный декабрь, который для многих людей был самым радостным месяцем в году (это, разумеется, благодаря празднику, который мы все знаем под названием «Новый год»).

Вкратце расскажу вам об этих месяцах. Ничего особенного в них не было. Несколько раз приезжала София, чтобы проверить мою жизнь. Машка приходила в гости три раза и каждый раз с новой историей про нового парня. У меня пока не было желание обзаводиться второй половиной, чего Машка категорически не одобряла и абсолютно не понимала. Павла Алексеевича, своего девятилетнего знакомого я не видела. Зато, где-то в середине ноября я познакомилась со своими соседями по лестничной площадке. Это были на вид довольно милые старики, супружеская пара – Герман и Фрида. Они с самой первой встречи просили называть их только так, без всяких там бабушек и дедушек. Я знаю, что это не очень важно, но все-таки скажу о них несколько слов. Герман – бойкий старичок. Спортивный, молчаливый и слегка хмурый. Он всегда слушает жену и помогает соседям с их мелкими бытовыми проблемами. Фрида – очаровательная старушка с проседью в волосах и улыбкой на устах. Она всегда вежлива. Всегда чисто и красиво одета, как и ее муж. Фрида печет вкусные пироги и запеканки и частенько угощает этими лакомствами соседей. Много говорит о детях, возможно потому, что у нее нет своих. Хотя, по ее рассказам можно догадаться, что у нее много братьев и сестер, которые нередко отправляют к ним своих внуков и внучек. Другие старики, скорее всего, относились бы к этому как к наказанию, а вот Фрида с Германом, похоже, воспринимали это иначе.

Я никому и никогда не говорила, что я сирота, поэтому, когда меня спрашивали, почему я в столь юном возрасте живу одна, я всегда отвечала, что я очень резко стала самостоятельной, и родители решили удовлетворить мою просьбу и поселить меня одну. Взрослые люди, услышав такое, выказывали восхищение моим родителям. Это правда. Всем взрослым людям хочется воспитать умных, хороших и самостоятельных детей, чтобы не приходилось за них все время волноваться.

Доказав в первую очередь себе свою самостоятельность я все-таки смогла накопить нужную сумму и купить себе новенький ноутбук и подключить интернет. Я прелесть! Этой цели я достигла! Оставалось еще много всего, но я скрупулезно, а главное, терпеливо двигалась к своей мечте. А мечтала я о том, чтобы стать писателем. Пока я делала кое-какие наброски на бумаге, в основном в утренние часы, но я жадно ждала «новогодних каникул», тех самых долгих выходных, чтобы начать работу над книгой. В этом моем желании меня поддерживали все (я о «своих» девчонках), кроме Азы. Аза считала это неоправданной тратой времени и каждый раз, как я садилась за работу, она уходила и не показывалась до той поры, пока я не заканчивала. Злая девочка!

К концу декабря мой внутренний мир дал трещину. Начался бунт. Что-то подобное я уже переживала, когда заканчивала школу. Все «мои» девчонки вдруг резко стали требовать исполнения своих желаний. Бриллиант хотела новую стильную одежду и качественную дорогую косметику. Аза хотела спортивный инвентарь или записаться в тренажерный зал, чтобы не терять сильное тело, над которым она так долго и тщательно работала. Дакота же мечтала об институте и о нагрузке на мозги (в отличие от Азы). Они тянули меня в разные стороны, и я не знала, на чем изначально следует сосредоточиться.

У нас начались долгие и мучительные разговоры, не приводящие ни к чему. Мы ругались и перепирались и никак не могли найти точку соприкосновение. Я-то хотела просто запереться в квартире, месяца на три-четыре и попробовать написать хорошую книгу! Я знала, что пока это невозможно, но… Мечтать любят все. Вот и я мечтала. Вот так же мечтали и «они».

Однажды, после очередной рабочей смены, я возвращалась домой по ужасно плохой погоде. Было холодно и дул ветер. Я была в черном зимнем пуховике, который доходил мне до колен и в черной вязаной шапке, которую мне подарила Машка (это был подарок на Новый год). Я в долгу не осталась и преподнесла ей роскошную красную кофту, которую она как-то показала мне в магазине. Но, мы отошли от главного. Я возвращалась домой и между мной и «моими» дамами завязался очередной спор.

– Ну, объясни мне, к чему тратить столько времени на написание какой-то книжки? – возмущалась Аза. – Ведь совершенно не факт, что она понравиться тому, кому нужно. А если ее не возьмет ни одно издательство, то тогда зачем все это?

– Не надо так, – сказала Дакота. – Можем мы хоть раз поговорить нормально?

Говорить на улице сейчас было вполне безопасно. Вокруг не было ни души. Какой дурак будет ночью шататься по дворам да еще в такую погоду? Только я!

– А что тут разговаривать? – вмешалась Бриллиант. – Книги – это хорошо, тренажерный зал – это хорошо, институт – это тоже хорошо. Вот только одно плохо – где нам взять столько времени и сил, чтобы успеть все? К тому же, я уже знаю, что это многим не понравиться, но я тут подумала, что нам бы надо выучиться ездить на машине и сдать на права.

– Зачем нам машина? – спросила Дакота. – Сейчас можно спокойно добраться куда угодно на автобусе или такси или…

– Да уж! Зачем нам машина? – выкрикнула Бриллиант. – Нам же так нравиться таскаться по ночам и вздрагивать, то от шума вдалеке, то от ледяного ветра!

– На счет машины, Бриллиант права, – сказала я. – Но, сейчас это нам не по карману, так что об этом можно пока не думать.

– Но, в автошколу записаться надо, – твердо сказала Бриллиант. – У нас все равно целый день свободен, так что мы бы вполне могли заняться этим.

– Вообще-то, я думала еще об одной работе, – начала я. – Точнее, о подработке, которая бы не занимала много времени.

– Я смотрю, здесь никто не думает об образовании, – обиженно сказала Дакота. – Если мы поступим в институт, то сможем получать неплохую стипендию, ежемесячно! Днем будем учиться, а вечером работать. По-моему – отличный план!