Больной ублюдок и «Черный интернет»

Сказать по правде, его проект был самый эксцентричный из заявленных.

– Сознание пользователя синхронизировать с ПО? Лари, ты сбрендил? – говорили ему коллеги.

– Я могу решить проблемы декогеренции и редукции фон Неймана! -кричал Лари на ответственном собрании по стратегии дальнейшего развития. – Я способен выполнить передачу результатов анализа, полученных вычислений, стабилизируя их при помощи ментально-энергетической корректировки, запускаемой посредством экспериментального оборудования. Мы можем использовать при этом классическую ЭВМ с программой, обуславливающей варианты запутанных состояний фотонов! По метрике  IBM, квантовый объем моего прототипа будет под двести! И это не придел!

– Хорошо, что ты не забываешь о классической ЭВМ, Лари. Ты ведь из группы создания интерфейса, вот и думай о ПО для тех операций, которые уже могут выполнять стабильные образцы квантовых компьютеров. Ты чем-то не тем занят. Ты программист или эзотерик?

На самом деле коллеги знали об успехах Лари и были от них в шоке, однако это не мешало над ним подтрунивать. Дело в том, что Лари было очень легко задеть, а его реакция всегда была очень забавной. Сейчас ему объявили, что корпорации не могут инвестировать средства в эксперименты, завязанные на способностях только одного человека. Кроме Лари никто не мог синхронизировать своё сознание с ПО компьютера. То, что предлагал Лари, понятно было только ему самому, а проводить эксперименты над людьми – плохой имидж для инвесторов на заре великих открытий математики и физики. Конечно, Лари можно было обставить дело как угодно иначе и выиграть его. Не нужно было психовать и настаивать на своём, видя, что забиваешь гол в свои же ворота, правда?

Лари резко забросил все свои исследования. Он пытался найти утешение в опасных ситуациях. Драки в баре не шли на пользу здоровью, а главное – обществу. Он решил заболеть какой-нибудь страшной болезнью, спасая от неё других людей. Быть может, погибнуть под завалами во время землетрясения было бы в самый раз. Как продолжать свои исследования без финансирования самых богатых корпораций мира? Никак, безысходность. От этого Лари скатывался в глубокую депрессию, и вот появились они…

Лари бубнил себе под нос: «Богомол молится высшей цели. Богомол обещает предоставить возможности. Богомол призывает пройти его тест. Те, кто окажутся достойными Богомола, примкнут к нему. Вместе можно будет сокрушить горы. Лишь самые достойные, гении смогут пройти тест Богомола».

Естественно, это звучало для Лари, как вызов. Тест Богомола был не простым и состоял из нескольких этапов. В конце концов, Лари удалось пройти этот тест. Тайное общество гениев приняло его. «Богомол» предложил ему работу.

Это случилось спустя четыре месяца после той беседы в Стамбульском кафе. Нынче, в Бразилии, в Сальвадоре проходил саммит врачей без границ, а Лари с Джейн были приглашены туда для участиях в тематических мероприятиях и конференциях.

Сирены взвыли тревогу. Система пожаротушения не сработала, а дымом уже заволокло половину здания. Консьержи отчаянно выводили гостей вниз на улицу, заходя в номера по всем этажам. Так был героически спасен одиноко дремлющий в своем номере Лари. Его выволокли под руки, хотя он изо всех сил упирался. Представьте, как паршиво, когда занимаешься чем-то незаконным, да ещё приняв алкоголя, и вдруг какие-то люди хватают тебя и куда-то тащат. В его ноутбук была вставлена флешка с автономной операционкой. Нужно было просто вытащить её, и тогда все секреты остались бы на ней, но он не успел. Да может и не стоит так переживать, ведь все сгорит! Правда же сгорит?

Консьержи не добрались до номера Джейн. Всё это время она тихонько себе спала с затычками в ушах. Джейн снился сон. В нём она была где-то далеко, словно, в другом мире. Там всё было привычное на вид, но в то же время такое чужое и такое незнакомое. Словно призраки забрали её в свой затерянный мир. Сон был очень ярким – звёздная ночь виднелась из окна домика, что стоял на поляне окруженной деревьями. Это был не лес, скорее пригород. Горел приятный жёлтый свет. Джейн выходит из дома, и кто-то зовёт её, но не голосом. Она просто понимает, что нужно идти. Во сне очень хочется уйти из этого места, хотя ей там и не хорошо, и не плохо. Дело в том, что в этом мире как будто не существует этих чувств, и от этого становится не по себе. Джейн не осознает, что спит, но думая как в жизни, чувствует какой-то подвох. Она выходит на улицу, находит дорогу, но куда бы она не пошла, улицы, деревья, дома – всё какое-то бездушное и пустое, а ещё это странное навязчивое ощущение, будто проход всегда есть, но выхода нет. Она идёт всё дальше и дальше. Картина сужается. Теперь она одна в темноте. Теперь нет, не выхода, не прохода. Мерзкий гул резко поднимается из глубины. Вовсю разрывается пожарная сирена!

Джейн проснулась и выбежала в коридор. Все вокруг было белым. Это система пожаротушения, наконец, сработала. Да, с опозданием, но сработала же! Можно и дальше на ней экономить.

– Лари! О, боже, Лари! В номере его нет!

Забежавшей в номер в поисках Лари Джейн бросились в глаза некоторые знакомые ей вещи. Она сразу схватила компьютер и портмоне. Хотела вернуться и забрать свои вещи, но оступилась и разбила колено.

Казалось, что отель вот-вот взорвётся, так сильно гудело вокруг. Сирена всё выла и выла, а Джейн не понимала, что вообще происходит. Ещё никто не знал, что пожар был потушен подручными средствами в том же номере где он и разгорелся. Джейн, как могла, заползла в свой номер и, бросив вещи Лари в свою походную «торбу через плечо», поковыляла вниз по пожарной лестнице. Пройдя пять этажей, она была захвачена пожарной командой и спасена. Пока что спасена. Она оказалась в суматохе улицы и всего того столпотворения, что образовалось там в связи с происшествием. «Не покупайте с рук пиротехнику, она может рвануть раньше, чем обязана», – сказал ей какой-то перепуганный парень на английском с немецким акцентом.

Где же Лари? Найдя в портмоне его паспорт, она принялась показывать его фото пожарным, копам, зевакам. Какая-то женщина вцепилась в неё с криками на непонятном ей языке. Пришлось даже дать ей пощёчину, чтобы она отстала. Джейн вырвалась и оглушённая пошла в сторону моря. Пройдя метров сто, она успокоилась и решила всё взвесить. Она почувствовала, что жизнь здесь совсем рядом от всего случившегося, продолжает идти своим чередом. Паника возле отеля не имела к ней никакого отношения. Она просто осталась позади. А как же Лари?

Лари вырубился и был отвезен в ближайшую больницу, однако Джейн этого не знала и очень переживала за него. Она переживала странный мутный, тупомордый страх. Эти чувства были ей незнакомы. Это был страх за судьбу друга Лари.

Джейн связалась с организацией красного креста и через десять минут уже сидела в фойе офиса, куда её доставило такси. На большом кожаном кресле её наконец-то отпустило. Каковы итоги вечера? Угроза миновала, но покойя не будет. Пожара толком не случилось, Лари, скорее всего, в безопасности. Всё в порядке.

Было четыре утра, но спать больше не хотелось. Джейн подумала о ноутбуке Лари. Она не захлопнула его, когда брала, а когда упала, он… в общем, Джейн разбила ноутбук Лари и теперь, когда все другие опасения и тревоги улеглись начала за это переживать. Он и не узнает, что это сделала именно я, успокаивала она себя. Ноут был закрыт экраном в обратную сторону, оголив шлейф, однако экран светился, а на фоне печаталась одна и та же залипшая литера. Пристроившись поудобнее, она, подперев коленями экран, стала водить стрелкой, как вдруг экран погас. Это был не сбой. Включилась вэб-камера. С экрана на неё смотрело лицо в маске кузнечика. Было не понятно – это запись или онлайн трансляция.

«До чего же мерзкое зрелище, чёрт, что это за псих!» – взвизгнула Джейн. Она сильно напугалась, ведь ей было известно, что всё это значило. Об этом не раз упоминали в разных таблоидах. Тайное общество, размещающее загадки в интернете. Говорят, что некоторые люди, увлекающиеся загадками Богомолов, бесследно исчезали. «Новый мир» вспомнилось Джейн. И тут она психанула. «Лари связан с этими придурками, чёрт!» – она выругалась вслух обо всём, что на душе лежало, а так же о том, что презирает тайные общества и надеется, что они не причинят никому вреда. Внезапно камера отрубилась, а экран побелел. На белом фоне было изображение Молящегося Богомола, затем, во флешке, вставленной в ноутбук, что-то хрустнуло и экран его тут же погас. Теперь уже навсегда.

Джейн пришлось выбежать на улицу, опять на улицу, чёрт, второй раз за ночь она в панике бежит куда-то в незнакомом городе, выпрыгнув из постели. Она бьет ноутбук о землю, разламывает его, как только может и заталкивает в сточную канаву. Всё! Его нет, и не было.

Видеть его не видела. Всё нормально.

Билеты на самолёт до дома были при ней. Билеты Лари тоже, но он не брал трубку. Лететь нужно было уже этим вечером в шесть. Оставаться не хотелось абсолютно.

Джейн пережила длинный, жаркий день с достоинством. Самолёт был подан во время. Лари так и не объявился. Джейн уже убедила себя, что эта заставка с кузнечиком на ноутбуке, была чем угодно, но не тем, что она подумала. То, что Лари пропал, доказывало обратное. Последний раз его видели в госпитале, а затем он исчез… «Скорее бы оказаться дома», -подумала Джейн.

19

Есть такая боль, к которой невозможно привыкнуть. Её невозможно терперь, она не затихает со временем. Такой болью может быть как физическая, так и душевная боль, но сейчас идёт речь об обеих сразу. Есть такая темнота, к которой со временем привыкает глаз, так как в ней на самом деле есть некоторое количество света, а бывает темнота кромешная, чёрная, как бездна. О такой скажут – «выколи глаз», и речь сейчас идёт именно о такой темноте. И, наконец, можно привыкнуть и подстроиться ко многим неудобным местам и позам, но есть такие, к которым ты не сможешь приспособиться, поскольку тело затекает из-за плохого кровоснабжения, и от этого жизнь в нём превращается в пытку. Что ты скажешь на это, Майкл? Каково тебе сейчас?

Тяжело измерять время, когда ты оказываешься в таком положении. Майкл был в ярости. Ему повезло, что у него получалось хотя бы чуток размяться, чтобы тело не затекало. Как он сейчас ненавидел этих чёртовых гопников, акционеров, директоров заводов и всяческих их прихлебателей. Какого хрена они решили держать его на цепи, как пса, да ещё со связанными руками в изуверской позе? Это должно преподать ему урок? Просто наказание? Может его хотят кому-то продать или сдать властям? Хотя к чему вопросы. Вообще-то, нечему удивляться. За то, чем занимался Майкл, полагалось именно такое отношение. Судя по всему, ему ввели какой-то препарат, что-то усыпляющее.

– Как хорошо они придумали, всё время меня усыплять! Вот суки.

Он не почувствовал, как это случилось, и каким способом препарат был введен. Побочки были просто омерзительные. Однозначно, ясно – эта дрянь сильно бьёт по нервной системе и по сосудам.

– Опять эта головная боль. Да, всё-таки не показалось, такой боли не случится на погоду, или от переутомления.

А вот ещё что, Майкла решили не кормить традиционным способом и вставили ему в вену клапан с трубкой, тянущейся откуда-то сверху. По этой капельнице шёл питательный раствор, рядом болталась трубочка, с которой можно было высосать немного воды, чего хватало, что бы промочить горло.

На всё это у Майкла был свой достойный ответ. В его голени под кожей был вшит особый нано маячок. При активации в определённый режим маячок посылал сигналы на серверы, дублирующие друг друга. Располагались они в разных городах по всему миру. На них стояла написанная Майклом программа бот, запускающая пересылки на ячейки-хранилища, находящиеся в ближайшей доступности от его определившегося места положения. Туда высылалось всё необходимое в трудной жизненной ситуации: деньги, паспорта, гаджеты, даже кое-какое оружие. Майкл, конечно же, не собирался сдаваться и очень хотел найти одну из таких ячеек, ведь это не так уж сложно. Ну, почти несложно. Он ведь не знает точно, какой из топовых автоматизированных терминалов выдачи товаров выберет программа, а знает только код от ячейки. Придётся обойти все постоматы топовых сервисов, которые будут находиться в ближайших от него уголках цивилизации. Если у Майкла не останется вообще ничего кроме жизни где-нибудь вдали от его убежищ, то шанс найти и открыть такую ячейку то, что доктор прописал. Пароль программа Майкла при онлайн оформлении заказа установит один из тщательно зазубренных. Конечно, он этим никогда не пользовался и не знает, сработает это вообще или нет. На самом деле, если у него получится раздобыть хотя бы чистый гаджет для выхода в интернет, то он станет в руках Майкла ключом от всех дверей, чего уж греха таить. Правда тут налицо как минимум один явный минус – содержимое посылок комплектуется из самых ближних источников, что удаётся найти боту, однако, время, что уйдет на все эти заказы, пересылки и комплектации может затянуться. Вот только есть ещё одна проблемка. Как Майклу пойти искать постаматы, если он прикован к стене в тёмном подвале, а из его руки торчит трубка капельницы? Для этого был предусмотрен другой режим маячка. Майкл собрал тактическую группу из элитных наёмников, и в её состав вошли одни из самых опасных людей Евразии. Группа имела инструкции действий на различные варианты ситуаций, которые должна была определить сама. За этот заказ с его счетов снимется критически большая сумма, зато, возможно, он останется жить. Вообще-то счетов у Майкла много, да ещё и в разных цифровых валютах. Бедствовать не будет, вы уж поверьте, тем более, что за половину всего, чем он пользуется, он вообще никогда не платил. Есть множество отличных лайфхаков, как прожить за чужой счет.

Как вы уже поняли, у плана с маячком есть свои недочёты. Самый главный – хрен его знает, сработает это вообще или нет. Главная странность – маячок активируется ударами азбукой Морзе SOS. Один раз – посылка, два подряд – подмога. Как обидно, когда твои руки связаны, и ты не можешь никак довести до вибрации проклятый маячок, стирая о бетон свою несчастную ногу. Майклу даже начало казаться, что от боли он мог не почувствовать вибрацию в голени. Он решил периодически пробовать активировать маячок, однако почувствовать вибрацию ему так и не удавалось. «Неужели он сломан?» – переживал Майкл.

Время слилось в единую полосу. Майкл утратил ему счёт. Он плохо знал свой организм, поскольку он его никогда ранее не подводил, а стало быть, не давал повода к себе прислушиваться. Теперь у него появилось много новых ощущений, в основном болезненных. Его «жизнь напрокат», как он сам её называл, а с нею и былое здоровье, начали его покидать. С каждым днём сил становилось всё меньше и меньше. Ничего не происходило и не менялось. Майкл пробовал самовнушением убедить себя зафиксировать те эмоции и чувства, что были у него в самом начале, будто его поставили на паузу, однако, время безудержно уносило старого Майкла. Он стал жить в полудрёме, потихоньку сходя с ума.

Однажды Майкл очнулся и почувствовал где-то рядом с собой ещё одно дыхание. В темноте, совсем близко, появилось что-то живое. Это была женщина, молодая. Девушка. Он почувствовал это. Она спала. Он заговорил, а она не откликнулась, просто продолжала дышать. Ровно, спокойно, иногда рывками, словно пытаясь вдохнуть побольше воздуха, а затем снова ровно и спокойно. Наконец она проснулась. Застонала, заплакала. В Майкле загорелось что-то вроде духа соперничества. Ему казалось, что он чувствует себя лучше, чем она, хотя он тут пробыл явно дольше и уже ощущал свисание с лица бороды. Ему пришлось подождать, пока она наорётся и наплачется. Терпеливо он выждал окончания истерики, и тогда, когда все всхлипы обессилевшей от трепыханий пташки стихли, он проговорил:

– Я тоже пленник! Будем знакомы. У тебя найдётся чашечки кофе или закурить? Я не курю, но сейчас покурил бы. Так, сменить обстановку. На самом деле хотел бы мяса или вообще еды, можно и капусты, можно, что вообще угодно, только бы это была еда!

Так галантная шутка Майкла про кофе с сигаретой превратилась в истерику о том, как он хотел бы поесть. Ему удалось парировать и разъяснить все эти обстоятельства на счёт шуток, галантности и голода. Наличие в комнате ещё одного живого человека придавало Майклу сил. Теперь он не свихнётся, если, конечно, он уже не свихнулся, и ему это всё не кажется.

– Эй, держу пари ты тоже связана. Вот уже есть одна хорошая новость для тебя – ты можешь меня не бояться. Ну, и сразу плохая – мы не сможем объединить усилия, чтобы выбраться. Меня зовут Майкл, а тебя?

Девушка ответила ему не сразу. Она сказала, что её зовут Джейн. Вернее звали, а теперь это всё уже неважно.

– И почему же, изволь спросить, это теперь неважно, хотя раньше имело значение? Рискну предположить, что это намек на то, что ты собираешься провести здесь остаток жизни, и имя тебе больше не пригодится?

– Какой догадливый.

– Эй, милая, ты же понимаешь, что имя тебе пригодится даже, если ты проведёшь здесь остаток жизни.

– Не уверена!

– Так будь уверенна. Во-первых, тебе лучше помнить, кто ты и откуда. Если ты не будешь собой, то, что у тебя останется? Ты – это всё, что у тебя сейчас есть. Если ты потеряешь себя, то считай, что больше вообще ничего не существует. Даже если ты выберешься отсюда живой.

– Откуда ты знаешь, что я думаю, что я хочу, кем себя считаю?

– Ты ругалась и плакала, ты не просила и не умоляла, а теперь ты заявляешь, что имя тебе больше не нужно. Ты явно знаешь что-то, о том, кто тебя похитил. Ты как бы даешь ему что-то понять о себе.

– Заткнись! Ни на что я не надеюсь! Они нас не отпустят.

– Я вот не знаю, кто меня сюда заточил! Майкл лукавил. Он помнил, что для него этой темницей закончились шашлыки с частными предпринимателями и прочими новыми друзьями.

– Они не покажутся тебе, ты не можешь быть с ними знаком. Я всего один раз прикоснулась к тому, что было с ними связано, и вот я здесь.

– Охренеть, расскажи свою историю, что ты сделала местным олигархам, ты журналист?