Не бойся темноты

– З-зачем?

– Как зачем? Скоро мы с тобой породнимся, – радостно заявила Лара.

Томка подозрительно прищурилась.

– В каком смысле «породнимся»?

– О! – всплеснула руками тень, – Я вижу, мой дорогой муженек тебя посвятил в некоторые подробности. Не переживай все у нас с тобой получиться наилучшим образом.

Томка в ужасе отпрянула и уперлась спиной в камень.

– Не подходи!  – предупредила Томка, выставляя руки перед собой.

Реальность задрожала, зарябила и тень вместе с ней тоже стала какой-то нестабильной. Раздался злобный рык. И Тома поняла, что его издала Лара.

– Что ты творишь? – зарычала демоница, – Прекрати немедленно вышвыривать меня. Я и так к тебе еле пробралась.  Хорошо хоть болезнь ослабила тебя.

– Убирайся! – закричала девушка.

Лара оскалила свою призрачную пасть и приблизилась в дрожащей девушке.

– Дурочка! Я нужна тебе, так же как и ты мне. Он выпьет тебя до дна, вот увидишь. Убьет, сам не осознавая этого. Не его вина, что он такой. Моя вина.

Томка зажала уши руками и замотала головой изо всех сил, стараясь прогнать это наваждение.

– Сама позовешь. Сама…, – напоследок прошипела тень и прыгнула с обрыва в бездну.

Томка разжала руки и, с трудом переводя дух, подкралась к самому краю. Осторожно заглянула вниз. Ничего. Только темнота и пустота. Лара ушла…

Девушка устало опустилась на колени и тихо захныкала, как маленькая девочка. Ушла. Как хорошо… Или плохо?

Сознание пришло резко, и Тамара мгновенно открыла глаза. Перед ними предстал потолок. Опять потолок. Очень знакомый потолок. Мгновение и она его узнала. И похолодела от ужаса. Она была в доме Даниэля Карлайла. Зачем? Зачем она здесь?

– Ты проснулась, – тихо раздалось над ухом.

Это был он. Сидел на краю постели, низко наклонившись, чтобы осторожно, почти неосязаемо коснуться губами ее волос.

– Я уже заждался, – мурлыкнул Даниэль, тоном кота объевшегося сметаны.

Тамара повернула голову в его сторону и встретилась взглядом с его пронзительной голубизной. Такой прекрасной и одновременно смертельно опасной. Даниэль тепло улыбнулся и легко чмокнул ее в губы. Томка вздрогнула, словно мороз пошел по коже от этого незатейливого прикосновения. Собраться и противиться. Противиться во что бы то ни стало.

– Нет, – недовольно проворчал молодой человек, сгребая Тамару в объятия, – Так дело не пойдет.

Он снова наклонился за поцелуем, и девушку обдало дыханием чистой страсти. Это было какое-то безумие. Как тогда на башне, только теперь было ни капельки не страшно. Хорошо. Томке было настолько хорошо, что когда требовательные, почти болезненные поцелуи спустились ниже, она с радостью выгнулась в объятиях. Отдаться. Подчиниться. Сейчас…

Его жадные руки скользят по обнаженной коже груди и плеч. Ее непослушные, страстные хватают Даниэля его за волосы, перебирают их, притягивают к себе, чтобы поцеловать этот порочный рот с отчаянной жаждой. Он искушает, дразнит, соблазняет и шепчет:

– Поцелуй…сама…сейчас…сама…

И в тот же момент Томка понимает, что все это не настоящее. С силой, непонятно откуда появившейся в ее хрупком теле, она отталкивает от себя Даниэля. Тот смотрит на нее непонимающе, словно не может понять, когда перешел ту заветную грань между иллюзией и явью.

Томка взвилась с постели, лихорадочно поправляя одежду.

– Не подходи… не приближайся ко мне, – шепчет она, срывающимся голосом.

Даниэль молчал. Смотрел на нее, горящими взором и молчал. Тишина в комнате повисла, создавая еще более гнетущую атмосферу. Тамара боялась сделать лишнее движение. Не нужно лишний раз провоцировать зверя.

Он опять повел себя неожиданно. Медленно поднялся. Застегнул рубашку, что в порыве страсти срывала с него Томка и улыбнулся:

– Пойдем, поужинаем. Дженни испекла для тебя пирожных. Даже мне не дает попробовать. Тебя ждет.

Томка неуверенно покосилась на часы. Было уже довольно поздно. Ее наверняка хватились дома. Девушка прекрасно сознавала, что Даниэль ее сейчас не отпустит. Нужно собраться и сделать все так, как он хочет. Может, тогда, почувствовав, что добыча никуда не собирается убегать, расслабится и ненадолго отпустит.

– Хорошо. Но мне нужно позвонить домой. Подруга будет волноваться, – осторожно проговорила девушка, делая шаг навстречу, хотя хотелось забиться в самый дальний угол.

По губам Даниэля расплылась абсолютно счастливая улыбка. Он выглядел так искренне, так молодо и беззаботно в то мгновение, что Томе показалось, будто случившееся несколько минут назад не что иное, как ее сумасшедший бред. Он вновь превратился того обаятельного парня, с которым она познакомилась в саду Карлайл Холла.

– Отлично. Пошли в гостиную. Там есть стационарный телефон.

Он схватил ее за руку и повел в коридор.

– Да-да. Я помню, – рассеянно отозвалась девушка, сбитая с толку такой внезапной переменой.

Он дал ей время переброситься несколькими фразами по телефону с Мартой Грин. Томка заверила, что с ней все в порядке  и скоро будет дома. А потом притянул к себе в объятия и уткнулся носом в волосы, шумно втягивая воздух.

Они расположились в той самой уютной гостиной с камином, где еще совсем недавно они с Дженни пили горячий шоколад с печеньем. Томку посещало ощущение дежавю. С той лишь разницей, что тогда она не знала, что из себя представляет хозяин этой замечательной комнаты.

Даниэль усадил Тамару в кресло. Сам пристроился на полу возле ее ног, по-хозяйски положив руку на колено.  Этот жест был настолько интимным и откровенным, что сердце девушки и без того едва бившееся от бесконечного страха и вовсе замерло. Она боялась даже пошевелиться. Даже стало казаться, что Даниэль прислушивается к ее дыханию.

– Тамара я так рада вас видеть! Надеюсь, вы хорошо проголодались, – раздался голос Дженни, которая вошла в комнату, наполнив воздух ароматом тяжелых духов,   – На меня сегодня снизошло кулинарное вдохновение.

Томка натянуто улыбнулась в ответ, но ни единого связного подобающего ответа выдавить не получилось.

– Мы жутко голодные. Правда, Томочка? – лаково произнес Даниэль и погладил по ноге.

Девушка даже не посмотрела на него. Ей стало казаться, что кроме страха, все остальные чувства не просто притупились, а отказали напрочь. Мгновенно вспомнился визгливый голос Лары: «Он выпьет тебя до дна». Господи, во что же она ввязалась?

Тем временем Даниэль мягко потянул свою добычу за руку в соседнюю комнату вслед за Дженни. Это оказалась просторная, светлая столовая. Большой овальный стол был заставлен всякими аппетитными на вид блюдами, но Томка лишь мимолетно бросила на них равнодушный взгляд и стала созерцать свои неухоженные руки с обкусанными и обломанными ногтями. Даниэль уселся рядом с девушкой, заграбастав одну ладонь в стальной захват своих жадных пальцев.

Беседу за столом поддерживали только фальшиво улыбающаяся Дженни и Даниэль, который хоть и поглядывал на свою гостью с некоторой тревогой, выглядел очень довольным. Томка послушно ела все, что он положит ей на тарелку, пила сладкое приторное и совершенно отвратительное на вкус вино и натянуто улыбалась в ответ.

К величайшему облегчению девушки Дженни не стала долго задерживаться в их молчаливой компании и, прощебетав что-то про давление, ушла к себе.

– Еще вина? – заботливо спросил Даниэль.

Томка медленно повернула голову в его сторону и  отчего-то захотелось треснуть по этой наглой самодовольной роже.  Чего он о себе возомнил? Подумаешь демон-оборотень? Запугал, чуть не совратил, силой удерживает. Еще и улыбается как наглый мартовский  кот. Собственно котом он и являлся на самом деле. И если судить по папаше то наверняка серебристым тигром. Вспомнился Эдвард Карлайл и, на душе стало если не спокойней, то немного легче. Девушка отчего-то верила, что он не даст ее в обиду. Он показался ей хорошим человеком. Человеком чести.

– Нет. Вино отвратительно, – холодно отозвалась Томка.