Не бойся темноты

«Почему он это сделал? Почему?»

И тут же  доходит, что теперь ей вполне по силам удовлетворить свое нездоровое любопытство.

«Лара!» – мысленно зовет девушка подселенку.

А в ответ тишина. Словно ее вообще не существует. Забилась в глубины подсознания и предпочитает не отсвечивать.

– Партизанка чертова! – зло шипит Томка и кидает книгу на место.

За окном сгущаются тучи. Томка напряженно смотрит на их свинцовую тяжесть. Вероятно, пойдет дождь. Потом взгляд ее останавливается на тоненькой фигуре в черном плаще. Нет. Не дождь. Это ведьма проводит очередной ритуал. Рваные порывы ветра трепят светлые пряди и она медленно  опускается на колени, словно ей тяжело стоять. На колени? Посреди перекрестка дорог? Между снующими автомобилями? Складывается ощущение, что кроме, притаившегося в тени деревьев оборотня, ее никто не видит.

Чересчур резким, от необъяснимой досады, движением она задергивает штору и шумно выдыхает. Нужно отвлечься. Отвлечься на что-то обыденное, повседневное, чтобы снова ощутить себя человеком.

Тамара мечется по комнате в поисках занятия и в итоге садится за подготовку к  тестированию. Она раз за разом читает задания, но нить реальности постоянно ускользает, уступая место тревожным думам. Сейчас, когда первый шок прошел, мозг начал неспешно выстраивать логические цепочки.

И из них выходило, что сущность Лары Карлайл неслучайно выбрала ее тело для проживания.  Это было обусловлено внезапным интересом со стороны кошачьего семейства. А изначально – интересом Даниэля. Их знакомство стало отправной точкой.

«Исправить то, что натворила».

«Моя вина».

Из этих странных слов было смутно понятно, что Лара, успела перед смертью, совершить ошибку, которая не давала ей мирно существовать в загробном мире.  Жалела она настолько, что ради этого решила всеми доступными средствами восстать из мертвых. И исправить. Через Тамару.

Вторым неприятным и пугающим выводом стало то, что избавится от сущности не так-то просто. И если бы ведьме было под силу это сделать, то сейчас  она не стояла на перекрестке, на коленях.

И третье – сверхъестественное влечение к Эдварду Карлайлу. Страшный соблазн. Словно ей было мало его сынка.

И самое страшное, что совершенно не ясно кто чего хочет на самом деле. А она одна. Совершенно в чужой стране. Есть только Оля, но ее втягивать во все это совершенно не хотелось. И поэтому Тамара выбрала для себя единственное верное решение – вернется домой. И плевать на то, что курс не окончен. Как-нибудь выкрутится. На что она надеялась? На то, что расстояние в  две с половиной тысячи километров поможет разорвать порочные связи. А если не поможет, то дома родные стены помогают.

Вещей у девушки было немного, но с учетом того, что она собиралась прожить тут не два дня, а два месяца, то все еле уместилось в большой чемодан. Каким-то шестым чувством она догадывалась, что никто не будет рад ее отъезду и нужно постараться сделать так, чтобы о нем как можно дольше не знали. Поэтому покидав только все самое необходимое в рюкзак, остальные вещи она оставила на местах.

Самой большой проблемой стали билеты на самолет. До Лондона можно было довольно быстро добраться на любом автобусе, а билеты были забронированы и оплачены заранее. А дополнительных средств для покупки билета у Томки не было. Но тут ей несказанно повезло. Операторы авиакомпании пошли навстречу и обменяли билет на послезавтрашний вечерний вылет.

Разумнее всего было подождать до следующего дня, но Тамара не желала оставаться в этом поганом городишке лишние несколько часов. Она вполне могла себе позволить переночевать пару ночей в хостеле, а в большом и шумном городе легко затеряться.

Хлопнула дверь. Тамара приникла к окну. Марта, вооружившись поливочным шлангом, и садовыми орудиями неспешно стала копошиться в цветнике. Теперь можно незаметно  улизнуть из дома.

Было у девушки подозрение, что ведьма могла своей так называемой защитой, заблокировать выход из дома. Оказалось, что волновалась она совершенно напрасно. Ничего сверхъестественного не произошло. Вздохнув от облегчения Томка, обругала себя за маниакальную мнительность. От страха невесть, что уже придумываешь.

Погода стала ухудшаться, и заморосил мелкий неприятный дождик. Тамара застегнула куртку, накинула капюшон и быстрым шагом, поспешила по улице на автобусную остановку. Но не успела она пройди и ста метров, как за поворотом показался знакомый автомобиль. Прятаться не было смысла – водитель уже успел ее заметить. Девушка ускорила шаг, в надежде, что успеет скрыться из его поля зрения раньше, чем…

Зря надеялась.

Машина, взвизгнув тормозами, остановилась рядом и Роман Серебряков, толкнув дверцу со стороны водительского места, позвал:

– Тома!

Проще было бы сделать вид, что она не слышит. Точно. Может, музыку громко слушает? Тамара прибавляет шаг и теперь почти бежит. А вот и автобус.

– Тома! Подожди!

Он все же нагоняет ее и хватает за руку.

– Ты чего бегаешь, как ненормальная?! – возмущенно спрашивает он и смотрит как-то…обиженно, что ли.

Тамара пытается сделать удивленное лицо. Получается так себе. Плохая из нее актриса.

– О, приветик! Прости, не заметила.

– Не заметила она, – фыркает парень, внимательно ее рассматривая, – Куда-то спешишь?

– Спешу. Вон и автобус уже подъехал.

– Так давай я тебя подвезу, – говорит он и тут же добавляет, – Мне несложно.

– Нет-нет! – восклицает девушка, всеми силами стараясь не выдать свою нервозность, – Так неудобно. Мне тут совсем недалеко.

Как бы она ни упиралась, от Серебрякова не так-то легко избавиться. Прицепился словно клещ. Стащил у нее с плеча рюкзак, закинул на заднее сиденье машины и галантно открыл для девушки дверь.

– Не упрямься, Томочка. Позволь за тобой поухаживать.

Томка пытается прикинуть, что проще: еще минут двадцать препираться последи улицы или позволить ему отвезти ее до центра, сделать вид, что нужно в какой-нибудь магазин, а потом уже сбежать.

– Ладно,  – сдается девушка, – Только без твоих этих выкрутасов.

Роман расплывается в ангельской улыбке и аккуратно захлопывает дверь, удостоверившись, что девушка удобно утроилась.

Автомобиль неспешно и плавно едет по главным улицам Картертона. Томка пытается поддерживать с Серебряковым легкую беседу и чувствует, как веки с каждой минутой становятся все тяжелее и тяжелее, в ушах стоит какой-то странный гул и она уже с трудом улавливает нить разговора.

«Не спи» – подает голос Лара, – «Не смей спать, жалкая человечишка».

Тамара пытается ей что-то ответить, но глаза уже сами собой закрылись, и сознание отключилось, провалившись в глубокий сон.

Все утро Лили провела на кладбище. Опять. В последнее время ей везет на приятные места для времяпровождения. И снова эксгумация. При всей своей истинно ведьминской натуре она не любила возиться с трупами. Тем более разложившимися трупами. Поэтому когда вскрывали крышку гроба, отошла подальше в сторонку. Не к месту разыгралась чертова мигрень. Сказывалось сильное магическое истощение. Силовое поле высосало из нее последние соки. Поэтому работалось с большим скрипом, а в морге и вовсе спихнула все, включая бумажное оформление, на Себа.

– Кто на этот раз? – раздосадовано поинтересовался рыжий взлохмаченный мужчина, когда увидел, что ему привалило работы.

– Грейс Грин, – бесстрастно отозвалась ведьма.

– И за что же ты ее потревожила, бедняжечку? – он склонился над трупом нежно приговаривая, – Покоилась с миром. А тут бац! Злая тетя Лили взяла и откопала. Правда, моя красавица?

– Фу, какая мерзость, – поморщилась Лили, – Можешь хотя бы при мне не загибать в спиральки свои извращенские извилины.

Себ словно нехотя выпрямился и поинтересовался:

– Как всегда, срочно?

– Еще вчера.