Партизанка, или Как достать начальство

Вышла из ванной, и тут же была подхвачена сильными ручищами и прижата к не менее сильному телу.

– Вот ты где! Я тебя потерял, – промурлыкал этот прохиндей, пыхтя прямо в волосы.

– Луганский, скажи, у тебя тут кормят, или как?

Он оторвался от меня, не прекращая при этом наглаживать пятую точку.

– Я кушать хочу. Очень-очень, – сказала я, с надеждой заглядывая в глаза своего мужчины, которые также полыхали голодом, только совершенно другого характера.

Васек как-то совсем уже тяжко вздохнул и повел меня на кухню.

Кухня также выглядела необжитой. Газовая плита, стол с тремя стульями и холодильник – вот и вся нехитрая обстановка. Луганский усадил меня за стол, а сам стал деловито доставать из холодильника блюда с едой. Судя по красиво разложенным мясным нарезкам и овощам, еду он заказывал в излюбленном кавказском кафе.

Мой озверевший от голода желудочек жадно заурчал, и я с остервенением вгрызлась в сочный мясной стейк.

– Извини, но все холодное. Микроволновкой еще не обзавелся, – сказал Луганский, садясь напротив меня.

– Угу…, – промычала я, не отвлекаясь от своего увлекательного занятия.

Боже, как вкусно. Вот сейчас покончу с этим восхитительным салатом и… Нет, еще доем этот наивкуснейший сыр и… А как же мясо? Я не могу бросить его на произвол судьбы. И после мяса, наконец, можно поцеловать Васька за обалденный завтрак.

– Вась – ты лучший, – довольно вздохнула я.

Мужчина засмеялся.

– Путь к сердцу женщины лежит через ее желудок? Ты оригинальна во всем.

– Если это комплимент, то так тому и быть, – сыто улыбнулась. – Я сегодня добрая.

Подобрев, я еще раз внимательно осмотрелась вокруг и не смогла удержаться от вопроса:

– Это твоя квартира?

– Купил пару недель назад. Сюрприз хотел тебе сделать, – ответил Луганский, беря меня за руку.

Что-то мне стремно как-то стало от его заискивающего тона.

– С-с-сюрприз? – чуть заикаясь, выдавила я.

Мужчина улыбнулся, поцеловал мою ладошку и произнес то, что вогнало меня буквально в ступор:

– Может нам попробовать пожить вместе?

Я медленно высвободила руку, встала и повернулась к окну, пытаясь собрать все мысли в кучу. Они как-то разом разбежались в разные стороны и никак не хотели возвращаться к своей непутевой хозяйке. Через пару мгновений мужские теплые ладони легли на плечи.

– Ты же хотела серьезных отношений?

– Хотела, – неуверенно отозвалась я, – но…

Мой растерянный взгляд метался по открывшемуся из окна пейзажу, и до мозга потихоньку стало доходить, что местность под окнами совершенно незнакомая. Судя по всему, мы были на этаже пятом, не меньше. Что-то я не припомню в нашей родной деревне пятиэтажек.

– Вась, а где мы?

– Как где? В моей новой квартире.

– Нет, ты не понял. Мы сейчас в городе что ли? – уточнила вопрос я.

– Нет, Жень. Мы в Верхней Хаве.

Ничего себе! Это же километров за тридцать от нашей родной деревни, а, соответственно, и от колхоза. Я полуобернулась, с удивлением глядя на Луганского.

– Ты бы еще на Пупуевке квартиру купил. Поближе ничего не нашлось? А на работу как ездить будем?

Он как-то совсем тяжко вздохнул и, не глядя на меня, произнес:

– Мы больше не будем там работать.

Сначала мне показалось, что он шутит. Но выражение лица Луганского было более чем серьезное. И мне мгновенно как-то поплохело.

– Почему?

Мужчина ничего не сказал и, потянув меня за руку, усадил за стол. Сам расположился напротив и деловито стал накладывать себе на тарелку еду с преувеличенно заинтересованным видом. Но со мной этот номер не прокатит.

– Я жду ответа, – мягко напомнила я.

– Я знаю, – в тон мне ответил Луганский.

Мой взгляд из полуопущенных ресниц, словно затишье перед бурей, и его тяжелый, непоколебимый встретились, будто противники. Итак, кто кого переглядит?

– Ты же знаешь, что Ян не из тех людей, кто меняет свои решения, – издалека начал Васек.

– Наверное, ты его плохо знаешь. Мне он показался совершенно другим, – возразила я и сложила руки на груди.

– Жень, я знаю его очень давно, и поверь, внешность обманчива. Ян крайне неоднозначен в своих поступках.

Я на этот поучительный тон только пожала плечами, откусила кусочек огурца со словами:

– Вот видишь. Ты сам себе противоречишь. То он не меняет решений, то он неоднозначен.

Луганский открыл рот, чтобы возразить, но я его опередила:

– И вообще-то мы говорили не о Петермане. Его драгоценная персона меня заботит в последнюю очередь. Ты можешь внятно объяснить, почему решил досрочно уволиться?

Луганский несколько мгновений смотрел, не отрываясь. И от этого сердце тревожно ёкнуло. Не нравятся мне его эти хождения вокруг да около. Будто заранее знает, что мне не понравится ответ.

– Мне предложили работу здесь.

– Здесь? – удивилась я. – Что-то не припомню в Хаве хоть одно нормальное предприятие.