Чудаки из дома напротив. Рассказы

– И как ты собираешься работать? – Выскочил из меня очередной неуместный вопрос. – Сейчас все дизайнеры работают на компьютере! – Просветила я Таньку под большим секретом. – Тебе Панёк комп обещал купить?

– Ты что, Маринка, какой комп? Я ещё за последний сотовик не расплатилась! – Не забывайте, друзья, что дело происходило в начале нулевых, а в те времена ещё не в каждом доме был компьютер.

Многие служащие, особенно в государственных учреждениях, ещё вели дела по старинке, а набором текстов занимались специально переученные с пишущей машинки на компьютер машинистки. Компьютерная грамотность большинства прочих служащих оставляла желать и желать гораздо лучшего. Я сама в ту пору только начала знакомство с этим строгим белым электронным монстром, и кроме ужаса и отвращения он мне ничего не внушал.

А сотовые телефоны уже были вполне себе в ходу. Примерно каждые полгода выпускалась новая модель, и Танюха, продав имеющийся у неё сотовик за бесценок, бежала покупать в кредит новый аппарат. Сейчас так делают многие любители понтов, а тогда никто не понимал её увлечения, которое, к тому же, раз за разом проделывало всё большую дыру в их с Павлом семейном бюджете.

Интересно, на что Танюха в таком случае рассчитывала? Компа нет, и не предвидится, да и работать на нём она не умеет. Дизайнерского образования нема… Тем не менее, Танюха уже фонтанировала идеями.

– Я буду рисовать эскизы от руки. Ну, по крайней мере, в первое время. Деньги, полученные за заказы, тратить не буду. Накоплю и куплю комп. Потом ещё поработаю, накоплю и пойду на курсы дизайнеров. Окончу их, и стану зарабатывать ещё больше. Рожу второго ребёнка. Ты знаешь, Маринка, мне на днях приснился такой сон… – Понеслась Танька теперь уже в эзотерическую степь. – …я разговариваю с заказчиком, светит солнце, а я стою беременная…

Дальше я слушала её уже вполуха. Танька всё плела и плела. Доплелась до того, что они с Паньком купят на средства, заработанные ею, разумеется, собственную квартиру. Так-то они жили на съёмной. Им даже ипотека не полагалась в силу того, что Павел получал зарплату в конверте, а официальные его заработки были удивительно близки к доходам церковного мыша.

Их будущая новая квартира будет непременно в этом же доме на последнем, пятом этаже. Почему именно на последнем? Ни за что не догадаетесь! Это чтобы сложить камин с дымоходом. О как!

– Танька! Ты как работать-то собралась? – Не отставала я. – Вот позвонит тебе заказчик, назначит встречу, и что? Он же попросит у тебя эскизы прошлых твоих работ, ну, или хотя бы студенческих! Что ты ему покажешь?

Танька опять залилась краской, но, взяв себя в руки, ответила:

– Так я нарисую. Я уже рисовала на днях. Я такую отделку веранды коттеджа придумала! С деревянной решёткой!

Ну, да… Про деревянную решётку я уже слышала. Ею сегодня уже несколько раз собирались что-нибудь отделать: гостиную в богатом доме, каминный зал в квартире на пятом этаже… К слову сказать, в нашем доме были квартиры всего двух типов: 30-метровые однушки и 40-метровые двухкомнатки. Самое то, что нужно для каминных залов, готических колонн и всего прочего в этом духе.

Танька тем временем вдохновенно продолжала:

– Я придумываю такую красоту! А начинаю рисовать, такое говно получается… – она виновато опустила глаза. – Но я буду стараться! – Клятвенно пообещала она. – И со временем будет получаться всё лучше!

Весь оставшийся вечер Таньку кидало от фантастических планов и умопомрачительных проектов к «мама-что-же-я-наделала-что-я-людям-скажу?».

Пришёл с работы мой муж, мы все вместе поужинали, перебрали все темы для разговоров, выслушали все павловы замечания и поучения (Он почему-то считал, что во всём разбирается лучше всех нас вместе взятых и постоянно давал советы и наставления.), погадали на чём только возможно… Гости с большой неохотой ушли около часа ночи, так и сыпля по пути идеями, советами, замечаниями, поучениями… Муж убедительно просил меня не приглашать их более, и я рассердилась, потому что мне и в голову такое прийти не могло! Кто их приглашал? Они сами явились!

Вяло переругиваясь, мы добрались до дивана к двум часам ночи, а наутро, сонные и злые, поплелись на работу.

Примерно через две недели после того памятного визита мы случайно встретились с Танюхой во дворе. За это время бабье лето успело закончиться, на улице похолодало, и она зябко куталась в страшненькую курточку времён её ранней студенческой молодости. Танечка грустно поведала мне, что ей звонили целых три заказчика, но, услышав, что у неё нет специального образования, компьютера и законченных проектов, бросали трубку. Очень невежливые люди попались.

Придётся занять денег и пойти на курсы дизайнеров. Она тут как раз нашла одни неподалёку и за недорого, а её мать уже заняла у одной из престарелых соседок треть нужной суммы. Завтра они с мамкой пойдут и внесут предоплату, а там и до занятий недалеко… И до воплощения грандиозных замыслов… Вот она тут намедни такое придумала! Отделать столовую на работе мужа лакированной под чёрное дерево… деревянной решёткой! Ещё хорошо бы развести там огромные растения в кадках, а между ними расставить покрытые лаком коряги. Она недавно позади мусорных баков такие живописные коряги видела! Прямо аж руки зачесались немедленно покрыть их лаком…

Я смотрела в Татьянино порозовевшее от холодного ветра круглое лицо и представляла, как бы оно хорошо сейчас смотрелось за решёткой, лакированной такой, под чёрное дерево. Ещё я думала о том, как бы мне сейчас пригодилась коряга, но только небольшая и не тяжёлая, чтобы я смогла её поднять. Думаю, вы уже поняли, для чего.

Наскоро попрощавшись и клятвенно пообещав после об этом поговорить, я ускакала подальше от этого несчастливого места. Танюха чаще всего вызывала во мне добрые чувства, но когда она принималась вот так чудить, это было совершенно невыносимо.

Вечером следующего дня Танька позвонила мне по городскому телефону (Была ещё в те времена в ходу такая штука!) и убитым голосом попросила зайти. Я пыталась как-то отбояриться от этого, на что она замогильным голосом ответила:

– Если ты не придёшь, ищи меня потом в дурдоме. Или на кладбище.

Я не на шутку испугалась и, прихватив с собой наш стандартный гадальный набор, понеслась рысью вниз по лестнице. Мы в то время жили как раз на вожделенном пятом этаже, в двушке, взятой в ипотеку на шесть лет, а они в такой же двушке, только съёмной, на втором. Танюха отворила мне дверь, горбясь и кутаясь в старушечью шаль. Вяло поздоровавшись, она прошаркала в кухню и принялась разливать чай по своим щербатым бокалам. На мой вопрос, что случилось на этот раз, она устало махнула своей очаровательной полненькой ручкой и принялась рассказывать.

Пришли они с матерью и одолженной у старушки из соседнего подъезда денежкой к «той тётке, которая на курсах деньги принимает», а она деньги не берёт, а вместо этого начинает задавать какие-то странные вопросы. Например, ходила ли Татьяна в детстве в художественную школу? Рассказ о том, как она хотела туда пойти, но её отговорили родители, тётеньку слегка огорчил, а отрицательный ответ на вопрос, посещала ли Таня рисовальные классы, подготовительные курсы при худучилище или ещё что-то в этом роде, расстроил её ещё больше.

В конце концов, она попросила Танюху вообще о чём-то несусветном: нарисовать что-нибудь на предложенном листе бумаги. Увидев результат, тётка окончательно впала в уныние и посоветовала Татьяне с её мамкой не заниматься ерундой. Это Татьяне-то! Прирождённому дизайнеру такое сказать, а?! Ни стыда, ни совести у этой чёртовой бабы, видимо, отродясь не водилось!

Танька у нас, как мы уже поняли, личность творческая, на земных проблемах не зацикленная, а вот я, напротив, женщина земная и вполне себе практичная, поэтому у меня тут же вскочил вопрос про одолженные у старушки деньги: вернули их или как? Лично я вернула бы в тот же день.

Не таковы были творческие личности!

Выйдя из здания, где их только что незаслуженно отправили восвояси, эти две замечательные женщины не придумали ничего лучше, кроме как отправиться в ближайший ресторанчик, да и проесть там к чертям собачьим эти несчастные денежки! Отдадут когда-нибудь, коль живы будут.

Последующий рассказ о ресторанном обеде из трёх блюд очень оживил Танюху. Глазки её разгорелись, аки звёздочки. Щёчки зарумянились аки георгины. Поток слов так и бурлил, снося на своём пути остатки моих представлений о здравом смысле, чувстве долга и прочей подобной чепухе.

Я с удовольствием слушала Танюху, а взгляд мой волей-неволей падал на щербатые чашки, утыкался в захламлённые углы тесной кухоньки, скользил по танюхиным кастрюлям, напоминавшим скорее походные котелки солдат Первой Мировой, побывавшие под пулями. Во мне при этом росла и крепла уверенность в том, что некоторые люди никогда не будут жить хорошо материально. Зато, какая богатая мечтательно-фантазийная жизнь!

Как Танюха мужа на измену проверяла

Когда мы жили в старом, советских времён квартале, сплошь состоявшем из разных по фактуре и величине пятиэтажек, мне казалось, что наступило самое ужасное время в моей жизни. И действительно, в ту пору со мной произошло много нехорошего. Я потеряла самую лучшую работу в своей жизни, перенесла два выкидыша, с большим трудом, через пни-колоды получила второе высшее образование, которое мне не пригодилось.

Ещё мы постоянно ссорились с мужем, мне не везло с другой работой, а моему ребёнку – со школами, коих она сменила четыре за пять лет обучения. К тому же, мне ужасно не нравился этот район, запрятанный, если так можно выразиться, на периферии центра нашего городка. Он был старательно обойдён транспортными маршрутами, магазинами, школами, поликлиниками и прочими благами цивилизации.

Вдобавок, райончик оказался почти сплошь заселён стариками. Не стариками даже, а скорее старухами, потому что женщины в современном мире нередко переживают лет на десять-пятнадцать своих рано уходящих мужей, и этот факт лишает сна, покоя и разума новоявленных борцов за права мужчин.

К счастью, таковых в нашем подъезде не наблюдалось, зато в нём, как и во всём районе, жило много одиноких бабулек, и даже две с вполне себе живыми дедами. Большинство их виделось мне тогда исключительно вредными, сварливыми сплетницами, а некоторые ещё и неслабо закладывали за воротник, несмотря на почтенный возраст, и потому большим счастьем для меня было узнать, что на втором этаже живёт довольно приятная молодая семья, близкая нам по возрасту и по интересам.

Мать этого замечательного семейства Татьяна, Танюха в просторечии, имела диплом юриста не очень престижного вуза. С работой ей не везло ещё хуже, чем мне. Впрочем, и особой тяги к своей специальности она не испытывала, поэтому так повелось, что по большей части она на работу не ходила, как бы занимаясь хозяйством и ребёнком, голубоглазой, ангелоподобной девочкой Дашенькой. Даша была немного младше моей дочки Веры, и они вполне себе неплохо играли вместе, пока мы, мамаши, обсуждали невероятно важные для себя вопросы бытия.

Почему Танюха «как бы» занималась хозяйством и ребёнком? Да потому что я не понимаю, как так можно заниматься хозяйством и ребёнком, будучи абсолютно свободной от работы! Ну, хоть режьте меня на куски, не понимаю и никогда не пойму! Почему надо подниматься чуть свет самой, будить маленького ребёнка и тащить его в третьеразрядный детсад, забирая только после дневного сна и вечерней прогулки? И так – примерно с полутора лет до школы.

Сказать, что в детсаду происходит какое-то там развитие… Какое? Вразумительного ответа на этот вопрос мне никто так и не смог дать за всю мою жизнь. Все сразу начинают что-то вещать мне, неразумной, про общение. Общение, безусловно, имеет, отношение к развитию, но так это общение с более развитыми особями своего биологического вида! А что могут дать ребёнку сверстники в два-три года, кроме как совком по голове в песочнице? Не понимаю.

Тут мне обычно начинают возражать, что ребёнок должен общаться со своими сверстниками, во-первых, потому что должен и всё, а во-вторых, он так привыкает к коллективу. Хорошо, согласна. А, что, дома мы держим его взаперти и не подпускаем к нему никаких сверстников? По-моему, сверстников всегда достаточно на детской площадке, среди друзей, соседей и родственников. Кому-то ещё и братьев-сестёр иметь посчастливилось. Вдобавок, когда ребёнок подрастёт, его можно ещё задолго до школы записать в музыкальную или спортивную школу, в кружок рисования или рукоделия, в языковую или танцевальную студию, на подготовку к школе и мало ли куда ещё!

И здесь мы подходим обычно с моими оппонентками к самому интересному, а именно, они объявляют, что им самим в ломасину гулять с ребёнком, рисовать, лепить, читать ему книжки (подчеркнуть нужное, а лучше всё сразу). А уж водить куда-то в студию, сидеть и ждать там его по полтора-два часа! Нет уж, увольте. Проще отвести детёныша на весь день к чужим тёткам и незнакомым детям, и мозг себе не крутить. Так бы сразу и сказали, а то «развитие», «общение»…

Но это ещё не всё. На этом моменте я обычно делаю контрольный в голову последним своим аргументом против детсада. Это вопрос о том, что вы будете делать, если ребёнок заболеет и не сможет посещать сад, а вам на работу надо? Конечно, возьмёте больничный. Раз возьмёте, два, а на третий ваше руководство посоветует вам свернуть этот больничный в трубочку и вставить себе в ухо, чтобы лучше слышать, а ещё собрать вещи в коробку и идти искать другое место. Таковы капиталистические реалии нашего общества. Социализм закончился.

Тут некоторые ортодоксы начинают что-то говорить про бабушек с дедушками. А вы их видели, этих современных бабушек-дедушек? Их метлой с работы не выгонишь ни в шестьдесят, ни в семьдесят! Когда они, наконец, отправляются на заслуженный отдых, внуки выросли, правнуки ещё не скоро, и вообще, правнуков кто нянчит? Разве что псих какой-нибудь. У правнуков, чай, бабушки-дедушки имеются. И всё, мочало-сначала.

Так получилось, что Танька всю свою сознательную жизнь прожила в этом доме. В нём же по стечению обстоятельств оказались все её ближайшие родственники: родители, бабушки, дедушки, бездетная тётя. Казалось бы, оставить с кем-то из них ребёнка – вообще не проблема, но не тут-то было! Родители её сравнительно молодые ещё люди, им до пенсии как до Китая пешком. Бабушка Татьяны, которая отцова мать, на тот момент была уже вдовой. В первую половину дня она обычно до блеска намывала свою квартирку. Потом не спеша шла в ближайший магазин за свежим молоком-хлебом. Остаток дня бабуля просиживала на скамеечке, одна или с товарками, а как только требовалась её помощь с Дашей, она тут же тяжело заболевала.

Бабушка Татьяны со стороны матери была золотым человеком. Когда трезвая. Выпив, она принималась орать и буянить так, что в подъезде дребезжали стёкла, а выпивала она регулярно. Её муж – глухонький согбенный старикашка – вообще был тихим маразматиком-пошатуном. Он регулярно уходил в город и забывал, где живёт. На этот случай ему клали в карман бумажку с адресом. Можно оставить ребёнка с такими людьми? Ответ очевиден. Вот вам и бабушки с прабабушками!

Ситуация с бабушками-дедушками никуда не годится и в нашей семье. Родители – и мои, и мужа – когда стали бабушками-дедушками, пенсионерами ещё не были, а как только стали ими, благополучно продолжили работать. Вдобавок так вышло, что со временем я и мой супруг оказались со своими родителями в трёх разных городах.

На мой взгляд, самый лучший вариант для современной работающей матери – няня. Она сидит с ребёнком всегда, даже когда тому нездоровится. Если же мать сама не работает, то сдавать на весь день ребёнка в казённое учреждение – просто бред и ничего больше. Тащить малыша по холоду-ветру-зною туда, где он соберёт все мыслимые и немыслимые болячки, а потом удивляться, что к школе у него уже нет никакого здоровья. Да, это по-нашему. Но не по-моему. Однако, свою голову никому не приставишь, да и нет у меня такой цели в жизни.

Вот и Танюха таскала ребёнка в сад, будучи сама неработающей образованной женщиной, а хозяйством занималась так, что, кажется, я больше успевала, работая, чем она – сидя дома. Вершиной её кулинарного искусства был салатик из смеси зелёного горошка и покупной корейской моркови под майонезом. Это блюдо подавалось гостям по праздникам. Ещё она умела варить жирнющие щи и жарить картошку с куриными окорочками. Неудивительно, что она сама и муж её Павел были этакими пухляшками. Даша, напротив, отличалась полупрозрачным и даже несколько зеленоватым внешним видом. В детсаду на той бурде, что там готовят, понятное дело, не разъешься и не разрумянишься.

Ужин Танька начинала готовить ровно за пятнадцать минут до прихода мужа с работы, видимо, специально, чтобы он за час-полтора готовки оголодал и озверел до предела. После ужина Татьяна любила затеять какую-нибудь стирку-глажку, видимо, для того, чтобы показать мужу, как она трудится. Что ж, хороший ход, но ему, кажется, было всё равно.

Идя с работы, Павел покупал две бутылки пива, одну высасывал по дороге, вторую выпивал за ужином. После присаживался к телевизору и увлечённо с ним дискутировал остаток вечера. Ещё он немного играл с Дашей и рассказывал ей сказки. Если же Даша болела, не отходил от её кроватки, всячески поддерживая, развлекая и занимая. Таньке же в те периоды доставалось от него не по-детски, он почему-то в болезнях дочери всегда винил только её (Не детсадовские ведь инфекции винить, в самом деле!) и считал, что она плохо лечит ребёнка.