Чудо заморское. Повесть и рассказы

– Победный гол забивает наш суперзащитник Дмитрий Вяткин! – Вопит комментатор, надрываясь. – Кто бы мог подумать?! В самый неожиданный момент! Буквально на последних секундах…

Она радуется вместе со всеми на трибуне для почётных гостей. Дмитрий Вяткин – её муж, первый и единственный её мужчина. Пусть другие женятся и разводятся по сто раз за жизнь, они с Димочкой не будут. Они нашли друг друга на его выпускном вечере, и им никто больше не нужен.

Дмитрий – не только отличный футболист и красавец-блондин с самым необычным в мире голубым оттенком глаз. Он ещё хороший друг и товарищ по команде, небывалый скромник, замечательный муж и отец. Человек глубоко верующий, а недавно ещё и воцерковлённый. Она его законная жена уже почти восемь лет, несмотря на то, что ей только двадцать пять, а на ближайшее воскресенье назначено их венчание в храме. Они крестили там обеих своих дочек. Там служит любимый священник Димочки отец Константин.

Она спускается с трибуны и идёт встречать дорогого супруга с поля. Остальные жёны и девушки игроков, как всегда, замешкались, заболтались, прособирались. Она никогда их не ждёт. Ираида ненавидит ходить со стадом. Она вам не корова.

Неожиданно её хватает за плечо огромная, волосатая рука. Другая зажимает Ираиде рот. Она сопротивляется, но получает пинок в живот такой силы, что её буквально разрывает от боли пополам, а перед глазами темнеет. Кажется, их трое. Ираиду грубо швыряют, и она влетает головой в дверцу металлического шкафа. Дальнейшее она помнит смутно.

Она не помнит, как оказалась в общей раздевалке почти без одежды. Рядом незнакомый парень с обнажённым торсом. Он высокий и симпатичный, но облик его до ужаса отталкивающий. Непонятно, что тому виной – подловатый прищур в глазах неопределённого цвета, хищный оскал вместо улыбки, то и другое вместе… Вокруг собралась вся команда и тренерский штаб. Парень рассказывает, как Ираида сама затащила его сюда. «Эта лошадь» вообще-то не в его вкусе, но вы, ведь, понимаете, пацаны…

Пацаны всё поняли. Доказывать обратное бесполезно, она пыталась. Ираида была рада, что Дмитрий не претендует на дочек. Он инициировал через адвоката процедуру развода и установления отцовства и, получив полное подтверждение последнего, регулярно выплачивает бывшей жене алименты на девочек. Праведник Димочка не желает больше никаких контактов с «неверной гадиной» и их детьми.

Вскоре он обвенчался в том самом храме с девицей Наташенькой, выпускницей хореографического училища. Лицом она напоминала верблюда, а статью гориллу, и ни в один театр её почему-то не приняли. Натали танцевала в стрип-клубе, но рассказывала всем, что она модель. Это всё было неважно. Главное – человек она хороший. Слова правильные говорит. «Глоточки от тоски» Димочке наливает. Из церкви не вылезает.

С тех пор Ираида ни перед кем не оправдывается. Никому ничего не доказывает. Ни перед кем не лебезит. Быть жёсткой в кислотной среде нормально. Медленнее растворяться будешь.

– Ты помнишь фамилию той, которая велела тебе подставить Ираиду? – Спросила она умирающего, не надеясь на ответ.

– Рыльни… ккко… ва, – прерывисто выдохнул тот. – Будь… она… прок…

Он не успел закончить своё проклятье. Ираида закрыла глаза мёртвого и аккуратно сгрузила на асфальт его отяжелевшую голову со своих колен. Она почему-то не сомневалась в ответе.

– Ты сможешь вести? – Спросила Симона, глядя вслед отъезжающей машине «Скорой помощи», которой не суждено было сегодня спасти двух пострадавших – тёмного дельца и проститутку.

– Конечно, куда же я денусь?

– Мне казалось, встреча с прошлым потрясёт тебя сильнее.

– А она состоялась? – Прикинулась Ираида шлангом.

– Первая на сегодня состоялась, а вторая ещё впереди.

«Он говорил по-русски! Что ты могла понять?» – Хотела сказать Ираида, но промолчала и только махнула рукой. Интуиция Симоны сильнее всяких языковых барьеров.

Они прибыли в пункт назначения измочаленными, но изловчились всё же и урвали пару часов дневного сна. Вечером крупное мероприятие – выставка картин Круза Мартина, друга Симоны. Он пишет исключительно на религиозно-эзотерические темы. От его картин исходит такая сила, что Симона после его выставок часа два хохочет, как заведённая. В работах Мартина по её словам намешано столько разной символики в самых нелепых сочетаниях!.. Симоне с трудом удаётся держать серьёзное лицо во время просмотра.

На Ираиду работы Мартина не действуют никак. Однако подруги должны там быть. Подобные мероприятия – всегда шанс познакомиться с нужным человеком, встретить щедрого заказчика, просто приятно провести время. Последнее Ираиде сегодня точно не светило.

– Вяткин!

– Там сам Вяткин!

– Как это, вы не помните? Он целых одиннадцать месяцев играл за наш…

– Здравствуйте, Дмитрий Викторович. Это ваша жена? Познакомите? – Ираида, нагло растолкав всех, первой подошла к высокому во всех смыслах гостю.

Она и сама не маленькая, но рост её лишь немного выше его широкого, слегка костлявого плеча. Они ровесники, но он выглядит её старшим братом, если не дядюшкой.

– Что за каракатицу он привёл с собой? А ещё говорят, русские женщины самые красивые! – Похоже, Мартин сегодня перебрал.

– Тихо! Он может что-то понимать. Это его жена.

Рядом с легендой футбола громоздилось нечто с коричневато-оливковой кожей, пережжёнными, похожими на паклю, волосами и узкими, злыми глазёнками. При виде Ираиды существо сделалось пунцовым и покрылось испариной.

– Ой! – Ираида картинно сложила на груди маленькие, ухоженные ручки. – У тебя новая жена? А где Наталья?

Ираида помнила девицу Наташеньку крупной, костистой, подкачанной, без капли лишнего жира и с длинными чёрными волосами. «Надо же! – Думала Ираида. – Превратиться в этакую кучу меньше, чем за пять лет!» Мадам Вяткина, урождённая Рыльникова, зашипела что-то сквозь стиснутые зубы. Ираида не разобрала. Она не собирается изучать язык неведомых зверушек. Ей четырёх изученных ранее языков с избытком хватает для работы и путешествий.

– …бывший муж…

– …страшный скандал…

– …не простил…

– …изменила…

Разноязыкий шёпот навязчиво вползал в уши, но Ираиде плевать. Разве это позор? Позор в её жизни уже был, и такой, что по сравнению с ним меркнет всё остальное. Теперь, судя по всему, настала очередь позориться кому-то другому.

– Ну, и что, что изменила? Я бы простил. По мне лучше уж есть торт вдвоём, чем говно в одиночку!

Пьяный голос и деревянный хохот Мартина перекрыл все осторожные шепотки гостей. Из разных уголков зала послышался смех. Лицо суперзащитника сделалось багровым. Кажется, он ещё не до конца забыл язык.

– Ваш приятель Сергей Коблов просил передать вам большой привет и проклятье умирающего, Наталья, – обратилась Ираида к мадам Вяткиной громким, чётким голосом. – Он погиб нынче утром и больше не станет доставлять вам хлопот.

– Я не знаю никакого Коблова! – Зло выплюнула Натали.

Она почти овладела собой.

– Ничего. Скоро узнаете. Сергей – один из главных героев моей документальной повести. Она почти дописана, и её опубликуют даже в случае моей скоропостижной смерти.

Ираида в тот момент блефовала, но повесть появится на свет в положенный срок. Не верите – спросите Симону.

– Я никому не позволю разбить мою семью! Я буду драться! – Прошипела Вяткина.

– С удовольствием навешаю вам на ринге, – любезнейше отозвалась Ираида. – Только не на татами. В борьбе сумо у меня нет шансов против этакой биомассы.

– Наглая, зарвавшаяся проститутка!.. – Ожил вдруг Дмитрий.

Лицо его полыхало праведным гневом. Сливово-синие глаза метали красноватые искры.

– …рядом с тобой, – невозмутимо выдала Ираида. – Вы с ней отличная пара: списанная за профнепригодностью стриптизёрка и пресвятой лох-великомученик. Детишек вам побольше!

Она насмешливо смотрела вслед удаляющимся фигурам бывшего мужа и его шарообразной второй жены. Раздались аплодисменты, сначала редкие и робкие, после переросшие в овацию. Богема – это всё-таки особенная порода людей.

Торжества Ираида не ощущала. Только опустошение и печаль.

Серьёзные намерения