Второй шанс для Карлин

– Ой. – Карлин съёжилась.

– Да ты не переживай, это дело прошлое, просто знай сама, что Озеро слышит и видит всё! Вак расстроился из-за того, что в помощники отец взял не его, а Пита, потому что староста рассмотрел в нём большее рвение и усидчивость, а это помогает плести очень крепкие сети с силками. Ну а Нара задело, что сестру стали готовить в засольщицы, хотя он с детства с отцом бочки закатывал, но у сестры очень уж споро получалось специи подбирать. А это…

– Лучше для поселения, – завершила Карлин за отца, но не там в прошлом, а здесь в Школе и не шёпотом, а прокричав от обиды.

Затрещал огонь в печке в доме десять лет назад, хрустнула ветка в реальности, калейдоскоп воспоминаний рассыпался. Карлин-выпускница обернулась – на пригорке она уже не одна.

***

Возможно, Карлин так и просидела бы всю ночь, встряхивая головой и листая воспоминания в попытке вызвать образы тех, по кому скучала. Но на пригорке появилась Эвин. Прислонилась к дереву и то расплетала, то заплетала кончик тугой, светлой косы.

– Чего тебе? – буркнула Карлин.

Эвин вздохнула.

– Я всегда завидовала вам с Малией, что у вас есть этот пригорок, где вы заряжались, чтобы не происходило.

Карлин осмотрелась, провела рукой по примятой траве, заглянула вглубь леса, прикрытого словно юбкой плотной полосой кустарников.

– Знаешь, мне всегда казалось, что именно здесь, я как дома. Тут меня встречает кто-то родной, кто готов выслушать, поддержать молчаливо. Но ведь у каждого – свой способ. Я видела, как ты менялась, когда рисовала очередную карту.

Эвин подошла ближе к Карлин, села на колени, расправила школьную юбку, которая слилась цветом с травой.

– Когда живёшь в лесном поселении без этого умения никак. Мне кажется меня из-за карт и выбрали в Школу. Что думаешь делать дальше? – Эвин задала вопрос, который жёг ей душу, задала и съёжилась.

– А что мне остаётся? Скоро зажжётся свет вон в том окне. – Карлин показала на центральное окно последнего этажа учебного корпуса. – Совещание разложит наши досье, как карты. Будут споры по некоторым кандидатам. Только не по мне. По мне – всё решено.

– Карлин, – Эвин слегка приблизилась к ней и прошептала: – Хочешь я прямо сейчас побегу к профессору и попрошу мой проект переписать на тебя. Ведь если бы не ты ничего бы у меня не получилось.

Карлин посмотрела в глаза Эвин, закусила губу и помотала головой.

– Конечно… Вот если бы Ролика предложила свой, с возможностью попасть в исследователи… А мой-то что: развитие памяти для воссоздания потом любых карт… Кому оно надо, если можно сразу их рисовать?

– Эвин! – выкрикнула Карлин. – Я не об этом, понимаешь?

Гнев закипал и воздух у кромки леса вновь заколыхался, реагируя, как вода на камушки разной величины.

– Я хотела, чтобы они услышали меня. Меня, понимаешь? И неважно с каким проектом. Я с радостью каждой из вас помогала, я хотела, чтобы и вы выбрались из сетей традиций, диктующих, что для вас лучшее место в родном поселении: быть хранительницей очага. А если бы мы все остались… Тогда мы вместе смогли бы создать новые правила.

Эвин губами прошептала, скорее для себя.

– Только нам этого не надо…

Но Карлин услышала.

– Вот именно! Поэтому всё остаётся по-старому, как грёбаные сотни лет назад. – Она вскочила, сковырнула носком туфли землю и отправила пинком получившийся комок в сторону леса.

– Ай…

В кого-то попала. И этот кто-то выполз из-за кустов, потирая плечо.

– Тебя здесь ещё не хватало. – Карлин снова села спиной к лесу и уставилась отрешённо на школьный двор.

– Да я… это… хотел убедиться, что с вами всё в порядке, – мямлил ещё один выпускник.

Щупленький, но жилистый. Он почесал нос, пригладил чернильные волосы и развёл руками, словно набрался смелости продолжить.

– Просто я вспомнил легенду, что раз в несколько лет лес, окружающий Школу, оживает, он заманивает в свои сети тех, кто в полночь оказывается с ним рядом.

– И? Съедает?

– Ну, не совсем, – парнишка осмелился подойти чуть ближе к девчонкам. – Он вытягивает энергию, заряжается ею на несколько лет и засыпает. А люди, попавшие в лес, пропадают. Ни косточек не находят потом, ничего.

– Ой, Эндос, прекрати. Ты эти сказочки первогодкам оставь. Они во всё верят. А мы за пять лет и не такого наслушались. У тебя круто получается легенды не только из книг и воспоминаний выуживать, но и сочинять их, да подавать красочно.

Эндос покраснел и посмотрел на Эвин.

– Не камнем, так словом ранишь. В этом вся Карлин. Пойдём Эндос, она хочет побыть одна.

– Д-да, ведь она в безопасности. Её гнев станет защитой, лесу нужнее другие эмоции. Я переживал, что у Карлин будет светиться обида, это, конечно, не искры влюблённых, но в легенде говорится, что много обиженных и расстроенных тайный лесной обитатель сожрал.

Эвин сощурила один глаз и развернула к себе Эндоса, слегка встряхнула.

– А про влюблённость что?

– Ну как. Парень и девушка. Прикосновения. Охи, вздохи. Представляешь какой костёр эмоций? Я читал записи о том, что чуть ли не традиция была: парень в ночь выпускного поддаётся шёпоту леса, выбирает девчонку и уводит её в чащу.

– И ясно ж зачем, – хмыкнула Карлин.

– Ну… в записях в такие подробности не вдавались, но рассказывали, что обратно возвращался только парень, заряженный, обновлённый, словно лес поделился с ним энергией девушки. Вот такие дела.

Эвин зажала рот рукой, попятилась, а, коснувшись ствола, повернулась к лесу и пошла вглубь.

– Эй, стой. Ты куда? – Попытался остановить её Эндос.

– Там Ролика! Её Пиртос пригласил погулять.

Снова Карлин хмыкнула:

– А как же мечта стать женой Богатея?

– Это всё ты! – Эвин вспыхнула и скинула руку Эндоса.

– А я-то причём? Может никто и не узнает, помилуются в ночной темноте и разойдутся. И уедет наша Ролика завтра в Оазис.

– А если там это чудище, высасывающее энергию?

– Эвин, ты ж не первогодка, поверила, что ли, в какую-то покрытую паутиной легенду?