Нет мира в конном мире. Часть 2. Выход?

Когда я приехала со всем этим разнообразием на конюшню, то нашла свою замечательную душевную лошадь, стоящую в леваде, грязную и грустную.

К чему приводит отсутствие регулярной работы при обильной кормежке, вы помните. Так я в свое время лишилась Хуторка. Еще десять дней я выпрашивала у Оли свою амуницию, которую она оставила непонятно где, и не нашла времени вернуть на место. Седло и уздечка нашлись. Дорогие турнирные ногавки и гелевый вольтрап исчезли безвозвратно.

Вот такие бывают профессионалы-конники. Разумеется, не все! Я описываю самые крайние случаи и подсказываю, на что нужно обратить внимание при выборе того, который будет работать с вашей лошадью, если вы все же решитесь ее купить после описанных мною кошмаров. Как следует, расспросите о человеке, которому вы собираетесь доверить свою лошадь, о его порядочности и аккуратности.

Так что, как ни крути, а футбол по сравнению с лошадьми, гораздо менее затратное и менее хлопотное увлечение. Если не успел посмотреть матч в записи, то всегда можно потом глянуть в интернете. Может, не так интересно, поскольку ты уже знаешь счет. Но зато футбол видел, и знаешь текущее состояние команды и соперников. Но, оказалось, далеко не все мужчины разделяли мою страсть к футболу. Меня искренне огорчало, что мой Леша оказался человеком совершенно не футбольным.

Глава 19

Леша приехал в Питер из Голландии. В далеких девяностых, с подачи своей тетки-еврейки, случайно попал в голландский университет, отучился, а потом и остался в Голландии насовсем. В этой стране футболом болеют все – и мальчики, и бабушки. Когда играет национальная сборная, вся Голландия облачается в оранжевые одежды. Это цвета герцога Оранского. Многие известные футбольные тренеры – именно голландцы. Но повальное увлечение страны ветряных мельниц футболом Лешу так и не коснулось.

Позже Леша все же вернулся в Россию в рамках русско-голландского проекта по строительству морского порта. Алексей управлял драгой, намывающей берег. Таких уникальных специалистов в России не нашлось, и голландцы привезли Лешу. Лешка был страшно рад такому повороту событий. В Голландии ему было сытно, но неуютно. А здесь – все такое родное, свое…

Познакомились мы в конном клубе, где у него стоял конь по кличке Нерон, а у меня – О Хара и Харлей. Леша купил своего коня случайно, из жалости. Упросили «купить лошадку» конюшенные девочки. Мерин был травмирован и ему конкретно светил мясокомбинат, если срочно не найдется желающий оплачивать его содержание.

Леша был человеком щедрым, денег никогда не считал и не копил. Естественно, он не мог остаться в стороне и отвалил за Нерона двести тысяч, хотя красная цена тогда была этому буденовцу тысяч пятьдесят. Мерин был малость перестроенный, то есть круп торчал выше холки, невысокого роста, до ста шестидесяти, но нарядной темно-гнедой масти с крупными выпуклыми глазами. Полгода Нерон стоял, залечивая травму, и Леша скакал на других лошадях, на прокатных, терпеливо ожидая, когда поправится его любимец.

Леша много работал, и на конюшне чаще появлялась вместо него тогдашняя Лешина пассия, Света, с дочками. Эта Света была полным «чайником». Про лошадей не знала ничего абсолютно. Но заниматься с Нероном ей очень нравилось – кормить сахарком, чесать за ушком, гонять на корде, выводить в леваду. Как-то весенним вечером Света гоняла Нерона на корде в центре прокатного манежа. Лично я за это дело не берусь, ибо не сильна. Кордой нужно работать так же, как поводом, а не просто держать веревку в руках, наблюдая, как лошадка «нарезает круги».

Надо сказать, что у Нерона был на той конюшне недруг – рыжий верзила Варяг. То ли Варяг самоутверждался, то ли Нерон в присутствии огромного ганновера ощущал свою неполноценность. А только они приставали друг к другу постоянно. В тот вечер народу в манеж набилось изрядно. Мы с Хрюшей, то есть с Харлем, уже отработали тренировку и делали последний «трюх-трюх». Собирались выйти отшагиваться на улицу. На улице шел дождь, и быстро промокнуть мне совсем не хотелось. Куртка, конечно, специальная, непромокаемая, а вот мокрые бриджи будут холодно и противно прилипать к телу. А так в тесноте, но не в обиде.

Все случилось за пять секунд, не больше. Свету окликнула одна из дочек, сидевшая на трибунах. Света отвернулась. Всадник Варяга считал ворон и подъехал к Нерону слишком близко. Варяг ухватил Нерона зубами за ляжку, Нерон отбил задними ногами, но угодил не по Варягу, а Свете прямо лицо. Света истошно закричала, лицо моментально залила кровь. Пока было не понятно, насколько сильны были нанесенные ей Нероном повреждения… Присутствующие тут уж не растерялись и сработали четко. Кто-то подхватил Нерона и вывел на улицу, кто-то притащил пузырь со льдом, кто-то позвонил в неотложку, и она приехала очень быстро.

Хорошее еще, что Нерон в тот момент не был подкован. Но и без того итог был печален: у Светы была свернута шея, рассечена скула. Красивое холеное лицо моментально опухло и начало синеть, глаз заплыл.

С конниками вообще регулярно что-то случается, это, к сожалению, весьма распространенная в нашем деле вещь – ушибы, переломы, и не только. Иногда кто-то из спортсменов или любителей погибает. Замыливается глаз, утрачивается бдительность. Но на одной чаше весов лежит техника безопасности. На другой – человеческая жизнь…

Люди, приходящие в конный спорт должны быть готовы к внештатным ситуациям. Это большое животное порой ведет себя непредсказуемо. Очень часто мы пытаемся очеловечить лошадь и приписать ей то, чего бы нам от нее хотелось увидеть. Нерон казался Свете милым существом с бархатными губами. О том, что у мерина есть еще и копыта, она из виду упустила.

Светины дочки видели всю эту кошмарную сцену от начала и до конца и проникли настоящей ненавистью к Нерону, который чуть не убил их маму. Света с девочками на конюшне больше не появлялись. Сначала по понятным причинам, поскольку Света валялась по больницам, а потом из принципа. Конь для них просто перестал существовать. Он был для них орудием убийства.

К сожалению, Леша покупал коня второпях, не выяснив толком, какой у него характер. Лошади буденовской породы вообще часто бывают сложные, «однорукие». То есть привязываются к одному хозяину. А всех остальных просто терпят, периодически срываясь и показывая крутой нрав. Помните, я рассказывала вам про коня Бонитета, который больно кусался. И делал это просто так, от скуки. Тоже буденовец, хотя и наполовину.

Леша, мало раздумывал перед тем, как купить коня. Он сел на Нерона верхом и моментально оценил настильный размашистый его галоп. А галопом Леша любил скакать больше всего. Тонкая работа с лошадью, поиск контакта с ней, спортивные достижения – все это Лешу совершенно не интересовало. Ему было важно нестись вперед, навстречу ветру, забывая обо всем на свете, и его коню это тоже нравилось.

Еще Леша часто падал с Нерона, но это его совершенно не смущало. Нерон был до жути пуглив, то есть, конечно, не пуглив, просто это была его нахальная привычка. При каждом удобном случае это наглец шарахался в сторону. «Ах, птичка полетела, ах, что это за лужа страшная перед конюшней? Ах, машинка поехала, ах, самолетик пролетел». На мой взгляд, это было подло со стороны Нерона, он понимал, что Леша весьма неопытный всадник.. Но Леша был добрая душа, и ему было наплевать на ушибы и ссадины.

Итак, теперь Лешка теперь приезжал на конюшню один, и все время косился в мою сторону. То есть он и раньше на меня поглядывал, особенно когда я была верхом на О Харе. Кобыла у меня выросла просто роскошная, мимо пройти было просто невозможно. И всех в клубе поражал ее спокойный, уживчивый, доброжелательный характер. Конюшенные девочки любили ее и постоянно совали ей то морковку, то сахарок

и норовили отсыпать в кормушку лишний гарчик. Феня, это была ее уменьшительная кличка, никогда не грубила, относилась к конюхам сдержанно и уважительно.

Именно такой, на мой взгляд, и должна быть лошадь для частного владельца – добронравная. И по отношению к людям, и по отношению к другим лошадям. Моя кобыла дружила даже с теми лошадьми, которые вообще ни с кем не могли найти общего языка. Буланый ахалтекинец Эфир, который стоял в соседнем деннике, гулял вместе с Фенечкой в одной леваде и метался по деннику, когда моей красавицы не было рядом. Когда Эфира переставили на соседнюю конюшню, он регулярно сбегал оттуда, чтобы прийти в гости к своей давней подружке. Вот ведь как бывает!

Я держалась в новом клубе отстраненно. Приезжала и уезжала, погруженная в своим мысли. Ни с кем не дружилась, с местных дрязгах и разборках не участвовала.

И Леша пошел на хитрость, чтобы познакомиться со мной поближе. Он перепутал наши вольтрапы и подпруги и поседлал своего Нерона Фениной амуницией. В сушилке, мол, темно было, не заметил. А мне пришлось воспользоваться его снаряжением, а потом обменяться. Потом Лешка признался, что сделал это нарочно. В качестве компенсации морального ущерба хитрый Леша пригласил меня пообедать.

Я была голодна, совершенно свободна и не усмотрела в подобном приглашении никакой подоплеки. Мы с Лешей ели теплый салат из лосося, пили свежевыжатый апельсиновый сок. Разговор как-то не клеился. Конечно, меня волновала судьба Светы. Все-таки, все случилось на моих глазах. Можно было крикнуть ей «соблюдай дистанцию», но мне не хотелось обидеть Свету. А обижалась она по любому пустяку: то дорогу ей не уступили, то дверь перед ней не открыли.

Как-то раз я гаркнула на нее в сердцах, поскольку видела, что она собиралась садиться в седло прямо в конюшне, а это строжайше запрещено, потому что очень опасно. В конюшне самое главное – соблюдение норм техники безопасности, а всякие там политесы – дело десятое. Так она недели две проходила мимо меня с гордо поднятым подбородком. Потом, правда, смягчилась. Светка была по-своему, хорошая баба, добрая. Кормила сахаром и сухарями всех подряд, не только своего Нерона. И, когда кто-то стащил ее «манерный» белый хлыст, тоже трагедий устраивать не стала, просто купила новый. На конюшне постоянно тусуется всякий малоимущий народ и все время что-то «тырит». Если скандалить из-за каждой украденной вещи, то никаких нервов не хватит.

Короче, я чувствовала какую-то свою вину за случившееся со Светой.

Подали горячее. Мне – перечный стейк средней прожарки, Леше – оленину с грибами, которую он вяло ковырял вилкой. Похоже, особого удовольствия ему еда не приносила, хотя то, что лежало на тарелке, пахло просто восхитительно. Я, наоборот, ела с аппетитом. Только в пабе«Оливер Твист» готовят такой потрясающий стейк, который тает во рту.

Я спросила, как чувствует себя Света – Лешка нахмурился.

– У Светы, похоже, роман с хирургом, который ее оперировал, – мрачно изрек он, глядя в сторону.

– Ух ты! Магия крови. – подумала я, а вслух произнесла:

– Видишь ли, Алексей, подобные романы – это довольно распространенный случай. Просто между хирургом и пациенткой всегда образуется особая связь. Так называемая магия крови. У пациента возникает огромное чувство расположения и доверия к своему хирургу. Некоторые женщины считают, что это любовь. Не Света первая, не она

последняя. Наплюй, все равно это все ненадолго. У этого хирурга таких свет, наверняка, вагон и маленькая тележка. Поматросит и бросит. Вернется твоя Света.

– Вероятно, – поморщился Леша, – только вот какие-то рамки приличия должны все

же соблюдаться. Конечно, я не герой ее романа. Если бы ей не нужны были деньги, она бы давно меня бросила. Но крутить внаглую с этим гадким доктором на глазах у детей – это уже ни в какие ворота не лезет, – и он забросил в рот очередную порцию оленины.

У меня даже рот открылся от удивления. Это значит, что Леше известно, что Света его использует, и он безропотно ей это позволяет.

– А тебе, вообще, не обидно, а, Леш?

– Ты это о чем?

– Ну, что тебя так используют.

– Я делал это не для Светы, а ради детей. Своих не нажил, а к чужим вот очень быстро привязался. Если бы дело было только в Свете, то мы бы уже давно разбежались.

Конечно, Алексей резко вырос в моих глазах. У меня бывший муж на родную дочь наплевал, не звонил, не общался, не интересовался, как она. Просто перечислял десять тысяч раз в месяц. А Лешка нянчится с чужими детьми. Конечно, девочки на Лешу были не похожи, но мне казалось, что это их со Светой общие дочери. Он возился с ними, как с родными, я сама это видела неоднократно.

Это был настоящий мужской поступок, а красота мужчины всегда была скрыта для меня в его делах. Не скажу, чтобы Леша был мужчиной страховидным, но внешность у него была совершенно для меня экзотическая. Он был наполовину бурят, наполовину еврей. Причем, если вторая половина была неявная, то первая была видна сразу, по разрезу глаз. Во всем остальном он был вполне ничего – не маленький, не толстый, не лысый, вполне сохранившийся к тридцати семи годам мужчина. Редкий случай.

Как-то незаметно наша с ним беседа перетекла в область кино, и Леша пригласил меня составить ему компанию на премьеру нового фильма Формана. Я согласилась, поскольку интересовалась творчеством этого режиссера. На ближайшие сеансы билеты закончились, мы купили билеты на семь вечера, а сами поехали погулять в Летний сад, пока его совсем не закрыли на реконструкцию. Леша пинал ботинком камушки и по-прежнему был невесел. Беседа крутилась возле лошадей, я рассказывала про Хуторка и Весеннего бала и свои неудачи на ниве конного спорта.

– Вот готовишь лошадь, готовишь годы. Иногда с жеребенка растишь. Долго и кропотливо ищешь контакт, отрабатываешь элементы. Как только есть, что показать, обязательно что-то случится.

– Может быть, твои спортивные амбиции и есть причина всех твоих несчастий. Может надо просто ездить, общаться с лошадью? Получать от нее удовольствие. А тебе вот непременно хочется быть первой, быть лучшей. Может, пустое это все?

У Лешечки была потрясающая способность ставить все на свои места. Мне для того, чтобы прийти к какому-нибудь логическому выводу, требовалась сделать два-три вывода промежуточных. Он находил верное решение сразу. И этим был для меня весьма притягателен в интеллектуальной плоскости. Он увлекался историей религии и знал про это огромное количество всяких интересных вещей. Даже его отчаянная ересь про то что христианство – продукт политических амбиций императора Константина, не вызывала бурных протестов в моей душе.

Иногда мне с ним было совсем непросто. Иногда Лешка был довольно резок в своих высказываниях, а зачастую и просто бесцеремонен. Но я старалась не обращать внимания на его колкости. Идеальных людей не бывает. А мне, безусловно, было с ним интересно.

Перед фильмом мы опять завернули поесть. Лешка был настоящий «проглот». И куда все у него помещалось? Ели мисо-суп, овощную темпуру и сашими из лосося.

Легкая японская еда, после которой совершенно не чувствуешь себя объевшимся. Наоборот, после еды ты готов плодотворно работать. Натрескавшись же мяса с картошкой, скорее всего тебя банально потянет в сон. Может быть, поэтому японцы такие трудолюбивые, а идеал русского человека – Емеля, лежащий на печи?

Фильм был историческим, «Призраки Гойа» одного из моих любимых режиссеров Милоша Формана, про жертву испанской инквизиции. Мой кавалер чувствовал себя в своей стихии. Леша постоянно наклонялся ко мне, чтобы прокомментировать какой-то исторический факт, потом убрал разделявший нас подлокотник, приобнял меня и уткнулся подбородком в мое плечо, а потом незаметно положил мне руку на талию и начал гладить меня по спине, медленно, всей ладонью и сжатыми пальцами. Мне сразу стало понятно, что Леша рассчитывает на продолжение нашей встречи в интимной атмосфере, и, судя по всему, продолжение будет очень приятным. Руки у Леши были просто волшебные – чуткие и нежные. В этот момент я уже знала, что «все будет». И все будет здорово.