Черная Индия

Черная Индия
Жюль Габриэль Верн

"Черная Индия" – научно-фантастический роман французского писателя Жюля Верна, входящий в цикл "Необыкновенные путешествия".

В горах Шотландии расположена система угольных шахт, названная "Чёрной Индией". В её недрах выросла юная Нелль, никогда в жизни не видевшая дневного света.

Текст адаптирован для современного русского языка.

Жюль Верн

Черная Индия

Глава 1

Два противоречивых письма

«Мистеру Дж. Р. Старру, инженеру,

30, Кэнонгейт.

Эдинбург.

Если мистер Джемс Старр пожелает отправиться завтра в Аберфойл, в каменноугольную копь Дошар, в шахту Яроу, то ему будет сделано интересное для него сообщение.

Мистера Джемса Старра весь завтрашний день на станции “Калландер” будет ждать Гарри Форд, сын бывшего старосты углекопов Симона Форда.

Мистера Старра просят никому не сообщать об этом приглашении».

Таково было содержание письма, которое Джемс Старр получил с первой почтой 3 декабря 18… года. На письме стоял штемпель почтового отделения в Аберфойле, находящемся в графстве Стирлинг, в Шотландии.

Любопытство инженера было сильно затронуто. Ему даже и на ум не пришло, что письмо могло быть мистификацией. Он давно знал Симона Форда, одного из бывших надсмотрщиков за работами в копях Аберфойла; Джемс Старр в продолжение целых 20 лет служил директором этих самых копей или, как говорят в английских копях, смотрителем.

Джемс Старр был человеком крепкого сложения, и, несмотря на его 55 лет, никто не дал бы ему больше сорока. Он происходил из старинного шотландского рода и являлся одним из самых видных жителей Эдинбурга. Его труды приносили честь почтенному сословию шотландских инженеров, которые добывают каменный уголь из богатой им почвы Соединенных Королевств, в Кардифе, Ньюкасле и нижних графствах Шотландии. Но особенно имя Старра пользовалось общим уважением в глубине тех таинственных копей Аберфойла, что находятся по соседству с рудниками в Аллоа и занимают значительную часть графства Стирлинг. Тут, в этих копях, прошла почти вся его жизнь.

Кроме того, Джемс Старр принимал участие в «Обществе шотландских антиквариев» и даже был его президентом. Он считался также в числе наиболее деятельных членов Королевского института, и в «Эдинбургском обозрении» часто появлялись замечательные статьи, подписанные его именем. Отсюда видно, что он был одним из тех ученых практиков, которым Англия обязана своим благосостоянием. Вообще он занимал очень видное положение в старой шотландской столице, что во всех отношениях заслуживала названия Северных Афин.

Известно, что англичане всей совокупности своих обширных каменноугольных копей дали очень меткое название. Они весьма справедливо нарекли их Черной Индией, и эта Индия, может быть, более, чем восточная Индия, содействовала возрастанию изумительного богатства Соединенных Королевств. Действительно, тут и день и ночь массы углекопов трудились над добыванием из британской почвы каменного угля, этого драгоценного топлива, являющегося положительно необходимостью в промышленной стране.

В эту эпоху оставалось еще очень далеко до того времени, когда, согласно предсказаниям специалистов, запас угля на всем земном шаре должен будет истощиться. Недостатка в этом минерале нечего было еще опасаться, и во всех концах Старого и Нового Света шла усердная эксплуатация залежей каменного угля. Различные фабрики, локомотивы, локомобили, пароходы, газовые заводы и тому подобное не имели недостатка в минеральном топливе. Однако потребление угля в последние годы возросло до такой степени, что некоторые залежи уже совершенно истощились. Они были покинуты, и пустынные копи с их мрачными шахтами производили грустное впечатление.

Такая именно участь постигла и копи Аберфойла.

Десять лет тому назад последняя тележка увезла отсюда последнюю тонну угля. Орудия, служившие для шахтерских работ, машины, предназначенные для передвижения по рельсам, проложенным в подземных галереях, вагоны для подземных железных дорог, корзинки, в которых вытаскивали уголь из шахт, одним словом – все, что необходимо при эксплуатации копей, было вытащено из глубины шахты и оставлено на поверхности земли. Покинутые копи походили на труп мастодонта фантастической величины, у которого отняли все необходимые для жизни органы, сохранив ему один только скелет.

Из всех этих орудий оставались теперь только длинные деревянные лестницы, служившие для спуска в глубину копей через шахту Яроу; с того самого дня, как прекратились работы, только эти лестницы давали доступ в нижние галереи копи Дошар.

Снаружи чернели здания, некогда кишевшие рабочим людом; по ним можно было судить о месте, где прорыты шахты копи Дошар, которую, наравне с другими копями Аберфойла, совершенно забросили.

В один печальный день углекопы оставили копь, где они проработали столько лет.

Инженер Джемс Старр созвал те тысячи скромных тружеников, составлявших деятельное и энергичное население копей. Все рабочие со своими женами и детьми, не исключая самых старых, собрались на обширном дворе копи Дошар, что некогда был переполнен углем.

Эти славные люди, которые должны были рассеяться в борьбе из-за куска насущного хлеба, – те самые люди, которые непрерывный ряд лет, поколение за поколением, прожили в старом Аберфойле, ожидали теперь своего инженера, чтобы распроститься с ним навсегда. Компания копей в знак благодарности уступила им весь чистый доход за текущий год. На самом деле этого оказалось сравнительно мало, потому что стоимость добытого угля немногим превосходила издержки по эксплуатации; но все-таки этих денег было вполне достаточно для того, чтобы рабочие могли на них прокормиться до нахождения себе новых мест на соседних копях или на фермах и заводах графства.

Джемс Старр встал у входа под обширный навес, где так долго работали тяжелые паровые машины, при помощи которых вытаскивали уголь из шахт.

Симом Форд, староста углекопов копи Дошар (ему тогда было 55 лет), и несколько других надсмотрщиков за работами окружили его.

Джемс Старр снял шляпу. Углекопы в глубоком молчании последовали его примеру.

Эта прощальная сцена носила трогательный и величественный характер.

– Друзья мои, – сказал инженер, – момент разлуки наступил! Копи Аберфойла, которые в течение стольких лет соединяли нас в общей работе, теперь истощены. Наши изыскания привели нас к тому убеждению, что угля здесь больше нет, и из копи Дошар только что вынули последний его кусок!

И в доказательство своих слов Джемс Старр указал рабочим на глыбу угля, лежавшую на дне находившейся подле инженера тележки.

– Этот кусок угля, друзья мои, – продолжал Джемс Старр, – походит на последнюю каплю крови, текшей по жилам наших копей. Мы сохраним его на память, как это мы сделали уже с первым куском угля, добытым из копей Аберфойла 150 лет тому назад. Сколько поколений работников переменилось за это время в наших копях! Но теперь… кончено! «Прощайте!» – говорит вам теперь ваш инженер. Это копи, в которых работали ваши руки, давали вам средства к существованию. Труд был тяжел, но он приносил вам пользу. Теперь наша громадная семья рассеется, и нельзя и думать, чтобы ее члены когда-нибудь опять соединились. И не забывайте, что мы долго прожили вместе и что долг углекопов Аберфойла – помогать друг другу. Ваши прежние хозяева также не забудут этого. Мы столько времени проработали вместе, что не можем быть чужими друг другу. Мы будем следить за вами, и на какую бы честную работу вы ни пошли, наши рекомендации всюду последуют за вами. Итак, прощайте, друзья мои! Небо да поможет вам!

Сказав это, Джемс Старр обнял самого старого рабочего копей, глаза которого были влажны от слез. Потом старосты углекопов подошли пожать руку инженера, в то время как углекопы махали шляпами и кричали:

– Прощай, Джемс Старр, наш начальник и друг!

Это прощание должно было оставить неизгладимое воспоминание во всех этих честных сердцах. Но наконец углекопы покинули обширный двор. Вокруг Джемса Старра образовалась пустота. В последний раз раздались шаги углекопов по черной тропинке, ведшей к копи Дошар, и то шумное оживление, которое до сих пор царило в копях Аберфойла, сменилось теперь угрюмой тишиной.

Один только человек остался около Джемса Старра.

Это был староста углекопов – Симон Форд. Рядом с ним стоял его сын Гарри, мальчик лет 15, который уже несколько лет работал в глубине шахт.

Джемс Старр и Симон Форд знали и взаимно уважали друг друга.

– Прощайте, Симон! – сказал инженер.

– Прощайте, мистер Джемс, – ответил надсмотрщик за работами. – Или лучше, позвольте мне добавить, до свидания!

– Да, до свидания, Симон! – сказал Джемс Старр. – Вы знаете, что я всегда с удовольствием увижу вас и поговорю с вами о счастливом прошлом нашего старого Аберфойла!

– Я знаю это, мистер Джемс!

– Мой дом в Эдинбурге постоянно открыт для вас!

– Эдинбург – это далеко! – ответил надсмотрщик, покачивая головой. – Да, далеко от копи Дошар!

– Далеко, Симон! А где вы рассчитываете поселиться?

– Да здесь же, мистер Джемс! Мы не оставим копи, нашу старую кормилицу, из-за того, что молоко у нее пропало! Моя жена, мой сын и я – мы устроимся как-нибудь так, чтобы не расстаться с нею!

– Итак, прощайте, Симон! – ответил инженер, голос которого обнаруживал внутреннее волнение, хотя инженер и старался скрыть это.

– Нет, повторяю вам, до свидания, мистер Джемс, – ответил надсмотрщик, – а не прощайте! Я, Симон Форд, даю вам честное слово, что Аберфойл еще увидит вас!