7 детективных историй

– Я стараюсь не думать об этом месте и произошедших событиях в нем. Знаю только то, что, будь Донна жива, мы бы не пошли туда праздновать нашу годовщину, – сказал мужчина, вставая с дивана, – кружку я сам помою.

– Да, двадцать лет она не с нами, рак никого не щадит, – сказала с грустью женщина, – я пока пойду готовить ужин, – продолжила Карделия.

Алрой достал свой планшет и начал листать местные новости: «Возрождение скандально известной таверны «Дикие Бизоны»: гениальный коммерческий ход, или убыточное мероприятие»? «Реновация «Диких Бизонов»: обнажит ли новая стройка старые скелеты?». Новости пестрили только о таверне и сплетнях о семействе Нокс.

Скрипнула входная дверь и в проеме показалась молодая девушка, ростом около ста семидесяти сантиметров, с длинными прямыми светло-русыми волосами. Одета она была в коричневые кеды, прямые голубые джинсы, кислотно салатовый свитшот с синей надписью «TEXAS», из-под которого виднелся воротник белой рубашки. На плече у нее висела массивная сумка.

– Ну что, как там нули и единицы? – спросил с улыбкой Алрой, глядя на правнучку.

Лоретта, увидев родственника, расплылась в белоснежной улыбке и побежала обнимать прадеда.

– Дедушка ты приехал! Дакс тоже приедет на неделе повидаться! Я так рада, что ты поправился, и тебя наконец-то выписали из больницы! А нули и единицы в порядке, помаленьку захватывают мир! – звонко сказала девушка и рассмеялась.

– Да, больница – не самое занимательное место на планете. Жизнь слишком коротка для лежания на больничной койке. А ты еще пишешь статьи в местную газету? – заинтересованно спросил Алрой, глядя на правнучку.

– Уже год ничего не писала, пока мне некогда, но я соскучилась по писательству! Ты привез бинокль? – лукаво спросила Лоретта.

– Разумеется, – сказал Алрой, хлопая по карману своего поношенного пиджака.

Карделия накрыла на стол, и все трое уселись ужинать.

– А какой у прабабушки был любимый фильм с Лореттой Янг, в честь которой меня назвали? – с любопытством спросила девушка, кладя на тарелку салат.

– Она любила все ее фильмы, но «Рэйчел и незнакомец» тысяча девятьсот сорок восьмого года, она посмотрела раз двадцать пять! Думаю, именно это кино было ее фаворитом! – с ностальгией сказал Алрой, отламывая хлеб.

– У нас осенью в университете будет месяц ретро кино, и мы все должны предложить по одному кино, затем из списка будут выбраны двадцать фильмов, которые в итоге покажут, – с энтузиазмом сказала девушка.

– Тогда это кино не подойдет под современную повестку, там женщину взяли в рабство, – сказал Алрой, с театральной неловкостью.

– О, боже! Да, лучше что-то другое, – смущенно улыбаясь сказала девушка.

– Тогда «Дочь фермера», тысяча девятьсот сорок седьмого года, актриса за эту роль Оскар получила, – с победой сказал Алрой.

– Там без рабства? – лукаво спросила девушка.

– Без, но главная героиня устраивается уборщицей к конгрессмену, так что можно под повестку сексизма это кино определить. По вашим современным реалиям было бы идеально, если бы мужчина был дом работником, а женщина – конгрессменом, – сказал, смеясь мужчина.

– Я предложу это кино! Все-таки Оскар! – засмеялась девушка, отпивая из стакана воду.

Ночь была удивительно яркая и звездная. На бесконечном бархатном синем полотне были хаотично рассыпаны разной степени яркости и размера светящиеся объекты. Словно россыпь драгоценных камней, лежащих на салфетке у ювелира и ждущих своего места в очередном драгоценном творении.

Лоретта сидела на крыльце в шортах и футболке мятного цвета, и смотрела на небесные тела над крышей дома. Прадед стоял рядом, опираясь локтями на перила крыльца.

Прадеда Лоретта называла просто дедушка, так как прадедушка казалось ей длинным, и она спотыкалась об это длинное название, словно о ступеньку.

– Дедушка, как ты думаешь, сбываются ли желания, если падает звезда? – мечтательно спросила девушка, не отрывая взора от звездного неба.

– Хочу тебя расстроить, дорогая моя, звезды не падают. То, что мы называем падающими звездами – это, на самом деле, мелкие частички астероидов или комет. Они пролетают над Землей на небольшом расстоянии, трутся о воздух, загораются, и мы видим это эффектное зрелище, глядя на которое нам хочется верить в сказку, – сказал мужчина, по-доброму улыбнувшись Лоретте.

– Серьезно? Я думала, это правда падают звезды! – засмеявшись сказала девушка.

– Нет, звезды по массе во много раз превосходят Землю, если бы они падали, это все было бы не так мило! – с иронией сказал Алрой, доставая из кармана бинокль.

– А разве плохо верить в сказку? Или в целом в подобные ритуалы?  – с вызовом спросила девушка.

– Конечно нет! Верить нужно! Но нужно еще строить крепкий фундамент под ногами, чтобы вера была не единственной опорой, – ответил с улыбкой Алрой, протягивая Лоретте бинокль.

Девушка взяла оптический прибор и прислонила к глазам.

– Да, Венера всегда светит гораздо ярче Сириуса! – с восторгом сказала девушка, глядя на «Вечернюю звезду», как часто еще называют Венеру.

– Кто бы мог подумать, что на этой планете, на самом деле творится кромешная тьма с кислотными дождями, – с восторгом сказал Алрой.

– Венера на Земле излишне романтизирована. Реальность далека от образа. С Венерой вообще все не в порядке, только эта планета нашей Солнечной системы вращается в обратном направлении! Так, а что у нас на Луне? – азартно спросила девушка, отводя бинокль от Венеры к Луне, – дедушка, нам уже нужен телескоп! – продолжала Лоретта, глядя на небесные тела.

– Согласен! Наши знания о космосе требуют более серьезной аппаратуры, – серьезно сказал Алрой.

– Я бы хотела посмотреть туманности! – воодушевленно сказала девушка.

– Я помню, как тебя впечатлила Туманность Андромеды, когда ты увидела ее первый раз, тебе было двенадцать лет! Но это, по факту, галактика. Если ты хочешь именно туманности, состоящие из пыли и газа, то тогда нам определенно нужен телескоп, – сказал Алрой, поддерживая интерес правнучки к изучению космоса.

– Это будет наша цель! – уверенно сказала Лоретта, сделав паузу, – дедушка, на самом деле, я сейчас работаю над статьей для местной газеты. Она посвящена таверне «Дикие Бизоны». Сейчас все СМИ только об этом и трубят. Но я бы хотела докопаться до истины. Узнать, что в действительности там случилось. До правды всегда так трудно достучаться, – разочаровано сказала девушка.

– Проблема в том, что потом с этой правдой делать, когда до нее достучался, – тихо сказал Алрой.

– Да, ты прав. Может и не надо ворошить прошлое. Пусть это остается городской легендой, окутанной тайнами и домыслами, – грустно сказала девушка.

– Если у тебя будут вопросы, то я буду рад на них ответить. Но прошло слишком много времени с тех пор, – сказал Алрой, ради правнучки готовый снова погрузиться в темный мир прошлого.

– Расскажи, как ты познакомился с прабабушкой! Ты никогда не рассказывал вашу с ней историю, – заинтересованно сказала девушка, положив ладони на подбородок.

– Стояло жаркое лето сорок шестого года. Мне было двадцать лет. Таверна только что открылась под новым названием «Дикие Бизоны». До этого там был скромный бар. Второй и третий этажи были жилыми квартирами. Я со своим приятелем Ронни зашел в это новое заведение, выпить и перекусить. Заведение сильно отличалось от того, каким оно было до этого. Оно было просторное, светлое и уютное. К нам подошла официантка принять заказ. Она была голубоглазой блондинкой с волнистыми волосами и самой красивой улыбкой из всех, которые я когда-либо видел. Помню, друг тогда сказал, что она словно сошла с многочисленных пин-ап плакатов, популярных в то время. Но я знал, она была чем-то большим. Я решил вечером подъехать к закрытию, когда ее смена закончится, чтобы познакомиться с ней. Спросить, как ее зовут, пригласить куда-нибудь. Но к моему удивлению, вечером вышла совершенно другая девушка. Я был в недоумении и сбит с толку. На следующий день я снова зашел туда на обед, но ее там не было. Там была та девушка, которая накануне вечером выходила из заведения. Я спросил ее, где та официантка, которая меня вчера обслуживала, и описал вчерашнюю девушку. Ответ меня поразил. Официантка сказала, что вчера на пару часов ее замещала жена хозяина этого трактира – миссис Донна Нокс. Моему удивлению и досаде не было предела. Мне понравилась замужняя женщина тридцати лет, имеющая ребенка. Но меня не смущал ее возраст и статус, я, во что бы то ни стало, пообещал себе встретиться с ней еще раз.

Лоретта слушала прадеда с открытым ртом, она не знала историю своей семьи. Но она хотела ее узнать. У них в семье было не принято говорить об этом. Ее прабабушка умерла спустя день после рождения Лоретты, и у нее не было уже возможности с ней поговорить. Она опасалась, что Алрой передумает и оборвет рассказ на полуслове. Поэтому она старалась скрыть свое удивление, узнав, что ее прабабушка когда-то была Нокс, чья фамилия пестрит во всех газетах в последнее время.

Их вечерние посиделки прервала Карделия. Женщина вышла, толкнув дверь ногой, в руках был поднос, на котором стоял прозрачный чайничек с ягодным чаем и две чашечки.

– Я подумала, что по чашечке горячего чая вам будет сейчас очень кстати, – с улыбкой сказала женщина, ставя поднос на крыльцо.

– Спасибо, мам, – сказала девушка уходящей в дом матери.

– И ты встретился с ней еще раз, верно?  – спросила Лоретта, понимая, что, разумеется, ответ "да", но ей надо было снова направить родственника на долгий и тяжелый путь повествования, уходящего в прошлое.

– О, да! У моего друга Ронни возник коварный план, – сказал, рассмеявшись Алрой, – он предложил мне позвонить в бар и придумать срочное дело для официантки, чтобы Донна снова ее подменила. План сработал частично. Официантка убежала по делам, и ее пришли заменить, но уже не Донна, а другая девушка. Она оказалась младшей сестрой мужа Донны – Джозефа Нокса, ее звали Рут Нокс. У девушки были карие глаза, длинные прямые волосы темного цвета, и множество веснушек усеивало ее лицо. Она была пухлощёкая и улыбчивая. И если Донну можно было представить девушкой с плакатов (по версии Ронни), скажем, рекламы "Coca-Cola". Где она сидит на красном мини-холодильнике с надписью "Coca-Cola ice cold" в красном приталенном летнем платье в черный горох, подол которого, немного задравшись, оголил черные чулки и красивые стройные ноги. То Рут была с других плакатов. Тех самых, на которых женщина в фартуке стоит на кухне и рекламирует домашнюю утварь или мороженое с печеньем. В ней была какая-то простота, уют и непосредственность. Она очень понравилась Ронни. Так что идея наша не провалилась, а открыла дверь случайности, точнее, череде событий и случайностей. Рут жила в здании таверны «Дикие Бизоны» на третьем этаже, где располагались жилые квартиры.

Донну я увидел снова, лишь спустя месяц. Она выходила с покупками из продуктового магазина. С ней был мальчик лет семи, это был ее сын. Я предложил ей помочь донести пакеты, но она ответила отказом, сказав, что в этом нет необходимости, так как ее встретит муж и поможет ей. Не знаю, о чем я думал, но я пошел за ней. Я хотел побыть с ней еще немного, даже в роли сумасшедшего преследователя. Именно так я себя тогда и чувствовал. Муж ее не встретил в тот день. Чуть позже картина ее брака стала вырисовываться очень четко. Джозеф был занятой человек. Часто он был занят молодыми тамошними девушками. Я понял, что этот брак был номинальным. Донна была в нем одинока. Я поймал себя на мысли, что рад этому. Тому, что Донна несчастна с ним, поэтому она сможет дать шанс мне. Джозеф Нокс часто уезжал из города в многочисленные командировки.

Донна дружила с Рут и часто звала ее проводить время с ней и Ронни, с которым Рут начала встречаться. Я подумал это мой шанс. Я через Ронни и Рут пытался узнать Донну поближе. Когда я узнал, что Донна любит фильмы с Лореттой Янг, я достал билеты на премьеру фильма «Чужестранец». Это было второе июля сорок шестого года. Мы все вчетвером пошли на это кино. Донна светилась от счастья, она редко куда-то выбиралась. После фильма я предложил проводить ее до дома. Рут и Ронни идею поддержали. Рут не была близка со своим братом Джозефом и даже сочувствовала Донне и ее не счастливому браку. Словно чувствовала часть своей вины за то, что член ее семьи оказался не самым идеальным человеком.