За пределом. Инструкция к бессмертию

Тем временем Лиля за несколько недель полностью проверила образцы мозга Николая и не сомневалась в том, что он был бессмертен. Эти результаты они тут же опубликовали в Интернете. Но вот дальнейшие исследования и тесты заставили Лилю серьёзно поломать голову.

Проблема возникла чуть позже, когда одна из старых, но здоровых мышей, купленных ими на первых порах в обычном зоомагазине Брюсселя, умерла через полгода, несмотря на введённый ей препарат.

Лиле удалось выяснить, что у этой мыши были геномные мутации, которые мешали работе открытого ею фермента в акромерах клеток мозга, хотя и не влияли на его эффективность в акромерах других клеток. Но за биологические часы отвечают именно хрономеры, иными словами, акромеры мозга. В результате анализ крови показывал всё это время положительный эффект, а вот клетки мозга после вскрытия, как оказалось, всё равно старели. Соответственно узнать, сработал ли фермент, в полной мере можно было только взяв на исследование клетки мозга, что само собой затруднительно сделать в живом организме.

– Нам бы проверить мух и мышей, что остались у меня в лаборатории. Но это невозможно… Давай проверим хотя бы тех мух, что живут у нас уже дольше положенного срока, и анализ ДНК Николая на наличие подобной мутации. Я делала полную расшифровку для анализов, которые брала у него, так что с этим проблем не будет, – предложила Глория, узнав о возникшем затруднении.

Ни бессмертные мушки дрозофилы, ни ДНК Николая не обнаружили ту же мутацию, что и погибшая мышь. Но вот ДНК Глории её имела. Когда Лиля показала результаты матери, та только посмотрела на них пустым взглядом. Её руки похолодели, но она старалась держать свои эмоции при себе. Это совсем не значило, что она умрёт раньше отведённого ей срока, но было более чем очевидно, что вечная жизнь Глорию тоже не ждёт. Клетки её обновились, но биологические часы не остановились.

Глория уже была уверена в собственной победе над смертью и вдруг обнаружила свой проигрыш. Худшего разочарования не придумать. Она была слишком фрустрирована для ярких отрицательных эмоций. Лиля правильно распознала эту безэмоциональную реакцию как шок.

– Не переживай, я обязательно найду, как обойти эту мутацию. Это не должно быть сложно. Если я нашла фермент, который останавливает биологические часы, я найду и то, что исправит мутацию. Всё будет хорошо!

– Что это за мутация? Что стало её причиной? – Глория сменила тему на практическую сторону, потому что чужие утешения могли только быстрее довести её до отчаяния.

– Я пока точно не могу сказать, но это не наследственная мутация, и скорее всего она срабатывает в совокупности с неким эпигенетическим отклонением.

Чтобы отвлечься от тревожащих мыслей, Глория ещё сильнее сосредоточилась на формировании общественного мнения и теперь совершенно не занималась исследованиями, на которые у неё не хватало ни времени, ни эмоциональных сил. Лекарство было фактически готово. Несмотря на проблемы с мутацией ДНК, даже нынешняя формула могла гарантировать вечную жизнь большинству населения. Поэтому надо было подготовить общественное сознание, сформировать новое общество, мыслящее как человек бессмертный. Без правильного осознания новой формы существования лекарство принесёт человечеству не вечную жизнь, а скорую смерть. Реклама и переговоры с общественными организациями отнимали очень много сил, денег и эмоций, так как с количеством почитателей у Глории увеличивалось и число недоброжелателей, находящих различные пути сообщить о своей ненависти и пожелать лишний раз смерти ей и всем её близким. Интервью, призванные помочь Глории в её деле, нередко заканчивались провалом. Чужая агрессия и собственные неудачи заставляли её думать, что дело не только в ней и в том, что она плохой переговорщик и не умеет общаться с прессой, не умеет публично отстаивать свою точку зрения, но и в том, что вся её затея с бессмертием бессмысленная никому ненужная чепуха.

Глория впервые столкнулась с такой сильной критикой и с такой массой претензий в своей жизни. Заводя каждый день машину, она молилась, чтобы та не взорвалась и бесконечно переживала за жизни детей и мужа. Угрозы были вовсе не шуточными, и они с семьёй только постоянно убеждались в этом.

Она продолжала хранить свои разработки в полной тайне, хотя их секрет должен был стать общественным достоянием в случае неожиданной смерти её и Лили. Об этом никто не знал. Сергею Гургеновичу также не удалось отстоять своё право на работки Глории и Лили, не в последнюю очередь из-за антипропаганды, развёрнутой Глорией. Существовала лишь одна отложенная публикация, которую Глория должна была продлевать хотя бы раз в неделю. Если она не сделает этого в очередной раз, секрет узнают все. А для тех, у кого была голова на плечах, она регулярно давала подсказки.

– И всё же, что из себя представляет это лекарство? Как Вам удалось его создать? – все хотели услышать название конкретного ингредиента, и на одном из ток-шоу Глория решила приоткрыть занавес.

– У меня были все необходимые знания, я знала уже из чего и как сделать лекарство от смерти, мне были необходимы только ещё до сих пор не открытые вещества. Формула лекарства проста: вывод старых клеток, обезвреживание раковых, введение теломеразы в обновляемые клетки и остановка биологических часов.

Когда теломера становится настолько короткой, что клетка больше не может делиться, у неё два пути – состариться и умереть или стать раковой, что по сути значит также умереть, только пройдя более длинный путь. Клетка выбирает путь раковой, потому что не хочет умирать. Прямо как я. И вы спросите, какова вероятность, что, создав бессмертие, я не создам раковую опухоль человечества, которая уничтожит в итоге саму себя? Может, это неизбежно? Нет, конечно. Гармоничное бессмертие возможно. Клетки, которым продлевают жизнь за счет теломеразы, не начинают бесконтрольно делиться и продолжают выполнять свои прямые функции. Это их отличие от раковых. Раковые только делятся и больше ничего полезного не делают.

– То есть люди – это вылеченные клетки? – ведущая ток-шоу хотела добавить провокационные и дискредитирующие ноты в свою интонацию, но у неё не получилось, потому что все её ужимки выглядели до безобразия глупо на фоне утончённой Глории, продолжающей с лёгкой улыбкой свою линию атаки.

– Всё верно, с людьми также. Главное создать здоровых бессмертных людей, продолжающих выполнять свои обязанности, а не размножающихся бесконечно и не истребляющих всё на своём пути раковых индивидов, существующих ради простого удовлетворения своих прихотей.

Глава 6. Игра на желание.

– Знаешь, кого ты мне напоминаешь? – с хитрым прищуром Смерть смотрел на Любовь, собираясь выдать свою очередную нерушимую теорию.

– Кого? – она была сконцентрирована на сладких цветочных запахах, которые слышала. Любовь никак не могла понять, она действительно чувствует ароматы или это только воспоминание запаха.

– Помнишь, раньше люди верили, что Боги смотрят на них с неба? Люди из кожи вон лезли, чтобы достать до небес. Самолёт изобрели. А там никого не оказалось… «Может, в космосе есть подсказка к смыслу нашего существования?» – думали они. Изобрели космические аппараты, а там тоже ничего нет, – Смерть рассмеялся. – Это так глупо и бесполезно, Любовь… Люди так же ничтожны и бесполезны, как бактерии или вирусы. Никому же в голову не приходит, что у амёбы есть душа и жизнь после смерти. Или что инфузории туфельки выделено особое предназначение в масштабах Вселенной. Сколько бы ты ни старалась – всё просто умрёт, без следа канет в лету, потому что у всего, что ты видишь, нет другого смысла, как сам факт существования.

– Спасибо, что напомнил. Именно поэтому я тут и выдумываю новые решения, – Смерть уже готовился продолжить свои разоблачения, но Любовь перебила. – Давай сыграем в игру на желание? – вдруг предложила Любовь. Она решила действовать на опережение, прежде чем он снова будет пытаться разубедить её в собственных намерениях.

– Какие условия? – Смерть был заинтригован.

– Я задаю тебе три вопроса. Очень простых. На них есть абсолютно конкретный ответ. Ты можешь прибегать к любым источникам информации, но должен ответить на все три. Победитель загадывает проигравшему любое желание, – быстро и чётко проговорила Любовь. Эту игру она ещё ни разу не проигрывала и с успехом использовала, когда ей что-либо требовалось получить.

– Чувствую подвох, но азарт сильнее. Я всё равно хитрее. Идёт!

– Вопрос первый: как называется наша планета?

– Земля.

– Правильно, – Любовь смаковала этот момент преждевременного ликования противника, растягивая слова. – Вопрос второй: как нас называют люди?

– Смерть и Любовь.

– Верно. Вопрос третий: за что мы боремся? – она не сдержала кривой ухмылки, хотя всё равно немного нервничала: «А вдруг Смерть и правда хитрее?!».

– В смысле? За жизни людей?

– Нет, – её улыбка уже обнажила зубы.

– За мировое господство? За существование?

– Нет!

– Разве?! Я был уверен, что за мировое господство… Мне надо немного подумать. Ты же не ограничивала меня во времени…

– Увы, ты прав… забыла о том, что сейчас оно существует для меня.

Он так и ушёл, забыв, зачем приходил. Проигрывать он никогда не любил и не умел.

***

Глория накрыла на стол, и к ужину уже подоспели Алекс и Дэнни. Они старались как можно реже выходить без надобности из апартаментов, которые они теперь снимали прямо над лабораторией и даже продукты всегда заказывали на дом. Лили пришла самая последняя с красной папкой в руках. Отец с братом уже жевали жаренную курицу, а мать разливала чай. С нескрываемой улыбкой Лилия села на своё место. Её переполнял восторг, ей хотелось скорее сообщить матери о прогрессе в исследованиях.

– Я нашла! – довольная Лилия говорила, не переставая улыбаться. – Нашла, как обойти эту мутацию! Я пока так и не поняла, в чём её причина и как от неё избавиться, но доработала твой препарат, чтобы он игнорировал присутствие мутировавшего гена.

Глория уже не спешила так радоваться, как предыдущему открытию, предпочитая всё перепроверить. Она взяла папку с записями результатов тестов, протянутую Лилией. Пробежав глазами по страницам, она не увидела желаемого.

– Ты не проверяла на мышах с такой же мутацией, которым сначала был введён мой препарат?

Лиля так была горда открытием, что не догадалась проверить один из важнейших моментов – эффективность препарата у живых существ, которые уже приняли предыдущую версию лекарства, сделанного Глорией.

– Нет ещё. Я ещё проверю обязательно. Но не вижу причин, почему он может не сработать.

Глория неожиданно почувствовала небольшое облегчение, но быстро прогнала эту лёгкость, вернув скептический настрой. Радоваться рано.

Прошло ещё две недели с этого разговора, но Лиля больше не сообщала о сдвигах в исследованиях, а её общее невесёлое настроение настораживало Глорию. Лиля спала по четыре-пять часов в день и пропускала приёмы пищи, за которыми Глория с детства внимательно следила. Для Глории Лиля всегда будет просто ребёнком, какой бы гениальной и самостоятельной она ни была. Когда Лиля не пришла на очередной обед, Глория собрала еду в контейнер и пошла к дочери в лабораторию. Лилия сидела за своим столом, склонившись над микроскопом, регулярно переводя взгляд на компьютер.

– Лиля, ты же знаешь, у тебя могут быть серьёзные боли в желудке из-за неправильного питания и головные боли от перенапряжения. Пожалуйста, перестань так усердствовать. Ты же уже совсем близка к идеальному результату. Тебе некуда спешить.

– Боюсь, что это не так, мам…

Лили дрожала от бессилия, но ей всё равно пришлось бы признаться рано или поздно. Все эти дни она не знала, как сообщить матери о новых результатах и пыталась найти новое решение, но всё безуспешно. Ей хотелось плакать. Она так хотела помочь матери, но ничего не могла придумать.

– Что случилось? Твой новый препарат не смог обойти мутацию в итоге? Привёл к летальному исходу? – Глория осмотрелась вокруг в поисках ответа, но попискивающие мыши в клетках не могли ей ничего сообщить.