За пределом. Инструкция к бессмертию

– Он основан на моём предположении, что у Вас, – и она выделила это слово немного сильнее, чем следовало бы, – нет души, только тело. Желудочки да извилины, – усмехнулась Лили. – Если вкратце, он сужает пространство, превращает вас в волну, пропускает сквозь всех и возвращает вам «классический» вид уже в другом месте. К сожалению, пока для телепортации необходимо устанавливать на начальном и конечном участке огромные врата, если можно так их назвать, но, думаю, в относительно близком будущем мы сможем их уменьшить до портативного состояния.

– В том, что у нас нет души, говорила ещё ваша мать, Глория Кул. Помните, как мы стали бессмертными? Конечно, помните, о чём я говорю! Может, на этом и строится весь прогресс? На предположении, что у нас нет души, – весь зал хохотал и аплодировал, а Лиля еле сдерживала слёзы и желание врезать ведущему только за одно упоминание её матери в столь неприемлемом контексте. «Над чем они смеются? Смешно, что не поверили ей сразу? Смешно, что нет души? Идиоты! Смех без причины – ваш главный признак коллективной беспомощной тупости», – Лиля припомнила различные комедийные шоу, над которыми люди смеются только в компании, и смотрят ни разу не улыбнувшись, когда одни. – «Может, дело в том, что они не умеют жить своим разумом и им нравится, когда ими управляет коллективное бессознательное?»

Брат Лили смотрел на неё с сочувствием со стороны и уже думал, как бы побыстрее её спасти. Он слишком хорошо знал все её выражения лица и типичный для неё ход мысли, чтобы понять, что сестра на грани и готова выплеснуть всю свою ненависть на собравшихся. Но ему не пришлось ничего делать. Лиля взяла себя в руки и спокойно провела остаток презентации. Для перемещения у них был доброволец, который уже не раз пересекал полмира, хотя для привлечения большего внимания было заявлено, что на такое большое расстояние он перемещается впервые. Вторые врата были установлены в Японии, и прямая трансляция с того конца света отображалась на огромных экранах, установленных с обеих сторон сцены. Человек зашёл во врата и просто исчез. Меньше чем через секунду он появился в Токио. Используемая для трансляции связь шла и то с большей задержкой. Технологии, разработанные Лилей, ещё не успели внедриться столь обширно во все сферы деятельности. Но её открытия, сделанные в процессе изобретения телепорта позволяют ускорить процессы обмена информацией, а как следствие улучшить не только связь между людьми, континентами и в будущем планетами, но и усовершенствовать компьютеры до суперскоростных вычислительных машин.

Телепорты достаточно быстро стали повсеместно использовать, несмотря на высокие затраты на строительство. Без Майкла Лиля не хотела морочиться с собственным производством и организацией теле-путешествий. Она ограничилась патентом, который сулил ей неплохие деньги от продаж билетов на телепортацию. Как ни парадоксально, за всё это время она сама ни разу не воспользовалась телепортом, считая его столь же рискованным, как и любое другое транспортное средство.

Выполнив свой долг перед любимыми, Лиля вернулась к разработкам брата, оставив доработку телепорта на плечах команды, которая помогала ей в его изобретении. Следующей её целью стала неуязвимость. Миру много чего требовалось для выживания, но Лиля больше не обращала никакого внимания на мир. Её интересовала исключительно собственная жизнь и собственное бессмертие. Дэнни уже успел сильно продвинуться в своих исследованиях и экспериментах с органами, но не спешил делиться результатами с кем-либо, кроме Лили и семьи, хотя любые побочные достижения и результаты всегда становились достоянием общественности – любой мог использовать их наработки и знания.

Любой… но люди не сильно-то и старались оставаться живыми. Для многих вечность продлилась недолго. Следующие десятки лет научные разработки семьи Кул оставались независимыми только благодаря их корпорациям, расположенным во всех странах мира и огромным денежным накоплениям. Компании Глории и Майкла оставались под присмотром Алекса. Бизнес – это его стезя, и он успешно назначал управляющих и следил за эффективностью и прибыльностью производств и лабораторий. Поэтому смены безумных властителей во многих странах мира несильно затронули семью Кул и их свободу в науке. Постоянно появлялись несогласные, или согласные, но жаждавшие власти, или уставшие, или скучающие, которые ничего не создавали и только сеяли хаос. Но любой хаос должен рано или поздно закончится, система должна была перейти в равновесное состояние, и она перешла. Борьба за власть во многих странах нередко была кровопролитной, но между собой страны редко воевали. К облегчению Лили, ядерное оружие ни разу не было использовано. Когда в мире остался относительно небольшой круг чудом оставшихся в живых и рассеянных по всему миру людей, все столкновения за место у власти прекратились. Осталось всего лишь два миллиарда одиноких и вечных людей.

Лилю это не остановило, она нашла способ создавать новых людей путём клонирования. Благо хранилища лабораторий Майкла были не на виду и совсем не в тех же местах, где и сами пункты приёма биоматериала. Он и это продумал заранее, ожидая возможных нападок со стороны противников искусственно возникшей жизни или борющихся с проблемами перенаселения активистов. Просчитать это было несложно. Агрессивно настроенные периодически возникавшие движения сами не до конца понимали, за что они «сражались». Так что, благодаря дальновидности Майкла, у Лилии было предостаточно биологического материала, и она продолжала двигаться вперёд, никогда не сдаваясь и не останавливаясь, изобретая всё новые решения.

У мира появилось мировое правительство. Достаточно мудрое, как считала Лиля. Не только правительство, но и человечество в целом стало осознаннее. На Земле остались только разумные люди и трусы. Иногда, к сожалению, одно другому не мешало. А Лиле даже посчастливилось заново испытать радость любви с одним из наиболее достойных представителей человеческой расы.

Каждый раз, когда Лиля сомневалась в том, что сможет пройти весь путь, у которого нет конца, всегда оставаясь в победителях, она закрывала глаза и представляла мир в виде параллельных мультивселенных с бесконечным числом вариантов развитий событий, наложенных слоями на эту реальность. И раз их бесконечное множество, то значит среди них есть и тот вариант, который её устраивает. Она мысленно скользила по этим пластам реальности, останавливаясь на том, который вёл её к вечному существованию. Это была её личная форма медитация.

Печаль толкала её к новым открытиям. Душевная боль оказалась самым эффективным двигателем прогресса, поэтому Лиля отказалась от идеи создания «лекарства от несчастья». Единственное, чего она никак не могла понять, – это причина этой боли. Если счастье и эмоциональная боль – это пряник и кнут природы, то с удовольствием и счастьем всё понятно – они являются поощрением размножения и процесса обучения. Но за что это этот кнут, это наказание? Почему мы испытываем боль, когда теряем кого-нибудь близкого? За что наказывают нас? Самая сильная эмоциональная боль не способствует ничему, кроме абсолютного уныния и апатии. Работать невозможно. Тогда зачем она? Может, без боли люди обленились бы и не слишком бы стремились к удовольствию и счастью. Простое спокойное ничто тоже неплохой вариант существования. Можно иногда напрячься, чтобы получить удовольствие, но не надо напрягаться, чтобы просто спокойно существовать. Но наличие душевной боли заставляет человека напрягаться всегда, потому что с ней он может скатиться не просто до отметки «0» в своём самочувствии, где его ничто не беспокоит и не волнует, – он может уйти в минус, туда, где боль так велика, что мешает существовать и начинает бороться с чувством самосохранения.

Через день после первой успешной операции на человеке по замене всех внутренних органов искусственными прототипами Лиля устроила себе отпуск, телепортировавшись в Коста-Рику. Это был её первый личный опыт телепортации, и она решилась на него только потому, что за все годы существования и совершенствования телепорта не произошло ни одного несчастного случая. Она почувствовала некоторое облегчение, будто гонка за жизнью почти выиграна и можно сделать небольшой перерыв. Телепортация вызвала небольшое головокружение, хотя сама Лиля даже не успела понять, что произошло. Она моргнула и уже оказалась в другой стране, на другом конце планеты. В Коста-Рике она решила научиться сёрфингу, чтобы понять, чему так восхищались её родители. Спорт её никогда не привлекал, как и купание, и поездки на море или океан, но после трёх месяцев ежедневного сёрфинга на Коста-Рике она влюбилась и в океан, и в экстремальные виды спорта. Адреналин повышал её общее настроение и ощущение счастья. Но она всегда помнила о безопасности и никогда не рисковала напрасно. Кроме того, в отпуске ей пришло множество идей, которые захотелось реализовать. Смена физической и умственной нагрузки плодотворно влияли на неё.

Через три года, когда операции по замене органов стали также привычны, как лечение зубов, а технология и эффективность сращивания искусственных частей с органическими тканями и сосудами достигла совершенства, она заменила себе все органы, какие было возможно. Первый месяц она испытывала некоторый дискомфорт, потому что давно уже не чувствовала такой лёгкости в теле, и эта лёгкость граничила с ощущением пустоты внутри. Но это было ошибочное ощущение. В здоровом теле человек почти не чувствует своих частей тела и органов. Напоминание о том, что они есть, приходит только с болью. Но физическая боль теперь была практически исключена, организм работал как совершенный механизм, поэтому так поражала новая обретённая лёгкость.

Через десять лет отец Лили очень отдалился от семьи. Алекс оставил управление компаниями на своего приёмного сына. Лиля и Дэнни продолжали получать приличную часть доходов от этих предприятий, но с отцом они почти не виделись и не общались. Алекс устал работать и всё время путешествовал по миру со своей возлюбленной. Дэнни тоже всё больше проводил время за исследованиями, не связанными с деятельностью Лили. Брат с сестрой виделись теперь нечасто, но всё же чаще, чем с отцом, с которым за несколько последних лет они встретились всего два раза. Их жизни давно разошлись по разным ветвям пространственно-временного континуума, и, хотя они по-прежнему испытывали друг к другу тёплые родственные чувства, им почти не о чем было поговорить, кроме природы бытия. В последнюю свою встречу Лиля и Дэнни сидели в ресторане на высоте 60 этажей над землёй и молчали первые пятнадцать минут, рассматривая фиолетовый закат, подсвечивающий белым контуром тучи, угрожающе нависшие над городом.

– Как ты думаешь, что будет дальше? – вдруг спросил Дэнни, не столько от недостатка тем для разговора, сколько из искреннего интереса. – Чем закончится история бессмертного человека во Вселенной?

– Не знаю, но что бы это ни было, оно уже предопределено, оно уже произошло, мы просто наблюдаем, – спокойно ответила Лиля и перевела свой взгляд с заката на чёрный кофе в своей маленькой чашечке.

– Неужели нашла доказательства? – удивился Дэнни. Он-то знал, как Лиля любит слова «может быть» и «возможно», избегая скользких вопросов, в которых у неё нет полной уверенности.

– Не доказательство, но всего лишь мысленный эксперимент, – Дэнни развернулся от окна к Лили всем телом и даже облокотился на стол, чтобы, как ему казалось, лучше слышать. Он любил мысленные эксперименты и оспаривать их. – Предположим, что ты оказался сейчас в районе ближайшей к нам звезды Проксима Центавры и смотришь на нашу планету. Что ты увидишь? Ты не увидишь меня в ресторане. Ты увидишь меня 4,2 года назад, потому что именно столько идёт свет от Земли до тебя на Проксима Центавре. Ты будешь наблюдать за мной и тебе будет казаться, что я имею тысячи возможностей, что я могу пойти направо или налево, могу умереть в любой момент или влюбиться. Но на самом деле я ничего такого не могу, потому что я всё уже сделала. Всё предопределено в том мире, за которым ты наблюдаешь с Проксима Центавры.

А теперь учтём факт бесконечности космоса. Теперь ты оказался где-то на планете на расстоянии от Земли, стремящемся к бесконечности. За бесконечное время своего существования ты сможешь увидеть в этой точке всю историю человечества до его скончания. И факт – в моём мире на Земле ничего нельзя будет поменять. Всё, что ты будешь видеть, уже случилось почти вечность назад.

– Но ты-то в отличии от меня находишься не на расстоянии световых лет от происходящего вокруг и поэтому можешь влиять на свою судьбы и мир. Всё относительно, – нетерпеливо перебил Дэнни.

– Здесь ты не можешь быть абсолютно прав. Уверен ли ты в том, что мы так уж близко к тому, что происходит вокруг?

Возьмём, например, кварк, связанный в частице на моей лодыжке, с одной стороны и солнечную систему с другой как подобные системы. Я не пытаюсь вернуть тебя к чисто планетарной модели атома, я предлагаю допустить такое сравнение только для осознания масштабов. Кварк на моей лодыжке, на первый взгляд, находится ближе к моей реальности, чем ты на краю космоса. Относительно кварка на лодыжке моей ноги (если представить, что это наша солнечная система), где будет заканчиваться его вселенная? Не дальше кварка на моей макушке. А всё, что меня окружает, для кварка – бесконечный космос. А теперь сопоставим скорость света в мире кварка. В мире кварка нет такой быстрой скорости. Он «не отражает» свет и «не взаимодействует» с ним. Он не знает о свете и таких скоростях. До него информация доходит медленнее чем до меня, как человека. Он по факту тоже на краю вселенной и "наблюдает" реальность, которая уже произошла со мной.

– Я, кажется, понял к чему ты клонишь… Ты веришь в тахионы[8 - Тахион – одна из теоретических частиц квантовой физики. На момент написания книги её существование не доказано.]? – частицы, которые могли бы двигаться быстрее света ещё не были открыты, но если в мире кварка есть свет, который неуловим для него и двигается быстрее любых мыслимых для кварка скоростей, то Лиля, вероятно, не исключает такой возможности и для уровня людей. Дэнни помнил её незаконченную работу, посвящённую «уровням организации», в которой она пыталась через формулы отыскать объективную реальность, упрекаю всю современную физику в относительной привязке к свету и его скорости. Лиля считала, что если существует объективная реальность, то взаимосвязь всех систем (и на уровне человека, и на уровне частиц, и на уровне галактик) может достигаться по принципу матрёшки. Законы везде одинаковы – способы и инструменты исполнения разные. Для физики и математики – это всего лишь различные понятия, описывающие по своей сути одни и те же явления, с нужным индексом поправки. Для этого необходимо ввести переменную пространственной величины, относящийся к микромиру или макромиру соответственно. Она назвала этот коэффициент: "уровень организации", и считала, что его можно будет рассчитывать из взаимозависимости массы, объёма и гравитации или ещё какого-либо фактора, свои расчёты она так и не закончила. Лиля полагала, что законы везде действуют одинаковые как в микромире, так и в макромире, но из-за этой переменной, которая пока не открыта, они кажутся разными. Переменная может быть как положительной, так и отрицательной, а тот уровень, на котором её показатель "0" (если такой существует), вероятно, является ключевым для понимания всего мироздания.

– Скажем, я не исключаю, что и в нашем, человеческом, мировосприятии существуют некие частицы, которые двигаются быстрее скорости света. Значит, относительно нас эти частицы движутся быстрее и во времени. Для этих частиц, тахионов, мы – застывшая картинка, так же как кварк для нас обнаруживает характеристики застывшей частицы, хотя по природе своей и является волной. Такие тахионы могли бы влиять на "будущее" и определять будущее положение нас. Или, по крайней мере, знать, что там в будущем.

– Не могу представить, каким образом они могли бы влиять на нас? Подумаешь, существуют немного в будущем и «знают» немного больше о том, что впереди.

– Точно мы сможем это узнать, только преодолев скорость света, а это невозможно будучи человеком. Но вариантов может быть много. Например, тахионы могут формировать некоторую пространство-форму. Возникающие пустоты пространства точно соответствуют формам нашего мира, но сдвинуты во времени, чем определяют "желание" наших частиц оказаться в том или ином месте. Оказаться в пустоте, "скатиться" в незанятое невидимыми человеку частицами место – это энергетически более выгодное положение для частиц видимого мира, чем и объясняется их "желание" оказаться там. Это, впрочем, не объясняет причины перемещений тахионов.

Дэнни понравилась эта идея, и он с ходу не смог придумать опровержение для неё.

– Признавайся, ты уже придумала, как влиять на будущее и управлять им? Или хотя бы как увидеть его?

– Чтобы с конца вселенной повлиять на события на Земле тебе придётся приложить бесконечное количество энергии, чтобы прорвать барьер световой скорости. Как я уже сказала, будучи человеком – это невозможно. Надо искать другие формы бытия для нашего сознания.

– Я приму это за вызов, – усмехнулся Дэнни. Ему сложнее было придумывать цели в жизни, чем Лиле, поэтому с детства он просто соревновался с ней. Без пари и споров, мысленно. Побеждал и проигрывал он тоже только мысленно, но радость от побед это не умаляло. – Задачка на скорость: кто быстрее из нас преодолеет скорость света.

Она допила кофе с пирожным, он съел свой бургер со стейком вместо котлеты, и они разошлись каждый своим путём, которые, по странному стечению тахионов, больше не пересекались.

Через сто лет Лиля с Дэнни значительно продвинулись к человеку бессмертному, найдя способ с лёгкостью сохранять, копировать и восстанавливать все нейронные связи и клетки мозга. Решение родилось неожиданно. Когда Дэнни довёл до совершенства свой принтер натуральных продуктов, Лили пришло в голову использовать этот аппарат для повторения строения мозга со всеми необходимыми кровеносными сосудами и удобными химически активными стыковочными соединениями, способными почти самостоятельно соединяться с остальным организмом. Новый мозг подобно магниту стремился занять своё место в организме. Лиля провела эксперименты на двух крысах, которых по-разному обучала в течение года. Лишив одну из них мозга, она отсканировала мозг второй крысы и распечатала его, операция по пересадке распечатанной копии мозга второй крысы в первую оказалась проще игры в лего. Единственный важный минус этого эксперимента заключался в том, что сканирование мозга второй крысы приводило к его полному уничтожению. Первая крыса с мозгом второй вела себя абсолютно так же, как вторая, обнаруживая те же привычки и способности к решению задач, те же предпочтения в еде и ту же пространственную память. Обладала ли она сознанием второй, с точностью нельзя было сказать. Дэнни был абсолютно уверен, что сознание тесно связано с твоим собственным телом. В своих выступлениях на научных конференциях он настаивал на том, что мозг подобен правителю страны, а сознание – совокупности граждан и правителя. Можно назначить одного и то же человека правителем другой страны, только граждане будут другие, территория будет другой и законы будут другие. Это не будет той же страной, там не могут быть те же порядки. В сочетании с новым правителем это будет совершенно другое новое общество – новое сознание. Но Лиля не верила этим речам. Она была уверена, что в её опытах создаётся не новое сознание, а продолжение старого, его дополнение, обновление, но не замена, поэтому смело продолжала искать способы безопасного сканирования и копирования информации из мозга. И нашла. Вовремя скопированная информация позволила воскресить любого человека, но не с момента его смерти, а с момента копирования. Как герои компьютерных игр, люди смогли продолжать жить с места последнего сохранения. Дэнни был настолько категоричен в своих суждениях и непреклонен перед новыми идеями и изобретениями Лили, что так и не согласился на копирование. Двести с лишним лет – таков оказался лимит бессмертного человека, созданного Глорией. Те, кто не принимал новые совершенствования, пересадку органов и копирование мозга, были обречены. Лиля хотела бы сказать, что даже не заметила ухода брата из жизни, но это было бы не совсем правдой. Она действительно упустила момент смерти, похорон и обряда всеобщего прощания с ним, но, узнав о его гибели, погрузилась в печаль, вновь задумавшись о том, что вечная жизнь неизменно обрекает на одиночество и постоянное расставание. Знакомства с новыми людьми не приносили больше удовольствия: когда боишься потерять, не привязываешься. А такие отношения не бывают полными. Брат был её кровью, её самым близким из живых людей, даже несмотря на расхождения во взглядах. С кем она теперь будет делиться идеями? Кто будет ставить под сомнения её безумства? Кто вовремя укажет на ошибку? Лиля стала менее уверена в своём будущем, потеряв такую опору, но горе этой утраты не заставило её остановиться, прервать свои поиски и работу. Не может же она дать эмоциям и чувствам погубить все её старания и мечты. Лиля решила, что будет жить так, как это считалось нормальным, чтобы не потерять связи с реальностью, которая всё больше ускользала от неё с каждой потерей. Новая семья, новые друзья. Она пыталась убедить в первую очередь саму себя, что может продолжать так до бесконечности.

Через триста лет Лиля потеряла своего нового мужа в глухие к рассудку времена, которые переживала их цивилизация. Но новые дети, выращенные из пробирки, остались живы. Как ни абсурдно, но проблема нового общества заключалось в том, что оно было новым. Эффективное наследование доминантных и положительных признаков по женской линии привело к резкому увеличению популяции женщин. И этому новому обществу требовалось время, чтобы стабилизироваться и перераспределить ресурсы. Но стабилизация застряла в стагнации и, чтобы сдвинуть новый мир, пришлось его переворачивать. Воинствующие женщины мира, который совершенно перестал походить на былое человечество, решили, что источником всех оставшихся в мире бед, недостатков экономики, а также просто людских пороков, приводящих к войнам и разногласиям, являются мужчины и поставили своей целью уничтожить их всех. Абсурдность этой идеи убийства ради прекращения убийств разозлила Лилю даже больше, чем трагичная смерть мужа в теракте, организованном этими экстремистками. Она сочла за благо улететь на другую планету, чтобы не вылить свою злость на всё человечество и не уничтожить его. Мысль о другой планете давно манила её. Лиля была уверена, что следующий виток развития связан с поиском инструментов для эффективного обмена информацией на межпланетном и межгалактическом расстоянии. Она считала, что это приблизит её к пониманию того, как можно обогнать скорость света, а как следствие, и к созданию новых форм существования. Новое сознание объединило бы достижения в области информационных технологий и биоинженерии. Информация испокон веков была главным признаком жизни. Три миллиарда лет назад микробы создали информационную сеть на основе ДНК. Они не только создавали необходимые им белковые структуры, используя свою ДНК в качестве инструкции, но и поглощали ДНК себеподобных, использовали нужные фрагменты кода, вплетая его в свой геном. Они объединялись в колонии, обменивались этой информацией, построив таким образом свой «интернет», и со временем обнаружили более мощные возможности передачи информации. Когда один микроб обнаружил себя в другом микробе, ставшем его носителем появилась эукариотическая клетка – основа для более крупной формы жизни. Этот симбиоз создал более крупную сеть, аналогом которой является только всё ещё развивающийся на уровне людей интернет вещей[9 - Интернет вещей – совокупность физических предметов, способных взаимодействовать друг с другом и с внешней средой благодаря встроенными технологиями.]. Микробный интернет вещей – это животные и люди, переносящие информацию (даже на отпечатке пальца содержится абсолютно уникальный микробный "код"). Человеческий интернет вещей – следующий этап эволюции. Что это за сеть? Несложно догадаться, что следующий этап переноса информации должен быть связан с более высокими скоростями передачи информации и более совершенными носителями. Лиля была уверена, что этой эволюционной формой должен стать симбиоз человека, кремневых технологий и информационной сети. Вопрос был лишь в том, как много времени потребуется человеку, чтобы принять эту новую форму бытия и примет ли он её или предпочтёт исчезнуть.

Прошло девятьсот лет, прежде чем Лиля нашла новую любовь уже на другой планете, которую с группой добровольцев всё это время помогала колонизировать. Пока другие думали, как создать пригодные для человека условия, Лиля продолжала придумывать, как сделать человека пригодным для любых условий, совершенствуя систему искусственных органов. Сами органы несложно было заменить на механические аналоги, трудность заключалась в обеспечении взаимосвязи между ними и мозгом. Передача информации между частями тела всё же вызывала сложности. Лиля не могла придумать ничего лучше. Она только всё больше утверждалась во мнении, что ей не удастся обрести новую форму и стать неуязвимой, пока она не найдёт другой способ передачи информации. Население её планеты неплохо справлялось с освоением, но пока походило на неторопливое первобытное общество, постепенно и неспешно создающее всю необходимую для комфортного существования инфраструктуру, так что высокотехнологичными разработками она занималась одна.

Спустя две тысячи лет Лиля успешно руководила поселением этой планеты. Она не была выше своего народа, не занимала какого-то особого положения в обществе, не имела никаких привилегий. Её задача была организовывать народ, когда для реализации новых затей и совершенствований требовались общие усилия —она просто координировала совместные усилия и помогала решать сложные задачи. Так получилось, что у них не было денег. С самого создания поселения мудрое распределение ресурсов и задач между членами общества были жизненно важны для их поселения. До появления Лили эта задача была возложена на программу. С ростом населения Лилии пришлось взять на себя задачу создания более совершенных машин-программ для распределения ресурсов. Она понимала, что люди до сих пор не способны доверять друг другу и верить в непредвзятость друг друга. Возможно, что она и сама неспособна на непредвзятость. Программа распределения была идеальным решением для их общества, где большую часть работы выполняли машины и каждый был волен заниматься тем, что ему по душе, даже если ему по душе пролёживать бока целыми днями. В задачи программы входило обеспечение не только достаточного уровня для существования каждого индивида, но и удовлетворение всех его психологических потребностей, и поддержание уровня счастья. Программа могла давать советы по внесению изменений в жизнь, но они не были обязательными и были созданы только для того, чтобы облегчить каждому члену общества жизнь.

Через пять тысяч лет вся планета была семьёй Лили, её потомками и очень дальними родственниками. Это была самая развитая и процветающая цивилизация во Вселенной. Каждый её член мог заниматься только тем, чем ему хочется, и только тогда, когда ему хочется. Все блага, которые можно было получить, были бесплатны и доступны всем. Никто не соревновался друг с другом в уровне роскоши, поэтому всем всего хватало. Всю необходимую работу успешно выполняли роботы. Единственные ниши, не очень хорошо удававшиеся роботам, были искусство и наука. В начале своего пути как учёного Лиля была уверена, что подобного процветания человечество сможет достичь намного раньше, и с ужасом осознала, что даже пяти тысяч лет недостаточно для достижения полного совершенства духа, тела и общества.

Прошло ещё пятьсот тысяч лет – время, которое Лиля перестала считать и с которым она перестала считаться. В организме Лили не осталось земных органических элементов, её тело стало совсем другим. Она стала иначе воспринимать течение времени и окружавшую её реальность. Человек прошлого назвал бы её уродом или монстром, но её тело было совершенно с технической точки зрения, так как обладало всеми необходимыми органами для существования в любой среде.

Два миллиона лет ей в целом потребовалось, чтобы усовершенствовать тело до такой степени, что она смогла обладать считавшимися когда-то для неё сверхъестественными способностями, в том числе телекинезом. Такую свободу она обрела только благодаря тому, что всё-таки научилась регистрировать и «наблюдать» частицы, двигающиеся быстрее света. Она использовала наработки учёных, совершенствовавших телепорт, для искривления пространства. Создавая многомерные замысловатые фигуры из пространственно-временного континуума, она и смогла поймать тахионы.

Через миллиард лет те немногие люди, что ещё остались, разбрелись по Вселенной, у некоторых тела были размером со звезды, у других тел как таковых не было – полуэфемерный набор импульсов. Лиля искала золотую середину. Других разумных существ, кроме потомков людей, во Вселенной она не нашла. Их просто не существовало, как она и подозревала. Жизнь в разных примитивных формах присутствовала на многих планетах, но не разум, не осознанность. Лиля не знала, с чем именно это связано, но одно она знала точно. Наши разумы подобны запутанным частицам. Стоит одному запечатлеть дерево на горизонте, как оно становится видимым для всех, где бы вы не находились, дерево на другом конце света станет частью и вашей реальности. Таким образом мы все создаём видимую реальность. Наши глаза и мозг создают реальность, которая цепляется друг за друга, событие за событием. Без них не существует ничего. Объективной реальности нет. Мир – это полный хаос бесконечного движения беспорядочных частиц без определённого спина и только благодарю мозгу человека люди видят мир таким, как сейчас, – схлопнутым в одном мгновении, замеревшим. Сеть человеческих существ – это границы реальности. И Лиля захотела достичь объективной формы существования, которая не воздействовала бы так грубо на мир.

Через 7 миллиардов лет от Земли, как далёкого воспоминания и первого дома ничего не осталось, Лиля была в поисках связи с миром мёртвых, но для начала ей требовалось доказательство того, что этот мир вообще существует. Через 50 миллиардов лет она расшифровала всё, что было в мире, разложила весь мир по крупицам, докопалась до информационного поля.

Через 100 миллиардов во Вселенной творился полный хаос, гигантские чёрные дыры, пустоты. В мире почти не осталось людей, а значит сознания, поэтому мир терял материю. Но Лилю это не волновало. Она научилась управлять информацией, ей снова пришлось значительно изменить свою форму существования. Она наконец смогла перемещаться беспрепятственно между всеми теперь отчётливо видимыми ей струнами реальности. Мир не был для неё тёмным и пустым, она "видела" все спектры, "слышала" все частоты. Она нашла информацию о всех когда-либо живших существах и могла бы материально воссоздать любое, если бы физические условия изменившейся Вселенной позволяли это. Она могла "заставить" их ожить и бестелесно, мысленно, и могла общаться с ними. Но Лиля так и не нашла среди них ту, ради которой всё это делала, которая создала её и которой она так и не смогла помочь и в благодарность подарить тоже вечную жизнь. Лиля искала Глорию среди мёртвых людей…

Всё потому, что Любовь загадала Смерти желание – отдать ей половину своей бессмертной и бесплотной жизни. Половина от вечности – всё равно вечность. Любовь вернулась к Смерти в мир, не принадлежавший этой Вселенной, форма бытия, которую невозможно никаким образом осознать и увидеть, находясь во Вселенной Лили. Потому что, даже имея в своём распоряжении вечность, нельзя увидеть то, что имеет совершенно другую форму организации и природу бытия. То, что существует по другим законам физики.

Лилия была в печали от своего беспомощного всемогущества и всезнания и не заметила, как пролетели ещё несколько миллионов лет. «Разобрав» весь мир до основания и изучив его вдоль и поперёк, ей ничего не оставалось делать от скуки, как создавать его заново, восстановить пригодные для органической жизни условия и следить за развитием событий и новыми существами. Она научилась перемещаться в пространство-времени и оставляла свои следы и знаки, насколько могла, будучи слишком неуловимой сущностью. Настолько лёгкой, что могла двигаться со скоростью больше скорости света. Настолько тяжелой, что на неё не действовала гравитация, она сама была источником всей гравитации. Новая разумная жизнь несильно отличалась от людей. Впрочем, внимание она им уделяла нечасто, только чтобы развлечься. Её заботили другие цели. Она пыталась подняться выше, обойти границы Вселенной, узнать, что и кто находится за её пределами. И уж будьте уверены, однажды ей это всё-таки удастся.

notes

Примечания

1

Редусомная теория А. Оловникова – одна из теорий старения.

2

Нейрогенез – процесс образования и миграции новых нейронов.

3

«Дюшеновская улыбка» – искренняя улыбка, которая характеризуется сокращением мышц вокруг глаз. Гийом Дюшен де Булонь подробно изучал психологию улыбки и научился различать фальшивую и искреннюю улыбки.