Пешком до Луны

Праздник в «Кровавой Мэри» мог закончиться провалом, если бы не она. Так кто же эта таинственная незнакомка?

Знакомьтесь, Мишель Брэй. Семнадцатилетняя школьница, но уже героиня большого города. Как утверждает сама Мишель, в «Форджес» она попала благодаря школьному спектаклю. Так или иначе, у этой девочки большой потенциал. Кто знает (не в обиду уважаемой Дебби Уинфлоу, конечно), может быть, совсем скоро фамилия Брэй у нас будет ассоциироваться с креслом начальника «Форджес».

Мы поймали Мишель за барной стойкой, и вот, что получилось…

Далее следовало огромное количество вопросов от той самой девушки, которая подошла ко мне в «Кровавой Мэри», и такое же бесчисленное количество моих ответов, благодарностей Ричи и Деб. Ещё вчера я поверить не могла, что такое реально, но уже сегодня моё лицо красовалось на миллионе экземпляров популярного журнала, и я уже ничего не могла поделать, кроме как смириться с этим фактом и наслаждаться внезапно возникшей славой.

Прошла неделя. Дома всё наладилось. С Алексом мы общались как раньше, у меня даже получалось ладить с Эшли. Когда она не вела себя как идиотка. Работа съедала максимум свободного времени и не отпускала даже в выходные. Что поделать – любишь на обложке красоваться, люби и бумаги в офисе по папкам сортировать. С выхода того журнала и правда всё поменялось. Если раньше ко мне просто относились хорошо, то сейчас к этому самому «хорошо» подключилось ещё и уважение. Дошло даже до того, что мне начали доверять контроль стажеров. В школе было всё отлично. Я словила какой-то дзен, так что могла теперь совмещать работу с учебой без труда. Шучу, конечно. Без труда – это сильно сказано. Спать и есть приходилось где получится и когда получится. А в остальном – да, дзен всё-таки был. Да такой, что даже в театральном кружке меня видели чаще, чем раз в месяц.

Однажды после уроков я забежала к мисс Уоррен на репетицию.

– Мишель, ты как раз вовремя. У меня есть отличная новость!

– Новость? Неужели декорации готовы?

– Мишель, – засмеялась она, – ты когда-нибудь думаешь о чем-нибудь, кроме работы?

– Наверное… Бывает, я думаю, о том, чтобы выспаться… – я улыбнулась.

– Ну, здорового сна я тебе не гарантирую, а вот заслуженный отдых стопроцентно! Послезавтра ты едешь в самый лучший в стране режиссерский лагерь. С директором школы я уже поговорила, она только за. Тем более, что с успеваемостью у тебя пока что всё хорошо.

– Мисс Уоррен! Я даже не знаю, что сказать… Это просто… Просто вау! Но только меня, наверное, не отпустят на работе. Ведь это надолго.

– Дорогая моя, я обо всём позаботилась. Ты ведь уже знаешь, что мы хорошо знакомы с Аланом? Так вот. Мы поговорили с Дебби, и она с радостью тебя отпустила, тем более, что сама она тоже улетает. Куда-то на Бали или вроде того.

– Я даже не знаю, как вас благодарить…

– Просто отправляйся туда без лишних разговоров. Это лучшее, что ты можешь для меня сделать. Учителя любят радоваться успехам своих учеников. Когда-нибудь ты это поймешь, – и она улыбнулась своей удивительной, доброй улыбкой.

– Спасибо! – я крепко обняла мисс Уоррен и поспешила домой собирать вещи.

Глава 23

23 января. Новое.

Два дня назад родители привезли меня к большим металлическим воротам. За ними я увидела несколько красивых корпусов из красного кирпича. То была академия режиссуры…

Мы заселились по двое человек в небольшие, но очень уютные комнатки. В моей стояли две кровати, стол, огромный шкаф из темного дерева, и две прикроватные тумбочки. В середине комнаты лежал мягкий бежевый ковер, в котором ноги просто утопали. Совершеннейший ковер на всей планете! Когда мы только въехали, постели были идеально застланы, а шторы раздвинуты так, что свет заливал нашу небольшую спальню, больше похожую на маленький рай с фисташковыми обоями, оригинальными настенными лампами и резным столиком.

Но буквально через час после заселения я и моя новая соседка по имени Ванда превратили маленький рай в рабочий кабинет двух заядлых писак-режиссёров. Познакомилась я с ней, как только вошла в комнату. Задорная толстушка в синих джинсах и красном джемпере энергично разбирала вещи.

– Хай, красотка! – увидев меня, сказала она. – Да ты проходи, располагайся. Меня Вандой звать. А ты кто у нас?

Её простой, деревенский говор меня почему-то очень обрадовал. Наверное, просто хотелось отдохнуть от всей этой городской «элиты», которая даже знать не знает, что существуют слова, кроме «официант», «ещё шампанского», «а когда начнется вечеринка?».

Не сказать, чтобы мы с ней сразу подружились. Характер у неё, конечно, тот ещё. Уж очень жесткая эта Ванда. Почти как Деб. Только Деб то мой начальник, а Ванда… Всего лишь соседка по комнате.

Несмотря на это, что-то в ней всё-таки было… Харизма какая-то. В общем, ругаться я с ней не стала, а, наоборот, решила сблизиться. Мне сейчас нужен кто-то, кто вобьет в меня стержень, который сама я где-то поломала.

Следующие два дня мы бегали как заведенные. В семь утра подъем, в восемь завтрак, а в девять уже начало занятий. Днем – практика и экскурсии. Вечером – выполнение задания на день. Да уж, не так я представляла себе лагерь… Хотя, доля прекрасного в этом была. Я занималась любимым делом, общалась с хохотушкой Вандой и наслаждалась прекрасной природой, которая окружала нас повсюду. Даже из моего окна был виден темно-зеленый, дышащий свежестью лес.

В лагере нас было двадцать. Правда, я почти ни с кем не общалась – не было времени. А вообще, кажется, половина ребят здесь такие ботаники, каких свет не видел. Хотя есть и те, кому эта практика действительно в кайф. С ними то точно можно повеселиться! Что мы и запланировали с Вандой на третий вечер нашего пребывания в режиссерской обители.

Странно, но я немного волновалась перед знакомством с остальными ребятами. Да, мне удалось поладить с Вандой, но что будет с остальными… Пока немного жутковато. Хотя с чего бы?

Взволнованная и пока что семнадцатилетняя

Мишель Д. Брэй

Я захлопнула дневник, убрала его в ящик своей тумбочки и побежала на занятия.

– Работа над сценарием – это вовсе не то развеселое занятие, каким вы его считали в своих школьных театральных кружках, – говорил наш преподаватель по киноискусству, мистер Говард Джонсон. Он показался мне очень злым человеком. Таким, будто бы сама жизнь его обезоружила, прижала к стене и заставила дать показания против самого себя. Обычно у таких людей как мистер Джонсон, своя, не похожая ни на чью история. И обычно она заканчивается не фразой «и жили они долго и счастливо». Мои рассуждения прервал громкий голос. – Юная леди, вы будете молчать или всё-таки ответите на мой вопрос?

Я оглянулась, ища поддержки со стороны новых одноклассников, но все только смотрели на меня непонимающим взглядом.

– А… Можете вопрос повторить? – смущённо ответила я.

Мистер Джонсон раздраженно выдохнул, скрестил руки и продекламировал:

– Как пишут сценарий для ситкомов, юная леди?

– Для ситкомов? Эм… Я думаю, что… Наверное, это…

– Я думаю, что, наверное, может быть… Вы совершенно бесполезны.

Кто-то в классе усмехнулся.

– А вам, молодой человек, отчего так смешно? Или, может быть, вы расскажете нам про сценарий ситкомов?

– Эм… – сказал парень. – Простите, Говард.

– Для тебя мистер Джонсон.

– Мистер Джонсон, – едко заявил парень.

– Ну и как же тебя зовут, умник?

– Пэрри. Но для вас мистер Пэрри.

Класс захохотал. Я обернулась. За последней партой вальяжно сидел, вытянув ноги, высокий, мускулистый парень в джинсовой рубашке. В руке он крутил шариковую ручку. Доволен собой Пэрри был невероятно. Но что-то в нём настораживало.

– Ах, это вы. Двадцати двух летний победитель чемпионата по сёрфингу, сын миллионера, а сегодня – постоялец нашего скромного лагеря. Ваше величество, – искажая каждую букву говорил Говард. Он был не из тех, кто при виде сыночка богатых родителей падал ему в ноги с мольбами о прощении. Джонсон мне нравился, хоть он и был злодеем, обиженным на весь мир.

Пэрри встал и демонстративно поклонился.

– Рад представиться, Говард, – он повернулся на нас и снова поклонился. – Друзья.

– Да, актерского мастерства вам не занимать. Но насколько хорошо вы разбираетесь в режиссерском деле? – Джонсон задумчиво склонил голову. Через пять секунд он шумно выдохнул, хлопнул ладонями и сказал: – Итак, а теперь поднимайте свои пятые точки. Раз никто из вас, идиотов, не разбирается в ситкомах, сегодня мы идем на съёмки.