Пешком до Луны

Алекс ехал спокойно, губы его были сжаты, взгляд сфокусирован на дороге.

«Что он обо мне сейчас думает? И обо мне ли вообще?»

– Спасибо тебе. Ты самый лучший на свете друг, – вдруг сказала я. – Люблю тебя.

Алекс промолчал. Почему? Я не знаю. Но если бы я только могла попасть в его голову… Узнать, а что творится у него в душе…

После той драки с Эддингтоном Алекс стал немного агрессивным. Иногда я его побаивалась. Представляете, боялась моего милого, доброго Алекса с его вечно взъерошенными волосами и любимой клетчатой рубашкой! А сегодня? По телефону он был очень взволнован, а сейчас молчал как рыба. Только бы знать, о чём он думает. Только бы знать…

Заметка одного хорошего человека. Человека мудрого и образованного. Друга и советчика – Д. Маджони (из личного архива)

Алекс вряд ли бы хотел, чтобы Мишель всё знала. Он не мог без неё жить, но не хотел говорить всей правды. Он смотрел на то, как счастлива она когда-то была с Ричи, и был рад за неё… Или не рад? Противоречивые чувства окутывали его душу. И вроде бы совсем недавно у него была Эшли. Но любил ли Алекс её? Конечно же, нет. Он просто был с ней. И всё время думал о другой.

Он бил кулаками об стену в ванной каждый вечер после встречи с Мишель. Бил, потому что не мог держать в себе столько всего. А высказать было некому. Его переполняла злость. Но злость на кого? На себя? На Мишель? Или на её непутевого бывшего парня?

Алекс был агрессивен не потому, что Эшли ему изменила. На это ему было плевать. Он был зол и разочарован в себе самом. Алекс готов был хоть на край света отправиться за Мишель, он был готов вытащить её из любой передряги, он был готов быть рядом всегда. И не просто готов. Он хотел этого. Алекс по-настоящему любил Мишель. А Мишель? Она тоже любила его. Только любовь у них была разная.

Глава 31

24 апреля. Второе дыхание.

Тот злополучный день оставил дыру в моей душе, которую было уже не зашить. Её можно было только спрятать, завалив мороженым и сериалами. Первую неделю я так и делала. Родителям я не могла сказать, что не исполнила обещание. Не могла признаться в том, что не смогла быть взрослой и ответственной. Я просто сказала, что устала и взяла небольшой отпуск, и больше они не стали допытываться. И вот, вместо вечеринок, я каждый вечер включала новую серию «Шоу 70-х» на ноутбуке, брала мягкий плед и добрую порцию вкусностей.

Алекс не спрашивал меня о том дне. Он вёл себя как ни в чём не бывало. Правда, если быть честной, мы оба понимали, сколько всего произошло в этом году. Просто так многое не забыть. Но мы делали вид. Хотя бы так можно было хоть на краткий миг, кажущийся истинным счастьем, сбежать от проблем.

Ричи исполнил мою мольбу. Он исчез из моей жизни. В школе больше не появлялся. Говорят, перевёлся в новую школу. Снова. Может, и к нам он перевёлся неспроста? Во всяком случае, мне уже было плевать. Единственное, что я хотела, – забыть и никогда больше не вспоминать это имя. Ричи Нэш.

А вот Мисс Уоррен расстроилась.

– Школа потеряла великого актера… – в негодовании говорила она.

– Уж кто-то, а Нэш может претендовать только на звание великого придурка, – отвечала я.

Она понимала, что отношения у нас натянутые. Но всей правды не знала. Её никто не знал. Кроме Алекса. Это и хорошо. К слову, об Алексе. Он вернулся на стажировку, и теперь уже собирался остаться там больше, чем на несколько недель. Ну а я, несмотря на то, что мне всё ещё было не по себе после ночи, проведенной с Ричи, собрала волю в кулак и вернулась на работу.

Нет, Деб и не думала меня увольнять. То есть, ей и думать то некогда было. Она всю эту неделю грелась на каких-то там островах. Кстати, с музыкантом с той вечеринки. Но когда она всё же вернулась, а я заявилась в офис после недельной депрессии, Деб вдруг поняла, что нужно оформить меня по всем правилам.

– Ты, девочка моя, работала слишком хорошо! А всё хорошее должно быть услышано и одобрено! Так что радуйся, теперь ты официальный менеджер в «Форджес»!

С новой должностью пришла и новая ответственность. Работы стало так много, что высыпаться мне удавалось лишь по выходным. И то, иногда выходные были самыми что ни на есть рабочими. Хотя были и плюсы. Например, я не думала о Нэшэ.

А вообще, работа в «Форджес» принесла мне много полезного. Я даже могу сказать, это один из лучших этапов моей жизни. Меньше, чем за год, из замкнутой школьницы, боящейся возразить преподавателю, выросла личность. И этим я горжусь больше всего. Теперь я уже не боюсь показать себя. Наоборот, я буду отстаивать свою точку зрения до последнего и, если есть хоть крупица уверенности, делать то, что велит мне мое сердце, а не чья-то властная, но абсолютно не соображающая голова. Я определенно стала сильнее. Но вместе с тем осталась всё той же семнадцатилетней Мишель Брэй, у которой нет-нет, да возникнет обычная подростковая проблема. Разница лишь в том, что теперь я не преувеличивала значение маленького прыщика на лбу, и понимала, что есть вещи куда серьезнее, чем пятно на новой блузке.

Но несмотря на все плюсы, закрыться в ванной и разрыдаться хотелось всё чаще. А всё потому, что на меня слишком рано свалилась взрослая жизнь. Родителям я ничего не говорила – знала, что они будут настаивать на увольнении. Временами я оставалась в «Форджес» до полуночи – доделывала школьные уроки, а иногда просто засыпала на столе. Это результат того, что последнее время я почти не спала ночами – приходилось выполнять сумасшедший объем работы. Вливая в себя пол-литра кофе по утрам, я оживала и снова бралась за папки, эскизы, карты, телефонную трубку и спешила в «новый день». Но каждый такой «новые день» становился всё труднее. Я забывала поручения или путала адреса компаний.

В школе дела тоже шли не очень. Я опаздывала на уроки, за контрольные получала тройки и почти не появлялась в театральном кружке. Иногда приходилось даже просить Алекса взломать школьный сайт, чтобы исправить оценки. Незаконно? Конечно. Неправильно? Абсолютно. Но, как говорят, на войне все средства хороши. А для меня это была война. Война за свою мечту.

Впереди маячили выпускные экзамены, а я была настолько занята, что даже забыла о них. Я забывала всё на свете и каждый день падала на постель с чувством, будто бы по мне комбайн проехался. Спасали выходные. Двенадцатичасовой сон и поход в «Лорен Хаус» с Алексом.

– Мишель, тебе нужен нормальный отдых, а не то, что ты привыкла называть выходным. Ты не можешь и дальше работать в таком режиме. Ты ведь ничего не успеваешь. Работаешь без передышки, на уроки не ходишь, заставляешь меня взламывать сайт школы, чтобы исправить свои тройки. Однажды весь твой карточный домик просто-напросто рухнет! – Алекс уже в который раз завел давно знакомую и уже успевшую надоесть песню.

– Алекс, ну не нуди ты. Всё отлично, – говорила я, потягивая через трубочку шоколадный коктейль.

Я не особо прислушивалась к его словам. А может быть, и стоило. Хотя это пренебрежение своей собственной жизнью, которое я самодовольно называла «войной за мечту», всё же сошло мне с рук. Да, несмотря на моё «всё отлично», я и правда уже изнемогала. Завал на работе не пропадал, Деб постоянно от меня что-то требовала, и хотя мисс Уоррен и дала мне передышку, ребята из театрального всё равно дергали меня по каждому, порой и глупому, вопросу. Уроки я просто не успевала делать. Как не успевала нормально есть и спать. Но моя жизнь не рушилась. А, наоборот, шла в гору.

У меня были вечеринки, новые друзья, сладкие коктейли и бесконечные ночные разговоры с Джо. Я не хотела это оставлять и понимала: нельзя просто так бросить работу, бросить Деб, отказаться от контрактов. Тогда я точно всё потеряю. И тогда уже навсегда.

Было тяжело, но я старалась изо всех сил. Последних сил. И бесконечно верила: да, вот-вот, совсем скоро откроется оно. Второе дыхание.

Воюющая за мечту и пока что семнадцатилетняя

Мишель Д. Брэй

Сегодня, как и всегда, мы сидели в «Лорен Хаус». Алекс снова промывал мне мозги, а я терпеливо выслушивала.

К нам подошла Нэнси. Она была чем-то очень озадачена.

– Что будете заказывать? – расстроенно спросила она.

– Что случилось, Нэн?

– Майклу вчера вечером стало хуже… Сейчас он в реанимации.

– Что? Как такое произошло, Нэн, милая?

– Я не знаю, Мишель… Врачи говорят, нужна операция, и как можно скорее. Но у меня нет такой суммы. А директор не хочет выдавать авансом… – на глаза её навернулись слезы.

– Нэнси, – мой мозг, несмотря на недосып, начал стремительно работать, – мы что-нибудь обязательно… Обязательно… Придумала! – радостно выкрикнула я. – Придумала! Мы устроим благотворительный вечер и пригласим туда всех, кто сможет помочь. Да, точно! И тогда мы обязательно соберем нужную сумму!

– Мишель, но как ты…

– Не волнуйся, она своё дело знает, – ласково ответил Алекс. – Мы поможем, Нэн, – он крепко сжал её руку и улыбнулся. В его улыбке и правда таилась надежда. Ведь Алекс знает малыша Майкла так же давно, как и я. Просто он не показывает всю ту боль, все те переживания, что испытывает. Но я понимаю, что он очень переживает за сына простой официантки из простого городка.

– Обещаю, мы обязательно поможем, – поддержала его я.

Сегодня я обрела то, что так давно искала. То самое второе дыхание, которое мне было нужно. Я поняла, что всё, чем я убивала себя, свою жизнь и здоровье последние несколько недель, не стоило ни гроша. То, что я должна была сделать сейчас, стоило несметных богатств.

«Вот, ради чего я работала, разгребала тонны бумаг, общалась со злыми заказчиками и отбивалась от пьяных посетителей клубов». Теперь я могла устроить вечер, который изменит судьбу одного маленького мальчика. Мальчика, который мне так дорог. И все, кого я за этот год повстречала, обязательно придут.

«Это будет лучшее моё мероприятие. Это будет лучший день в этом году» – так я себе сказала и понеслась домой – составлять план благотворительного вечера.

Глава 32

На следующее утро я уже неслась в школу со сделанными уроками. Не знаю, что со мной вдруг произошло, но за эту ночь я приготовила все задания, что недавно завалила. Алекс не верил мне, но когда за день я получила зачет по пяти предметам, был вне себя от восторга.

– Да ты просто монстр, Брэй! Ещё вчера она умирала от переизбытка работы, а сегодня… Аплодирую тебе стоя! – воскликнул Алекс и крепко меня обнял.

– А я что тебе говорила? Мишель Брэй всегда выходит сухой из воды!