Орфей неприкаянный

И тут прошло на отличненько, без сучка и задоринки, поэтому вскоре двинулись на следующий этаж. Впереди деловито шествовали Свистюшкина с красной папкой и Филатова с блюдом монет.

Свистюшкина: Коль споёшь, то дальше пойдёшь.

Я (растерянно): А чего спеть—то? Так недоговаривались.

Свистюшкина (посмеиваясь): Пой, пой!

С укоризной оглядываюсь на Веню.

Ложкин (разводя руками): Я здесь ни при чём.

Голос из массовки: Арию влюблённого!

Приоткрылась дверь и на площадку из—за общего хохота выглянула встревоженная голова соседа. Беспокойство его, впрочем, мгновенно улетучилось без следа после того, как ему поднесли кубок шампанского. Перекрестившись зачем—то, он ухнул игристое в себя, и вернул посуду Колчиной:

– Ну, ребята, счастья, согласия!

Аллилуйя!

А я, затянул, одолевая ступеньки:

«Ты нужна мне – что ещё?
Ты нужна мне – это все, что мне отпущено знать;
Утро не разбудит меня, ночь не прикажет мне спать;
И разве я поверю в то, что это кончится вместе с сердцем?

Ты нужна мне – дождь пересохшей земле;
Ты нужна мне – утро накануне чудес.
Это вырезано в наших ладонях, это сказано в звёздах небес;
Как это полагается с нами – без имени и без оправданья…»[13 - Борис Гребенщиков.]

И ещё одна площадка осталась позади, только чей—то голос разочарованно протянул:

– Ну—у—у, что за тоску развёл? Веселей выступай! Задорней! Забористей.

А мне, упёршемуся в наглядную агитацию «Это ж надо так влюбиться, что придумали жениться!», снова преградили дорогу.

Филатова: Есть вода солёная, горькая и сладкая. Угадай, какая судьба ждёт тебя.

Я уже заметил стоящие на подоконнике лестничной клетки три наполненных бокала. Поколебавшись, я выбрал крайний справа.

Свистюшкина (экспрессивно): Э, э! Ты зачем взял? Угадай вначале, а потом пей.

Я собрался было вернуть чашу на место, но резко передумал и заявил:

– А я уже отгадал!

Котлова: Бегом, бегом, выпивай скорей!

Свистюшкина: Что ты отгадал?

Я: Сладкая!

Попробовав содержимое, довольно хмыкнул и допил остатки и осчастливил присутствующих афоризмом:

– 

Медовую жизнь пьют до дна!

Из массовки: Лишь бы не бедовую!

«Пророк фигов, оглоблей тебя по дышлу!»

Котлова: Следующий пробуй!

Я: Лопну же! Мне к невесте, а я напьюсь у вас, куда побегу? А?

Подъезд вновь сотрясся от группового хохота.

Шутник из массовки: Такими темпами туда очередь выстроится.

Второй шутник: Жениха без очереди!

Свистюшкина: А теперь вопрос другой. Ты, жених наш дорогой, быстро голову ломай, эти числа разбирай. Ну—ка, что означает каждое из них?

Передо мною разложили карточки с нарисованными на них цифрами. 29, 78, 99, 12, 4, 9. Орешек расколол за две минуты, ни единожды не сбившись. Ребусы, связанные с Линочкой я знал назубок.

Свистюшкина: Ой, молодец!

Филатова (указывая на вырезанные из бумаги следы ног): Отыщи ножку твоей любимой.

Засучив рукава и присев, я принялся измерять пальцами фигурки и поднял первый:

– Вот этот!

Свистюшкина: Сергей, ты переверни и прочитай!

Я (переворачивая): Лина!

Ложкин: Хорошо подготовился!

Котлова: Класс!

И чудо свершилось, мы оказались у дверей квартиры Лины. Но что это? На стенке укреплена картонная замочная скважина. Однако, очень странная. Силуэт ключа поразительно напоминал фигуру бутылки.

Свистюшкина: Что ты видишь пред собой? Тут висит засов большой. Если ключик подберёшь, то замочек отопрёшь!

Я: Да, своеобразный замочек. Вень, где там у нас отмычки?