Приключения Шурика Холса и доктора Ваткина

– Что это? – антиквар от изумления даже немного попятился от денег

– Это два миллиона. Хотя вы просили один. Итак, выбирайте – статья за мошенничество и закрытие вашего заведения или деньги в обмен на простую беседу с человеком, изготовившим эти подделки!

– Конечно, я выбираю «или»! С вашего позволения, я позвоню Кириллу Николаевичу.

Мы с Холсом понимающе переглянулись – имя мастера звучало вполне современно.

Антиквар быстро нашел нужный номер и секунд через двадцать ему ответил низкий мужской голос с некоторой хрипотцой:

– Алло! Слушаю вас, Михаил Павлович!

– Добрый день, Кирилл Николаевич! У меня для вас приятная и немного неожиданная новость! Ваша статуэтка богини продана! Покупатель без колебаний заплатил сумму выше назначенной мной. Хотелось вас обрадовать этой новостью. Когда сможете прийти и получить причитающуюся вам плату.

– Новость действительно приятная. К большому сожалению, я сейчас не в Санкт-Петербурге. Я по делу в Кочкарах. Домой пожалую в субботу. Дня за три-четыре улажу все дела и подойду к вам. Если какая оказия подвернется, то буду скорее. Но никак не раньше воскресения.

– Хорошо. Договорились, – гудки отбоя дали нам понять, что мы свободны до понедельника.

– Получается, что вы, господа сыщики, начнете работать только с понедельника.

А может, сделаем проще – вы будете ждать в подсобном помещении, а я дам вам знать, когда придет Ломанко? Это фамилия мастера, он поставляет так заинтересовавшие вас вещицы.

– Нет. Просто вы, Михаил Павлович, всегда будете находиться рядом. Уверяю вас – на остальные вещи мастера Ломанко у вас будут подлинные сертификаты. И цену за них заплатят приличную. Сколько получаете вы?

– Пятьдесят процентов.

– Что ж это вы так грабительски относитесь к чужому труду? – Холс укоризненно покачал головой, – тридцать вам и семьдесят мастеру. Иначе актов экспертиз не будет!

– Хорошо, как скажете. До встречи в понедельник?

– В понедельник в 8:30 мы будем у ваших дверей. Кстати, проведите нас через запасной выход.

– Договорились. Я жду вас в назначенное время.

Наш рабочий понедельник начался в девять часов утра. Шеф словно всю жизнь проработал продавцом-консультантом. Выставлял ценники, поправлял рекламные буклеты и даже удосужился кое-что переставить с полки на полку.

– Это нужно расположить по фэн-шую! – пояснил он несколько ошарашенному такой деятельностью Михаил Павловичу.

К концу дня Александр Архипович умудрился продать несколько вещей, лежавших в лавке не один год.

Мне досталась более скромная роль – прочитать в подсобном помещении несколько книг. После того, как я немного ошалел от прочитанного, от нечего делать отремонтировал, а точнее – почистил несколько старинных часов и настольных ламп. Надо признаться, что мы изрядно устали и к закрытию теперь уже нашего магазинчика пропитались «пылью веков», а точнее, обыкновенной пылью, невесть откуда взявшейся в довольно чистом помещении.

Вторник и за ним среда не отличались особенным разнообразием. Разве только посетители сдали несколько старинных книг и две коллекции виниловых пластинок. В четверг, после обеденного перерыва, когда наши торгашеские замашки совсем стихли, пришел конец страданиям за прилавком. В торговый зал уверенно зашел… не могу сказать – старик! Зашел крепкий мужчина с пышной седой шевелюрой и видавшим виды рюкзаком за плечами.

Он с удивлением уставился на незнакомого мужчину за прилавком:

– Добрый день! Позвольте узнать, а где Михаил Павлович?

– И вам всего доброго! Минуточку, сейчас приглашу, – Холс величественной походкой удалился в глубину узкого коридорчика. Попутно стукнув в дверь подсобки два раза. Это был условный сигнал – пришел нужный нам человек.

– Кирилл Николаевич! – антиквар расплылся в улыбке, – рад вас видеть! Как ваша поездка? Надеюсь, она вас не сильно утомила?

– Благодарю вас, все прошло как нельзя лучше! Немного утомила дорога. Пришлось возвращаться на грузовичке.

– Пройдемте в мой кабинет, – антиквар любезно пропустил посетителя вперед себя.

Кабинет представлял собой небольшую комнатку, почти половину, которой занимал массивный стол, сработанный из красного дерева. Немного расцвечивали серый полумрак вазы цветного стекла, да десяток тяжелых фолиантов в золоченых переплетах.

Хозяин кабинета, сел на стул, выдвинул ящик стола и не торопясь выложил одну за другой три денежных пачки.

– Сколько здесь? – немного севшим голосом спросил тот, кто назвал себя Ломанко.

– Полтора миллиона! – невозмутимости антиквара можно было позавидовать.

– Почему так много? – Кирилл Николаевич справился с волнением.

– Это вам объяснят вот эти господа! – антиквар показал в сторону двери, весь проем которой занимал Холс и из-за его плеча выглядывал я.

– Господа имеют ко мне претензии? Я сдал вещи на реализацию, эти предметы принадлежали моей бабушки. Цена назначена не мной. Деньги я ещё не получил. Так в чем дело?

– Не волнуйтесь понапрасну, Кирилл Николаевич! Деньги по праву ваши, и акт экспертизы не позднее чем завтра подтвердит подлинность сданных вами вещей. Но это в том случае, если вы согласитесь поговорить о человеке изготовившем их. Речь идет о мастере Кирше? Никаноровиче Ломачко. Нам кажется, что вы очень хорошо знаете его.

– Позвольте сударь, вы нуждаетесь в экспертной оценке фарфора? Так это не ко мне!

– К вам, к вам, господин Ломанко! Давайте сделаем так: здесь неподалеку есть уютный ресторанчик. Там никто не помешает нашей беседе.

– Простите, с кем имею честь вести беседу? – старичок бережно снял с плеч рюкзак.

– Частный детектив Александр Архипович Холс. А это доктор Ваткин.

– В молодые годы я зачитывался похождениями сыщика Холмса. Это что – насмешка такая? С вашими фамилиями?

– Примерно так. Это чтобы нашему агентству не досаждали по пустякам. Вы, уважаемый Кирша? Никанорович, сдавайте ваши новые вещи Михаилу Павловичу. Что у вас там? Недостающие предметы сервиза «Кабинетский», или расписанные золотом вазы времен царя Александра I?

– Как вы меня назвали? – мастер судорожно вцепился в рюкзак.

– Вы не ослышались, я назвал вас правильно! – детектив ободряюще улыбнулся, – так как насчет предложения отобедать втроем?

– Как я понимаю – у меня нет выхода, кроме как принять ваше предложение?

– Вы правильно понимаете сложившуюся ситуацию! – Холс спокойно взял рюкзак из рук изрядно опешившего мастера, – Михаил Павлович, примите вещи принадлежавшие бабушки Кирилла Николаевича. А вы, любезный, возьмите деньги, они по праву ваши!

Мастер потоптался у стола, взял деньги и неловко рассовал их по карманам выцветшей штормовки.

Дорогой до ресторана мы больше молчали, лишь изредка перебросились парой ничего не значащих фраз.

В ресторане мы заказали отдельную кабинку. Признаюсь – я немало удивлялся предусмотрительности шефа. Улови хоть кто-то обрывки нашей беседы, последствия для мастера могли быть просто катастрофическими.

Наш «узник» категорически отверг более изысканные блюда и попросил заказать простую пищу. Мы так же попросили принести нам то, что он заказал. Единственное от чего он не отказался – вино. Бутылочка красного из погребков болгарских виноделен украсила наш простенько обставленный стол.