Письма из замка дракона. Том 0/3. Спойлер-конспект

Звука не было, инки ничего не заподозрили. Просто над Тепанкальи внезапно появился другой кецалькyецпалин. Он был раза в два с половиной поменьше нашего, и не черный, а красивого нежно-салатного цвета.

Раздались испуганные крики, захлопали арбалеты. В центральную яму не влез никто, двое землекопов отпихивали друг друга, а затем подрались на лопатах. Третий, без лопаты, быстро уползал за дрова. Ну-ну, ползи. Думаю, сверху он все равно как на ладони, да и дрова – не очень хорошее соседство, когда спасаешься от кецалькyецпалина. Который подует огнем – и тебя уже нет. Кого ты хочешь удивить? (Спойлер: слова из песни Макаревича). Хотя, может, кецалькyецпалин пожалеет такую кучу дров поджигать ради одного солдата.

Получилось развязать узлы на ногах! Я упала и тоже поползла – подальше от дров. Надоело быть заложницей. Ноги не ощущались и почти не шевелились. До леса далеко. Была бы ведьмой – полетела бы. Палок и прутьев полно, веревка есть, связать метлу – пара пустяков. Лучшее доказательство, что я не ведьма. Что я не улетаю, а отползаю.

Драчуны падают, выронив лопаты, как марионетки с обрезанными веревочками, мои подруги по несчастью обвисают на столбах, и на всех опускается редкий, медленный маслянистый желтоватый дождик. Никакого запаха я не.

Темно, не ощущаю не только ног, но и рук, и не знаю, ползу или нет.

Мирей из Руана о предательстве

Труба! Труба, которой сам Акон Пиренейский может позвать на помощь – неизвестно как, кого и откуда, но это хоть какой-то шанс! Волшебный рог Олифант! Вот же он!

Схватила трубу – и еле подняла ее тонкий конец. Раструб остался лежать на полу. Попробовала трубить. Но это оказался не рог Олифант. Труба не издала ни звука, хотя воздух через нее проходил. Я чуть не выбила себе зубы – тяжеленная труба была неподвижна у меня в руках, но руки тряслись, и я вместе с ними. И чуть не лопнула от натуги, извини за простонародное грубое выражение. Не звучит. Труба для дракона. Издать вопль Мелузины не по силам человеческим легким.

Вспомнила! Где-то тут – я случайно увидела и случайно запомнила – были кузнечные мехи. (Трудности приспособления). Звука все равно нет; но есть слабое ощущение, как будто он только что прозвучал. Какой-то след в воздухе… Или, скорее, в ушах… Все-таки волшебный рог?

Я выглянула с галереи. Владелец Замка, видимо, смотрел на галерею краем глаза, и, как только я выглянула, он быстро посмотрел прямо на меня и резко кивнул, после чего поспешно отвернулся. Я спряталась за колонну. Возможно, инки подумают, что хозяин Долины смотрел на верхушку донжона в связи с рассказом о сокровищах.

По какому поводу Горный властелин мне кивнул – неужели, о счастье, хотя бы он слышал трубу?.. Но тогда и неведомый помощник мог… Но ведь не было звука… но ощущение… и Акон Пиренейский… – И тут снаружи раздались испуганные возгласы. Я выглянула.

Над Замком кружил дракон!

Ага, мы еще посмотрим, кто кого! (Цитата из Притч Соломона). Рано инки показали, что готовы карать пленниц дракона и предавать своих сторонниц!

Солдаты хватали арбалеты. А толку? Хотя дракон был раза в полтора меньше. И не черный, а изумрудный, но форма та же. Я его хорошо видела – он летел как раз на моей высоте, на уровне покоев дракона. Стрелы до этой высоты еле долетали, и, конечно, не попадали в него, пронзая пустоту уже после его пролета. Да если бы и попали, разве они смогут пробить такую шкуру, в особенности на излете?

Он сделал над стеной один круг, вернее, учитывая ее форму, квадрат, резко ложась на крыло на поворотах. За ним вниз оседал какой-то еле видный, негустой, но мутный… дождь? Туман?

И тут все мгновенно уснули и попадали вперемежку, где кто стоял! Солдаты и монахи – одетые, девушки – почти или совсем голые, являя собой все вместе картину как после непристойной пирушки. Уснули все, кроме меня – я была слишком высоко, а эти капли сеялись вниз – и кроме владельца Замка – ему вообще все нипочем. Ну и самого изумрудного дракона, усыпившего их всех. Хороший ответ на наше сонное зелье. Если это можно назвать ответом – большая часть уснувших – те же девушки, еще не опомнившиеся как следует от предыдущего насильного усыпления.

Этот способ наш хозяин Долины мог применить и сам, когда был в облике, подумала я. Но он, наверное, хотел договориться, и не хотел рисковать падением со стен и башен ни одной девушки.

К счастью, и теперь, кажется, со стены никто не упал.

Когда все уснули, новый дракон перенес Горного властелина к подножию донжона; тот ушел в подвал и вынырнул из резервуара в новом, кошмарном облике.

Никто, кроме меня, его не видел, а я тоже хотела бы забыть, как страшный сон. (Описывает что-то с крыльями и множеством змеиных тел, наверное, летающий макаронный монстр. Похватал спящих со стен и башен и спустил во двор, солдат и инков – к донжону, девушек – к угловым башням. И снаружи девушек и солдат перенёс. Заботливый: оставил за стеной верёвки. Прямо в воздухе (!) превратился в архиптицу с акульей мордой и улетел на север. О Мирей не вспомнил. Она осталась наверху).

Победа

Юлия из Арраса

Очнулась возле Мачтилойана, но во дворе, а не снаружи. Ноги стали слушаться лишь чуть лучше – времени прошло мало. Рядом просыпались остальные четыре заговорщицы, тоже уже не связанные, но еще не способные как следует передвигаться. Рядом было еще много девушек, из Мачтилойана и не только. Августины не было. А вот фрау Мем среди девушек Мачтилойана была. Веревок не было ни на ком. Быстро он перетащил всех с башен и стен!

От нас в сторону Циуатлана быстро удалялся худой и невысокий молодой человек с ярко блестящим сосудом в руке. Пока мы приходили в себя, он стал подносить его к лицам лежащих там девушек, и они тоже зашевелились.

У Тлапилкойана, оказывается, лежало много солдат. Белые туники и черные плащи с капюшонами доминиканцев тоже среди них виднелись. В дальнейшем оказалось, не все. Тех, кто был внутри башен, нам же пришлось вытаскивать во двор.

Проснувшиеся возле меня побежали в башню одеваться. Несколько одетых: мы, пятеро, Марта, мои помощницы Клер и Жанна. Перрайн еще не вернулась с ледника, а Карин не знаю, куда девалась. Надеюсь, у них хватит ума не навлечь на себя подозрения. А пока нас никто ни в чем не подозревает, будем, как все, наводить порядок и праздновать победу. Когда появится наш кецалькyецпалин – куда, кстати, он девался? – примем наказание, если он захочет нас наказать. Деваться нам некуда. Не прятаться же от всего населения Тепецалана в нашем маленьком лесу или среди скал. И не нырять в Амолинальи, в котором то ли утонешь, то ли нет, а если даже и нет, попадешь в Науатилоцотль, в котором то ли расшибет о камни, то ли нет, и после которого то ли выловят из реки, то ли нет, а если и выудят из воды, как мокрую курицу, то чтобы просушить, а потом опалить пух и подрумянить на огне. Кецалькyецпалин добрый, фу, плохое слово, такое прозвище было у Филиппа, прежнего герцога Бургундского, только не за то, что он щадил людей, а наоборот, за то, что «знал, с какого конца взяться за меч»… а кецалькyецпалин – он жалостливый и милосердный, и заговор опять кончился для него хорошо… Кажется… Ой, а вдруг его убили, когда появился этот новый? Нет, не может быть. Фрау Мем была на башне и все видела, она бы не была такая веселая – даже и спрашивать не надо.

Марта побежала за молодым человеком получать указания.

Все, действительно, оказалось хорошо. Никто не пострадал. На помощь прилетел другой кецалькyецпалин, оказывается, он живет недалеко. Ну, недалеко по их, кецалькyецпалиновским, меркам. Девушки сразу стали ходить за ним хвостом – как же, такой красавчик! И совсем молоденький, а уже – грозный кецалькyецпалин.

Они вовсю шушукались о нем и обстреливали его любопытными взглядами. Он поразил их воображение. Бедные девушки! У них так долго был один кумир – Тенкутли. Не для всех, но для многих он был кумиром, в том или ином смысле. И вдруг у их сердечек появился выбор! Косоглазие в попытках непрерывно разглядывать юношу, заплетание ног и падения казались какими-то видами чумы, так много девушек ими заразились. Впрочем, смеяться над ними было бы жестоко: на их долю выпали совсем не веселые испытания. Лечь спать в окружении привычного уюта и проснуться среди ночи в ожившем кошмаре! Им же и так постоянно снилось, что они опять в когтях святых отцов-инквизиторов – и вдруг, вот вам, все то же, но наяву…

(Мы выносили уснувших девушек, ещё оставшихся в башнях, юноша будил, и они тоже подключались к работе. Некоторые уже готовили обед и выносили во двор завтрак).

(Юлия обнаружила в Циуатлане комнату с усыпляющим газом, но успела выбраться до того, как заснула. Юноша разбудил её и проветрил комнату. А сколько переживаний).

(К юноше пристают с вопросами. В частности, почему Тенкутли не усыпил всех сам. Ответил, из-за доброты. Но, к счастью, и у него никто не упал со стены).

А Марта тут же рассказала, как на нашей башне док просил инков отпустить не его, а «хотя бы девушек» – в обмен на него и все сокровища.

Отсутствующему Тенкутли грозило стать героем новой легенды еще до того, как он вернется. Он полетел спасать экспедицию Перрайн от отряда, утащившего с собой Августину. Выручил, но девушки Перрайн успели разбить чудесную дальноглядную трубу.

Вернувшись, кецалькyецпалин снял с Тлапилкойана Мирей и, ничего укоризненного ей не сказавши, отправился превращаться в Тенкутли. Она правильно поняла это так же, как и мы – надо просто вести себя, как все, как будто не было никакого заговора. А разговор у него с нами, конечно, будет, но не такой уж страшный, раз его можно отложить.

Монсеньора Тов рассказала, что именно он перетаскал во двор девушек и солдат, только он в тот раз вынырнул из бассейна не обычным кецалькyецпалином, а отвратительным многоруким чудовищем, хорошо, его никто не видел. Кроме Мирей, которая дико перепугалась, но ей так и надо – сидела себе в Тлапилкойане, пока нас чуть не сожгли на костре! До нее, между прочим, вообще вряд ли добрались бы. Не знаю, правда, было ли там, где она пряталась, что есть и пить… а смерть от жажды как бы не хуже, чем на костре, во всяком случае, гораздо дольше.

(Инна Инфирмье даёт всем подряд настойку валерианы: истерик много).

(Некоторые перебираются к нам в Циуатлан. Перечень).

(А некоторые, наоборот, поглядывают на молодого человека).

Экспедиция Перрайн вернулась вместе с наемниками, которых кецалькyецпалин арестовал и перенанял. (Инки, бывшие с ними, пробрались к Науатилоцотлю и нырнули в него). Кормили обедом вместе со всеми, и девушек, и наемников.

За обедом почти никто не обращал на них внимания, все смотрели на сына кецалькyецпалина, а он беседовал только с этой задавакой – аристократкой Мирей. Не только жительницы Циуатлана, но и все уже знали, что на языке кецалькyецпалинов он зовется конетль или хойоцин, но никто не знал, что это значит, и является ли хоть что-то из этого именем юноши. Попытки так его назвать вызывали у него улыбку, так что, скорее всего, и то, и другое было не именем, а чем-то вроде слова «сын». Действительно, какой он сын здешним женам Тенкутли? Разве что сводный. Я не лезла с ним общаться.

Интересно, как Тенкутли думает, наш спор я выиграла? Наверное, нет, ведь у меня не было возможности посмотреть ему в глаза через пламя костра. И, между прочим, он был прав, когда говорил, что мы с ним оказались бы там вместе. Что ж, иногда не жаль и проиграть спор. Придется расплачиваться. Когда у него лапы дойдут.

После обеда остальных солдат и инков разбудили, наемников кецалькyецпалин нанял (а куда бы они делись?), а инки сбежали. (Рассказ, как они выбирались из Замка, а все делали вид, что не замечают. Тенкутли проследил до Амолинальи).

Капитан наемников, граф Никола де Кампобассо, рассказал мне и о том, на чем он сошелся с инками. У него зуб на герцога Бургундского, и у них тоже. За что у него, он не говорит пока, надеюсь, расскажет позднее. Я ведь очень любопытна. А насчет зуба инков на герцога он рассказал такой случай. (История в походе герцога против Льежа. Обстоятельства похода. В распре участвуют церковные деятели).

Дальше опять долго наводили порядок, не только в Тепанкальи, но и в окрестностях. Например, сгоняли в стада разбежавшихся без пастушек коз и овец. Солдаты помогали. В общем, все это скучно, а самое интересное – что будет дальше.

Марта из Майнца

(Её и окружающих будит тот же юноша).

На юноше была одежда дока. Одна из, но не та, что была на доке при переговорах. Наверное, взял в подвале. И она была ему заметно велика.

(Разбудив всех у её башни, сообщает, что беспокоиться больше не о чем, поручает вытаскивать оставшихся в башне спящих и уходит к башне Зюйд, где тоже лежат девушки. А солдаты с инками у донжона).

Остаток дня прошел в приятных, хотя и утомительных, хлопотах.