Коммунальная квартира. Новеллы коммунального быта

Мечтания мальчика прервала мама:

– Сынок, сбегай за хлебом.

Лёшка засунул авоську в карман и осведомился:

– Что купить?

– Халу, три сайки и пол кирпичика.

Мама дала деньги и Лёшка исчез. С выполнением маминого задания у Лёшки вышел прокол. Кода он, отоварившись в булочной, подходил к дверям своей квартиры, из-за лифта выскочили два хмыря лет под пятнадцать.. Один из них выхватил из Лёшкиных рук авоську с хлебом и они оба скатились на улицу. В Ленинграде уже не было беспризорников, но шпаны хватало.

Это было очень печально, что гады отняли хлеб, но главная печаль состояла в том, что мама не поверила рассказу сына об ограблении, а высказала предположение, что Лёшенька все это придумал, а деньги потратил на сладости.

От обиды сжалось маленькое сердце, слёзы буквально хлынули из глаз, он стал задыхаться в рыданиях. Папа поспешил на помощь:

– Перестань, заинька, не плачь. Мама пошутила. Она просто не знает, что шпаны в городе развелось не меряно…

Рыдания стали затихать. Папа усилил давление:

– А. хочешь мы все пойдём в Народный дом.

Лёшка притих, а папа продолжил: – Покатаемся на американских горках, пирожков вкусных поедим, мороженного… И, вообще, по развлекаемся.

Слёзы исчезли, появилась даже улыбка. Это ж так неожиданно и здорово. Особенно американские горки. Он уже один раз на них катался. С мамой. Жуть!, Мама даже визжала. Семья Барсуковых развлекательную программу выполнила и перевыполнила. И на горках покатались, и мороженного поели, а ещё осмотрели выставку голубей и в концертном зале послушали выступление джаз-оркестра. Лешке концерт понравился. Особенно восхитили его блестящие черные туфли на ногах музыкантов.

Стемнело. Зажглись разноцветные огни и Барсуковы засобирались домой. Тёмным парком они прошли до трамвайной остановки, сели на тройку и покатили в сторону Карповки.

Когда подходили к дому, папа обнаружил, что он забыл ключ от квартиры. Решили не звонить, не беспокоить соседей, а пройти через черный ход. Там дверь всегда открыта.

Прошли передний двор, прошли тёмный средний двор, а на проходе в задний двор их встретили два типа, один из которых в матерных выражениях потребовал, чтобы папа-Барсуков снял пальто.

Папа развернулся и стал медленно вытаскивать правую руку из рукава, а вытащив, неожиданно нанёс прямой удар в лицо типу. Второй, поспешивший на помощь, получил удар головой.

Пропустив маму вперёд, папа схватил Лёшку за руку и они дружно побежали к чёрному ходу.

Дома мама выговаривала папе:

– Гошенька, зачем ты так рисковал. Отдал бы пальто да и всё. Ведь порезать могли бы.

– Ты, что, мать? Ведь на меня сын смотрел!!!

Радовался жизни мальчуган:

Попадались вишенки в компоте,

Газировки пенистой стакан

За копейку наливала тетя.

Подарили чинный самокат:

Шарикоподшипники на свалку.

Чтобы развивалася смекалка,

Покупают рижский шоколад.

И с утра во двор, где детский гвалт,

Где как в фильме, красные в атаке.

Впереди Чапаев, алый флаг.

И сплошные споры, вплоть до драки.

Нынче наши все дворы немы.

Не звучат ни смех, ни крик, ни песни…

Без стрелялок, телека и пепси,

Все-таки звончее жили мы…

СТАРОЕ ФОТО

Фрагмент решётки

До шести лет Лёшка ходил в баню, что на Карповке, с мамой, а как стукнуло мальчику шесть, папа стал брать его мыться с собой. Карповские бани состояли из двух корпусов в два этажа. В одном корпусе были мужские отделения, в другом – женские. В каждом отделении имелся обширный гардероб с широкими стеллажами.

Одним из важных банных принадлежностей была простыня. Но ею не вытирались. В неё заворачивали пальто, одежду и обувь. Этот большой узел сдавался на время помывки гардеробщику.

До появления персональных шкафчиков таким способом уберегали одежду от воровства. В то скудное время воровали всё, даже чулки, а уж о штанах, пальто и говорить нечего.

Вот и у Лешки каким-то образом вытащили из банного узла пальто. Пальто было новое, только что купленное для школы, в которую Лёшка должен был пойти этой осенью.

Папа с расстройства из-за пропажи пальто прошелся в фойе бани к пивному киоску и заказал «большую тёплого». Продавщица ручным насосиком подкачала воздух в бочку, открыла кран и потекло в гранённую кружку настоящее пиво. Заполнив кружку неполностью, продавщица долила её нагретым пивом из ковшика (был такой сервис).

Дома папе досталось. Мама его отругала и за пиво, и за пальто. Однако. ругайся- не ругайся, а пальто нужно было вновь покупать. Нужно-то нужно, да где ты его купишь? В то трудное время с детской одеждой были проблемы. Да и не только с детской, но и со взрослой. Да и не только с одеждой.

Стало известно, что в Двухэтажку на Большом завезли детские пальто. Сразу же люди стали записываться в очередь. Записалась и мама. Потом папа ходил несколько раз отмечаться. Отмечание – это очень важная операция. Если не отметишься. то тебя вычеркнут из списка очередности.

Пальто всё-таки купили. Это было могучее сооружение из толстого сукна и нескольких слоёв ваты, украшенное воротником из жесткого. серого искусственного меха. А ещё мама купила большой коричневый портфель, букварь, пенал и тетради в клеточку и в косую линейку. Лёшка без конца перебирал эти интересные вещи и не мог дождаться своего первого похода в школу.

Однажды его облачили в это зимнее пальто, надели на голову большую ушанку, дали в руки портфель и, поставив в профиль перед натянутой простынёй, стали фотографировать. Фотографировал попа. Он велел сыну сделать шаг вперед (якобы идёт в школу) и застыть.

Фотоаппарат был замечательный. Он представлял собой маленькую камеру-обскуру, выполненную то ли из фанеры, то ли из картона, которая была оклеена зелёным дерматином. Впереди была линза, сзади – матовое стекло размером с игральную карту, на которое проектировалась перевернутая картинка. После выбора объекта съёмки в аппарат вставлялась кассета со стеклянной фотопластинкой и делался снимок.

Наконец наступил желанный день: мама повела его в школу. Лёшке понравилось ходить в школу, где седая и ласковая Клавдия Петровна неспешно обучала детей грамоте. Сначала первоклассники писали палочки, потом крючочки, затем элементы букв и наконец – сами буквы. К новому году они ухе могли написать: «Мама мыла раму». А еще научились считать до ста и производить арифметические действия с помощью цветных палочек.