Княжья доля

– Хорошо, государь… Для разгадки смысла дара из Киева надо вспомнить, что греческое слово «евхаристия» буквально означает «благодарение», так как священнослужитель перед освящением хлеба и вина в молитве вспоминает великие дела Бога, прославляет и благодарит Бога за заботу о простом человеке. Важно напомнить тебе, государь, что верующие в христовой церкви в это время также благодарят Бога за ту жертву, которую Он принёс всем людям для их спасения…

Как бы размышляя вслух в унисон своих мыслей о таинстве причащения, государь, глядя почему-то в упор на Мамона, продолжил оборванную на полуслове мысль протоиерея Успенского собора.

– …Обряд причащения совершается только после таинства покаяния… Слышишь, Мамон… При условии отпущения всех совершенных в прошлом грехов… Насчёт будущих грехов – не знаю… Несоблюдение условия отпущения всех грехов, а также недостойное принятие причащения – то есть без всякой внутренней благодарности господу! – является грехом огромным, возможно, смертным…

– …Не смертным… – спокойно возразил Мамон. – Это для меня очень важно, что не смертным…

Государь тревожно посмотрел на отца Алексея, чтобы он тут же разрешил заблуждение по поводу «смертного греха» при несоблюдении условий отпущения грехов или недостойном принятии покаяния.

– …Не смертным, но очень большим грехом… – равнодушным голосом засвидетельствовал протоирей маленькую победу Мамона в возникшем летучем споре с государем. – …Суть не в определении малости или величины греха, а в непостижимости для человеческого разума таинства причащения… Поскольку таинство евхаристии из разряда неразгаданных… – кивнул на дискос и потир, подарки хана, к тому же из Киева, столицы крещения Руси и зарождения христианства в русских землях. Повторил упрямо и нравоучительно. – …Таинство евхаристии является, пожалуй, самым непостижимым в христианстве… Не такие умы, как мой… – На секунду задумался, желая сказать «наши», но чтобы не обидеть чувств великих князей, показал глазами на Мамона и продолжил говорить. – …Мамонов и других остановились перед барьером непостижимости… Хотя, правда, есть у меня одна шальная мысль насчёт присутствия в таинстве Святого Духа и работы души и внутренней свободы простого смертного человека, но как-нибудь потом… Если во всех других таинствах передача божественной сверхъестественной силы происходит в форме внешних священнодействий, то в евхаристии это осуществляется посредством принятия пресного хлеба и вина, превращенных, по церковному, как правильно сказал Великий князь Иван Младой – «пресущественных» в тело и кровь Христовы…

Снова долго молчали… Потом, наконец, Иван Младой взял в руки дискос и потир из Киевского собора Святой Софии, странные, страшные, в какой-то мере просто оскорбительные дары хана и государю, и жениху-сыну великому князю и с душевным надрывом, со слезами в горле стал говорить.

– …По глубинному, внутреннему значению это таинство евхаристии, совершаемое с помощью этих священных драгоценных атрибутов христианской церкви, приравнивается к искупительной голгофской жертве…

Иван вспомнил и свою мать, её и свои собственные пророческие сны в «последних временах семитысячелетия» о её и его собственных «последних временах» человеческой жизни и ещё глуше, проникновеннее заговорил:

– Как в искуплении, в таинстве евхаристии посредством принятия Тела и Крови Христовых происходит не только полное духовное очищение и освящение человека, но и действительное соединение верующих с самим Иисусом Христом… А вместе с тем происходит соединение всех верующих между собой и объединение их в единое Тело Христово. Как сказано в Священном писании, «едущий Мою Плоть и пиющий Мою кровь пребывают во Мне, и я в нем»… Может быть… Нет, именно, непременно поэтому, единение со Христом является для человека истинным источником его духовной жизни, залогом спасения и Воскресения не только духом, но и телом…

Только про себя Иван Младой подумал с убийственным отчаянием и оцепенением: «Когда говорят о Воскресении, то подразумевают происшедшую до этого смерть… Воскресение Христа уже произошло, а до воскресения всех смертных, умерших и тех, кто умрёт завтра, послезавтра, на последнем отрезке «последних времён» – для всех надо ждать второго пришествия Христа… Дождёмся ли?.. Дождусь ли я?.. А чего собственно ждать сначала – завтра, послезавтра… Воскресение…».

«Иудеи прислали Киевскую Святыню для обряда евхаристии в Москве… Что бы это значило?.. – Подумал, поморщившись, Мамон. – Или хан сдуру на золотишко позарился? Потому и подарок дорогой жениху Ивану Младому и невесте Елене Волошанке отрядил…»

– Хан прислал это государю-свату, как подарок ко свадьбе жениху и невесте… Пусть так думают все и мучаются, что бы это значило… Это нам знак, от Моисея… – сказал на ухо Мамону протопоп Алексей.

– От ханского советчика Моисея?.. – переспросил Мамон еле слышно.

– Нет… Не только от того… От пророка, слушавшего на горе Сиона глас Бога Яхве, и предупредившего всех о рождении Христа и о его втором пришествии тоже…

– О чём вы шепчитесь?.. – недовольным голосом с внутренним раздражением спросил государь…

– Есть догадка, государь… Обмозговать надо, как следует… – И неслышно для Великих князей московских Алексей-«Авраам» прошелестел холодными губами. – Насчёт новой обновленной веры христианской в соединении с Моисеевыми откровениями Старого завета… В освобожденной от хана-фараона Москве – втором Священном Израиле…

4. Венчание Ивана Младого и Елены Волошанки

Свадебный поезд из Молдавии с невестой Еленой Волошанкой благополучно, без приключений докатил до Москвы. Прибыл вовремя, как раз сразу после Филипповского поста. От Рождества Христова до Крещенья невеста жила в Вознесенском монастыре у бабки жениха, матери государя, инокини Марии Ярославны. Венчание было назначено в самый праздник Крещенья.

До венчания жениха с невестой показывали друг другу. Все хлопоты по древней процедуре предвенчального знакомства легли на плечи инокини Марии, которую великие сваты, господарь Стефан и государь Иван, именовавшиеся в своих землях «Великими», милостиво захотели избрать в посредницы блестящего династического брака.

Жених Иван, перед тем, как увидеть впервые свою невесту спросил отца с каким-то надрывом:

– Отец, ты ответил крымскому хану?..

Государь поднял на сына удивленные глаза и ответил вопросом на вопрос:

– Почему это должно волновать тебя?

Иван Младой стушевался и немного замешкался, потом взял себя в руки и сказал каким-то грустным, усталым голосом:

– Я день и ночь думаю о смысле ханского подарка…

– Я тоже… – кивнул угрюмо головой государь

– Не важно, хан Менгли-Гирей это придумал или иудей Моисей… Только дело в том, что татары, порубив, как живые деревца, тела безвинных жителей древней русской столицы, пролив ручьями и реками кровь этих безвинных граждан, прислали к моему венчанию похищенные их Святой Софии, дискос и потир, в которых освящаются во время богослужения: просфоры и вино, Тело и Кровь Христова – в таинстве причастия, где надо нам каяться и каяться…

– Ну… – угрюмо отозвался государь

– Может, татары с иудеями нас призывают каяться, что мы с тобой согласились принять дьявольский план Мамона натравить татар вырезать русских в древней русской столице, как в Батыевы времена?..

Государь только покачал головой и так же горестно сказал:

– Думал я и об этом… Не тебе одному этот свадебный подарок, между прочим… – Посмотрел в упор в глаза сына, удивлённо вскинувшего голову вверх. – Это призыв каяться больше государю русскому Ивану Великому, нежели его соправителю-жениху Ивану Младому…

– …Не понимаю… О чём ты, отец?..

– А ты сам подумай – откуда прислали литые из золота дискос и потир?

– Из Киева… Из собора Святой Софии… Ну и что?..

– Вот то-то и оно… Намёк уже не тонкий, а толще не придумаешь… Татары с иудеями объединились, саму Святую Софию призвали, чтобы заставить каяться государя московского за его кровавые деяния, что в граде Святой Софии – Новгороде, что в Киеве… Новгородская хитрая печать просматривается: кайся, Москва за поруганную святую Софию града вечевого русской вольницы… Может так?.. Не тебе, сын, подарок покаянный, а государю?..

Иван Младой с ужасом увидел, как исказилось гримасой боли и страдания лицо отца. Душевное потрясение государя было не меньшим, если не большим душевного потрясения от свадебного ханского подарка жениха- сына. Иван Младой только и вымолвил глухим надтреснутым голосом:

– Прости, отец… Я всё в себе копаюсь, мучаюсь… Думаю о собственном покаянии в жутких предчувствиях, что татары и иудеи своим подарком подталкивают к крамольной мысли, что Бог-отец и Бог сын не благословляют нашего союза с Еленой, дочерью господаря Стефана…

Государь усмехнулся ещё горше и горько вымолвил с таким же душеным надрывом:

– Так ведь и я с твоих слов могу подумать, что Бог-отец и Бог-сын не благословляют моего союза с господарем Стефаном, королём Матфеем и даже с ханом Менгли-Гиреем…

У Ивана Младого мелькнула в мозгу некая догадка, и он тут же поделился с загрустившим отцом.

– А я вот о чём подумал… Ведь нам крымским ханом посланы драгоценные дискос и потир, употребляемые во время богослужения в православной церкви… Конечно, хан до всего этого далёк… Подтекст, тайный смысл в подарок великим князьям московским мог вложить только мудрый иудей Моисей… Вот видишь, цель достигнута, он и тебя и меня смутил… И покаянием нашим, и жертвенностью моей и моего брачного союза… Сим жертвенным ритуалом осуществляется какая-то ветхозаветная тайна, иудейская мистика…

– Ты хочешь сказать, что прислан ханский подарок с тайным сакральным иудейским подтекстом?..

– Не только это, отец… У меня такое впечатление, что иудеи и прибытие самого свадебного поезда подгадали не случайно… К Рождеству Христову, а венчание подогнали к празднику Крещению, когда все воды мира обновляются…

– От Рождества до Крещения… Любопытно, весьма… – повторил задумчиво государь. Углубился в свои государственные мысли. Сказал, как отрезал. – Хан верен союзу со мной, Казимиру не удалось перетащить его на свою сторону. Русь благодаря этому союзу сбросила удавку ига Золотой Орды Ахмата со своей шеи… А дальше поживём – увидим, как шутил твой умудренный тяжким жизненным опытом дед Василий Тёмный… При моей жизни хан мне не изменит… А ты уж там сам смотри, чтобы и тебе хан не изменил… Твоим браком мы многое в мире изменим, Казимира объегорим, его земли к Москве отпадут… А с иудеями посмотрим… Неужто что-то в этом есть от пророка Моисея: вершится новая власть на земле Русской и вера новая вершится – от Рождества Христова до Крещения?.. Ну, ладно, сын, пора… Иди на смотрины невесты…

Когда жениха и невесту показали друг друга впервые, Иван влюбился в Елену с первого взгляда… В предпоследний год «последнего времени» семи тысяч лет от сотворения мира, когда и пасхальные таблицы, используемые на Руси, исчерпались, Елена признается Ивану, что и она влюбилась в него с первого взгляда…

Молдавская невеста, ослепившая Ивана Младого бесподобной красотой и девичьей статью, выходила во время смотрин в разных драгоценных нарядах и уборах – «казала сряду».

У Ивана бешено билось сердце. Когда влюбленными глазами глядел он прекрасную незнакомку из далёких южных земель господаря Стефана, малыми средствами творящего великое под носом литовского короля и турецкого султана. Но кроме уважительного чувства к древнему роду отца невесты возникало нечто иное радостное и тревожное чувство влюбленности, свойственное только бесшабашному молодому сердцу. Зрелости и тем более старости неведомы эти сводящие с ума порывы молодого сердца, бросающие то в жар, то в холод. С робким юношеским удивлением Иван Младой ловил пугливо-любопытные взгляды высокой стройной девушки с блестящими живыми глазами. В них светились недюжинный ум и благородство трепетной и тонкой души.

Она его притягивала сильнее миллионов магнитов… Почему-то Иван тут же вспомнил о своей матушке Марии, которая тоже притянула отца магнитом любви, а отец уже после рождения его, Ивана, воспротивился от этого притяжения – и всё это якобы во имя высших государственных целей и устремлений…

Вот и сейчас те же государственные цели и устремления Руси Ивана Великого призвали к этому брачному союзу жениха и невесты, к семейственному политическому союзу государя и господаря. Иван Младой предавался мыслям об этом союзе, не дающем покоя голове – мотивами покаяния, очищения и жертвенности, навеянными ханским и иудейским подарком золотого дискоса и потира… А ещё смотринами в промежутке от Рождества Христова до Крещения, венчанием на великий христианский праздник Крещения…