По следам адъютанта Его Превосходительства. Книга вторая

– Есть, над чем подумать… Хотя сюжет, надо признать, несколько староват: попахивает классическим авантюрным романом… Но я бы рискнул! Правда, я не расслышал, на каком проценте вы с ним сошлись?

Предваряя ответ, Аксинья элегантно выползла из-под юноши: как и в фигурном катании, «вольные упражнения» и здесь следовали за «классикой».

– Ты не расслышал потому, что мы ещё и «не сходились». Я дала Лесь Богданычу принципиальное согласие только на то, чтобы прозондировать вопрос – и всё.

Она вздохнула.

– А зондировать-то и нечего… Не к Барону же мне обращаться за помощью, в самом деле, и не к Свинкову? Они, конечно, не откажут в помощи. Но только, что останется на мою долю после такой их «помощи»?.. Прямо не знаю, что делать… «И хочется – и колется»… И такой куш упускать нельзя – если это действительно куш! Вроде, и денег на жизнь хватает – а всё мало! Всё хочется больше! Потому что не заришься только на абстрактные деньги и на тот виноград, что зелен, как у Эзопа. Но то, что может быть твоим – почему не должно быть им?!

Она ещё раз старательно задумалась.

– Нет, сколько ни думай – ничего не надумывается. Ну, нет у меня здесь людей, которым я могла бы доверить такое дело! Народу много, а надежных – ни человечка! Все только и ждут случая, чтобы объегорить тебя!

Жора рассмеялся.

– Как ты, например, когда «кинула» Семён Васильича! Кстати, что это он так скоропостижно уволился? Не кажется ли тебе подозрительной такая скоропостижность? То несколько дней обивал пороги, чтобы получить хоть какое-нибудь место, а то вдруг сорвался в одночасье? Уж не отправился ли он за сокровищами господина Федулова?

Аксинья на мгновение задумалась – и решительно мотнула головой.

– Вряд ли. Федулова он ни видеть, ни слышать не мог.

– Почему ты так уверена?

– Потому что в этот день я сама отправила Семён Васильича в город, не помню уже, зачем. Привратник может подтвердить, что он убыл задолго до появления Федулова и вернулся только после того, как…

Она вдруг оборвала сама себя. На короткое мгновение прекратилась не только «подача звука», но и движение глаз. Проще говоря, Аксинеья молча уставилась на Жору – и пребывала в таком состоянии с полминуты, не меньше.

– А, знаешь: твои предположения не лишены оснований! Мне тоже кажется, что он отправился на поиски сокровищ – только не федуловских, а «дьяволовских»!

Теперь и юноша округлил глаза – и не менее выразительно.

– Ты имеешь в виду ту статью, в которой, ссылаясь на Кобылевского, автор обвиняет Закладина в присвоении ценностей?

– Да. Думаю, что дело обстоит именно так. И если оно обстоит именно так, как я думаю…

Ненароком вывернув фразу наизнанку, Аксинья усмехнулась.

– … то, в таком случае, он не представляет для нас опасности в качестве конкурента.

– Скажи, а тебе не приходило в голову самой заняться поисками сокровищ?

– Федуловских? – не поняла Аксинья Андревна.

– Нет – закладинских. Или, если хочешь – «дьяволовских»?

Аксинья испуганно перекрестилась – и испуг её ни в малейшей степени не был наигранным, театральным.

– Свят, свят, свят! Упаси, Господи! Никогда я не думала об этом – и тебе не советую! Ты даже не представляешь себе, насколько это опасно. Если бы ты только знал, что это за человек: Закладин!

– А я знаю! – не выразил страха юноша. – Ты мне сама о нём рассказывала. Ну, помнишь, тогда, в Киеве?

– Да разве я тебе правду сказала? – нервически закусила губу Аксинья. – Вернее, разве я тебе всю правду сказала? Я и сама её узнала только потом – уже после сделки с Закладиным… До революции наше знакомство с ним было, что называется, шапочным: что-то достал, кого-то привёл… Конечно, в нём уже тогда чувствовался потенциал… Но, если бы я только знала, что это за человек!

– И что это за человек? – уже частично проникся юноша.

– Опасный человек, Жора. Настолько опасный, что я зареклась с ним связываться впредь. И тебе не позволю: кроме того, что он – пройдоха, не нам с тобой чета, он ещё и человек ГПУ. И не каких-то, там, «околоточных»: самых «верхов». И теперь уже наверняка – не только в Киеве… И потом…

Выражение испуга на лице Аксиньи Андревны частично заместилось смущением.

– Деньги-то я от него получила… Конечно, не всю запрошенную сумму – но всю оговоренную, до последнего пенса… Грех требовать ещё чего-то: раньше надо было торговаться…

– Жаль…

Кажется, доводы подруги впечатлили юношу.

– Тогда нам не остаётся ничего другого, как сосредоточиться на варианте Лесь Богданыча.

– А у тебя есть возможности для его разработки? – даже не усмехнулась Аксинья. Но усмешка не остался невостребованной: вместо Спиральской это сделал Жора – но уже не в отрицательном, а в положительном контексте.

– Вы, дорогая Аксинья Андревна, забыли такого незаменимого во всех отношения человека, как Аркадий Леопольдыч Пинский – или просто Леопольдыч, как он просил называть с себя в момент нашего с ним «тёплого» расставания!

Жора усмехнулся: должно быть, вспомнил количество «градусов», изничтоженных для образования этой «теплоты». Аксинья тут же оживилась: намёк был понят.

– Ну, ну!

– Я не знаю, чем сейчас занимается мой друг – но это и не суть важно. Я убеждён в главном: все его качества, незаменимые для такого дела, остались при нём. Пройдоху ведь не заставишь жить по правилам филистёров! В плане нашего к нему интереса…

– Да-да: именно в этом плане! – не выдержала Аксинья.

– … у него наверняка есть люди, связанные с доступом в погранзону… И угораздило же нашего Монте-Кристо устроить тайник в таком месте! Хотя… не исключено, что он сделал это намеренно: мало ли, что? Во всяком случае, Лесь Богданыч не производит впечатления простачка, который засунул чемоданы в медвежью берлогу от растерянности.

– Пожалуй… – задумалась Аксинья, но только на мгновение: настоящее с будущим интересовали её сейчас больше прошлого. – Ну-ну, дальше?

– Дальше? Я убеждён, что Леопольдыч не брезгует контрабандой: сейчас – золотое время для таких, как он. А, там, где есть контрабанда, есть и каналы её проникновения. И тут, дорогая Ксеня, самое время вспомнить Господа нашего, Иисуса Христа: «Где двое или трое собрались во имя мое – там и я с ними».

– Богохульствуешь! – шутливо погрозила пальцем Аксинья. – А почему ты так уверен в Аркадии?

Явно полагая вопрос лишним, Жора даже не стал тратиться на мимику: ограничился лаконичной усмешкой.

– Ну, не может быть, чтобы такой человек довольствовался окладом ничтожного счетовода! А насчёт возможностей… Один только факт: даже в условиях киевской неразберихи, когда трудно было понять, где фронт, а где тыл, он легко «перебросил» меня по своим каналам на «ту сторону»! И каналы эти были явно не шпионские. А такие каналы не имеют привычки исчезать!

Было похоже, что доводы Жоры не пропали втуне: Спиральская задумалась. Определённо она не приняла слова любовника за плод юношеской экзальтации.

– Ну, если это действительно так, тогда надо предложить тебя Федулову в качестве спутника и запросить с него не меньше двадцати пяти процентов от стоимости клада!

– И как тебе видится делёж этих процентов? – напрягся Жора, даже не пытаясь изображать безразличие.

Аксинья широко улыбнулась.