По следам адъютанта Его Превосходительства. Книга вторая

История с исчезновением транспортов с продовольствием, несмотря на огромную стоимость утраченного, также не могла быть поставлена в вину лично Кобылевскому. Заявка была оформлена через Главкома, груз отправлен легально, в счёт кредита, захват груза подтверждался радиограммами с борта одного из судов, а также вырезками из советских газет…

Издав вздох разочарования, Бейли с раздражением захлопнул архивную папку. Придраться, по большому счёту, было не к чему. Даже те сведения, которые в своё время передал ему «горящий нутром» поручик, и то не были закреплены документально: уж слишком торопился тогда Бейли к Старскому поделиться радостью! Он и не подумал тогда о необходимости письменного оформления «показаний» случайного информатора: куда денется этот русский?!

Единственное, что сейчас насторожило Бейли, это упоминание во всех этих случаях рядом с фамилией генерала Кобылевского и фамилии полковника Криппса. С одной стороны, ничего странного как будто в этом и не было: Криппс был главой британской военной миссии, постоянно находился на связи с Главкомом ВСЮР и по долгу службу вполне мог выезжать в Волонтёрскую армию генерала Кобылевского. Но вот даты…

Бейли почувствовал, как в предвкушении разгадки у него зачесались ладони.

«Как у алкаша в предчувствии пьянки!» – усмехнулся он про себя.

Дрожащими руками Криппс состыковал бумажки. По датам выходило, что Криппс выезжал в армию Кобылевского как раз накануне отправки сначала танков, а затем и продовольствия. И выезжал неоднократно. Вроде бы, ничего странного: глава военной миссии имеет право и даже обязан проверять исполнение заявки на месте.

Бейли попробовал связать воедино появление Криппса, исчезновение грузов и резкое изменение в поведении Кобылевского, о чём ему рассказывал информатор-поручик. Оказалось, что изменение в поведении наблюдалось как раз в период после отъезда Криппса, но до момента исчезновения груза!

Бейли почувствовал, что напал на след. Осталось только установить, кто сопровождал грузы со стороны поставщика. Бейли начал лихорадочно ворошить бумаги – и через полчаса докопался до истины в лице майора Фицпатрика и лейтенант Рича!

Почти бегом он кинулся к архивариусу. Через полчаса интенсивной работы оба досье лежали перед ним на столе. Но едва только он раскрыл одно из них, сердце его похолодело: первый же лист досье извещал любопытствующего – в данном случае его, Бейли – что майор Фицпатрик исчез при невыясненных обстоятельствах в Константинополе вместе с деньгами для Барона и Русской армии два года назад.

Трясущимися руками он открыл вторую папку. И дрожал он не зря: содержание бумаги, открывающей дело Рича, практически ничем не отличалось от той, что лежала в папке личного дела Фицпатрика. Разница была только в дате исчезновения: лейтенант – тогда уже капитан – Рич исчез на Ближнем Востоке двумя неделями позже Фицпатрика.

Весь в холодном поту, Бейли откинулся на спинку стула. Конечно, это могло быть чистой воды совпадением, и не иметь никакого отношения к интересующему его делу. Но что с того: все его надежды получить от этих господ хоть какие-нибудь сведения, хоть сколько-нибудь проливающие свет на одну из этих тёмных историй, оказались несостоятельными.

Итак, документы не дали ему нужных козырей для борьбы с такими опасными противниками, как Кобылевский и Криппс. Нужны были свидетели. Свидетели их неблаговидных делишек. А в том, что делишки эти были – и были именно такими, он уже нисколько не сомневался.

При этом он меньше всего думал о выполнении задания начальства, об интересах империи, о служебном долге, о моральной стороне этого дела и прочей лирической чепухе. Единственная мысль владела сейчас его воспалённым воображением: никогда ещё перед ним не открывалась такая перспектива быстрого и сказочного обогащения. Это тебе – не спекуляции антиквариатом и даже не поставки хлопка под заказ военного министерства! Это – настоящие деньги! Деньги сумасшедшие, за которые можно всё отдать и всех продать!

– Надо ехать!

Бейли сам вздрогнул от звуков собственного голоса: оказывается, он говорил вслух! Он огляделся по сторонам: не выболтал ли ещё чего в забытьи, вызванном мечтами о богатстве? Но нет: в архиве, кроме архивариуса, никого не было, да и тот откровенно клевал носом в своём углу.

Бейли молча подошёл к нему, лишь приоткрывшему глаз при звуке шагов, и также молча вернул ненужные, и, по большому счёту, бесполезные, папки. Теперь ему предстояла работа не с бумагами, а с людьми.

«Кажется, тот поручик называл мне фамилию ещё какого-то русского, очень близкого сотрудника Кобылевского, с которым также произошли разительные перемены? Как же была его фамилия? Штукин… … Чукин… Щуркин… Вспомнил: Чуркин! Полковник Чуркин, начальник контрразведки Волонтёрской армии! Вот кем надо будет заняться – и заняться вплотную! Вот кто отдаст мне золотой ключик от двери, ведущей в страну счастья!»

Раскрасневшийся от энтузиазма, Бейли стремительным шагом покинул архив. Погружённый в собственные раздумья, он даже не обратил внимания на то, каким взглядом проводил его архивариус, выдававший по его запросу личные дела Фицпатрика и Рича.

Вечером того же дня полковник Криппс, обитатель одного из роскошных особняков в Челси, получил от своего осведомителя, которым и был этот архивный работник, информацию о характере запроса, сделанного накануне в архиве Сиднеем Бейли. Ознакомившись с запросом, Криппс понял всё. А когда прочитал в записке о том, что Бейли вслух высказал намерение куда-то ехать, понял также и то, что медлить нельзя. Отдав необходимые распоряжения, уже через час, первым же поездом, он отправился из Лондона на континент. Ему удалось опередить Бейли, который был настолько взволнован вдохновившими его мыслями, что решил «отвести душу» в хорошем ресторане, а в Париж отправиться утром следующего дня.

Каждый из них решил, как пишут в романах, «не на жизнь, а на смерть», бороться за свои деньги. Криппс – за те, что уже были получены и давали ему возможность пользоваться всеми благами жизни. Бейли – за те, которые он только надеялся получить, и которые только и могли ему дать возможность жить в роскоши и неге.

Схватка предстояла нешуточная…

Глава сорок девятая

… – И это – все твои миллионы?

Голос Председателя ГПУ Украины был полон яда. Выдав текст, он покосился на выпотрошенный прямо здесь, в его кабинете, чемодан. На полу в живописном беспорядке были разбросаны предметы мужского гардероба – грязные и изрядно побывавшие в употреблении. В «предметы» были завёрнуты комья сырой земли – очевидно, для придания чемодану «должного веса».

Чекист перевёл взгляд с «сокровищ» на Пинского. Аркадий Леопольдыч подавлено молчал.

– Обвёл он тебя вокруг пальца, друг Леопольдыч…

Чекист с трудом давил в себе поднимающееся раздражение.

– … Да и меня – тоже…

Он рассеянно поддел носком зеркально сверкающего сапога штанину федуловских брюк.

– Я не буду спрашивать у тебя, как он мог догадаться – сейчас это уже ни к чему… Меня больше интересует другой вопрос: как они смогли уйти из района?

Он стряхнул с сапога тряпку, и вплотную подошёл к Пинскому.

– Из района, каждый участок которого находился под нашим контролем? Конечно, я спрошу об этом… точнее, за это – и по всей строгости – с непосредственных исполнителей, но сейчас я хочу знать твоё мнение.

– Полагаю, что Федулов ушёл так же, как пришёл, – уставившись глазами в пол, ещё раз поник плечами Леопольдыч.

– Не понял? – не соврал чекист.

По-прежнему не поднимая глаз, Аркадий Леопольдыч вздохнул.

– Я хотел сказать, что он ушёл тем же маршрутом, каким и пришёл к настоящему тайнику. Ещё тогда, в момент его закладки. Ни я, ни ты, ни твои сотрудники не знали и не могли знать ни этого места, ни этого маршрута.

– Ну, хоть какие-нибудь следы нашли? – взорвался Председатель. – Хоть какие-нибудь следы их пребывания в районе? Не могли же они просто убежать? Налегке, без груза? Зачем тогда нужно было устраивать этот балаган с «ложным аэродромом»?

Пинский опять вздохнул и пожал плечами.

– Мы с твоими людьми прочесали весь район, но ничего обнаружить не смогли…

– Даже места настоящего тайника? – не поверил чекист.

Аркадий Леопольдыч кивнул головой.

– Даже его. Конечно, если бы обнаружили тайник… место тайника, то это облегчило бы нам поиски Федулова и Лбова. Хотя я не уверен и в этом…

– ???

– В этом проклятом лесу можно без труда раствориться и выйти в любом месте – там, где тебя и не ждут!

Не желая мириться с провалом, хотя уже и сознавшись в нём – и не только себе – Председатель заметался по кабинету. Как известно из литературы, начальники в такие моменты либо испепеляют взглядом подчинённых, либо мечутся по кабинету, матерясь и стеная. После пятиминутного кросса – преодолевать ведь пришлось и опрокинутые стулья – чекист, наконец, угомонился.

– В общем, «кинули» нас с тобой, Леопольдыч?

Взгляд его был весел и зол. Пинский опять вздохнул и ещё ниже опустил голову. Председатель взглянул на часы: ни материть Пинского, ни самому горевать времени уже не было.

– Ладно, хватит мотать сопли на кулак! Пора на работу!

И он решительно нажал кнопку звонка.

– Распорядись, чтобы это немедленно убрали! – приказал он моментально появившемуся помощнику и брезгливо покосился на содержимое выпотрошенного чемодана. Помощник кивнул головой и исчез.