– Ах, господин комендант, – отвечал сержант, – кто жалеет о вас – прав, а кто грозит вам… ну, и тот, может быть, тоже прав.
– Если бы я, по крайней мере, понимал что-нибудь во всем этом! – прошептал Каноль.
– Сейчас вы все поймете, – отвечал сержант.
Приехали к тюрьме и вывели Каноля из кареты среди толпы, которая начинала уже собираться. Но его повели не в обыкновенную комнату, а вниз, в подземную келью, наполненную солдатами.
– Надобно наконец разрешить вопрос, – сказал Каноль.
Вынув два луидора из кармана, он подошел к одному из солдат и положил деньги ему в руку.
Солдат не решился взять их.
– Возьми, друг мой, – сказал Каноль, – потому что я предложу тебе вопрос, на который ты можешь отвечать.
– Так извольте спрашивать, господин комендант, – отвечал солдат, укладывая деньги в карман.
– Мне хотелось бы знать, почему вдруг вздумали арестовать меня?
– Кажется, вы ничего не изволите знать о смерти коменданта Ришона?
– Ришон умер! – вскричал Каноль с непритворною горестью, потому что между ними существовала самая тесная дружба. – Боже мой! Его, верно, убили?
– Нет, господин комендант, его повесили.
– Повесили! – пробормотал Каноль, побледнев и всплеснув руками и вглядываясь в зловещие лица своих сторожей. – Повесили! Черт возьми! От этого несчастья свадьба моя может быть отсрочена надолго!
XIX
Виконтесса де Канб окончила свой туалет, простой и очаровательный, набросила на плечи плащ и приказала Помпею идти впереди нее. Уже совсем стемнело, она думала, что ее не заметят, если она пойдет пешком, и потому приказала карете своей ждать у ворот кармелитской церкви, где должен был происходить обряд венчания. Помпей сошел с лестницы, виконтесса следовала за ним. Эта должность проводника напоминала старому солдату о знаменитом патруле накануне славной битвы при Корбии.
Когда виконтесса проходила по зале, где очень шумели, она встретила маркизу де Турвиль, которая вела герцога де Ларошфуко и жарко с ним спорила.
– Ах, маркиза, – сказала она, – позвольте спросить одно слово: чем решили дело?
– Мой план принят! – отвечала маркиза с торжеством.
– А в чем он состоит? Я ведь не знаю его.
– В мщении, милая моя, в мщении!
– Извините, маркиза, но я не столько знаю военную науку, сколько вы. Что понимаете вы под мщением в военном смысле?
– Это очень просто.
– Однако же, что такое?
– Они повесили офицера из армии принцев, не так ли?
– Что же?
– Так отыщем в Бордо офицера из королевской армии и повесим его.
– Боже мой! – вскричала испуганная Клара. – Что такое говорите вы, маркиза?
– Герцог, – продолжала старая маркиза, не замечая трепета Клары, – кажется, уже арестовали того офицера, который был комендантом в Сен-Жорже?
– Да, – отвечал герцог.
– Барон де Каноль арестован? – вскричала Клара.
– Да, виконтесса, – хладнокровно отвечал герцог, – Каноль арестован или скоро будет арестован. Приказание отдано при мне, и я видел, как отправились люди, которым поручено арестовать его.
– Стало быть, знали, где он находился? – спросила Клара с последнею надеждою.
– Он был на даче хозяина нашего, президента Лалана, где играл в кольца.
Клара вскрикнула, маркиза де Турвиль в удивлении обернулась, герцог взглянул на виконтессу с едва приметною улыбкою.
– Барон де Каноль арестован! – повторила Клара. – Но что же он сделал? Какая связь между ним и страшным происшествием, которое огорчило всех нас?
– Какая связь? Разве он не такой же комендант, как Ришон?
Клара хотела возражать, но сердце ее так сжалось, что слова замерли на ее губах. Однако же, схватив герцога за руку и с трепетом взглянув на него, она могла прошептать кое-как:
– Все это только говорится… Хотят показать, будто будут мстить. Кажется, ничего нельзя сделать человеку, сдавшемуся на честное слово.
– Ришон тоже сдался на честное слово.
– Герцог, умоляю вас.
– Избавьте меня от просьб, виконтесса, они бесполезны. Я ничего не могу изменить в этом деле, один совет может решить…
Клара выпустила руку герцога де Ларошфуко и побежала прямо в кабинет принцессы. Лене, бледный и встревоженный, скорыми шагами прохаживался по комнате, принцесса Конде разговаривала с герцогом Бульонским.
Виконтесса де Канб подошла к принцессе, легкая и бледная как тень.
– Ваше высочество, – сказала она, – умоляю, прошу вас. Позвольте переговорить с вами.
– Ах, это ты, моя милая. Теперь мне некогда, – отвечала принцесса, – но после совета я вся к твоим услугам.
– Ваше высочество, мне непременно нужно переговорить с вами прежде совета.
Принцесса выслушала бы ее, если бы противоположная дверь не растворилась и не вошел герцог де Ларошфуко.
Он сказал:
– Совет собрался и нетерпеливо ждет ваше высочество.