Белые и синие

Увидев Шарля, шагавшего бок о бок с молодым человеком в белом плаще, капитан окинул его взглядом и, заметив, как он молод, доброжелательно обратился к мальчику:

– Куда ты так спешишь, юный гражданин?

– Капитан, – ответил Шарль, сочтя своим долгом дать более пространное объяснение, чем требовалось, – я иду из Страсбург в штаб гражданина Пишегрю, в Ауэнхайм; очень еще далеко до него?

– Примерно двести шагов, – откликнулся молодой человек в белом плаще, – глядите, в конце этой обсаженной деревьями улицы, на которую мы только что вышли, начинаются первые дома Ауэнхайма.

– Спасибо, – ответил Шарль, собираясь ускорить шаг.

– Право, мой юный друг, – продолжал молодой человек в белом плаще, – если вы не слишком спешите, вам следовало бы проделать этот путь вместе с нами, чтобы я успел расспросить вас о том, что нового в наших краях.

– В каких краях, гражданин? – спросил удивленный Шарль, впервые вглядываясь в это красивое благородное лицо, слегка омраченное грустью.

– Ну как же! – ответил тот, – ведь вы из Безансона или, по крайней мере, из Франш-Конте; разве можно скрыть наш местный выговор? Я тоже из Франш-Конте и горжусь этим.

Шарль задумался; молодой человек, по выговору узнавший, откуда он родом, пробудил в нем одно школьное воспоминание.

– Ну, – спросил юноша, – разве вы хотели сохранить инкогнито?

– Отнюдь нет, гражданин, просто я вспомнил, что Теофраст, которого первоначально звали Тиртамом и которого, как видно по его имени, жители Афин прозвали «красноречивым», прожил пятьдесят лет в Афинах, но одна зеленщица, тем не менее, определила по его выговору, что он родом с острова Лесбос.

– Вы образованный человек, сударь, – с улыбкой сказал молодой человек, – по нынешним временам это редкость.

– Отнюдь нет, ибо я направляюсь к генералу Пишегрю, а он весьма образован; я стремлюсь поступить к нему в секретари благодаря настоятельной рекомендации. А ты, гражданин, служишь в армии?

– Нет, не совсем.

– Но ты, – спросил Шарль, – каким-то образом связан со штабом?

– Связан! – засмеялся юноша. – Прекрасно сказано! Только я не связан со штабом, я связан с самим собой.

– Послушайте! – продолжал Шарль, понизив голос, – вы обращаетесь ко мне на «вы» и называете меня сударем во весь голос; не боитесь ли вы лишиться из-за этого места?

– Ах! Послушайте, капитан, – со смехом вскричал молодой человек, – этот юный гражданин опасается, как бы, обращаясь к нему на «вы» и называя его сударем, я не навредил себе и не лишился места! Вы думаете, что кто-нибудь жаждет занять мое место? Я бы тут же уступил его, если бы такой человек нашелся!

Капитан посмотрел на него с печальной улыбкой, пожав плечами, и Шарлю показалось, что он пробормотал: «Бедняга!»

– Скажите, – продолжал молодой человек в белом плаще, – вы из Безансона… ведь мы решили, что вы оттуда, не так ли?

– Я этого не скрываю, – отвечал Шарль.

– Вы, должно быть, знаете там семейство Сент-Эрмин.

– Да, я знаю главу этого семейства, вдову, а муж ее был гильотинирован восемь месяцев тому назад.

– Так оно и есть, – ответил молодой человек в плаще, поднимая глаза к небу. – У нее трое сыновей.

– Да, трое сыновей… Пока еще трое! – пробормотал он со вздохом.

– Старший, граф де Сент-Эрмин, эмигрировал, а два его младших брата остались; одному из них – лет двадцать, а другому – лет четырнадцать-пятнадцать.

– Благодарю вас; как давно вы уехали из Безансона?

– Еще и недели не прошло.

– Значит, вы можете сообщить мне последние новости об этом семействе?

– Да, но они очень печальны.

– И все-таки расскажите.

– Накануне моего отъезда мы с отцом присутствовали на похоронах графини.

– Ах! – воскликнул юноша так, как если бы ему нанесли неожиданный удар, – значит, графиня умерла?

– Да.

– Ах! Тем лучше, – сказал он со вздохом, поднимая к небу глаза, и по его щекам скатились вниз две крупные слезы.

– Что это значит «тем лучше»? – воскликнул Шарль.

– Да, – ответил юноша, – тем лучше, что она умерла от болезни, а не от горя, узнав, что ее сына расстреляли!

– Как, графа де Сент-Эрмина расстреляли?

– Еще нет, но скоро расстреляют.

– Когда же?

– Когда мы дойдем до крепости Ауэнхайм; я думаю, что там обычно совершаются все казни.

– Значит, граф де Сент-Эрмин находится в крепости Ауэнхайм?

– Еще нет, но его туда ведут.

– И его расстреляют?

– Как только я туда приду.

– Стало быть, вам поручено его казнить?

– Нет, но я надеюсь, что мне позволят приказать открыть огонь; в такой милости не отказывают храброму солдату, взятому с оружием в руках, будь он даже эмигрантом!

– О Господи! – вскричал Шарль, начиная догадываться, в чем дело, – неужели…

– Именно так, мой юный друг; вот почему я смеялся, когда вы советовали мне соблюдать осторожность, и вот почему я предлагал мое место тому, кто хотел бы его занять, ибо мне было не страшно его потерять; как вы сказали, я связан!

Поведя плечами, он приподнял плащ и показал мальчику скрученные чем-то кисти рук, связанных сзади.