Тайна властителя Бактрии

К огромному, шикарному зданию вёл тротуар из красивого природного камня. В середине дорожки находился фонтан в виде массивной мраморной чаши. В нём тихо журчали струйки воды.

Вокруг зеленели газоны, аккуратно подстриженные, как под гребёнку. Везде росли кусты красных роз и каких-то ещё очень ярких цветов. Среди них ходили павлины с большими хвостами. По контуру обширной площадки стояли шпалеры деревьев. За ними виднелся высокий забор. Сад падишаха и только.

В центре вполне европейского дома находилась площадка под большим козырьком и ступени центрального входа. Слева виднелось крыльцо для прислуги. Туда и направились два московских охранника.

У двери их встретил высокий симпатичный узбек. Не дожидаясь вопросов, мужчина назвался Турсуном Азамовым. Он сообщил приспешникам Жлобина: – Входите. Вас хочет видеть Болта Орипов, он наш Раббим. Повелитель по-русски, Хозяин.

На лице у Шныря отразилось сомнение. Мол, а ты тогда кто такой? Что ты делаешь, в этом прекрасном дворце?

Поняв чувства незваного гостя, Турсун объяснил: – Я у него ярдамчи, или помощник, по-вашему. Всегда нахожусь рядом с раббимом. Живу в этом же доме, только во флигеле, стоящем с другой стороны. Поэтому, Магжан и дал вам этот адрес.

Обозначив своё положение, Турсун повернулся и пошёл впереди. Охранники поспешили за ним. Они прошли через несколько комнат украшенных с удивительной роскошью великолепных восточных дворцов.

Кругом висели или лежали невероятно дорогие ковры. Везде позолота, множество мягких диванов, кресел и расшитых подушек. В разных местах виднелись столики с разной посудой из драгоценных металлов. И то и другое украшено жемчугом и самоцветами величиною с горошину.

Взгляды Шныря, и его помощника Лома, разбегались в разные стороны. Они сроду не видели столько прекрасных вещей. Глаза резало от сильного блеска. Голова закружилась от аромата неизвестных в Москве благовоний.

Как это ни странно, но у них не возникало желания, что-либо отсюда украсть. Так сказать, на долгую память о посещении данного места. Видимо действовало заклятие Хозяина дома.

Прогулки в столице

Пришло утро вторника. Артём Петрович позвонил директору музея археологии «Минг Урок». Он представился работником московского телеканала «ТV-16» и поинтересовался, когда можно побеседовать с ним об истории узбекской земли?

Ташкентский учёный пошуршал листами бумаги. Наверное, смотрел ежедневник. Потом профессор немного подумал и твёрдо сказал, что у него свободен четверг. Он будет ждать журналиста в своём кабинете, в девять утра.

Артём Петрович ответил: – Большое спасибо. До встречи. – и отключил телефон. До четверга было два полных дня. Терять драгоценное время, журналист не привык. Мужчина решил, что нужно использовать приготовленный в дороге сценарий и заняться созданием фильм о городе.

Как всегда в это время, погода в Ташкенте стояла прекрасная, тепло, солнечно, на небе ни единого облачка. Дул небольшой ветерок. Неплохие условия для съемки кино.

Москвичи плотно позавтракали и принялись за работу. Артём Петрович взял видеокамеру. Ольга Васильевна надела на ухо гарнитуру с маленьким микрофоном, размещённым перед губами. Душку небольшого устройства она спрятала под своей пышной прической «каре».

Тимка надел на шею ремень пульта для звукозаписи. Сам пульт повис на животе паренька. Панель аппарата смотрела наверх. Оператор видел все индикаторы. Он даже мог кое-что регулировать вращеньем верньеров.

Оська и Ветка наблюдали за пёсиком. Не оставлять же питомца на весь день в душном номере. Бойка бежал перед друзьями на тоненькой шлейке. Он принюхивался к окружающим запахам и наслаждался прекрасными видами окружающей местности.

Съёмки отец паренька решил начать с центрального района столицы. То есть, с того, что находилось недалеко от их пансиона. Первым делом, отправились в сквер Якуба Коласа, до которого было всего лишь квартал пешком.

Нужно сказать, что раньше он именовался «Александровским сквером». Так его называли в честь русского царя-освободителя Александра II. Ну что тут можно поделать. Новое время, другие герои. Теперь там стоял монумент Зульфие, знаменитой поэтессе страны.

Встав, на фоне «музея Искусств», мама Тимки сказала на камеру несколько слов. Она сообщила о том, что столица Узбекистана Ташкент – древний город с более чем 2500-летней историей. Он известен с 4 – 5 веков нашей эры.

– С 11 века, – продолжала Ольга Васильевна: – город носил название Ташкент. С 1865 года он входил в состав Российской империи. В 1918 – 1924 годах являлся управляющим центром Туркестанской АССР. После 1991 года стал столицей суверенной республики Узбекистан.

В наши дни это крупнейший мегаполис всей Средней Азии, с населением более чем в 2,5 миллиона людей из разных племён и народов. В нём 21 вуз, в том числе, консерватория и университет.

В городе 11 национальных и русских театров. Среди них «Узбекский театр оперы и балета». Открыто 22 музея, в том числе, «искусств Узбекистана», который у меня за спиной, «истории народов Узбекистана», литературы и прикладного искусства, имени Алишера Низамаддина Мир Навои.

После землетрясения, произошедшего в 1966 году, город был целиком восстановлен Советским Союзом. В Ташкенте появилось много современной застройки, административных зданий и бизнес-центров. В нём широкие улицы, проспекты, бульвары и парки.

Закончив вступление, работники телеканала двинулась дальше. За ними спешили Оська, Ветка и Бойка. Они держались в сторонке, всё внимательно слушали, но очень старались никому не мешать.

Через сто с чем-то метров киношники оказались в парке «Болажон», что значит в переводе «Дитя». Раньше он носил имя Мирзо Улугбека. Как стало понятно ребятам из рассказа Тимкиной мамы, это был государственный деятель, просветитель, учёный, живший в четырнадцатом веке.

Улугбек являлся сыном Шахруха, внуком великого завоевателя, которого звали Тимур. То бишь, Тамерлан. Он построил огромную обсерваторию. Составил «Новые астрономические таблицы». Ими долгое время пользовались все астрономы Европы и Азии.

На территории парка оказался «дом фотографии» и главные куранты Ташкента. Ещё там имелось много фонтанов и аттракционов для развлеченья детей разного возраста. В центре раскинулось озеро неправильной формы с мостиком, перекинутым через него.

Теперь у творческой группы времени было в достатке. Артём Петрович работал не так лаконично и быстро, как недавно в Самаре. Он совсем не спешил, фиксировал с разных точек одни и те же детали, снимал длинные планы.

Несколько раз говорил Тимке, чтобы тот снял с макушки наушники и пульт управления звуком. Тогда трое ребят, «совершенно случайно» попадали в объектив кинокамеры.

Ольга Васильевна была очень красивой, высокая, стройная с отличной фигурой. Отец Тимки её очень любил. Поэтому, мама парнишки тоже часто мелькала без всякого текста. То она смотрела на озеро или фонтаны, то гуляла в тени старых деревьев, то просто сидела на лавочке.

Согласно туристической карте, чуть дальше, имелась ещё одна зелёная зона, которая называлась сквером «Амира Тимура». Журналист снял на видео конный памятник великому завоевателю, который за большую жестокость был прозван Железным Хромцом.

Он уничтожал все города в захваченных странах, казнил тысячи безвинных людей, угонял в рабство всех мастеров, которые оказались поблизости. После него оставалась лишь полностью разорённая местность. Многие государства и вовсе исчезли с лика планеты.

Да по сравнению с ним или, например, с Чингисханом, русский царь Иван Васильевич, по прозванию Грозный, был нежным, невинным, немного шаловливым ребёнком.

Иван IV не шёл ни в какое сравнение даже с королями Англии или же Франции, тех же времён. А вот подишь ты. Благодаря «беспристрастным» европейским историкам, он оказался в подобной зверской компании.

Памятник Грозному до сих пор, нигде не поставили. А он, между прочим, за годы правления, увеличил площадь России в два раза. Он разгромил Астраханское и Казанское ханство и разбил войска Турции, спешивших на помощь братьям по вере.

Тем самым, Иван IV уничтожил главный канал перевозки славян на восток и на запад, в «культурные» страны Европы. Там, на невольничьих рынках, русских людей продавали, как скот. До сих пор слово раб по-английски звучит, как slave, что означает, так же и славянин.

Наверно, поэтому Ивана IV так не ненавидят все «демократы планеты». Как не крути, а он оставил их без тягловой силы, без «негров белого цвета». Пришлось им использовать чёрных из Африки. А везти из-за бурного моря, их оказалось намного дороже.

К сожалению, Иван IV не успел разгромить Чечню и Крымское ханство. Оттуда ещё двести лет, совершались набеги на южные области несчастной России. Абреки с татарами хватали жителей приграничных районов и сбывали тысячи пленников в «великолепную» Турцию.

Журналист запечатлел на видеокамеру гостиницу «Узбекистан» и музей Тимуридов. Его дорогая жена сказала о футуристических зданиях по несколько познавательных фраз.

Бойка весело скакал по газонам, но не отходи от ребят больше, чем на три метра. Места вокруг совсем незнакомые. Чего доброго, ещё потеряешься. Лаять он тоже совсем не хотел. Гулявшие поблизости граждане, не обращали на пёсика никакого внимания.

Время уже приближалось к обеду. Артём Петрович сказал своей группе, что стоит покушать в легендарном кафе «Уголок». Оно здесь, где-то поблизости. Заодно снять его интерьер и фасады.

Как выяснилось, журналист узнал об этом местечке от своего старого друга. Тот учился в университете Ташкента лет двадцать назад. Тогда оно было известно на всю столицу республики.

В каждом промышленном городе, где училось много студентов, раньше были подобные точки. В Москве ресторан под названьем «Арагви» или, кпримеру, чебуречная на улице Сухаревской. В Баку, кафе «Наргиз». В Самаре, «Три вяза», а так же «Снежинка», в просторечии просто «Сугроб».

«Уголок» оказалось совсем не таким, как ожидал журналист. Вместо открытой веранды, наверху появился обычный этаж. Фасад потерял аутентичность шестидесятых годов. Он выглядел точно также, как новые кафешки вокруг. Да и студенческий дух из него куда-то исчез.

Артём Петрович заказал всем окрошку на овечьем айране, салат «Ачик-чучук» из помидоров и лука без всякой заправки, цыплят-табака, лепёшки и литровый заварочный чайник зелёного чая. Всё пошло на ура, но цены оказались довольно высокими, вроде тех, что держались в столице России.

Москвичи сняли все интерьеры на видеокамеру и с большим удовольствием съели принесённые блюда. Затем, они вышли на улицу. Тимка оказался рядом с родителями.

Он услыхал, как отец сказал его маме: – В восемнадцатом веке возник романтизм. Потом пришёл черёд модернизма, а за ним, постмодерна. Теперь наступил тот период, который французы называют «deception».

В соответствии с данным определением, фразу писателя Ильи Эренбурга: – Увидеть Париж и умереть. – нужно добавить словами: – От разочарования в том, что увидел. Потому, что вместо европейской столицы ты попадаешь в грязное поселение Африки, где вокруг только арабы да негры.