Оценить:
 Рейтинг: 0

Повесть о Верочке

<< 1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 >>
На страницу:
29 из 33
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Идти было очень неудобно и трудно. Не желая потерять равновесие, я сосредоточил внимание лишь на ходьбе. Добравшись до середины участка в шесть соток, я почему-то замер на месте.

Продолжая смотреть себе под ноги, я краем глаза заметил, что на даче кое-что изменилось. Подняв голову, я открыл рот от изумления. Только через пару секунд я всё-таки понял, в чём дело? Оказалось, что не было деревянного домика, который лет двадцать стоял в углу нашей «фазенды».

Искрящийся на солнышке, снег лежал кругом ровно, как скатерть. И только в том месте, где осенью стояла наша избушка он слегка опускался. В центре той котловины чернело пяток головешек разной длины.

Возле домика стояли молодые деревья. Деревянный забор примыкал к нему с двух сторон. Всё это сгорело дотла. Как раньше писали в романах, моё сердце тоскливо заныло. На память пришли строчки замечательной песни: – Враги сожгли родную хату…

Только тогда и дошёл до меня ужасающий смысл выражения: – …стоять на родном пепелище.

Чужих следов вокруг не было видно. Похоже, что их хорошо замело последней мартовской вьюгой. Скорее всего, жилище сожгли не очень давно. Всего за пару недель до того, как я приехал на дачу. И не поленились же гады, тащиться сюда по пояс в снегу.

Домик у нас был очень маленький, одноэтажный, три метра на три. Имелась там и веранда два на три. Прошлой осенью, перед закрытьем сезона, я перекрыл толем двускатную крышу и отремонтировал рамы, разбитые жителями ближайших районов.

Электричества в нашем товариществе тогда ещё не имелось. Никто из хозяев участков не оставался там ночевать. Поэтому, после того, как стемнеет, везде было пусто и тихо.

Так что, хулиганы никого не боялись. Они с фонарями постоянно бродили по дачам, тащили всё, что попадало под руку, и ломали там всё, что не могли унести. Но раньше они хоть не сжигали дома. Видимо, скучно им стало. Вот и дошла у них очередь и до таких развлечений.

Постояв над кучей золы, я начал думать, как собирать теперь снег? Весь инструмент сгорел в нашем маленьком домике. Вспомнив, что кое-что находилось за металлическим баком, я отыскал там совковую лопату без ручки.

Кое-как приспособил к ней искривлённую палку, которую мама использовала, вместо подпорки, и принялся за работу. Набил бак, а сверху насыпал горку из снега, высотою в полметра. Когда он растает, глядишь, будет ещё ведёрко воды. Потом постоял над большим пепелищем и поплёлся домой.

Всю весну и жаркое лето мы, с мамой приходили на дачу, и не знали, где нам приткнуться? Не то, что слегка отдохнуть, даже сумку с едой и водой положить было негде.

В то время, мама работала в государственной автоколонне диспетчером. В конце концов, она купила на работе железную будку со списанной в металлолом хлебовозки. Затем договорилась с водителем грузовика, и заплатила ему. Тот человек привёз «кунг» к нам на дачу.

С тех пор, та железная будка и стала носить гордое звание «дачного домика». Используя всяческий хлам, я восстановил сгоревший забор. В дело пошли столбы разной кривизны и диаметра, а так же старые доски и брусья.

Шло время. Забор нашей дачи ветшал всё больше и больше. Столбы все подгнили и покосились в разные стороны. Слеги сильно провисли. Местами штакетник сам оторвался, местами его проломили хулиганы и воры. Вымоченное непогодою, старое дерево обрело серый безрадостный цвет.

Соседи справа и слева не выдержали такого положения дел и заменили свои ограждения. Сосед сзади оказался более сдержанным. Он не ударил и пальцем о палец. Мы с мамой решили, что ждать больше нечего. Нужно нам обновить и задний забор и ту ограду, что выходила на проезжую улицу.

Ближе к концу жаркого лета мама вдруг заявила: – На лесоторговую базу привезли столбы, брусья и рейки. На субботу я наняла грузовую машину. Купим нужные материалы и отвезём их на дачу.

Ранним утром мы были на базе. Столбы мы решили взять двухметровой длины. Знакомый кладовщик посоветовал маме брать только те, что потолще и, как можно смолистей.

Я залез на огромный штабель из брёвен, начал выбирать и спускать вниз те колоды, которые мне больше понравились. Отобрав, сколько нужно, я погрузил их в грузовик.

Туда же сложил купленные бруски и рейки. Напоследок, кладовщик сообщил, что дерево очень сырое. Так что, забор в этом году лучше не ставить. Пусть дерево хорошенько просохнет.

Мама тотчас созвонилась с моей «милой» тёщей, и договорилась о том, что до самой весны, наши дрова полежат в их пустом гараже. Теща не возражала. Мол, пусть себе сохнут сколько угодно.

Водитель привёз меня и дрова к гаражу. Я всё сгрузил и аккуратно сложил вдоль длинной стены. Помещение оказалось довольно большим, метра четыре на шесть. В нем стоял лишь «Запорожец», проржавевший насквозь. Да и лесоматериалы не заняли много пустого пространства.

В первые дни ноября, ударили небольшие морозы. Снега пока ещё не было. Из низких, мрачно чернеющих туч, изредка сыпались крупинки белого льда. Сильный порывистый ветер гнал «крупу» по земле.

Вдруг позвонила «любимая» тёща и приказала немедленно очистить гараж. Она заявила, что её лучшему другу негде хранить дорогую машину, а наши дрова ему сильно мешают.

Я не стал спорить с мамой жены, себе же выйдет дороже. Дав отбой, я сразу набрал номер младшей сестры, жившей на окраине города. Она согласилась приехать к гаражу моей новой родственницы и привести своего мужа с собой.

Уже через час, мы с зятем освобождали полупустое помещенье от дров. Работа шла под бдительным присмотром весело улыбавшейся тещи. Чем её ублажил старый друг, неизвестно. То ли деньгами за аренду её гаража? То ли каким-то другим хитрым способом?

Сестра поймала грузовичок, который тогда назывался «газон», и попросила водителя отвезти лесоматериалы на дачу. Ехать было не так далеко. Всего два или три километра. Поэтому, мужчина тотчас согласился.

Мы погрузили дрова. Я с шофёром и зятем втиснулись в небольшую кабину, рассчитанную на двух человек, и мы втроём двинулись в путь. Сестра пошла следом за нами.

На огромном дачном массиве «Малые дойки» не было ни единой души. Освободив древний «газон», мы уложили все лесоматериалы в нашу железную будку, заперли её на замок и разъехались с сестрою и зятем в разные стороны.

Всю зиму я хорошо себе представлял, как ярко горит наш «дачный домик», доверху набитый смолистой сосной. К счастью, в тот раз, Бог нас почему-то помиловал. Ни хулиганы, ни шофёр, подвозивший нас осенью, до дров не добрались.

Скорее всего, первые ничего не знали о них, а второй поленился за ними приехать. Возможно, водитель решил, что мы запомнили номер машины. Хотя, кто его знает? Вдруг он просто был честным мужчиной?

Наступила весна. В конце апреля, мы с зятем, разобрали жалкие остатки дачной ограды, сложили труху в огромную кучу и сожгли её без остатка. В тот год, на Первое мая выпало четыре праздничных дня.

За это долгое время, мы врыли столбы, прибили к ним слеги из брусьев и сколотили забор из купленных реек. Штакетник, который получше, я оставил для забора, выходящего на проезжую улицу.

Для входа с дороги я сколотил неплохую калитку. За три светлых дня всё было сделано. Забор получился на загляденье. Свежее пилёное дерево радовало измученный взгляд. Усталые, но очень довольные мы пошли по домам.

На следующий день, прямо с утра я вернулся назад, чтобы покрасить ограду. Я вышел из небольшого проулка, повернул к своей даче и обомлел. Изгороди, как не бывало! Я бегом помчался к участку.

Красавец забор, сиявший вчера новизной, теперь бесследно исчез. Вдоль улицы торчали только столбы, глубоко врытые в землю. Ворюги аккуратно перепилили толстые слеги и утащили готовые звенья штакетника. Тоже было проделано и с другой стороны небольшого участка.

Весь день я потратил на поиски. Улицу за улицей я обошёл весь дачный массив «Малые дойки». Ни нового, ни свежевыкрашенного ограждения, с короткими звеньями я найти не сумел. Похоже, что наш чудесный забор переехал в другое садово-огородное общество.

Делать нам было нечего. Без изгороди в нашей стране жить невозможно. Народ хорошо понимает, что замки и ограды удерживает от воровства только честных сограждан. Однако, люди настойчиво продолжают ставить заборы.

Всё очень надеются, что хоть честные люди не впадут в искушение, а их у нас, пока тоже немало. Но если и они начнут воровать, тогда только держись. Пропадёт вся страна.

На следующее воскресенье, мы с зятем снова были на нашем земельном участке. Из остатков стройматериалов мы сколотили ограду средней паршивости. Она размещалась вдоль улицы.

На заднюю сторону дачи свежего леса уже не хватило. Штакетник там получился удивительно редкий. Кошка пройдёт, не заденет, а ворюгам достаточно выбить одну тонкую рейку, и дорога перед ними свободна.

Зять заканчивал прибивать сучковатые корявые рейки, а я уже взял малярную кисть и зелёного цвета эмаль, которую привёз утром из города. Хоть мы и сильно устали, но всё же, до наступления вечера, покрасили изгородь.

К концу ударной работы, на улице появилась сорокалетняя женщина. Представившись агентом «Госстраха», она громко спросила: – Дачу застраховать не желаете?

– А можно застраховать наш забор? – поинтересовался я у неё.

– Причём здесь забор? – удивилась она: – Оформим только ваш домик!

– Домик у нас сожгли этой зимой, а неделю назад украли ограду. Так можно застраховать забор или нет?

– Нет! – заявила возмущённая женщина и, что-то ворча, двинулась дальше. Наверное, дама решила, что я над ней насмехался.

Витя недолго умолк, печально вздохнул и продолжил печальную повесть: –Недавно, в компании старых друзей я отмечал «день строителя». Постепенно наш разговор добрался до дачных участков. Я поведал товарищам всю эпопею с забором. Все надо мной посмеялись.

Я давно уже понял одну интересную вещь. Если человек рассказывает о личной трагедии, то слушатели очень стараются проявить к нему, хоть какое сочувствие. Правда, не всегда и не у всех получается.

Если же речь заходит даже об очень больших неприятностях, окружающие громко смеются. Люди не могут сдержать свою радость от ощущенья того, что это случилось не с ним, а с кем-то другим.

<< 1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 >>
На страницу:
29 из 33