Моя жизнь. Книга первая. 1964—1978

3

Чего только не росло у нас в саду. Были и сливы и вишни, два грушевых дерева и штук 20 яблонь разных сортов. В одном углу сада были заросли садовой малины, в другом кусты черной, красной, белой смородины. Было несколько кустов крыжовника, грядки с клубникой, несколько кустов черной рябины. Парники и теплицы с огурцами и помидорами… Короче, витаминов мне всегда хватало, поэтому и вырос я таким здоровеньким и сильным. Спасибо бабушке за мое витаминизированное детство!

На нашем участке уже от самой калитки, со стороны ул. Гоголя, везде были понастроены парники и теплицы. Все время бабушка что-то выращивала, делала заготовки на зиму, но вот вспомнить, что я что-то ел, из ее заготовок я не могу. Может она все продавала, а может я просто не ел заготовки? Не помню. Зато я все ел прямо с грядок! Морковку, капусту, помидоры, огурцы, ягоды, фрукты. Вот это я помню. Осенью начинался сбор яблок. К нам приезжали все наши родственники, которые жили в Питере и увозили яблоки ведрами. И нам еще оставалась куча. Потом, собрав урожай, мы с мамой оборачивали газетами каждое яблоко и укладывали в чемоданы и ящики, чтобы они не портились. Запасов обычно хватало на зиму, причем я постоянно таскал яблоки в школу и угощал одноклассников.

У нас росло наверно все, что растет в наших ленинградских широтах. Моя бабушка очень любила заниматься своим садом и огородом, и вечно что-то переделывала с помощью местных мужичков, которые всегда рады были ей помочь… за бутылку водки, или еще лучше чистого спирта, которого у бабули тоже всегда хватало. Не зря же она в химической лаборатории работала! Сколько себя помню в летние месяцы, постоянно соседские мужички что-то колотили на нашем участке. То новую теплицу делают с печкой внутри, то какие-то особые высокие грядки-парники, куда сперва засыпался весь мусор, потом ложили слой сена, а потом все это засыпалось землей. Бабушка любитель была экспериментировать, зато и росло у нее все здорово.

4

В Славянке мне вообще нравилось жить, даже не смотря на то, что я часто жил и в Ленинграде у Веселовых и мог сравнивать городскую и сельскую жизнь. По сравнению с жизнью в Питере, где нам с сестрой разрешали гулять только возле дома, в Славянке для меня было раздолье, и домой меня загоняли с большим трудом, поздно вечером. Никто за нами особо не смотрел, зная, что заблудиться нам негде, даже если мы куда-то далеко уходили. Сколько интересных моментов вспоминается из тех лет.

Например, зимой мы с друзьями очень любили строить из снега крепости, причем это были скорее даже не просто крепости, а снежные дома с комнатками, как у народов Севера. Любили мы с друзьями также рыть берлоги в больших сугробах, наметаемых над оврагами по берегам реки Славянки. Каждый рыл вначале свой личный домик, а потом мы соединяли эти пещерки тоннелями, прокопанными в снегу и, лазили потом друг к другу в гости. Сейчас со страхом думаю, что эти берлоги вполне могли стать нашими могилами, так как над нами были сотни килограммов снега.

Часто ходили мы и на горки кататься на лыжах и санках. Уж чего-чего, а горок в Славянке везде хватало по обрывистым берегам наших двух речек: Славянки и Кузьминки.

Правда, друзей моего возраста у меня было немного. Точнее по началу, где-то до шести лет их было довольно много, так как и домов вокруг было тогда еще много, даже несколько двухэтажных, многоквартирных-шлакоблочных, на перекрестке улиц Гоголя и Льва Толстого. Но потом, начиная где-то с 1970-го года, буквально в течении нескольких лет большинство из этих домов решено было снести и почти все друзья и знакомые моего возраста разъехались кто куда. Какое-то время я с оставшимися соседскими мальчишками еще лазил по этим заброшенным, полуразрушенным домам, пока их не разобрали окончательно. К 1972 году, когда я пошел в школу, ребят и девчонок, примерно моего возраста, живущих по соседству, осталось человек пять. Кое-кто из переехавших детишек в последующие годы, конечно, еще приезжали летом в Славянку, к бабушкам и дедушкам, но это было уже не то.

5

Больше всего, как и все дети, я, конечно, любил лето. В детстве все окружающее воспринималось совершенно по-другому. Жизнь представлялась нескончаемым, ярким, веселым праздником. Просыпаясь рано утром от теплого солнечного лучика, заглядывающего в окно и скользящего по лицу, хотелось тут же, в одних трусиках бежать на улицу, к друзьям и подругам, придумывать какие-то новые игры. Что я, собственно чаще всего и делал. Вскакивал, наскоро запихивал в рот булку с маслом, обильно посыпанную сахарным песком, выпивал стакан козьего молока или морса из клюквы, которую нам постоянно присылала моя вторая бабушка по отцу, Текуса Александровна Кознева. Затем перекусив, я натягивал шорты и бежал на соседнюю улицу Полевую, к своему другу Димке Шустову и орал под его окнами: «Димка, выходи!», пока его заспанная физиономия не появлялась в окне. Заходить к нему домой я боялся, так как калитку во двор охраняла большая овчарка и хотя я ее периодически подкармливал чем-нибудь вкусным, но за забор все-таки не заходил.

Когда, наконец, Димка выходил, мы уже вместе бежали будить остальных наших друзей и подруг живших по соседству, а потом придумывали всякие игры в которые и играли до позднего вечера, время от времени разбегаясь по домам перекусить.

Любили мы и купаться, но в основном дрязгались в пруду возле дома все того же Димки Шустова, так как в реке Славянка купаться тогда уже было нельзя. Вода в реке была такой грязной, что иначе как речка-говнотечка ее никто и не называл. Хотя были времена, как нам рассказывали взрослые, когда из нее брали воду для питья и рыба в ней водилась. Не могут видно люди жить, чтобы все вокруг не загадить!

А на вторую речушку Кузьминку, больше похожую на большой ручей, протекающий между высокими, глинистыми берегами, впадающую в Славянку, нас одних, без взрослых, купаться тогда еще не отпускали. Хотя, иногда мы и туда бегали…

6

Прямо за нашими домами, за улицей Полевой, начинались совхозные поля, куда мы тоже бегали частенько играть во всякие детские игры, вроде: «Баба-Яга и дети», «Дочки-матери», в «Доктора» и т. д. Кстати, насколько я помню, многие наши игры в те годы носили несколько сексуальный характер, хоть мы этого и не осознавали тогда. Например играя в Бабу-Ягу, эта самая Яга (кто-то из нас) пыталась поймать кого-нибудь из детей, а затем вела их в свой «домик» (вытоптанную в высокой траве полянку), там медленно раздевала пойманного и… И все! Дальше мы не знали что делать. Ну конечно разглядывали, что как у кого устроено, но на этом все и заканчивалось. Короче изучали анатомию человека в силу своих возможностей. Остальные игры тоже заканчивались в основном тем же, если конечно по близости не было взрослых. Мы считали, что раз взрослые заставляют детей прикрывать определенные части тела, то нам ну просто обязательно надо самим разобраться, потрогать, посмотреть, чем же отличаются мальчики от девочек. Ну, ни как не придумать нам было другой концовки для наших игр, как только кого-то раздеть. Ведь если кто-то плохой в игре, поймал хорошего – надо же было что-то с ним делать…

7

Если я в плохую погоду сидел вечерами дома, то любил больше всего смотреть по телевизору мультфильмы. У нас в те годы уже был куплен довольно большой по тем временам и дорогой телевизор «Рубин-102» со встроенным радиоприемником. Само собой телевизор был черно-белый. О цветных телевизорах мы тогда даже не слышали. Показывали тогда в Ленинграде всего три канала: Первый, второй и еще учебный канал, с телеуроками по различным предметам, но детских передач было в те годы не много. Хотя по выходным показывали мультфильмы, сказки всякие, детские телеспектакли. Каждый вечер показывали передачу: «Спокойной ночи малыши», которую я очень любил. Особенно запомнилась мне мартышка Жаконя – кукла, с которой ведущая вела передачу. В ранние детские годы я был уверен, что обезьянка на самом деле живая. Кстати, многие мультфильмы в детстве наверно воспринимаются детьми, как истории с живыми персонажами. Например, я в раннем детстве смотрел несколько раз кукольный мультфильм «Волшебник изумрудного города», и ощущения были, насколько помню, что я вижу живых персонажей, а не кукол.

1971 год

Немного истории

На советском телевидении создан очередной положительный образ. Точнее, примеров для подражания оказалось целых три, точнее трое: Следователь ЗНАменский, инспектор уголовного розыска ТОмин и эксперт КИбрит (ЗНАТОКИ) найдут выход из любой, даже самой сложной и запутанной ситуации. Берегитесь, воры, бандиты, расхитители социалистической собственности – «Следствие ведут знатоки»! Именно так назывался сериал, которому была суждена долгая и счастливая жизнь в период СССР.

Для наших милиционеров – кажется, не существует преград. Они работают быстро и энергично, тем более, что находятся еще те, кто «честно жить не хочет», как пелось в песне. И они наверняка без особого труда раскрыли бы убийство жительницы Санкт-Петербурга, коллежской секретарши, процентщицы Алены Ивановны, злодейски убитой в доме на канале Грибоедова. Гораздо быстрее, чем Достоевский описал этот душераздирающий случай в своем знаменитом романе «Преступление и наказание»…

Федор Михайлович вспомнился мне не случайно: в семьдесят первом году в Советском Союзе торжественно отметили 150-летний юбилей великого писателя. В честь этого события выходили книги, посвященные его творчеству, открывались мемориальные музеи, театральные режиссеры ставили спектакли по его произведениям.

Достать книжные новинки, приобрести билеты на театральные премьеры в те годы стоит немалых трудов, однако, спекулянты были во все времена и они всегда «помогут» достать любые билеты, купить деликатесы, модную одежду, хорошую обувь, импортную косметику и прочие дефицитные вещи. Зато зарплату в СССР выплачивают вовремя, регулярно дают премии, а профсоюзы обеспечивают путевками на Черное море, в Крым. Да еще со скидкой!

В этом году выходит в прокат кинокомедия «Джентльмены удачи», которая тут-же разошлась в народе на цитаты. И сегодня можно услышать: «А в тюрьме сейчас ужин – макароны», или «Деньги ваши – будут наши», или вот: «Всю жизнь работать на лекарство будешь!», «Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста!». Услышать, и не сразу вспомнить, откуда эти слова. То есть комедия «Джентльмены удачи» стала поистине народной.

Многие мои сверстники наверняка помнят сатирический дуэт Вероники Маврикиевны и Авдотьи Никитичны. Их любили во всем СССР. Появления этого дуэта с нетерпением ждали на каждом праздничном «Голубом огоньке».