Моя жизнь. Книга первая. 1964—1978

Вот выписка из ее, сохранившейся трудовой книжки:

23 ноября 1961, она устроилась работать ученицей на экспериментальный фанерный завод, где в химической лаборатории работала ее мама, Пьянкова М. Д. Училась она по специальности: «специалист по изготовлению художественных изделий из отходов производства», но проработала лишь несколько месяцев и 22 февраля 1962 года она уволилась.

В том же 1962 году 5 марта она устраивается на Ижорский завод полировщиком 3-го разряда, но опять же проработав два месяца, 30 мая уволилась.

11 сентября 1962 года она вновь устраивается на фанерный экспериментальный завод и через месяц 16 октября вновь увольняется.

22 октября 1962 года она устраивается старшим лаборантом в научно-исследовательский институт фанеры и мебели, наверняка не без помощи своей мамы, где проработала полгода, до 17 июня 1963 года.

1 августа 1963 года, она вновь устраивается на все тот же фанерный завод и вновь увольняется 18 ноября этого же года.

В конце 1963-го года, моя мама, которой на тот период исполнился 21 год, знакомиться на танцах, в каком-то ленинградском доме культуры, куда они частенько ходили с подругами по выходным на танцы, с Безуглым Георгием Ивановичем, которому было тогда 25 лет. Вот как рассказывала об этом моя мама: «Пришли мы с девчонками на танцы. Стоим у стеночки, разглядываем потенциальных партнеров и вдруг я замечаю среди них молодого, интеллигентного на вид парня в очках, который был очень похож на моего учителя по рисованию, в художественной школе, в которого я была в тайне влюблена все годы учебы. Я говорю подругам, мол, вот тот парень будет моим. Девчонки не верят, и я спорю с ними, что сегодня же этот парень назначит мне свидание. Я приглашаю его на белый танец, потом еще раз, потом он меня. Потом он вызвался проводить меня до Московского вокзала, откуда я ездила домой в Славянку, и конечно он назначил мне свидание на следующий день. Так все и закрутилось».

Я ни сколько не удивляюсь, что мой будущий папаша сразу клюнул на мою маму. В те годы она была красавица, и конечно он не упустил свой шанс. У них закрутился роман, – первый серьезный роман у моей мамы. Сразу скажу, что о сексе она в то время не знала абсолютно ничего, как в прочем и впоследствии тоже! Не принято было в те годы родителям обсуждать эти темы с детьми. Достаточно сказать, что моя мама, как она сама потом рассказывала, почти до 18 лет не знала, как появляются дети. Она думала, что будущей маме живот разрезают и достают ребенка. Когда у неё начались первые месячные, она думала, что умирает и в истерике прибежала к своей маме. И лишь тогда та ей кое-как объяснила, что с ней такое.

Само собой, не знала Римма ничего и о средствах предохранения. В аптеках тогда продавались конечно примитивные, ненадежные презервативы по 2 копейки за штуку, которые тут же рвались, но молодые советские люди стеснялись их покупать. И вот, после первого же раза, переспав с Георгием, она забеременела. Надо заметить, что со слов моей мамы, они и сексом с мужем занимались только при выключенном свете и только в «миссионерской» позиции! Все остальное моя мама всю свою жизнь считала извращением!..

Все это произошло в начале февраля 1964 года. В те дни она вновь поменяла работу.

28 февраля 1964 года она вновь устраивается на работу. Теперь это «Типография №2» и она начинает работать переплетчицей, но уже 22 мая вновь увольняется. В это же время Безуглый Георгий Иванович переезжает жить в их дом, в Петро-Славянку.

А что? Он неплохо устроился. Теперь не надо было жить в общежитии. Его кормили, поили и не заставляли работать, так как он всем сказал, что готовиться к поступлению в институт. Мария Дмитриевна, мать Риммы, выделила ему отдельную комнату, чтобы он мог спокойно заниматься. Но в институт он так и не поступил. Может мысли и были у него учиться дальше, но что-то видно не срослось. Возможно, в этом повлияло и мое рождение и свалившиеся ему на голову отцовские обязанности.

1 января 1965 года, уже через две недели, как мама меня родила, она устраивается на работу в Колпинский отдел охраны на должность сторожа, но проработав до марта 1965 года, опять увольняется.

По воспоминаниям моей мамы, отец был довольно жадным и мелочным человеком, хотя я, познакомившись с ним спустя много лет ближе, так не считаю.

По словам мамы, он сам нигде не работая, начал подсчитывать, сколько съедается в семье масла в неделю, сколько покупается хлеба, объясняя моим маме и бабушке, как лучше экономить. Короче, семейная жизнь у них не получилась и спустя пару лет, в декабре 1967 года, они развелись, но итогом этого кратковременного союза стал я, и хоть это радует. Думаю, что мне в общем то повезло и я перенял от родителей самые лучшие черты их характеров и внешности.

Мой папашка после развода уехал жить к своей матери Козневой Текусе Александровне в деревню Кадуй, Вологодской области, а моя мать осталась воспитывать меня одна.

17 мая 1965 года она временно устраивается на все тот же фанерный завод лаборантом, но уже 17 сентября, вновь увольняется и теперь уже надолго остается дома, нянчится со мной. Живут они на зарплату моей бабушки Марии Дмитриевны, надо сказать, довольно хорошую.

Вновь мама пошла работать уже в 1967 году. Пригодилось наконец-то ее художественное образование и 6 июня 1967 года она устраивается живописцем 1-го разряда на Ленинградский фарфоровый завод им. Ломоносова. Через год ей присваивают 3-й, высший разряд. Она участвует в жизни коллектива цеха, занимается общественной работой, и вскоре ее избирают комсоргом (комсомольская организация), а затем и профоргом (профсоюзная организация) цеха. Жизнь налаживается. Она получает хорошую зарплату, порядка 150—180 рублей в месяц, что по тем временам очень даже прилично. Средняя зарплата инженера в то время была 80—100 рублей, а средняя пенсия – 60 рублей. И люди даже на эти деньги неплохо жили. Но все рушится, когда в начале 1970-х годов, она психически заболевает. Опять же пишу с ее слов, как это произошло:

«Я вдруг от кого-то из подруг узнала, что мой бывший учитель в художественной школе, в которого я была влюблена и любила все эти годы, развелся! И мне, почему-то, втемяшилось в голову, что развелся он для того, чтобы начать отношения со мной. Должна заметить, что еще учась в художественной школе, я призналась ему в любви, но тогда он сказал, что я, мол еще маленькая, да и вообще он женат. Вот пройдет несколько лет, тогда и посмотрим. Вот я и подумала, что это мой шанс начать с ним новую жизнь и поехала к нему в гости. Я знала, где он жил, приехала к нему, ну и… все случилось. А утром, после того, как он попользовался мной, он мне заявляет: „Хрен тебе достанется моя квартира! Езжай в свое село!“. Возможно, сказал он это как-то не так, более мягко, но смысл понятен, – он решил, что я с ним переспала только ради получения в будущем права на его жилплощадь. Я в шоке и полной прострации отправилась от него домой и идя по Невскому проспекту к Московскому вокзалу, впервые услышала явственные голоса, успокаивающие меня и подсказывающие, как мне жить дальше… Моя психика не выдержала такого шока. С этого момента началась у меня „шизуха“. Время от времени, со мной начинали разговаривать домашние животные, или вообще какие-то незнакомые голоса раздающиеся в голове, или из тёмных углов. Причем они были настолько явственней, чем настоящие голоса окружающих меня людей, что я полностью игнорировала, что мне говорили моя мама, или сын, не понимая вообще, что они от меня хотят, но зато могла часами ругаться, спорить, или разговаривать с несуществующими голосами. Я могла посреди ночи запеть в полный голос, потому что кто-то из темноты просил меня спеть, или начинала с кем-то спорить и спорила до хрипоты, доказывая что-то неизвестно кому».

В дальнейшем, год за годом, все чаще, у моей мамы стали повторяться эти приступы, когда с ней кто-то несуществующий разговаривал, и она стала каждый год по несколько месяцев проводить в психбольнице №6 (находиться за Александро-Невской лаврой в Питере).

Мама, когда была в норме, после психушки, продолжала еще несколько лет работать на фарфоровом заводе, но после того, как ее пару раз увозили на скорой помощи прямо с завода в психиатрическую больницу, отношение к ней в цеху, конечно изменилось. В итоге, 28 ноября 1974 года она уволилась по болезни. Через месяц после ее увольнения мне исполнилось 10 лет.

Ей дали вторую группу инвалидности с диагнозом «вялотекущая шизофрения». Вскоре, в больнице, ей сделали еще и «пункцию» (взятие на анализ спинномозговой жидкости из позвоночника), и сделали плохо. В итоге, так как во время взятия пункции были задеты какие-то нервные окончания, ко всему прочему у нее началась сильнейшая бессонница. Она действительно не могла заснуть без лекарств ни на минуту. И это еще больше сказывалось на психике. Теперь она сидела дома без работы, и лишь пару раз пыталась где-то еще временно поработать. Жили мы теперь лишь на пенсию моей бабушки.

8 декабря 1976 года она вновь устраивается временно на фанерный завод, а 7 апреля 1977 года опять увольняется. Затем, уже только 2 июля 1979 года, после нашего переезда в г. Колпино, она временно устраивается в «Колпинский ПКиО» (парк культуры и отдыха), – садово-парковым рабочим, но уже 31 июля вновь увольняется.

После этого, она уже нигде не работала и жила, получая минимальную пенсию по инвалидности.

Ее мир, который она воспринимала слишком наивно, был полностью разрушен. Еще живя в Славянке, она даже попыталась покончить с собой. Пошла на славянское водохранилище (плотину) и решила плавать от берега до берега (примерно500—700 метров), пока не сведет мышцы ног и она не утонет, но ничего не получилось. Она проплавала так несколько часов, не вставая на дно, но, возможно из-за начавшейся вновь болезни, организм выдержал такие нагрузки и она выйдя еле-еле из воды, пошла домой и… случился очередной срыв, – ее вновь увезли в больницу. Все чаще она проводила в больнице уже по три-четыре месяца в год.

Честно говоря, в юности я совершенно не задумывался о жизни матери и лишь теперь начинаю понимать, как это, – прожить всю жизнь без друзей, общаясь в основном с психически-больными людьми в больнице и чувствуя, что и ее сын, единственная оставшаяся в жизни радость, постепенно отдаляется от нее.

Переехав в Колпино, она продолжала чередовать жизнь дома с жизнью в больнице. Я рос сам по себе, доставляя ей частенько много проблем и неприятностей, но обратно к сожалению ничего не вернешь.

Переехав в 1994 году в Тихвинский район, я конечно забрал мать к себе, но и здесь она жила совершенно одна, без друзей и подруг, то и дело попадая теперь уже в тихвинскую психушку.

4 июня 2004 года, через пару дней после своего 62-летия, она умерла. Мне конечно ее очень жаль, но я считаю, что это был для нее лучший выход. Умерла она как и хотела, без мучений: шла, шла и упала, – остановилось сердце. Похоронена она на Овинском кладбище, которое находится в двух километрах от поселка Цвылево, тихвинского района.

Мой отец

Безуглый Георгий Иванович

Безуглый Георгий Иванович родился в 1938 году где-то под Ленинградом. До конца 1955 года жил в деревне Кадуй, Вологодской области с матерью. В 1962 году, после Армии, он поехал учиться в Питер, в школу милиции. В 1963 году встретил мою мать, Безуглую (Пьянкову) Римму Алексеевну, они поженились, но в 1967 году развелись и Георгий Иванович уехал к своей матери в д. Кадуй. Затем он встретил свою вторую жену Галину и с ней переехал жить в совхоз «Культура» Тихвинского района, п. Цвылево, где и прожил всю жизнь. От Галины у него родилось ещё двое сыновей Денис и Андрей Безуглые. Потом он развелся с Галиной и женился на Гром Любови, от которой у него родился ещё один сын, самый младший мой брат по отцу Леонид Георгиевич Безуглый.

1967 год

Две недели назад мне исполнилось два года! Судя по старым фотографиям, я вовсю уже играю со своей троюродной сестрой Наташей Веселовой, которая младше меня лишь на два месяца (внучка родной сестры моей бабушки, Александры), но я все еще ничего из этих событий не помню! А поэтому как всегда, небольшой урок истории.

Немного истории

4 января 1967 г. читатели советских газет были ошеломлены, увидев первый номер «ЛГ», – по инициативе главного редактора Александра Чаковского, «Литературная газета» обрела принципиально новый облик и стала еженедельником. В глаза бросался новый логотип газеты, в котором рядом с ее заголовком появился профиль А. С. Пушкина – этим редакция отдавала дань уважения поэту, стоявшему у истоков газеты. Спустя год в логотипе появился профиль М. Горького, благодаря которому возобновилось издание газеты в 1929 г. Читатель был приятно поражен небывалой толщиной издания – теперь «Литературка» выходила на 16 полосах вместо прежних четырех, став первой в СССР «толстушкой».

Исполком Моссовета утверждает проект памятника на Могиле Неизвестного солдата. Дается зеленый свет возведению одного из главным культурных комплексов Москвы. Затем будет торжественное открытие, на котором выступят маршал Рокосовский и мать Зои Космодемьянской. Факел, зажженный на питерском Марсовом поле, поднесет к горелке сам Леонид Ильич Брежнев. Роберт Рождественский посвятит мемориалу строки: Черный камень, черный камень, что ж молчишь ты, черный камень? Надпись на памятнике сочинят четверо писателей, среди которых Симонов и Михалков. Получается следующее: «Имя его неизвестно, подвиг его бессмертен». По указанию сверху ее изменят на другую: «Имя твое неизвестно, подвиг его бессмертен». «…Такой памятник должен быть обязательно в парке, – утверждал один из авторов мемориала, скульптор В. А. Климов. – У такого монумента надо посидеть, подумать…» Однако у Могилы Неизвестного Содата нет ни одной скамейки. И это правильно…

Весной этого года, дочь Иосифа Сталина, Светлана Аллилуева попросила политического убежища в посольстве США в Дели, а авиация США произвела первый с начала массированных бомбардировок Северного Вьетнама налёт на главные промышленные объекты страны.

1967 год – лучший год в поп-музыке всего мира! Действительно, в этом году группа «Битлз» выпускает пластинку «Сержант Пеппер», Джими Хендрикс дарит миру альбом «Are You Experienced?», «Пинк Флойд» покоряет Америку.

А в Советском Союзе, женщины сходят с ума от американского красавчика с гитарой Дина Рида, мужчины – от женских мини-юбок, а молодежь – от ливерпульской четверки «Битлз».

Все в СССР танцуют танец «Твист» и ходят в кино, преимущественно на комедии. Особенно популярны с стране киноартисты: «студентка, комсомолка и просто красавица» Наталья Варлей из «Кавказской пленницы» – комедии, вышедшей на киноэкраны весной этого года, и незабываемая троица из этого же фильма: Никулин, Вицин и Моргунов.

На ближнем востоке начинается и заканчивается «шестидневная война», между Израилем с одной стороны, и Египтом, Сирией, Иорданией, Ираком и Алжиром с другой. В ходе этой войны армия Израиля достигла Суэцкого канала. Египтяне, как впрочем и их союзники, были разгромлены. Президент Египта Гамаль Абдель Насер подал в отставку, которая не была принята. На следующий день боевые действия завершатся. Через шесть лет вспыхнет новая война, более упорная, но практически с тем же исходом. Войны начинаются и заканчиваются, но дорогу к миру все равно приходится искать, и этот путь оказывается гораздо более длинным, требующим не дней, а многих лет и даже десятилетий.

В Москве построена Останкинская телебашня, и начинает работать новый телецентр. 1 января на советском телевидении вышел первый выпуск информационной программы «Время». А в октябре, Центральное телевидение начинает трансляцию программ в цветном изображении по системе «СЕКАМ». В ноябре начинаются регулярные передачи Центрального телевидения СССР по космической системе связи «Орбита» через спутники «Молния-1» для жителей Крайнего Севера, Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии.

Председателем КГБ назначен Юрий Андропов, ставший в конце 80-х главой СССР.

В начале ноября открывается новая – Невско-Василеостровская – линия Ленинградского метро.

В Монтерее (Калифорния) прошёл знаменитый поп-фестиваль в присутствии 50 тысяч человек. Звёздами фестиваля стали Джими Хендрикс, Дженис Джоплин, Отис Реддинг, группы «The Who», «The Mamas and The Papas», «Buffalo Springfield», «The Grateful Dead», «The Byrds» и «Jefferson Airplane». Все артисты выступали бесплатно. Кульминацией фестиваля стало выступление Джими Хендрикса, сжёгшего в финале свою гитару. Зрители, собравшиеся в лондонском Финсбери Парк, обезумели, а Джими пришлось впоследствии регулярно завершать свои выступления подобным образом

На смену дорогим, натуральным фильдеперсовым чулкам, в СССР пришли капроновые чулки. Новинка стоила в несколько раз дешевле, выглядела изящнее и была настоящим научным прорывом в моде.Теперь советские модницы гонялись за перекупщиками, в надежде приобрести изящное изделие.

Впервые в космосе произведена автоматическая стыковка кораблей: ими стали советские «Космос-186» и «Космос-188». Советский космический аппарат «Венера-4» успешно сел на поверхность Венеры. Таким образом, впервые осуществилась мягкая посадка на другую планету. 27 января этого года Во время испытания американского космического корабля «Аполлон-6» на старте в кабине корабля возникает пожар, в результате которого погибают космонавты В. ГРИССОМ, Э. УАЙТ, Р. ЧАФФИ.

В каждой советской семье, где были дети, с этого года начали появляться проекторы для диафильмов. Мультфильмы по телевизору показывали довольно редко и в определенное время, а не когда душе угодно, редкие видеомагнитофоны появятся в стране только в начале 80-х годов и не для мультиков. Чем же еще развлечь ребенка, как не гаджетом, – говоря современным языком, – того времени «Диапроектором»?

Вечерком занавешивались окна, выключался верхний свет, на стену вешалась простыня, доставался диапроектор и… И начинался покадровый кинопоказ. В специальный держатель заправлялась пленка. В нижней части каждого кадра был текст, его нужно было озвучивать самостоятельно – тоже плюс: ребенок заодно и читать учился. Марки советских диапроекторов были разнообразны: «Этюд», «Свет», «Свитязь», «Альфа 35—50», «Экран», «Спутник», «Протон» и др. В городе Азове выпускался дорогой диапроектор «Сказка» стоимостью 14 с полтиной рублей. Более дешевый (9.50 руб.) «ФД-2» с пластмассовым корпусом считался лучшим. Именно на нем со страшным скрипом мы смотрели «Мюнхгаузена», «Малыша и Карлсона», «Илью Муромца». Единственный недостаток советского диапроектора – рано или поздно лампочка перегревалась, и тогда над комнатой повисал легкий запах плавящейся пленки.