Купейные рассказы

И тут информированного охранника прорвало:

– Или на третьем этаже страховая компания денежки за страховку берет, а ежели чего, так не выплачивает! Они договоры придумали составлять мелкими буквами. Которые граждане подписывают, шрифт этот и не видят. На словах красиво рассказывают, завлекают, а проглядел – все, крышка! Ваша подпись стоит! До свидания, адью! Или на втором – редакция. Писатели, журналисты. Такое печатают, даже мне стыдно. Да вдобавок врут, и все за деньги. Кто заплатит, про того и пишут, или наоборот! Тут, если знать хотите, на самом деле работает дворник да уборщицы. А остальные тунеядцы, ворюги и проходимцы! – закончил Жорик.

– Эку тебя наболело! – посочувствовал голос. – Вот и шел бы в милицию или налоговую, чтобы бороться с этим.

– В милицию! – Жорик захлебнулся от возмущения.

А оно захохотало. И захохотало все вокруг. Стены – басом, светильники тонким писком, старый мрамор на полу закашлялся от смеха.

– Или в… – Но тут все затихло, а светильники на стенах сами собой включились, и наш охранник оказался возле дежурки.

Дверь в дежурку была приоткрыта.

«Опять начинается», – подумал Жорик и вошел.

На его стуле возле стола сидел молоденький рыжий милиционер и травил анекдоты. Напротив, на засаленном диване, развалился другой, постарше. Ноги в форменных ботинках у обоих лежали на столе. Растаявший снег с грязью стекал на старое поцарапанное стекло, образовал там лужу. В этой луже захлебывался и рыдал маленький красный перчик из его, Жориной «немироффки». Половина стручка была откушена, изжевана и выплюнута на это же стекло. Оба мента ржали над глупыми анекдотами из забытой Твердоусовым газеты.

– Явился! – встрепенулись они одновременно и строго посмотрели на охранника.

«Легки на помине», – подумал Жорик и спросил: – А как это вы проникли без разрешения на охраняемую территорию частной собственности?

– Охраняемую! Тобой, что ли, охраняемую? – менты опять заржали.

– Мной! – многократно проинструктированный за долгие годы дежурств Жорик знал свои права.

– Да у тебя все двери входные нараспашку. Мы дворы объезжали, глядим – непорядок. Подошли, двери открыты. Никого нет. Охранничек. Сейчас будем протокол составлять.

Жорик отлично помнил, что дверь закрывал, и не просто на замок, но и на дополнительную щеколду. Понял он и то, что эти двое неспроста тут развалились, нагличают и ржут. Намечается очередная подлянка. Его не тронула брехня про открытую дверь, хотя не понятно, как типы проникли в здание, запертое изнутри. А вот то, что хамы жрут приготовленную для разлюбезной Леночки еду и пьют его дорогую водку, да еще гадят на столе грязными башмаками, взвинтило.

Охранник поглядел на окно и сообразил. Окно было неплотно закрыто, проветривалось. Эти влезли, потом, чтобы подставить его и оправдать себя, открыли входную дверь, напились, нажрались, а теперь еще хотят содрать с него денег за то, что не станут составлять протокол про якобы открытую дверь и халатное отношение к служебным обязанностям. Жорик был миролюбивым и почти всегда спокойным человеком, но в момент сообразив все это, взбесился, выбил стул из-под рыжего, всей массой наступил на него, придавил к полу, схватил опустевший стул и саданул по башке другого наглеца. Сидушка проломилась, оказалась у того на шее, а Жорик для верности добил его бутылкой по голове. Мент рухнул. На удивление, бутылка не разбилась. Охранник саданул ногой в бок младшему, перевернул мордой вниз, заломил руку, потом вторую, снял с пояса ремень и накрепко связал рыжего. Потом то же сделал и со вторым. Сбегал и запер входную дверь, а уже после позвонил на ноль два дежурному и заявил, что через окно в охраняемый им объект проникли бандиты, переодетые в милицейскую форму, а он их обезвредил.

Минут через шесть, сверкая мигалкой, примчалась ПМГ. Жорик побежал открывать дверь. Впустил группу в касках, бронежилетах и с автоматами, доложил старшему и повел в дежурку показывать задержанных.

На полу, под столом, из опрокинутой бутылки лакал пролитую водку здоровый черный пес, а рядом икал и качался рыжий щенок. Он встретил вошедших пьяным взглядом, передернулся, тявкнул, проскочил между ног в дверь, оглянулся, подмигнул Жорику и скрылся, а черный зло зарычал, оскалил зубы и, пока опергруппа рассредоточивалась и перегруппировывалась, спокойно вышел вслед за щенком.

– Ну? – прогудел старший группы. Снял каску, хотел положить на стол, передумал, глянул на Жорика, показал на бардак и продолжил: – Как это понимать?

Жорик все понял. Даже укушенного щенка из блина узнал. Но не рассказывать же капитану, начальнику оперативной группы, об этой чертовщине.

Пожал плечами, помолчал и сказал:

– Как говорил, так все и было. Бандиты, видать, в окно сбежали, пока вам открывать ходил. – Жорик ткнул пальцем на приоткрытое окно и добавил: – Хотите, я с вами на экспертизу поеду? Проверите, что не пьяный.

Он подошел к старшему, дыхнул. Капитан убедился – не пахнет. Сказал: «Пошли, ребята, упустили», и они уехали.

А Жорик подумал: «А черный-то откуда взялся?» – почесал затылок и стал наводить порядок в разгромленной дежурке.

Бутылка полусладкого вина осталась нетронутой. Конфеты и другое – тоже. Уничтоженной оказалась только водка, да и то наполовину. Жорик вспомнил про оптимиста, у которого, в отличие от пессимиста, стакан наполовину полный, а не пустой. Ухмыльнулся. Увидел на полу свой ремень, поднял, сказал сам себе: «Нет, это не кажется, это так и есть». Покрутил в руках стул с проломленным сиденьем, поставил в угол, прикрыл газетой и снова подумал: «А черный-то откуда взялся? Это не щенок. Это матерый зверюга. Как я его! Главное – неожиданность! А так бы не справился».

Посмотрел на часы. Они показывали шесть шестьдесят шесть.

«Летит время», – уже не удивившись, подумал Георгий, отхлебнул из «Немирофф» глоток и, почувствовав страшную усталость, прилег на диван.

Диван обнял его, как в детстве мама обнимает намаявшегося малыша, прижал к своему нутру, скрипнул пружинами и успокоил. Жорик забылся. Ничего ему не снилось. Здоровый организм вспомнил о своих защитных реакциях и отключился.

5

«Проспал! – закричало в мозгу Георгия. – А как же Леночка? Как Рождество?»

Жорик вскочил с дивана, схватил пакет с вином, конфетами, другими приготовлениями. Даже половину перчика зачем-то запихнул назад в бутылку и помчался к возлюбленной.

Тяжелый ключ прыгал в нагрудном кармане, а ему казалось, будто это выпрыгивает из груди его любящее сердце.

Жорик бежал мимо офисов. Мелькали блестевшие золотом цифры и надписи табличек. Заветная, разделяющая две половины здания грубая, выкрашенная коричнево-красной охрой стальная дверь приближалась. Оставалось несколько шагов. Георгий уже вытащил ключ, чтобы побыстрее отпереть, но вдруг последняя кипенно-белая дверь с надписью «Стоматология» распахнулась, встала поперек, растянулась на весь коридор в улыбке и сообщила:

– Не проходите мимо. Починяем зубы в присутствии заказчика!

Жорик со всего маху вмазался в нее. Дверь толкнула, подхватила, захлопнулась, щелкнула замком, и охранник, пролетев через весь страшный от сверкающей белизны кабинет, оказался в зубоврачебном кресле.

Кресло плотно схватило его и ослепило прожектором.

– На что жалуемся? – спросил зубодер, не глядя на Жорика, включил бормашину и пощелкал щипцами.

– Мы, конечно, как настоящий мужчина, предпочитаем без наркоза. Что ж, просьба клиента для нас закон! – продолжил он, снял марлевую маску, и охранник увидел рыжего щенка-мента.

– А! – заорал Жорик, хотел вырваться, но кресло крепко держало, и он только затрепыхался в его тисках.

– А? – издеваясь, спросил Рыжий. – А кусаться за ногу было не «а»?

– Я блин кусал! – заорал Жорик. – А потом, когда узнал, извинился! Ты же слышал.

– Помолчите, пациент, и не ругайтесь, это ни к чему. Я понимаю, что страшно, но ведь не настолько, чтобы опытных стоматологов обзывать.

– Это когда я ругался? – возмутился охранник.

– А кто только что сказал «блин»?

– Блин – это блин, который я укусил, а не ругательство. Ты чего не слышал, что ли?

– Да я и сейчас ничего не слышу, техника гудит, – прокричал через шум бормашины Рыжий и мило улыбнулся. – Вежливость – половина успеха в лечении зубов. А вот кусаться ты больше не будешь.

Огромная фреза бормашины с бешеным визгом приближалась. Жорик зажмурился и вжался в кресло.

Вдруг этот визг прекратился и раздался другой, щенячий. Кресло ослабло, отпустило. Охранник открыл глаза и увидел, что щенок визжит, удирает, а за ним гонится надкусанный красный перчик, обгоняет, тычет жгучей горечью в глаза, нос, под хвост.

– Будешь знать, гаденыш, как перцы жрать, будешь знать!

Жорик вскочил и тоже погнался за щенком, но тот забежал за поворот и непонятно где спрятался.