Золотой запас Колобка. Товарищество Добрых Некромантов представляет

Царь-батюшка в качестве компенсации за загубленное животное и пострадавшую дочь (именно в таком порядке) вешает на Ваньку Долг Жизни, как высокопарно выражаются дивные ельфы. То есть фактически пожизненную службу. Ваньку официально переименовывают в Ивана (отчего тот слегка умнеет), выдают ему сапоги, старенькую кольчужку, ещё более старенькую лошадь и отправляют со сверхсекретным государственным заданием, не формулируя его смысл. На слух тайное царское поручение звучит как: «Найди то, не знаю что». Ванька, ой, извините, Иван разводит руками, произносит несколько артиклей и едет в неизвестность.

Передвигаясь на своей старенькой лошадке куда глаза глядят, Иван к вечеру оказывается на усыпанном костями огромном поле (довольно близко от столицы, вы не находите?). Посреди поля лежит огромный камень. Иван ожидает увидеть предупреждающие надписи из серии: «Налево пойдёшь – прибью!», но камень девственно чист. Пожав плечами, Иван пишет на камне несколько ёмких слов и заодно облегчается по-маленькому. Видимо, в результате этого нехитрого действия, из камня начинает прорастать рукоять меча. Иван не в курсе легенд о короле Артуре, но интуитивно понимает, что за рукоять можно потянуть. Он хватается за эфес и тянет, тянет, тянет… В результате у него в руках оказывается говорящий двухметровый фламберг. Прямо скажем – меч не шибко удобный для долгих путешествий. Но другого всё равно нет, так что Иван нарекает меч Гаврюшей и таскается с ним как с расписной оглоблей.

На следующий день Иван встречает голосующую на обочине тропинки старушку, просящую подаяние. Фламберг Гаврюша оживлённо предлагает порубить её на фарш. Иван укоряет Гаврюшу за негуманность и мощно удовлетворяет старушку. Желудочно. Отдав ей свой последний бутерброд с салом и чесноком. Старушка благодарит и, блеснув красными глазками из-под капюшона, дарит Ивану волшебный клубочек. Иван продолжает путь. Разумеется, через полверсты клубочек разматывается до конца и больше никто никуда не катится. Иван в недоумении возвращается к старушке и видит, как та под действием бутерброда с чесноком, корчась, рассыпается в прах. Рассмотрев оставшийся череп с вампирьими клыками, Иван признаёт первоначальную правоту фламберга Гаврюши и клянётся впредь быть осторожнее.

Проезжая мимо огромного дуба, Иван слышит тоненький голосок, вопящий: «Хелп ми!». Сердобольный богатырь интересуется у невидимого собеседника: «Чё надо?». Тот стыдливо признаётся, что не может слезть. Разумеется, фламберг Гаврюша тут же предлагает порубить неизвестного абонента на фарш. Иван помнит о правоте Гаврюши, но врождённая гуманность одерживает верх. Он срубает дуб (фламбергом Гаврюшей, да, несмотря на его крайнюю неприспособленность к лесоповалу), и к ногам Ивана падает говорящий енот-полоскун. В благодарность за спасение енот стирает Ивану его богатырские портянки. Восхищённый Иван нарекает енота Поликарпом и предлагает путешествовать вместе. Фламберг Гаврюша недовольно бурчит, но соглашается с решением Ивана.

Спустя две недели похода старенькая кляча Ивана становится совсем никакая. Иван торжественно вслух нарекает её Аграфеной Ипатьевной, целует в лоб и начинает готовить из неё запас бастурмы. Аграфена Ипатьевна перед смертью успевает быстренько благословить Ивана и нацарапать копытом на земле карту острова Буяна, где зарыт волшебный клад. Крестик, отмечающий точное место, она уже нарисовать не в силах, поэтому толку от карты никакого.

Богатырь Иван, енот Поликарп и фламберг Гаврюша идут дальше пешком. Бастурма имени Аграфены Ипатьевны в один неприятный день всё-таки заканчивается, и Иван понимает, что нужно искать какую-нибудь богатырскую халтурку. В придорожном трактире ему рекомендуют обратиться к царю Автандилу Гургеновичу.

Его Величество Автандил Гургенович за бурдюком чачи излагает Ивану свою давнишнюю мечту, а именно – влюблённость в Елену Прекрасную. Сам он её ни разу не видел, но пожелтевшую

газетную вырезку бережно хранит в тумбочке. С 

газетной вырезки ласково смотрит девушка поразительной красоты. Иван охотно соглашается поработать сватом, тем более что Автандил Гургенович выдаёт Ивану неплохие командировочные. Выяснив в том же самом придорожном трактире местонахождение Елены Прекрасной, наши друзья нанимаются в попутный торговый караван. Иван – охранником, енот Поликарп – стюардом, фламберг Гаврюша… ну, тоже охранником.

Прибыв через три месяца в искомое королевство, друзья начинают с крайней осторожностью наводить справки. То есть, Иван спрашивает в лоб у ближайшего лоточника, где найти Елену Прекрасную. Тот, ничуть не удивившись, советует им не заморачиваться, а прямо пойти во дворец и попросить аудиенции. Значение этого слова обидевшемуся Ивану растолковывает образованный енот Поликарп.

Во дворце к ожидающим друзьям выходит милая женщина лет сорока на вид и с улыбкой выслушивает сбивчивую речь Ивана о сватовстве царя Автандила Гургеновича. Вдоволь похихикав, она спокойно объясняет Ивану что ей пятьдесят три года, она замужем за местным королём, у неё пятеро детей, должность ректора целительско-косметической академии, и прочие семейно-государственные заботы. Так что Иван несколько запоздал со своей миссией. В завершение она рекомендует посоветовать Автандилу Гургеновичу не хранить так долго газетные вырезки да и вообще не читать

газет.

Потерпев неудачу в качестве

свата Иван благоразумно решает обратно к работодателю не возвращаться, тем более что задаток друзья уже получили. Кроме того, енот Поликарп своими ловкими пальчиками успевает во дворце вытащить из карманов придворных пару-тройку вполне толстых кошельков, так что на пару месяцев компания не нуждается…

Естественно, все деньги спускаются Иваном в кабаке за неделю. Не заплатив по счёту в гостинице, компания сваливает через окно и отправляется дальше в наивной надежде избежать приключений.

Разумеется, так не бывает. В каком-то мрачноватом горном ущелье дорогу Ивану преграждает здоровенный великан, в глазках которого отчётливо читаются не замутнённые культурой плотоядные намерения. Поскольку великан больше Ивана раз этак в пять, фламберг Гаврюша почему-то не выступает с предложением порубить вышеупомянутого великана на фарш. И вообще не отсвечивает.

Разумно прикинув, что против дубины великана ловить нечего, Иван намеревается решить дело спортивным соревнованием в древнееллинском духе, а попросту предлагает помериться. Великан презрительно хмыкает и с гордостью вываливает более чем впечатляющее хозяйство. Иван, хоть и бывший дурак, но не будь дурак, мгновенно хватает фламберга Гаврюшу и оттяпывает великану всё под корешок. В ответ на вопли истекающего кровью великана: «Нечестно!!!», Иван аристократически приподнимает бровь (где только научился?) и отвечает, что он имел в виду помериться длиной меча. Возразить на это умирающему великану уже

нечего. Особенно ценной добычи в логове великана, кстати, тоже не обнаруживается.

Дальнейший путь богатырской компании отмечен несколькими незначительными драками, эпизодом вымогательства (вымогал Иван, как вы понимаете, а не у Ивана), противной погодой и хроническим безденежьем. Время от времени в памяти Ивана всплывают слабые воспоминания о том, что он вроде как на государевой службе и выполняет секретное задание, но он с лёгкостью эти воспоминания подавляет и вытесняет.

В очередной придорожной корчме за столик к Ивану подсаживается неопрятный длиннобородый старичок в жутких обносках и представляется великим добрым волшебником. Разумеется, подозрительный фламберг Гаврюша немедленно предлагает порубить старичка на фарш. Напротив, Иван старичку мгновенно верит, потому что старичок в качестве доказательства своей доброты и волшебности заказывает всем за свой счёт пожрать и бочонок свежего пива. После обеда, пользуясь благодушным настроением Ивана, великий добрый волшебник подписывает его на квест. Суть проста. В какой-то таинственной пещере лежит нечто. Так вот это самое нечто надо забрать и принести ему, великому доброму волшебнику. И после этого всем станет хорошо. Карту великий добрый волшебник Ивану предоставляет подробнейшую, грех жаловаться. А гонорар клятвенно обещает выплатить по завершении квеста.

Друзья отправляются в путь (довольно лёгкий, кстати). Махаловку по дороге со стаей волков ни Иван, ни фламберг Гаврюша, ни даже енот Поликарп уже за богатырское деяние не считают. Так, мелкий эпизод. Ещё одного горного тролля с лёгкостью побеждает в одиночку енот Поликарп. Одной левой. Правда, в ней было шило, и подкрался Поликарп со спины и к спящему, но это неважно. А важно то, что компания вполне спокойно добирается до искомой пещеры, где фламберг Гаврюша с удовольствием рубит в фарш каких-то синеватых умертвий, после чего, чуть не сломавшись, подковыривает собой здоровенную каменную плиту. В тайнике под плитой обнаруживается нечто. «И что это за хрень?» интересуется Иван. «А я знаю?», откликается образованный енот Поликарп.

Это действительно нечто, Иван так сразу и понимает. Оно какой-то непонятной обтекаемой формы, из неизвестного вещества, внутри него светятся и переливаются непонятные символы, оно жужжит и потрескивает. Иван задумывается – а не отнести ли это царю-батюшке? Вроде, под определение «Найди то, не знаю что» данная НЁХ очень даже подпадает. Но обещанный великим добрым волшебником гонорар перевешивает альтернативные размышления Ивана. Тем более что образованный енот Поликарп выражает сомнение – а не взрывается ли эта штука?

В общем, Иван с компанией возвращаются в ту самую корчму, и богатырь торжественно вручает нечто работодателю. Вцепившись в таинственный предмет, великий добрый волшебник пускается в пляс и вопит что-то непонятное, типа: «Трансклюкатор! Рабочий! Наконец-то я могу улететь с этой грёбаной планеты!!!» После чего великий добрый волшебник трансформируется в зелёную слегка антропоморфную лягушку, нажимает на предмете несколько светящихся символов и растворяется в воздухе. Задать вопрос о гонораре уже некому. Иван смачно плюёт на пол и на будущее зарекается иметь дело с великими добрыми волшебниками.

Компания бредёт под унылым моросящим дождём уже вторую неделю. Спать негде, жрать нечего и даже некому морду набить. Поэтому замеченную в лесной чаще избушку путники воспринимают как дар небес, и старательно не замечают переминающиеся под избушкой здоровенные птичьи лапы, на которых избушка, собственно, и стоит.

Баба-Яга встречает усталых странников по всем канонам фольклорного гостеприимства. Фламберг Гаврюша вычищен, отполирован, смазан и вальяжно возлежит на неизвестно откуда взявшейся японской подставке для катан. Енот Поликарп высушен, расчёсан, накормлен и дрыхнет на бархатном половичке. Богатырь Иван попарен в баньке, накормлен до отвала и сидит за столом, вяло покачиваясь, и крепко прижимая к себе полупустую четверть самогонки. Что там у них дальше происходит с Бабой-Ягой – не наше собачье дело, а их устраивает.

В избушке у Бабы-Яги Иван живёт полгода. За это время он успевает: сделать ремонт в избушке, укрепить забор, подновить сарай, построить сеновал, вычистить и углубить колодец, перестелить крышу, вскопать десять соток под картошечку. Баба-Яга на Ивана не нарадуется, называет его касатиком, балует разносолами и вообще балует во всех смыслах, о которых вы подумали, охальники.

Наконец, совестливый (а честно сказать – заскучавший) Иван вспоминает о своём тридевятом подданстве и поручении царя-батюшки. Баба-Яга, пригорюнившись и хлюпая носом, собирает ему в дорогу пирожки и советует выбрать подвиг попроще. Например, прогуляться за молодильными яблочками. Царь-батюшка, дескать, оценит (да и мне, касатик, захвати несколько штучек). Сад с яблоками, по воспоминаниям Бабы-Яги, находится где-то в направлении на юго-восток. Единственная сложность – на должности сторожа обретается небезызвестный дракон Гольденберг Полыхающий.

Попеременно сменив (и съев) за время пути трёх лошадей, одного ослика и двух верблюдов, богатырская компания прибывает к цели. Среди жаркой пустыни действительно расположен роскошный сад, в котором действительно растут яблони, на которых действительно растут самые настоящие молодильные яблоки. Поначалу Иван решает пойти скользким путём Мишки Квакина и попросту натырить полную пазуху драгоценных фруктов. Не тут-то было. Недремлющий дракон Гольденберг появляется из ниоткуда и укоризненно нависает над Иваном многотонной тушей. Енот Поликарп при виде этого зрелища моментально исчезает в неизвестном направлении. Плюнув вслед трусливому предателю, Иван переходит к деловым переговорам и интересуется у дракона за насчёт приобрести некрупную партию. По вредности характера дракон Гольденберг в этом ему решительно отказывает. Тем не менее, поскольку все драконы падки на блестящее, почтенный дракон Гольденберг согласен на следующий гешефт: одно молодильное яблоко в обмен на одного фламберга Гаврюшу. Иван хочет с негодованием отказаться, но фламберг Гаврюша усиленно прикидывается сверкающей безмозглой железкой, а сам втихаря шепчет Ивану соглашаться на предложенные условия и яростно подмигивает. Чем – непонятно.

Иван совершает обмен и уезжает на пока ещё не съеденном последнем верблюде обратно. Через двадцать минут его нагоняет енот Поликарп. Вдоволь наслушавшись обвинений в трусости и предательстве, енот Поликарп презрительно фыркает, и разъясняет Ивану, что пока некоторые мелочёвкой и фигнёй страдали, некие уважаемые еноты сбегали в драконью сокровищницу на экскурсию и чуточку приобрели там сувениров. После чего енот Поликарп демонстрирует Ивану здоровенный рубин величиной с арбуз. Потрясённый Иван искренне раскаивается и обещает еноту Поликарпу больше за него плохого не думать.

В сумерках компаньоны запаливают небольшой костерок из верблюжьего кизяка и начинают посматривать на своего последнего верблюда с нехорошим гастрономическим интересом. Внезапно слышится хлопанье крыльев. К костру подлетает дракон Гольденберг. В зубах у него целый мешок волшебных яблок. Фламберг Гаврюша летит рядом, время от времени покалывая дракона в загривок.

Дракон Гольденберг тихо и вежливо просит извинения за беспокойство, оставляет мешок, опасливо косится на фламберга Гаврюшу и бочком\бочком улетает. На безмолвный вопрос Ивана: «Что это было?» – фламберг Гаврюша злобно фыркает и бормочет, что нефиг всяким неграмотным летучим ящерицам обзывать его клеймором и указывать как правильно лежать в сокровищнице. Довольный Иван обнимает одновременно фламберга Гаврюшу, енота Поликарпа, мешок с молодильными яблоками, и друзья спокойно засыпают посреди тёплой великой пустыни, на радостях даже не став есть последнего верблюда. Утром они едут на север. Домой.

По дороге богатырская компания заезжает в гости к турецкому султану Рафику Хабибулину, которому и толкают рубин за гигантскую кучу золота. Золото Иван кладёт на хранение в представительство ганзейского банка. Одну из авосек с молодильными яблоками заначивает там же.

Вернувшись в столицу Тридевятого государства, Иван заходит во дворец, открывает дверь с пинка и торжественно вручает царю оставшуюся авоську молодильных яблок. Царь-батюшка от жадности сжирает сразу всё, и у него обнаруживается жуткая аллергия. Царь истово чихает и исходит соплями. Весь. Напрочь. Практически подчистую. Оставшаяся от царя неприятного вида лужица верноподданнических чувств вызывать ну никак не может. Иван волевым решением передаёт власть Боярской Думе. В Тридевятом государстве наступает Смутное время. Богатырь Иван, енот Поликарп и фламберг Гаврюша уезжают в глубинку, где и собираются это самое Смутное время пересидеть. Где-нибудь. Хотя бы в знакомой свежеотремонтированной избушке Бабы-Яги.

И снова бременские музыканты

В Тридевятом царстве дело было. Сидели мы как-то вчетвером: я, два брата-академика, да ящик шнапса. Много интересного мне те братья тогда рассказали, да всё не упомню. А вот одну байку, как в черепе отложилось – перескажу.

Шумел себе в окрестностях славного города Бремена зелёный лес. Много он на своём веку повидал: и тевтонских рыцарей мрачных, и ганзейских купцов тороватых, и миннезингеров сладкоголосых да озорных. Но вот такой компании видеть ему не приходилось. Насторожился лес, дупла любопытные навострил, слушать стал.

А вышло так, что встретились одновременно на лесной полянке овчарк сурьёзный, жизнью, как молью, траченный, да котейка тощий – манерами, что приказчик галантерейный, да петух полуощипанный с нехорошей сумасшедшинкой в глазах. А последним, не поверите, на ту полянку здоровенный ишак вывалился. Решили они подружиться.

– Вай-мэ, – говорит ишак, – сам не знаю, как я в этом Дойчланд оказался. Я раньше Душанбе жил, урюк кушал, инжир, хурма спелий. А потом мине хозяин какому-то гяуру продал. У вас тут в Дойчланд холодно, снег идёт, слюшай, ненавижу! Решил домой на юг идти, может по дороге тюбетейка найду и халат тёплий.

– Доннерветтер, – хрипло тявкает овчарк, – а у меня не хозяин был, а самый настоящий швайне! С утра до вечера я на него арбайтен, а кормил он меня – как мелкого той-терьера позорного. В общем, решил я – ну и дер тойфель с ним, с таким хозяином. Полляжки у него отхватил да и шнелле в бега. Ляжку, извините, вчера доел, поделиться не могу.

– А я, – говорит кот, – гувернёром был. Французскому детишек хозяйских обучал. У нас, у котов, произношение от природы поставлено. Вот, вслушайтесь: «мяусье, же не мяунж па сис жю-ю-ю-юр!».

– Круто, – говорит овчарк. – А чего из гувернёров ушёл?

Тут кот смутился немножко и говорит:

– Да я, кроме этого, и не знаю больше ничего… Вот и выгнали…

– А ты чего бомжевать пошёл? – спрашивают петуха остальные.

– Всё от усердия моего! – говорит петух. – Вечером как-то вижу – хозяйка прядёт. А лучина у ей того и гляди погаснет. Ну, я клок сена подхватил, от трубы соседской зажёг, да хозяйке на крышу бросил. Ох, и светло стало! А меня, вместо того, чтобы похвалить, чуть не прибили.

– Гм, – говорят кот с овчарком. – Да ты, брат, поджигатель какой-то.

– Вот и хозяева мои, когда на пепелище прыгали, то же самое говорили, – подтверждает петух. – И ещё словами меня разными обзывали. Я потом от обиды всю деревню сжёг. А чё они?

– А и в самом деле, чё они? – согласились ишак, овчарк да котейка.

И пошли они далее вчетвером.

Полчаса идут, час идут, ещё больше идут. А дело к вечеру. А тут им не Африка. Да и стрёмно в лесу-то.