Слава КВКИУ!

В тот вечер мы провожали уходящий год, хорошо нам послуживший, и с радостью ожидали первых минут наступающего нового 1972 года… Впрочем, не с того всё начиналось. Если повествовать по порядку, то надо вернуться назад.

Так вот! Сразу после обеда 31 декабря нас на обычном месте построил для напутствия Пётр Пантелеевич. Поздравил всех с наступающим праздником, не забыв и наши семьи, коими многие из нас успели обзавестись. Всё-таки за спиной осталась половина пятого курса.

В грядущем году нас ждали грандиозные события – выпуск и распределение. А потом разлетимся навсегда, разрушив коллектив, с которым сроднились за пять лет!

Что характерно, холод 31-го декабря 71-го года стоял собачий. Ниже двадцати, пожалуй! Потому Пётр Пантелеевич долго нас не держал, но на прощанье предупредил:

– Еще одно объявление для всех. Завтра построение с лыжами здесь в… – он слегка помедлил. – В девять тридцать. Проведём лыжный кросс. Первый в году! И никаких шуток на этот счёт! Вопросы?

Это настолько ошеломило нас, что вопросы сформироваться не успели. Мы, разумеется, единодушно были против столь сурового приговора, но молчали, подавленные.

Что за праздник нам предстоит, если с утра намечено построение?! Значит, вставать не позже 8.30 на хмельную голову.

К тому времени мы из курсантов превратились в слушателей. С начала четвертого курса мы жили не в казарме, а в отдельных квартирах курсантского общежития. Оно располагалось за территорией, но вплотную с училищем.

Ежедневно после служебного времени мы становились свободными людьми. Даже питались за свой счёт и там, где сами считали нужным. Правда, большинство из нас с удовольствием ходило в офицерскую столовую, но семейные слушатели утром кормились, разумеется, дома. Прямо из ласковых рук своих жён или матерей.

Чтобы мы чувствовали себя вполне достойно, нам платили немалые деньги. Считалось, что получали мы 95 р., хотя на руки после вычета подоходного налога выдавали только 87! Студентам жилось в три раза труднее. Их стипендия была неодинаковой в разных вузах. В технических и в университете платили 40-45 рублей, а в остальных – на червонец меньше. Причем студентам стипендия полагалась при отсутствии троек за прошедшую сессию, а нам – независимо от успеваемости. Нас ещё одевали и обували за государственный счёт! В военную робу, разумеется.

Если кто-то позавидовал слушателям КВКИУ, могу успокоить. Мы оказались последним выпуском, вкусившим полноценную жизнь. После нас всех старшекурсников перевели опять в казарму и посадили на 15 рублей 80 копеек в месяц. И слушателями они перестали считаться. И по вечерам не имели права свободно куда-то уходить. Общежитие вернулось за училищный забор.

Сразу напрашивается вопрос: «Зачем всё это?»

Будто кто-то нам объяснял! Наверно, так было разумнее для госбюджета. Всё-таки армия и без нас съедала внушительные средства.

Понятное дело, если всё делать по справедливости, то и студенты должны были получать хотя бы минималку, то есть, 60 р., но тогда нагрузка на бюджет выросла бы двукратно. Только в 856 вузах страны, не считая техникумы, учились пять миллионов студентов. Учились, но ведь не работали, ничего не создавали, то есть, отдача для народного хозяйства от них была нулевой. Столько иждивенцев бюджет не потянул бы. Курсанты, в общем-то, тоже являлись дармоедами, но всё же тянули военную службу. То есть, пребывали в достаточно высокой готовности к действию.

Но мы всё-таки оканчивали училище свободными людьми – слушателями. Потому считали, что начальник курса слишком уж задумал нас закрутить. Как-никак, а первый день нового года в стране считался выходным. А после лыжного кросса, какой выходной, когда пропотеешь? Да и сил почти не остаётся! В общем, плохое начало года! Тоска!

Но всякий приказ Петра Пантелеевича для нас обретал силу закона! Перетерпели и тогда.

Новый год мы, конечно, встретили. Кто как смог!

Умолчу об остальных, которые жили по домам, но мы утром из окна общежития увидели невероятное и непонятное! Вроде, не напивались до одурения и должны соображать, как понять такое?

После вчерашнего трескучего мороза снег везде интенсивно таял! Да ещё как!? Он с бешеной скоростью превращался в воду, будто под ним оказалась раскаленная сковорода! Сплошная вода и ее потоки покрывали всё вокруг, совершенно изменив привычную зимнюю картину!

Нашему удивлению не было предела, а тому, что мы наблюдали вокруг, не было объяснения! Чтобы в Казани первого января под ногами хлюпала вода?! Невероятно! Да ещё сантиметров пять или десять глубиной! Это невозможно так же, как небо не может поменяться местами с землёй! Но мы это увидели сами!

Вода совсем не впитывалась нижними слоями льда и снега, и почти никуда не уходила, потому ее уровень быстро прибавлялся. Мы брели к месту построения по щиколотку в воде. Лёд под водой стал необычно скользким, и кто-то, сразу потеряв равновесие, плашмя охладился в свеженькой водице! Кто-то чертыхался, спотыкаясь и скользя. Кто-то, резко дёрнувшись, не удержал лыжи. Они, свалившись в воду, окатили тех, кто оказался рядом. Спасаясь, они и сами поскользнулись и встали на колени. Началось невообразимое! Кто хохотал, кто ругался, кто плавал, кто скользил, предлагая всем успокоиться!

Все понимали, что в происходящем из нас никто не виноват, но ещё до места построения многие оказались в мокрой одежде и вспотевшими, то ли от испугов, то ли от потепления воздуха.

Ни о каком лыжном кроссе, если поступать по уму, не могло быть и речи, хотя вдоль взлётной полосы лыжня даже в тех условиях должна оставаться в порядке!

Но шут с ним, с этим сумасшедшим воднолыжным кроссом! Кто объяснит, какие силы, и какой волшебный жар за несколько предутренних часов растопил столько снега?

Какое чудо легко победило минус двадцать, которые казались незыблемыми накануне. И откуда этот жар взялся? Какая метеорология или физика всё объяснит?

Фантастика! Мы совершенно уверенно наблюдали то, чего не может быть! По крайней мере, никогда ещё не бывало! Зимние месяцы в Казани всегда стабильны и однообразны. Всегда мороз, и только мороз! Или даже очень сильный мороз! Но внезапного потепления, как теперь, никто не помнил!

Чтобы точнее передать наше чрезвычайное удивление, припоминаю два важных обстоятельства.

Во-первых, тот самый мороз, которому в Казани и следовало быть, к вечеру всё же одумался и вернулся! Потому всё, что растаяло утром, опять сковало прочным льдом. Везде образовался каток!

Во-вторых, метеослужбы не только не объяснили сути нежданного явления и его причин, но даже не зафиксировали его, будто не заметили, а в последующем всегда отрицали. Что за странности? Нельзя же всех обмануть?! Оказалось, можно! Если официального подтверждения не было, то многие люди постепенно перестали верить сами себе. «Может, ничего и не было? Может, показалось! Праздник ведь! Мало ли что! Может, нетрезвые всё придумали!»

А что же получилось с нашим новогодним кроссом?

Ничего не получилось! Мы, конечно, приплыли к назначенному времени к месту построения, неся с собой все лыжные причиндалы, и Пётр Пантелеевич, оказавшись перед нами в промокших насквозь ботинках, поздравил нас с наступившим годом, но тут же весело признал, что кросс сегодня проводить нецелесообразно.

Это неожиданно для всех вызвало общий хохот, который стал и вздохом нашего облегчения! И Пётр Пантелеевич смеялся вместе с нами. Его новогодняя шутка удалась!

61

Ну, а теперь подумаем о том серьёзном, которое заключалось в странной метеорологической ситуации!

Ни один опытный человек в здравом уме не поверит, будто метеослужбы не заметили и не зарегистрировали, а потом отрицали аномальное и столь резкое повышение температуры по собственной прихоти или по халатности.

Разумеется, всё делалось умышленно и, конечно же, по чьему-то указанию «сверху»! Просто невозможно представить, чтобы работники метеослужбы пропустили свой звездный час! Невозможно представить, чтобы они тайно не гордились тем, что такое явление природы выпало как раз на их долю. Невозможно представить, чтобы они с благоговением не фиксировали то великое для них событие в служебных журналах, чуть ли не как собственное достижение.

Тогда почему то явление, ставшее для Казани уникальным событием, вдруг сделалось «несуществующим»?

Почему всех обманули, прямо как в той песне: «А город подумал, а город подумал, а город подумал – ученья идут!» Моя бабушка в таких случаях говорила ещё понятнее, но вы уже должны это помнить!

А, может, действительно, учения тогда шли? Какие-то совершенно секретные учения, о которых никому нельзя знать! А то, что мы увидели, нам видеть не полагалось, потому оно нигде и не регистрировалось. Потому и дана команда тем, кому полагалось, – всё отрицать!

Я знаю по личному опыту, такие парадоксы в нашей жизни иногда случались. Более того, они великолепно «работали», убеждая население, будто ему всё померещилось! И ведь потом какие-то бабушки действительно уверяли всех подряд, будто «ничего такого они не припомнят, ничего такого не было! Это всё нынешняя молодежь понапридумывала!»

Даже образованные люди, понимающие, что официальностям обычно доверять нельзя, часто верили именно им! Так истина и «затиралась»!

Где, по большому счёту, настоящая история нашего великого народа? Где история нашей большой и великой страны, нашей территории? Она давно и вполне официально вычеркнута из нашего знания и нашего сознания. Она переделана, переписана, перекручена, растиражирована и с измальства вдавлена в мозги детей наших в самом извращенном виде! С какими-то бредовыми монголо-татарскими игами, якобы иностранными пришельцами Рюриковичами и «истинно русскими» Романовыми под еврейской фамилией Голдинштейн! А пять тысяч шестьсот лет по допетровскому календарю из истории нашего народа нагло изъято, вычеркнуто и выброшено!

Кто теперь знает, что до реформы разрушителя Петра, которая одновременно проводилась во всей Европе, тоже заинтересованной в обмане, шёл семь тысяч трёхсотый год! А на следующий день он превратился в одна тысяча семисотый! Это как завтра вам скажут, будто вам всего три года! И паспорт перепишут на эти три года! Поди, потом, докажи, что ты не верблюд!

И хотя всё проделывалось на виду, никто до сих пор не призовёт так называемую историческую науку к ответу. Куда эти раболепные служаки «ученые» подевали тысячи лет нашей истинной истории?!

В ней же описывались реальные люди, события, достижения, от которых должны отталкиваться и мы, их потомки! Подумать только, приказано забыть многие тысячи лет, а вместо них в нас вдавили враждебные выдумки немецких русофобов Шлёссера и Миллера.

Заодно изменили алфавит и грамматику, исковеркали язык, переставили местами или переименовали многие географические названия городов, морей и рек. Даже название страны нам придумали новое – Россия! Это от слова Пруссия получилось, что ли? Потому кое-кто до сих пор полагает, будто Россия есть то же самое, что и Русь.

Придумали не существовавший никогда Древний Рим и Древнюю Грецию, перетянув их из близкого нам Средневековья на две тысячи лет назад! Понастроили свеженьких Колизеев и «египетских пирамид», которые для отвода глаз изображают якобы какую-то древнейшую загадку.

Даже порядок захоронения людей на Руси подвергли унизительной реформе, запретив не только жить, но и умирать по-старому! По всей территории собирали старые надгробные плиты и памятники-истуканы, поскольку их надписи стали запрещенными для нас. Потом эти кладбищенские предметы замуровывали в фундаменты под церковные сооружения, откуда их не достать и через века. Надёжно упрятали!

Церкви тоже перестраивались. Их привычные входы с четырёх сторон закладывались. Единственный вход оставался напротив невиданного ранее новшества – иконостаса. Чтобы выгадать для него место, снаружи у всех церквей делали пристройки с полусферической крышей. Будто всегда так и было!

Жизнь поменяли абсолютно во всём. Даже еду какую-то запрещали, а что-то вворачивали. Гусли (был раньше такой музыкальный инструмент) тоже под запрет попали. Оно и понятно! Гусляры, перебирая струны, повествовали об истинной истории нашей земли и жившего на ней народа. Потому и запретили гусляров! А тех, которые «не поняли», что следует молчать, убили.