Ксенос и фобос

– Что ж, – прошелся седой вдоль неровного строя. – Похоже, от армии все «откосили»? Дисциплины, гляжу, никакой. А без дисциплины я с вами работать не буду. Просто не смогу. А без меня… Сержант! Что будет без меня?

Сержант выпятил богатырскую грудь, пошевелил плечами с темно-красными погонами, поправил широкий ремень ручного пулемета, смотрящегося игрушкой в его руках:

– Ну, так… Это. Всех – назад, как положено. А при попытке пробиться далее по дороге – огонь на поражение. Такая вот команда.

Седой сделал долгую театральную паузу.

– Ну? Все слышали? Всё понятно? Вопросы?

– Можно вопрос? – поднял руку кто-то с дальнего левого фланга. – А вы здесь кто, собственно?

– Я-то? – приподнял брови седой. – Ну, считайте, я вроде как встречающий наших гостей, высокий представитель населения зоны чрезвычайной ситуации. Единственный официальный представитель. Ясно?

Головы стоящих в строю дружно повернулись в сторону сержанта, но тот молодцевато «ел глазами» внезапно появившееся начальство и ничем не выражал протеста. То есть, выходит, этот мужичок в брезентухе – и правда начальник какой-то?

– А теперь, значит, так: я подхожу к каждому из вас, по очереди. Вы предъявляете свои документы, показываете все свои вещи, рассказываете, как положено, «кто, куда, зачем, откуда». Начинаю с правого фланга, отсюда вот…

– Что значит, вещи? Это что, обыск, что ли? Таможенный досмотр? Как это понимать? – поднялся, было, шум в колыхнувшейся вперед шеренге.

– Сержант! – властно скомандовал седой. Тут же по взмаху руки сержанта из домика путевого обходчика, превращенного военными в блокпост, выбежало несколько вооруженных солдат, и рассыпались перед стоящими на обочине, взяв оружие наизготовку.

– Внимание! Соблюдать тишину и спокойствие! Вы находитесь в запретной зоне, в которой действует чрезвычайное положение, – крикнул сержант и громко, напоказ, клацнул предохранителем.

– Именно – тишину, и именно – спокойствие, – подхватил негромко седой и подошел к крайнему в строю. – Документы ваши, пожалуйста…

– Нам говорили – сталкер будет… А тут, похоже, мент какой-то, – раздалось из середины строя.

– Про «сталкеров» забудьте, – хмыкнул седой. – Единственный здесь «сталкер» – это я. Зовут меня Виктор Сергеевич. Фамилия моя – Сидорчук. Это, если кто решит вдруг жаловаться. Или если сумеет найти, кому на меня пожаловаться. Звание у меня не высокое – майор. Вот так и можете ко мне обращаться: товарищ майор. Или, если слово «товарищ» некоторых корежит слишком, можете просто майором звать. Я уже привык.

Говоря все это, он уже пролистал паспорт, посмотрел какое-то рекомендательное письмо с несколькими подписями и печатями внизу фирменного бланка, успел негромко спросить «Оружие?» и получить такой же негромкий ответ «Нож. Показывать?»

– Все в порядке. Отойдите к шлагбауму.

Через пять минут уже три человека стояли у шлагбаума под бдительным присмотром сержанта, а Сидорчук продолжал свой обход.

– Документы. Ваши вещи? Оружие есть?

Вдруг он насторожился, поднял руку. Тут же за его спиной выросла фигура автоматчика в бронежилете.

– Цель прибытия?

– Да, местный я, домой возвращаюсь…

– Место рождения?

– Местный, говорю же! Вон, из города, с Гайвы.

Он еще говорил что-то, а уже трое автоматчиков, недвусмысленно приготовившихся к стрельбе, стояли перед ним.

– Вам – туда, – показал Сидорчук, делая шаг назад. – Вон в тот автобус.

Метрах в ста за шлагбаумом стоял старенький «пазик», ранее, наверное, возивший раньше местных доярок по фермам.

– Да мне бы со всеми… Привычнее…

– Вам – туда.

Клацнули вперебой затворы, досылая патрон в патронник, побледневший парень с большим чемоданом на колесиках, обклеенным яркими этикетками, шарахнулся в сторону и пошел, наконец, за шлагбаум. В Зону.

Проверка прекратилась. Майор с некоторым напряжением следил за ним, постепенно, по мере удаления парня, расслабляясь. Хлопнула вдали дверь автобуса.

Сидорчук повернулся к следующему:

– Ваши документы… Это ваши вещи? Оружие есть? Пройдите к шлагбауму.

– Следующий. Документы. Оружие есть? Стоп!

Опять поднятая рука, опять автоматчики.

– Предъявите документы на право ношения оружия.

– Майор, я же в Зону иду, так? Какие могут быть в Зоне документы? – крепкий мужик в просторной серой ветровке, улыбаясь и разведя руки чуть в стороны, сделал шаг вперед.

– Назад!

Над головами оставшихся еще в строю ударила короткая очередь.

– На землю! Лежать!

Все попадали лицом вниз.

Один из автоматчиков тут же прижал коленом распластавшегося крабом владельца оружия и сноровисто застегивал наручники, заведя ему руки за спину.

– Встать, – дернул его за плечо, и на одном дыхании, – Вы задержаны по подозрению в принадлежности к незаконным вооруженным формированиям. Вперед. И без шуток. Стреляем на поражение.

Майор дождался, пока увели задержанного, потом укоризненно посмотрел на остальных:

– Ну? Кино насмотрелись, что ли? – устало сказал он. – Как вы себе нашу Зону представляете, а? Как у Стругацких, что ли? У нас самый обычный город. Запомните: обычный. И мы в нем живем. И работаем. И законы у нас, между прочим, действуют. И дружинники по улицам ходят. Что вы себе выдумали там? Зачем к нам – с оружием? Эх-х-х… Ладно. Следующий!

Вскоре у шлагбаума стояла группа из восьми человек. Сидорчук помахал рукой, автобус, так и стоящий невдалеке в ожидании, зафырчал, задымил, развернулся и резво покатил по пустому шоссе.

– Ну, вот, значит. А мы с вами пойдем туда пешком.

– Как – пешком? С вещами?

– А вот так. Кто не хочет – можете остаться. Скоро транспорт пойдет обратно. Через пару дней, а то и раньше, будете в Москве. Кто со мной – пешком. Только пешком. И пока идем, мы все обсудим, поучимся терпению, научимся вежливости и послушанию… Дисциплине. Ну? Кто еще останется?

– Я не смогу столько нести, – нахмурился тот, что был в числе последних проверенных. – У меня тут аппаратура, кино- и видеокамеры…