Задание будет сложным

– Всё! В машину тогда. Аня со Стёпой поедут в кузове, я с Пашей на переднем… Чего стоите? Времени у нас и так мало.

Все начали разбредаться по своим местам. Подойдя к торцу автомобиля, Стёпа увидел открытый кузов стандартного ЗИЛа. Деревянные бортики, лавки вдоль них с обеих сторон и тёмно-зелёный цвет.

– “Странно. Какая нахрен конспирация, зелёный цвет, ЗИЛ… Взяли бы и самолёт прям здесь советский посадили, во конспирация была бы…”.

Он полез первым, прихватив оба ружья в обмотках с собой. Аня закинула свой рюкзак в кузов и начала попытки взобраться. Положив вещмешок на лавочку, Стёпа развернулся и подал руку Ане. Она не привыкла к таким условностям быта и не сразу поняла, но всё же воспользовалась помощью. Когда молодой человек почувствовал её руку в своей ладони, у него всплыла мысль:

– “Да уж, теперь я начинаю понимать Олега…”.

Как только он это подумал, из-за машины, на то место, где пару секунд стояла Аня, вышел капитан разведки. Взгляд у него был вдумчивый.

– Так, винтовки уберите под лавки, на всякий случай.

– Есть, капитан! – звонко прозвучал юный голос. Началась небольшая возня, в конце которой в окошко кабины выглянул Паша. Его весёлый и одновременно тяжёлый голос выдал:

– И сильно не высовывайтесь, не маячьте, короче, головами сильно.

Аня дала согласие кивком, и они уселись поближе к кабине и как можно ниже. Олег загремел замком задней ставни:

– Всё, глядишь, доедем без проблем.

Створка торцевого бортика закрылась, и щёлкнул замок-задвижка.

Олег протопал вокруг машины к пассажирской двери, дёрнул ручку вниз и открыл дверь. Он ещё раз взглянул в небо, осеннее небо. В воздухе витал запах утренней сырости. Лучи солнца рассеивались в ещё не опавшей на некоторых деревьях до конца листве. Он насладился трёхсекундным моментом: ближайшие пару дней ему, возможно, будет не до этого. Он выдохнул и, опёршись ногой о подставку-ступень, залез в кабину. Кресло было твердоватым. Но ему было не привыкать, да и что, собственно, можно было ожидать? Диван? Его идиллию прервал Паша:

– Ну что, поехали?

– Да уж, надо бы, – капитан захлопнул дверь и взмахнул рукой вперёд. – Погнали!

Паша твёрдой рукой включил первую передачу, отжал твёрдое, как камень, сцепление, и мотор зарычал. Машина плавно поехала, медленно набирая скорость. Олег взглянул в окошко сзади: Стёпа и Аня сидели по разные стороны. Стёпа просто смотрел в небо, а Аня… Поджав к себе колени, она смотрела на пролетающие мимо улицы. Она обхватила ноги руками и положила на них подбородок. В своей одежде она выглядела стройно и красиво, но, кажется, ей было сейчас не до комплиментов. Похоже было, что она тихо плакала. Олег решил не тревожить ребят, всё равно за рёвом мотора его не услышали бы, отвернулся к окну и грустно, со вздохом глянул на пролетающие мимо руинные, уже родные, четырёхэтажки.

***

Опущенное стекло двери ЗИЛа звонко тряслось от ям на дороге. Каждая издавала свой звук, когда колесо попадало в неё, но, к сожалению, назвать это мелодией было сложно. Мотор продолжал реветь, пока осенняя листва разлеталась под колёсами автомобиля. В окошко высунулась по локоть мужская твёрдая рука, которая расслабленно качалась, отдаваясь ритму поездки. Она держала медленно тлеющую самокрутку. Рука поднялась и вернулась в кабину. Через пару секунд из окна полетел сигаретный дым и послышался мужской голос:

– Слушай, а что за конспирация такая на советской машине щеголять по немецкому городу?

– Да всё, как всегда, Олег Михалыч, в такой стране живём! – эмоционально высказался Павел.

– Ну, то, что, как всегда, это мы знаем. А что именно случилось-то? – Олег взглянул с лёгкой улыбкой на водителя. – Давай рассказывай, дорога у нас дальняя, хоть мы и проехали километров двадцать.

Он снова приложил сигарету к губам, внимательно оглядывая горизонт, который не изменялся уже минут тридцать.

Паша ехидно хмыкнул. Рука резко, с хрустом переключила передачу. Он облизнул губы и начал рассказ:

– Да жил я спокойно в части. Ну, той самой. – Он резко жестикулировал в воздухе свободной правой рукой. – Выхожу утром, ну так, на солнышко взглянуть, и прибегает сержант, весь запыхавшийся такой, красню-юю-ющий! И говорит мне, мол, меня полковник к себе срочно вызывает.

– Знакомо, – не без улыбки вставил Олег и стряхнул в окно сигарету. Пепел улетучился на ветру. – Ну так и, срочно вызывает…

– Да-да, вызывает, ну я бегу, что мне делать-то ещё, перед этим, конечно же, одевшись по форме. Прибегаю, стучусь, а он мне сразу открывает, как ждал! Ой-ой… – он поправил съезжающую карту, которая лежала на торпеде. На ней было пару отметок серым, и красным карандашом выделен путь. – Так во-от, ну я вошёл, сел, он напротив. И говорит, мол, нужно спасти одного хорошего бойца. Правда, сделал паузу, не, паузищу и сказал «Лучшего»…

– “Ну да, ну да… Лучшего… Как пафосно-то!” – задумался Олег. Слева от него всё дальше звенел голос водителя. Автомобиль зашёл в резкий поворот. Голос прервался, кабина наклонилась на пару секунд так, что Олегу пришлось хвататься за всё что угодно, чтобы усидеть на месте, и вернулась в привычное положение. Послышался хруст коробки передач, и голос продолжил.

– …А я ему говорю: «Как это должно повезти, чтобы проехать через фронт, вывезти вас, и нас не жахнуло фугасом?». А он успокоил, мол, всё дадим тебе. Будешь под прикрытием, дадут всё на фронте. Ага! Приехал, значит. А там ни хера!!! Стоит вот это чудо-юдо-корыто и всё! Пришлось ехать на чём дали, не пешком же, и коллегу не бросишь…

– И как же ты так проехал незаметно мимо летающих фугасов своих? – прервал его Олег.

– Ну как, придумал байку, мол, я фе-е-ермер, – он сладко улыбнулся. Ему, видимо, эта профессия была по нраву. – Построил себе маршрут окольными путями. Пару раз меня стопорнули, но это уже отдельная история. Ушёл главное и доехал, хе-хе!

Оба рассмеялись.

– Видишь, Паша, в нашем деле можно рассчитывать только на себя. Только на себя, – уже протяжно повторил он со вздохом.

Олег начал закрывать окошко, оно с небольшим скрипом поднималось. Он почувствовал шорох сзади себя. Это была Аня. Она, кажется, успокоилась, но никак не могла найти себе места и постоянно ёрзала. В это же время на лавке напротив сладко посапывал юный разведчик, подогнув ноги.

“Ладно, что поделаешь с ним. А вот Аню не стоило одну оставлять. Этот-то спит, да и не поймёт. Эх, смог бы я оказаться рядом с ней. Она нуждается в этом. К сожалению, у меня есть дела поважней…”.

А заняться было чем, учитывая то, что он чувствовал что-то неладное уже на середине Пашиного рассказа. Непросто чувствовал, чуял, причём, как говорится, одним местом. Олег наконец плотно закрыл окно и устремил взор по сторонам. Все чувства навострились. Он ощущал, как плотный воздух рассекается при переключении передач Пашей, как гремят под колёсами ямы. Он даже чувствовал запах новенькой карты, которую носило по торпеде из стороны в сторону. Он видел, как граница города заканчивалась, видел, как эти ужасные домики кончаются вдали. Но всё застыло, его взгляд в пустоту отвлекла вспышка слева за кустами. Послышался скрежет металла. Мотор начал чертыхаться, и машину стало дёргать. Пули прошивали тонкий корпус грузовика. Сзади послышался глухой удар: кто-то явно повалился на пол кузова. Вспышки слева и справа.

– Жми давай! – успел выдавить Олег прежде, чем его окно разбила автоматная очередь. Он пригнулся, прикрывая голову правой рукой. В двери образовалась пара дырок. Одна из них была на уровне бедра, из него шла тёмная кровь. Вспышек становилось только больше. Мотор заревел, машина начала резко ускоряться. Олег поднял взгляд на руль – на нём лежал уже бездыханный Паша.

Вспышки. Скрежет. Кто-то кричит на знакомом немецком.

– Прости, Пашка…

Олег с большим трудом дотянулся до противоположной двери и открыл её. Пыхтя от усилий, он вытолкнул водителя с сиденья и перелез на его место, держась за руль. Дверь захлопнулась.

Вспышка справа. Грохот. В лобовом стекле образовалось отверстие, а стекло окошка, выходящего в кузов, разлетелось осколками по всей кабине. Капитан, пригнувшись, посмотрел вперёд. Конец города был близок. Редкие остовы машин ржавели на краях улицы, над которой нависли деревья. Олег надавил на газ. Сзади послышались выстрелы. Взглянув в чудом уцелевшее стекло заднего вида, он увидел пару тел, падающих из машины… Незнакомых. Выстрелов с улицы стало меньше, их вовсе не стало на мгновение. Разведчик за рулём глубоко выдохнул, когда увидел сменяющуюся вдалеке с асфальта на укатанный грунт дорогу…

Прозвучало четыре громких, как гром среди ясного дня, оглушающих, выстрела. Хлопок пробитой задней шины раздался в ту же секунду. Автомобиль резко повело из стороны в сторону. Олег вцепился в руль и не выдержал:

– С-сука драная!!! Да засунь себе в жопу своё ружьё!!!…

Под тонну подобных ругательств он выровнял тяжеленную махину, почти не потеряв скорости. Под колёсами застучали мелкие камни. Стало намного трудней ехать, но, кажется, за ними никто не гнался. Олег ещё раз взглянул в зеркало заднего вида. На крыше одного из двухэтажных домов он увидел отблеск.

«Ну всё, всё, остынь, просто так ты уже не будешь тратить патроны…».

Ничего более опасного в маленьком стёклышке он не увидел, если не считать стоящих на границе города вооружённых людей. Они не были одеты в форму. Оружие у них всех было разное. Кто-то смотрел вслед автомобилю, кто-то активно обсуждал данный инцидент. Кажется, начиналась перепалка. Ничего более разглядеть уже было нельзя. Его внимание отвлек шорох сзади.

– Кажется, оторвались, Олег! – её голос сейчас был приятней глотка воды в засуху. Капитан лишь чуть-чуть обернул голову назад. – У нас всё в порядке, мы живые. А как у вас тут дела… – её голос утихал к концу фразы. Она заметила изменившийся состав кабины и измазанные в крови руль и руки, лежащие на нем.

– У нас не было выбора, – сухо ответил Олег, отводя взгляд влево, в бескрайнее поле. В ответ он ничего не получил, только услышал, как Аня выползла из маленького окошка обратно к Стёпе. Капитан тяжело вздохнул и поднес руку к бедру, почувствовал кровь. В окошке сзади снова появилась фигура. На этот раз это был Стёпа:

– Япона мать, Олег, ты ранен!

– Да не ори ты, – буркнул ему тот в ответ. – Тащи сюда бинт лучше.

Молодой моментально пропал из поля зрения. Через пару мгновений на уровне глаз Олега показалась не сильно волосатая рука, она держала бинт. Он тут же его забрал.