Пятна на солнце

Они рассмеялись.

– Вот и познакомились: Петров Василий Гаврилович, первый секретарь горкома партии.

– Демидов Евгений Семенович.

Сосед оказался неплохим человеком и помог ему деньгами, чтобы он приобрел эту брошь для жены. В тот же вечер он зашел к нему домой и вернул деньги. С этого дня они стали часто встречаться и проводить вечера за шахматной доской.

– Ну, как там наш сыщик Сорокин? – спросил Демидов Петрова. – Думаю, что вы его поставили в стойло? Сегодня он так разговаривает с фронтовиком, а завтра – с вами. Я хорошо знаю эту породу. Дашь им палец, они руку откусят.

– Ты прав, Женя. Наглец, одним словом. А знаешь, как он говорил со мной? Я не потерплю подобной дерзости от этого человека, – произнес Василий Гаврилович. – Не на того напал. Пусть ловит своих дезертиров и не трогает честных заслуженных людей.

Петров рассмеялся и, взяв в руку бутылку, снова наполнил рюмки.

– Представляешь, Сорокин с Громовым нашли склад с ворованными продуктами и устроили там засаду. По всей вероятности, рассчитывают, что бандиты и сами приедут туда, чтобы они их повязали.

Рука Демидова, державшая рюмку, дрогнула. Несколько капель конька упали на белоснежную скатерть.

– Откуда вы это знаете, Василий Гаврилович?

– Мне об этом докладывал Антонов. Он мне каждый день докладывает, что у них там делается. Так что я в курсе всех их задумок.

– Давайте, Василий Гаврилович, выпьем за умных людей, которых партия поставила на ответственные посты в нашем городе.

– Это ты про меня, что ли? А впрочем, ты прав, Женя. Давай, выпьем. Я все хочу тебя спросить, Евгений, а ты где работаешь?

– Работаю я Василий Гаврилович, на одном закрытом предприятии в Москве.

– Ты что, каждый день гоняешь туда?

– Нет. У меня график – два через два.

– А что за предприятие?

– На то оно и закрытое, чтобы о нем не рассказывать.

Они чокнулись и выпили. В дверь кто-то постучал. Демидов вздрогнул и посмотрел на Петрова.

– Входи! – громко крикнул Василий Гаврилович.

Дверь открылась, и в комнату вошел начальник городского отдела милиции полковник Антонов.

* * *

Младший лейтенант Козырев вошел в кабинет и, увидев жест Сорокина, сел на указанный им стул. Майор разговаривал с Москвой. Он то и дело бросал взгляд на подчиненного, словно извиняясь перед ним за столь длинный разговор с руководством управления. Наконец, он закончил говорить и, облегченно вздохнув, положил трубку на рычаг телефона.

– Давай, Козырев, докладывай, что ты там накопал в Пензе? – произнес он.

Тот достал из папки документы и протянул их майору.

– Знаете, Александр Михайлович, я нашел родственников Демидова. У этого человека жива даже мать, которой восемьдесят три года. Она сразу признала на фотографии своего сына Евдокима.

Где-то внутри у Сорокина что-то екнуло. Он с нескрываемым интересом посмотрел на Козырева.

– А ну, давай, давай поподробнее, – произнес он.

Именно несоответствие имен Демидова, на которое он раньше обратил внимание, нашло свое продолжение.

– Все дело в том, товарищ майор, что с самого детства Демидову не нравилось его Евдоким, которое он всегда считал каким-то церковным. Он часто представлялся своим знакомым именем Евгений. Вот здесь все объяснительные, архивные справки. Кстати, его мать получила летом 1941 года извещение, в котором сообщалось, что ее сын Демидов Евдоким Семенович пропал без вести.

Сорокин откинулся на спинку стула и задумался.

«Итак, что мы имеем на Демидова? – размышлял он. – Пропал без вести летом 1941 года. Зачислен в 101-ый стрелковый полк после полученного ранения в 1943 году. Воевал неплохо. В марте того же года за проявленное мужество при отражении атаки немецких танков был представлен к Ордену Красной Звезды, а в апреле во время штурма немецких укреплений уничтожил немецкий дот и получил ранение. Именно за этот подвиг был удостоен медали «За боевые заслуги», которую ему вручили в госпитале. Единственное белое пятно в его биографии – период с лета 1941 года по февраль 1943 года. В деле имеется справка из госпиталя о ранении, полученном летом 1941 года. Находился на лечении в госпитале 4387, а затем был отправлен в тыл для продолжения лечения. Имеется справка Главного медицинского управления, согласно которой, данный госпиталь был захвачен немцами в октябре 1941 года. Как было установлено, немцы расстреляли практически всех находящихся в госпитале раненых. Демидов в тот момент находился там. Как он мог выжить? Почему его не расстреляли немцы? Нужно проверить данную версию. Пока ясности в этом вопросе нет».

– У тебя еще что-то есть? – поинтересовался у Козырева Сорокин.

– Есть, товарищ майор. Вот показания жителей деревни Жихаревка, где размещался госпиталь 4387, – словно прочитав его мысли, произнес оперативник.

Он протянул ему небольшой конверт, в котором было всего два объяснения.

– Ты меня извини Козырев, но я хочу остаться один. Мне нужно подумать, – обратился он к подчиненному.

Тот встал со стула и вышел из кабинета.

* * *

Разведчики дотащили раненого Демидова до окопов. Молодой лейтенант бегло просмотрел документы Евдокима и приказал доставить его в медсанбат. Хирург осмотрел его рану.

– Не переживай, – произнес он, не вынимая папиросы изо рта. – От таких ран не умирают. Единственное, что мешает мне отправить тебя на передовую, это то, что ты потерял много крови. Полежишь с недельку в госпитале.

Все произошло так, сказал хирург. Через неделю он предстал перед врачебно-медицинской комиссией.

– Ну что, боец, как твое здоровье? Готов защищать Родину? – спросил его главный врач в звании майора.

– Так точно, товарищ майор медицинской службы, готов, – выпалил Демидов на одном дыхании.

– Вот и хорошо. Собирай свои вещи и бегом на сборочный пункт, – произнес председатель.

Через два часа он в числе других бойцов, выписанных из госпиталя, был зачислен в 101-ый стрелковый полк, где и служил до второго ранения. Лучшего выхода из положения, в котором оказался он, придумать было сложно. Ему удалось избежать не только обычной проверки, но и встреч с сотрудниками особого отдела полка. Почему все так удачно сложилось, он и сам объяснить не мог.

Погожим июньским утром, сверкая медалью и алым орденом на груди, он сошел с московского поезда. Все его имущество составлял небольшой чемодан. Демидов медленно прошел по перрону и, не заметив ничего опасного для себя, направился в станционный буфет. Купив кружку пива и несколько мелких сушеных рыбок, он присел за дальний столик. Сделав несколько глотков, он начал чистить рыбу.

Неожиданно его взгляд остановился на мужчине, который то и дело подливал водку в кружку с пивом. Мужчина был чем-то похож на цыгана, у него были черные вьющиеся волосы, а на кисти правой руки синела татуировка с надписью «Магадан». Поймав на себе взгляд Демидова, мужчина взял кружку с пивом и направился к его столику.

– Привет! – поздоровался он с ним. – Водки хочешь?

– Не откажусь, – ответил тот. – Кто откажется от дармовой выпивки?

– Цыган, – представился мужчина и протянул ему руку.