Будем жить по-новому! Освободитель. Книга 3

– Я отвечаю, что нет, не имею.

Тогда полковник и говорит: «Пиши на себя наградной лист на орден «Красной Звезды». Я ему отвечаю, что неудобно, а он тогда поручил написать на меня второму писарю. Так вот, проверяя наградные бланки, видать, он моего бланка не заметил и написал на меня наградной лист на орден «Отечественной войны» 2-й степени. Вот так я и получил эти два ордена за 2 недели службы в штабе.

Тут они повернулись и, говоривший о своих орденах, явно испугался.

– Здравия желаем, товарищ гвардии полковник.

– Здравия желаю, товарищи красноармейцы, а по поводу своих орденов не переживай. Ты честно служил в пехоте, а потом не воспользовался своей возможностью вписывать себя в наградные листы. Поэтому по справедливости, пусть позже, но награда нашла тебя сама. И полковник ваш, молодец, что поощряет солдат, они лучше служить будут, получая такой дополнительный стимул.

Мужики заулыбались и, отдав мне честь, отошли и затерялись в солдатской толпе.

Глава 4. Охота на «Вервольфа»

Несмотря на затишье, война продолжалась, так же были боевые столкновения и гибли люди. Войска Центрального фронта под командованием уже генерала армии Рокоссовского приступили к проведению Черниговско-Припятьской наступательной операции, являющейся первым этапом битвы за Днепр. К началу операции общая численность войск составляла почти 600 000 человек. И 26 августа вся эта армада живой силы и техники перешла в наступление.

Через пять дней Малинин доложил Рокоссовскому: «Товарищ комфронта, по докладам командармов на направлении главного удара на город Рыльск они встретили упорное сопротивление противника. К исходу 31 августа мы смогли вклиниться в немецкую оборону всего на 20-25 километров».

– То есть мы ошиблись с выбором направления?

– Так точно, немцы просчитали наши ходы и создали мощный укрепрайон. Однако, Константин Константиныч, на вспомогательном направлении наступления советских войск немецкое командование не подготовило надёжной обороны и не располагает необходимыми резервами. Давайте послушаем генерала Черняховского.

Генерал Черняховский встал и кратко доложил командующему фронта: «Товарищ командующий фронтом, моя 60-я армия, используя слабые оборонительные рубежи на Конотопском направлении, прорвала вражескую оборону и с боями продвинулась на 60 километров, вступив на территорию Украинской ССР. Перед нами лесостепи, где практически нет серьезных оборонительных рубежей. Мы сможем ударной группой прорваться вплоть до Десны, а при организации четкого снабжения, в частности горючкой для танков, то и к Днепру».

Рокоссовский немедленно вылетел в район наступления и, оценив обстановку, принял смелое решение о переносе направления главного удара в полосу 60-й армии. С рыльского на конотопское направление срочно перебрасывались танковые и другие части прорыва. В результате этого наступления через неделю советские войска уже освободили Конотоп.

Наш полк находился на Рыльском направлении и так же, как и вся армия, топтался на месте, выполняя забросы групп в ближний тыл противника, и противодействуя работе его радиослужб, точно так же мешающих работе наших радистов. За это от армейского командования приходилось выслушивать упреки и жалобы, что радиодивизионы не обеспечивают защиту оперативной радиосвязи при управлении фронтами. В общем, мы были виноваты в топтании на месте из-за трудностей в управлении войсками. Я отбивался, что мы тоже не всесильны, и не может полностью блокировать немецкие службы. А топчитесь на месте, потому что думать надо, а не переть армадой на укрепления противника в лоб, как бараны на новые ворота, «ширше» думать надо. Крик стоял мощный на таких совещаниях, ведь когда что-то не получается, то обязательно надо найти виноватого, пока самого не сделали таковым. Споры между командующими частей командным голосом прекращал Рокоссовский.

Командование полка сидело на нашем полковом совещании и обсуждало последние вести с фронтов. Я делал доклад по обзору общей ситуации на фронте с учетом послезнания, потому что многие операции советских войск до меня никто, естественно, не доводил, например, о Закарпатском рейде партизанского отряда генерал-майора Ковпака.

– Товарищи мои, вот что я вам скажу, в сентябре мы выйдем к Днепру и нашему полку надо проявить себя.

– Согласен, командир, но что можно придумать, мы выполняем текущие задачи, а решить что-то кардинально на фронте у нас нет сил.

– Сейчас совершает свой стодневный рейд по вражеским тылам примерно двухтысячный партизанский отряд Ковпака, который начав свой путь из Белоруссии, прошел с севера Житомирщины и сейчас воюет где-то в Прикарпатье. Я думаю, что этот рейд имеет кроме явных военных целей, а именно, оттягивания на себя войск противника во время Курской дуги, нарушения коммуникаций противника еще и тайные, политические. Хотя нет, все-таки нет, слишком уж он западнее прошел.

– А политические мотивы, командир, какие и, что значит, нет?

– Как какие, Владимир Тимофеевич, самые, что ни на есть советские – установление советской власти на территориях, где мало немцев, свершение возмездия над предателями и полицаям и так далее, поднятие на борьбу с оккупантами местное население.

– А что вы имели в виду, когда сказали, что все-таки нет?

– Я подумал о том, что этот рейд мог иметь тайную цель захвата ставки Гитлера на Украине. Поясню свою мысль. Близ села Стрижавка, что под Винницей, есть тайный бункер с названием «Вервольф» или «Логово Вервольфа», в котором сейчас находится Гитлер и вся его Ставка, то есть верховный командный состав всей Германии, и будет находиться там примерно до 15 сентября. А что это означает? Наш разведчик Николай Кузнецов месяца два назад вроде бы должен был сообщить командованию об этом бункере, но он не знает координат, а я знаю.

Вот я и подумал вначале, что данная информация по агентурным каналам должна быть у советского командования и неявной задачей Ковпака является атака и захват этого бункера. Но все-таки, нет, его рейд слишком западнее проходил, если не ошибаюсь, то он двигался на Ровно, в котором располагается рейхскомиссариат Украины во главе с настоящим палачом Эрихом Кохом, да и сил у него мало.

– Так Ковпак напал на Ровно?

– Нет, Ровно Ковпак не стал атаковать, маловато сил у него было. Вот я и подумал, что он мог повернуть на Винницу и быть здесь. Но он повернул на Тернополь. В Житомирской и Винницкой областях действует крупный отряд генерал-майора Наумова, но он тоже, получается, что не в теме, где находится этот бункер.

«Это очень важная информация о бункере, вы уверены в этом, Александр Павлович? – напряженно сказал Горяев.

– Само собой, дорогой Владимир Тимофеевич.

– Если вы уверены в этом, то я обязан проинформировать Члена Военного совета фронта Телегина.

– Согласен, Владимир Тимофеевич, обязательно проинформируйте. Итак, продолжим разговор о том, что собой представляет этот бункер. Это целый наземно-подземный комплекс из 81 объекта. Чтобы надежно замаскировать наземные сооружения, над ним высажены около 800 деревьев и несколько тысяч кустов. Центральная зона огорожена колючей проволокой и проволочной сеткой, за которой находятся: служба гестапо, телефонная станция, жилые дома для высших офицеров, бомбоубежище, церковь и бревенчатый домик фюрера. Подземная часть «Вервольфа» имеет семь этажей. На нижних этажах располагаются технические службы – целая станция жизнеобеспечения. Третий этаж – резиденция фюрера, а остальные имеют административное назначение.

Но это все лирика, а вот теперь об охране объекта: на территории вокруг ставки предприняты беспрецедентные даже для военного времени меры безопасности. Охранная группа специального назначения «Ост» или по-нашему «Восток» контролирует район от попадания в него неблагонадежных и подозрительных лиц. В округе установлен жесткий охранный режим: все жители переписаны и имеют личные аусвайсы, в округе введен комендантский час, на аэродроме в Калиновке базируются два полка истребителей, а непосредственная защита бункера возложена на подразделения дивизии СС «Адольф Гитлер». После создания «Вервольфа» военнопленные, принимавшие участие в строительстве, были расстреляны, а самолет с немецкими инженерами и наемными рабочими, возвращавшимися в Германию, взорвался в воздухе. Это все, что я знаю об этом месте. Что мы можем предпринять, прошу высказываться?

Начались бурные дебаты, главным мотивом которых была мысль взять в плен бункер.

«Товарищи командиры, давайте бункер в плен брать не будем, ограничимся Гитлером и захватом его высокопоставленных жителей, если уж на то пошло. Но, а если говорить серьезно, то нашему подразделению это не под силу. Здесь нужна дивизия, не меньше – слишком уж мощно он охраняется.

– А если Гитлер уедет оттуда, что тогда, командир, когда бункер пустой останется?

– Тогда там будет ставка Манштейна.

«Командир, давай я с десятком бойцов схожу на разведку, в реальности оценить, что там творится, – подал голос Петр Птицын, – возьму снайперов, вон Женя Малеев засиделся уже в преподавателях, следопытов, сапера, радиста, силовиков и слетаем, осмотримся».

– Понимаешь. Петр, впустую это сейчас, да и трудно к логову этому подобраться. Я так полагаю, что выследить вас там запросто смогут. Слишком большие силы задействованы в охране. Да еще и окопаться за пару лет хорошо смогли, «секретов» понаоборудовать, так что я – против этой авантюры! Хотя кто его знает, как госпожа История поведет себя из-за меня?

– Командир, откуда ты все это знаешь?

– Это не важно, важно, что я все знаю.

Горяев ездил в штаб фронта, после чего меня вызвали к Рокоссовскому.

«И ты молчал о таких знаниях, я даже не спрашиваю, откуда ты это знаешь! – распинался Рокоссовский. – Это же информация государственного уровня, а он – против! Видали стратега! В Ставке знают, что есть бункер где-то под Винницей, говоришь «Вервольф» называется, но где-то под Винницей, это считай половину области надо исследовать, а ты указываешь точную деревню».

– Товарищ Рокоссовский, я против того, чтобы направить нашу разведгруппу, потому что толку не будет, но совсем не против десантной дивизии.

– Значит так, направляешь свою группу, одновременно пойдут самостоятельно группы фронтовой разведки и Осназа. Я получил соответствующие указания обеспечить проведение разведывательной операции, по результатам которой будет проведена войсковая операция, скорее всего, десантной дивизией Воронежского фронта Ватутина.

– Так точно, товарищ комфронта, сегодня будет подготовлена группа и в ночь отправится на задание.

– Вот так и надо действовать, исполняй!

Вечером я вместе с разведгруппой прибыл на аэродром. Парни улыбались, важность задания будоражила кровь, возможно, получится увидеть самого Гитлера в прицел винтовки – это ли не подвиг! Рядом стояли ребята из армейской разведки 60-й армии, а чуть дальше стояла группа Осназа. Немного отдельно от армейцев стояла стройная темноволосая красивая девушка в камуфляже с парашютом и рацией. Я представился и заговорил с ней: «За какие провинности такую красивую девушку сослали на такое задание, тут парням тяжело будет?»

«Почему сослали, я сама вызвалась, и не смотрите, что я худенькая, я спортсменка, бегаю и стреляю хорошо, так что многим парням не уступлю!» – ответила девушка.

Подошел Птицын и командир группы армейцев.

«Товарищ гвардии полковник, вы, пожалуйста, нашу Олю не сбивайте с правильного пути, она хороший специалист своего дела», – сказал мне капитан.

– Хорошо, не буду сбивать прекрасную девушку Олю с правильного пути, тем более, что это ее сознательный выбор, как советского человека.

Ольга немного засмущалась, но было видно, что ей приятна похвала, собственно, как и любой девушке.