Девяностые. Фрагменты прожитого…

– И вот это попробуйте, Олег Платонович, фирма, не то, что у вас там – «горилка». Здесь такие ароматы, такой вкус! Могу дать рецепт.

Чаепитие закончилось часа через три. Немного опьяневший, осчастливленный встречей с хорошим человеком и кучей справок для предъявления в различные инстанции, Добров вышел из кабинета военкома. Тот распорядился отвезти высокого гостя к начальнику районного отделения милиции.

Подполковник также ждал Доброва. У милицейского шефа всё было проще, никаких предварительных чаёв: водка, гранёные стаканы, маринованные грибы и огурцы. Семакову было уже за пятьдесят, но за него городские власти держались. Всесилен был милицейский начальник: хулиганы боялись, воришки район стороной обходили, братки пока не беспредельничали – всё же в советские времена милиция надёжной защитой была, а Николай Николаевич был человеком как раз из тех времён. Тесть Олега в своё время рекомендацию в партию, тогда ещё молодому сержанту Семакову, давал и поддерживал, как мог, был, так сказать наставником для него. С тех пор любая просьба Ивана Петровича Северова для Николая Николаевича была законом. Вот и сейчас, он принимал зятя своего старшего товарища, а потому старался помочь быстро и качественно.

Как и в военкомате, с бумагами Доброва по коридорам бегали дамы, только уже в милицейской форме. На заполнение паспорта и прописку потребовалось некоторое время.

В девятнадцать часов в «Волге» начальника милиции, Добров возвращался домой. В карманах у него был новенький паспорт со штампом о прописке. Он с улыбкой вспоминал хлебосольных «силовиков» и размышлял, а не послать ли ему свой бизнес «лесом». А что? Останется на Урале. Работу не найдёт? Да проще простого: он преподаватель! Без пяти минут кандидат экономических наук, это вам не хухры-мухры.

От сладких дум отвлёк водитель: «Товарищ подполковник, приехали».

Наутро Добров сходил в банк, открыл вклад, и к обеду был свободен, «как птичка в полёте».

Мыслей остаться в Екатеринбурге уже не было. Всё же месяц в бизнесе дал своё, он уже думал о работе, стремился скорее уехать в Харьков. Семья ехала вместе с ним.

8.

В офисе царила приподнятая атмосфера: шеф приехал и его можно обрадовать – дела предприятия шли в гору. Больше всех рада, конечно, Светлана. Ей было что рассказать. Вторая партия рижского парфюма успешно прибыла, идёт реализация. Кроме того ей удалось договориться с украинскими производителями парфюмерно-косметических средств во Львове и Запорожье. Возможность реализации их продукции, стала реальностью.

– Одним словом, Олег Платонович, расширяться надо, мне бы ещё парочку сотрудниц нанять, кандидатуры есть, надо побеседовать. Транспорт нужен, Толя на своей технике зашивается, развоз не его дело, он что-то другое мог бы делать, а он неделю от баранки не отрывается.

Добров усмехнулся: вот и оставь фирму на неделю.

– Уехать не успел, а у вас уже проблемы. Света, а ты не торопишься? Может, осмотримся, на том, что есть, поживём месячишко – другой. А в Запорожье и Львов надо, прежде чем заказывать товар проскочить, а? Свет, ты подумай, мы с Анатолием сейчас пошепчемся, а через часок обсудим, хорошо?

Светлана явно не ждала такого от начальника, – «Тут, понимаешь, пашешь, пашешь, а он – «Не спеши, не торопись…», не по ней это. Она надулась, и, взяв журналы и справочники, села к телефону.

– Света, а что людей касается? Ты не спеши, подбирай, беседуй. Можешь, кого к реализации под процент привлечь. Но в штат брать рановато. У нас пока и штата-то нет. Пусть товар берут на руки и бегают по соседям, друзьям, по магазинам и торговым точкам. Это тоже часть нашего дела. А посадить в офис единицу на зарплату, всегда успеем. Ты же бухгалтер, сама понимаешь, ошибёмся, потом убрать человека проблематично. Давай думать будем. Договорились?

Добров с Анатолием заперлись в кабинете.

Олегу нужен был советчик. Накануне он переговорил с Тарасом и тот попросил изучить вопрос продажи двух десятков передвижных дизельных электростанций. Характеристики станций, цены и прочее Чуприй пообещал передать в ближайшее время. Так же предложил поразмышлять над реализацией «клондайка» министерства обороны – неприкосновенного запаса (НЗ). Но этот вопрос был Доброву абсолютно неясен. Понятно было: это десятки, а может и сотни миллионов долларов, и такой оборот вряд ли ему по силам, а вот кусочек откусить, было бы неплохо, но каков ассортимент этого кусочка, где он, сколько стоит и прочее, Олег не знал. Правда он понимал, Тарас не может свободно разговаривать на коммерческие темы даже по домашнему телефону, а других средств общения у них пока не было. Оставалось просто вентилировать эту тему наудачу и ждать пояснений. А вот станциями следовало заняться немедля. Чуприй в разговоре сказал, что это вопрос ближайших дней.

Варианты решения были, ими Олег и делился с Парицким.

Чуть позднее они вышли в переговорную. Света успокоилась, было видно – настроение у неё изменилось.

– Олег Платонович, я послезавтра поеду в Запорожье, это рядышком, люди там ждут, а через неделю и во Львов можно. Вы правы спешить вредно, надо максимально использовать уже наработанное, тем более, что из Риги через пару дней ещё контейнер подойдёт, кстати, и наш представитель по рижской фабрике подъедет, с ним надо условия сотрудничества обговорить.

– Света, молодец, вот это мудро.

Вечером на квартиру к Доброву пришёл человек от Чуприя. Тарас предупреждал о его приезде. Звали парня Николай. Приехал по гражданке, но по всему было видно – армейский товарищ. Разговор зашёл о реализации армейского имущества. Добров ещё подумал: «Быстро Тарас работает, только говорили о возможностях сотрудничества, и на тебе – конкретная задача». Речь шла о дизельных электростанциях. Николай подробно рассказал, где они находятся, с кем связаться для организации погрузки, фамилии, контактные телефоны, какова отпускная цена единицы и прочее. Растолковал всё подробно и вполне понятно, а что касается комплектности, технического состояния станций, всё это надо было на месте проверить, мало ли что. Николай предложил Доброву: «Вы туда своего человечка как можно скорее пошлите».

Привёз парень также перечень продукции запасников Вооружённых сил. Наскоро полистав толстенный гроссбух, Олег струхнут – у него в руках был абсолютно секретный материал.

Он глянул на Николая.

– Не боишься вот так запросто этот справочник в рюкзачке носить.

Тот улыбнулся.

– Он раньше был секретным, а сейчас, это просто справочник, тем более что без команды ответственных людей им не воспользуешься.

Николаю Олег передал для Чуприя деньги от продажи первой партии парфюмерии.

– Ты когда в Киев?

– Завтра.

Парень был молчуном, Добров специально задал последний вопрос, он хотел как-то разговорить гостя, понять, когда тот встретится с Тарасом. Не получилось. Но оно и к лучшему, как говорит пословица: меньше знаешь, лучше спишь.

Проводив посетителя, Олег минут двадцать пощёлкал калькулятором и снял трубку телефона.

На проводе Краснодар.

Здесь в администрации края некогда трудился его однокашник Егор Земнов. Накануне августовских событий его, как противника линии партии попросили уйти с должности. Он и ушёл, но недалече. Через площадь, в квартале от краевого дома правительства, снял офис и организовал контору. Предприятие его занималось продажей техники для нужд села. Раскручиваться Земнову не надо было, он и на прежней работе месте вёл это направление. Так что будучи, по сути, снятым с должности, он ничего не потерял, только приобрёл. И торговлей в этих условиях он мог заниматься ежедневно, не прячась, не то, что в прежнем кабинете, с постоянной оглядкой на дверь: а вдруг кто войдёт, да конверт с деньгами увидит.

Егор звонку одноклассника удивился.

– Вот уж не ожидал. Ты как в училище ушёл, так в городе и не появлялся. Наверно я тебя и не узнаю. Рассказывай, что и как, ты ведь по делу звонишь?

Только Добров начал посвящать Егора в суть проблемы, как тот, ещё и не понимая, о чём идёт речь, прервал Олега.

– Слушай, дружище, мелочёвкой я не занимаюсь, тем более что ты в Харькове, а это другое государство, так что…

Тут уж пришлось Олегу остановить товарища.

– А теперь ты послушай. Я о деньгах говорю! День-гах! Деньги на земле валяются, их просто надо поднять. Ты понял?

– Говори.

Надо отдать должное, нюх и коммерческая хватка у Земнова были прекрасно развиты, он услышал главное, и быстренько просчитав в уме «маржу», попросил Олега: «Ты мне по факсу сбрось спецификацию и подтверждение стоимости единицы. Запиши номер. Это первое. Второе, если я возьму, каковы условия оплаты, доставки, сроки и прочее. Добро? Жду утречком. Ну, а предварительно даю своё согласие. Нынче у нас за эту цену, станции с руками оторвут: что такое автономный агрегат электроснабжения даже я, неуч, от энергетики, знаю».

9.

Выехать в арсенал ракетных войск, где находились станции ЭСД-50, он решил сам, тем более что послать в те края больше было и некого.

До Житомира добирался поездом, а дальше, на арсенальском УАЗике – это уже Чуприй постарался. Ехать не так уж и далеко, чуть белее ста километров. Сопровождающий майор, оказался словоохотливым мужиком и за полтора часа в пути, рассказал всю подноготную арсенала. Большей частью это была пустая информация, но вот то, что в декабре часть будет официально передана Украине и что «нынче такой беспредел, такой грабёж идёт» – это были слова майора, он запомнил хорошо. С предписанием и доверенностью на получение техники все дела он решил часа за четыре, успел даже, переписав номера станций, бегло их осмотреть. А ещё присмотрел кое-что для дальнейшей реализации, и потому попутно попросил список находящейся на временном хранении и подлежащей продаже в «народное хозяйство» продукции. Авось пригодится.

Старый, затасканный советский термин – «народное хозяйство», в девяностые ожил, он был замечателен, нынче он означал – товар ничейный: бери и реализуй, только бумажку с печатью оставь. Причем, всё честно: беру товар по его остаточной стоимости, продаю, а денежки отправляю воякам. Правда, по пути толщина купюр малость усыхает. Ну и что, это плата за работу. Нынче, перепродажа – не спекуляция, это коммерческая деятельность и за этот труд полагается плата.

Вот так-то!

Сделка была блестящей, хотя заработанная сумма не столь значительна. По разумению Тараса Чуприя: «пока деньги не те, но опыт в нашем деле важнее денег». Пожалуй, он был прав. Действительно, опыт великое дело: наработаны первые каналы продажи армейской техники, проверена цепочка движения денежных средств и, пожалуй, главное, Добров осмелел. Всё оказалось проще, чем он думал. А мысли у него были тяжёлые, всё же он в советские времена вырос и не просто вырос, он был воспитан на советских законах и нормах. Но вот эти нормы и законы вышли в отставку, появились новые, матерью которых стало – «разрешено всё, что не запрещено законом».

После этой сделки последовали следующие: продажа автотранспорта, КУНГов, вновь электростанций. По мелочи попутно уходила кабельная продукция. Всё было хорошо. До конца года отлаженные каналы работали как часы. Но в декабре 1992 года от Чуприя прошла команда «стоп».

«Стоп», значит «стоп».