Случай на краю Галактики

Экипаж "Железной Бабочки замер в мучительном ожидании…

40.

И вот из раковины Наутилуса послышалась речь разумных на неведомом языке.

Капитан Глоко максимально широко раскрыл ушные раструбы, чтобы не упустить возможных нюансов. Погонщик Чирграг задействовал Долгую Память, чтобы потом, если на то будет нужда, можно было скинуть информацию в Хранилище Коллективного Муравьиного Разума. А почтенный Тшу-рик, как подобает ученому, вооружился Жалом Чернильного Комара и Крыльями Бумажной Бабочки, чтобы делать заметки.

Первые несколько минут звучали короткие, отрывистые высказывания, никак не похожие на связную речь. Уж слишком разными были особенности произношения.

– Фразы на различных языках Сюммили. Скорее всего – приветствия. Как лингвист утверждаю, – быстро прошептал товарищам высокоученный Тшу-рик.

Скоро поток приветствий, даже не успев окончательно вывести из себя экипаж "Железной Бабочки", сошел на нет. Монотонное бормотание, к радости слушателей, сменила музыка Расы Тси-меллян. И той музыки, кстати весьма мелодичной и разнообразной по стилям, было на золотом диске записано изрядное количество. Как представитель Расы разумных с тонким слухом, Капитан Глоко по достоинству оценил творчество композиторов с загадочной Цемли. Главным образом потому, что неизвестную меломанам Галактики музыку Чужих всегда можно было выгодно продать. И тот факт, что никто и никогда не воззовет к Суду Лордов за плагиат и Умственное Пиратство, не мог не радовать прижимистого хлофиллианина.

Однако чем дольше разумные слушали музыку Семмилян, тем больше портилось у них настроение. Потому как неживая Оса пробороздила Иглой-Жалом уже половину поверхности золотого диска, а Подсказкой еще и близко не пахло.

Наконец, записи музыки на пластинке иссякли. После чего экипаж "Железной Бабочки" прослушал всяческие присущие стандарт-планетам естественные шумы: раскаты грома, грохот прибоя, вой ветра и все такое прочее. Далее пошло воспроизведение череды звуков, издаваемых живностью Ззимлян: стрекотание насекомых, кваканье Лягушки, рычание Льва, собачий лай, а также пение различных птиц.

Во время воспроизведения птичьих голосов случился небольшой инцидент. Чувствительное осязание Чирграга зафиксировало легкий толчок, исходящий от пола Капсулы. Спустя секунду тонкий слух Капитана Глоко уловил какой-то едва слышимый посторонний звук. Не звук даже, а так – писк на грани восприятия. Впрочем, ни разумный Муравей, ни хлофиллианин в исследовательском азарте не обратили на свои мимолетные ощущения никакого внимания. А "толстокожий" на такие дела почтенный Тшу-рик так вообще ничего не понял. Зато молодой Сциисто заметил, как странно несколько мгновений вели себя Глоко и Чирграг.

Однако ни толчки, ни звуки больше не повторялись. И Тшу-рик, на всякий случай сделав пометку на Крыле Бумажной Бабочки, продолжил слушать послание неведомой Расы.

Далее золотой диск ознакомил звездоплавателей с некоторыми характерными звуками жизнедеятельности Сюмилян. Как-то: шарканье шагов разумного, cтук от ударов неживого молотка и визг неживой пилы, раздражающее тарахтение неведомого механизма, какие-то непонятные завывания, и звуки, подобные реву исторгающего газы в планетарной стандарт-атмосфере маневрового сфинктера Грезящей Манты. А также плач детеныша Расы Суммилян и успокаивающее воркование его мамаши. После чего какое-то время из раковины Наутилуса слышалось некое щелканье, по мнению Капитана Глоко похожее на преображенный в звуки Зов Путеводных Пульсаров. Завершили послание две нудные, но благо короткие речи явно обличенных великой властью Дземелян. Почему обличенных властью? Ну не бродягам же с улицы читать инопланетянам приветственную речь.

По окончании выступлений Властителей цивилизации Тсю-мели раковина Наутилуса неожиданно смолкла. Хотя Игла-Жало воспроизвела еще не всю запись, а от силы три четверти.

Все разумные одновременно глянули на Говорящую Чужими Словами Устрицу. Двайса вроде была в норме: ее Ножка-Рычаг все так же равномерно вращала на Клюве золотой диск. И Игла-Жало не выскочила из бороздки. Но, тем не менее, раковина рачка-Наутилуса не издавала ни единого звука.

Предположив, что Наутилус воспроизведением непривычных по тембру и тональности звуков надорвал себе голосовую мембрану, Капитан Глоко вернул Иглу-Жало немного назад. Так-то это было разумно: если Наутилус запорол голос, то и на повторном проигрывании ранее озвученной части золотого диска он тоже будет молчать…

41.

Но нет, рачок-Натилус был в полном порядке. Снова безукоризненно воспроизвел записанные на золотом диске сорочий стрекот, пение Канарейки, петушиный крик, гоготание Гуся, кряканье Утки, карканье Вороны и т. д.

Через некоторое время Капитан Глоко, сделав для себя некие выводы, переставил Жало-Иглу на прежнее место.

И опять дотошному Тшу-рику повезло поймать взглядом тот краткий миг, когда Чирграг вздрогнул и шевельнул антеннами-усиками, а Глоко едва заметно прянул ушными раструбами. Молодой Сциисто поспешил зафиксировать сведения об уже втором подобном событии на Крылья Бумажной Бабочки, чтобы потом обдумать увиденное в спокойной обстановке. Чуть подумав, Тшу-рик по диагонали Крыла крупными буквами-рунами написал: "СОВПАДЕНИЕ???".

– Видимо, демон меня толкнул, чтобы я выронил диск. А Нехороший вселился в вашу руку-лапу, Погонщик Чирграг, чтобы мы не смогли решить Ребус, – наконец, нарушив зловещую тишину, сказал Капитан Глоко. – Видимо, нанесенные вашими бритвенной остроты когтями царапины все-таки уничтожили часть записи на поверхности золотой пластинки. Как раз ту ее часть, где, вероятнее всего, и находилась Подсказка…

Чирграг оспаривать слова Капитана и не пытался. По-уставному буркнул:

– Моя вина, сэр!

И, как обычно делал в подобных случаях, особым образом скрестил антенны-усики в знак протеста. А вот почтенный Тшу-рик, как ярый борец за справедливость, молчать не стал:

– Сэр Глоко! При всем уважении к вам, должен заметить: царапины от когтей господина Погонщика никоим образом не помешали воспроизведению аудиозаписи пластинки до определенного места. Но, помнится, господин Чирграг говорил, что зигзаги на чертеже могут показывать не только характеристики записи звуков, но и изображения…

– Точно! – перебил молодого Сциисто Капитан Глоко, уже поняв к чему клонит пассажир. – Чирграг, дружище! Скорее тащите сюда самого чувствительного Глазастого Паука!

Но заменивший рачка-Наутилуса матерый Глазастый Паук не смог корректно вывести на Крылья Бабочки-мимикроида помещенные Тсе-мелианами на золотую пластинку изображения. Разумные смогли увидеть на Крыльях лишь мешанину из цветных пятен. Впрочем, каша из красок, отобразившаяся на Крыльях Бабочки-мимикроида доказывала, что визуальная информация на пластинке все-таки имеется. Просто Паук не сумел ее правильно интерпретировать.

– Несоответствие форматов, – выражая общее мнение, блеснул энциклопедическими знаниями почтенный Тшу-рик.

Капитан Глоко невольно испустил из носового раструба Траурную Руладу. И было с чего. Если Подсказка находится среди записанных на золотой пластинке изображений, им никогда не вывести "Железную Бабочку" из Зимней Комы со всеми вытекающими.

Погонщик Чирграг отнесся к неудаче более хладнокровно. Сменил Глазастого Паука на более молодого и поставил Иглу-Жало на повторное проигрывание беззвучного участка записи. Малость успокоив нервы экспресс-медитацией, Глоко присоединился к разумному Муравью.

А вот молодой Сциисто на этот раз почему-то остался равнодушен к потугам старших товарищей. Почтенный Тшу-рик сначала долго рассеянно смотрел то в свои заметки на Крыльях Бумажной Бабочки, то на так и оставшийся стоять на столике-панцире собственный будильник – Слоновую Муху. Рефлекторно нацедил себе из Желудка Богодула чашечку рома. Сделал несколько смачных глотков и снова уткнулся в свои записи.

Тем временем Глоко и Чирграг потерпели очередное фиаско. Молодой Глазастый Паук тоже не смог разобраться с записью изображений на золотой пластинке. И больше разумные решили с этой "нечитаемой" частью диска не связываться, а еще раз проверить на наличие Подсказки аудиозапись. Основным доводом к тому стал тот факт, что во всех байках звездоплавателей Ребус всегда решался без помощи каких-либо мудреных Двайс и Ютил. Чаще всего – собственным умом попавших в беду космических бродяг. Впрочем, выбора у экипажа "Железной Бабочки" как такового не было.

Устрицу-проигрыватель и Наутилуса покормили, после чего пустили запись сначала…

И опять в Капсуле Погонщика зазвучали приветствия с таинственной Ззумели. И снова помещение наполнили рулады экзотической музыки… Но тщетно Глоко и Чирграг пытались вычленить из послания Чужой Расы хоть намек на Подсказку.

Молодой же Сциисто так и пребывал все это время в глубочайшей задумчивости. Но как только до его ушей донеслись сменившие музыку звуки живой природы, почтенный Тшу-рик, что называется, "всплыл из Эфемерного Облака". Вытянул шею и немигающим взглядом уставился на товарищей в ожидании Творец знает чего…

А звуки, издаваемые животными Зиумули, все продолжали терзать слух разумных. Жизнерадостное кваканье Лягушки сменилось грозным рычанием Льва. Рев хищника сменил заливистый лай Собаки. Протрещала Сорока, исполнила свою нехитрую песнь Канарейка. Громогласно разразился первой утренней песней Петух…

И в третий раз неведомый Тшу-рику раздражитель заставил Глоко и Чирграга вздрогнуть!

Молодой Сциисто напрягся так, что на его бледном лице выступили крупные капли пота. Не моргая, Тшу-рик смотрел в одну точку. А именно: на собственный будильник – Слоновую Муху. Но только крикун с далекой Зимили смолк, Тшу-рик встрепенулся и громко воскликнул:

– Вот оно! Я понял!

Капитан Глоко и Погонщик Чирграг в недоумении обернулись на пассажира. А Тшу-рик уже вовсю сыпал приказами:

– Вернуть запись крика Петуха на начало! Звук – на полную мощность!

Поняв по безумному виду почтенного Тшу-рика, что на того нашло очередное озарение, разумные перечить не стали. Глоко переставил Иглу-Жало чуть назад. А Чирграг когтистым пальцем извлек из раковины Наутилуса камешек, который ограничивал мощность звука Двайсы-усилителя.

И через секунду по потрохам живого звездолета, неведомым образом проникая в каждый закоулок, уже неслось могучее "Ку-ка-ре-ку!!!".

Грезящая Манта – по исконной своей сути обычная Курица-Наседка – не могла не отреагировать на заливистое предрассветное соло Петуха. Задрожала, зашевелилась, сбрасывая оковы тяжкого черного сна…И тут же Крылья Бабочки-мимикроида в Капсуле Погонщика запестрели символами и буквами-рунами: это вместе с Мантой просыпался и ее симбионт – Кучер Сэлифан.

Не прошло и десяти стандарт-минут, как "Железная Бабочка" полностью вышла из Зимней Комы…

42.

Только через стандарт-сутки Глоко, Чирграг и Тшу-рик смогли собраться в Капсуле Погонщика, чтобы отпраздновать чудесное избавление от напасти. И заодно под чашечку доброго спиртного обсудить текущее положение дел. Также хлофиллианину и разумному Муравью не терпелось узнать подробности того, каким образом молодому Сциисто все-таки удалось решить невероятно сложный Ребус.

До этого толком поговорить об этом у разумных времени не было. Да, "Железная Бабочка" благополучно вышла из Зимней Комы. Однако, от всех проблем махом это радостное событие экипаж Манты не избавило. И потому на щеках вновь позеленевшего после избавления от напасти Капитана Глоко время от времени появлялся серый румянец.

Дело в том, что на полусонной Грезящей Манте погружаться в Эфемерное Облако было чрезвычайно опасно. В такие звездные дебри могло занести, что год потом будешь до Проторенных Путей добираться. А то невзначай и в соседней Галактике вынырнешь. Если вообще вынырнешь. А между тем до начала атаки Цилиндра-Завоевателя оставалось каких-то пара часов. Так что разумным в срочном порядке пришлось разбираться с Цилиндром-Завоевателем…

Выброшенные за борт в Рыбьих Пузырях для разведки Глазастые Пауки вернулись с плохими новостями. Как и предполагал Погонщик Чирграг, обитатели Цилиндра идентифицировали таки "Железную Бабочку в качестве объекта вторжения. Доказательством тому были выпущенные из чрева Цилиндра-Завоевателя три Абордажных Хобота.

Капитан Глоко, недолго думая, принял решение увести Манту вглубь Системы Запретного Универсума, используя тягу маневровых сфинктеров живого звездолета. Там можно было укрыться от взгляда Пищухи Поиска Цилиндра-Завоевателя за одной из многочисленных грязе-ледяных глыб. Но разумный Муравей счел решение Капитана весьма рискованным. Разумеется, Погонщик объяснил, почему так считает.