Возвращение блудного сына

В лесу в этот раз не было даже пешеходов. И только рыбаки на озере составили его лесную компанию.

Но на обратном пути, ловко идущий навстречу ему коньковым ходом лыжник, вдруг оказался весьма смуглым представителем Средней Азии.

Наверно со снегов Памира?! – решил давний знаток географии и этноса.

В отличном, и даже в праздничном расположении духа возвращался Платон домой, невольно передав свой настрой и своим домашним.

На следующий день в столовой ему вернули его стихи за прошлый год. Новая сотрудница Нина, уточнив у Платона, его ли это стихи, объявила ему:

– «Мне Ваши стихи очень понравились! Они… просто обалденные!».

Подбодренный такой небывалой похвалой и пользуясь относительно свободным временем на работе, Платон окончательно дописал стихотворение, посвящённое коллективу этой столовой – «Две богатырки»:

Из трёх богатырок осталось лишь две.
На отдых ушла Валентина.
Невольно ушла, покоряясь судьбе.
Опора она теперь сына.

А две богатырки? Так то ж коллектив!
Вдвоём они добрая сила.
Накормит любая из этих двух див:
Наталья, или Фаина.

Брюнетка с глазами почти бирюзы –
Наталья бывает за кассой.
Распущены волосы – символ красы,
Чернеют до пояса массой.

А первой встречает всегда, каждый день,
Улыбкой «блондинка» Фаина.
И ей улыбаться народу не лень.
Ведь губы её, как малина.

Каштановый блеск, с поволокой глаза
Весельем, добром озаряют.
Когда Вас встречает такая краса,
То «мысли» Вас вмиг осеняют.

Недавно пополнился сей коллектив
«Блондинками», коим «за… сорок».
Стихами своими и их одарив,
Узнал, как поэт я им дорог.

Такая оценка вселяет в меня
Уверенность в будущем нашем.
Но требует строже взглянуть на себя,
На что сочиняем и пишем.

Добро, как известно, рождает добро,
Вселяет уверенность, радость.
Путь к счастью всегда открывает оно,
Сметая с пути нечисть, гадость.

И я бы желал «богатыркам» опять,
А с ними всему коллективу:
Всегда так работать, как прежде, на пять,
Стиха подчиняясь мотиву!

Это стихотворение словно поставило многоточие вместо ранее запланированной точки. После завершения года Быка, Платон, сам по натуре бык – не хищник, а доброе, не плотоядное, работящее животное, напоследок словно поддавал рогом всех своих недоброжелателей от литературы.

И вообще, понедельник, 22 марта – день весеннего равноденствия – словно окончательно подвёл черту под весьма успешно проведённым зимним, лыжным и творческим сезоном, под рекордно снежной зимой, под необыкновенным зимовьем семьи Кочетов.

Почти тоже самое в этот раз коснулось и, дебютировавших на лыжне и на Салтыковских горных склонах, Варвару с Егором.

И теперь они решили сразу после окончания лыжно-санного сезона на период таяния снегов, ручьёв и грязи переехать в Москву и заняться подготовкой квартиры к скорому приезду Вячеслава.

Платон с Ксенией естественно решили оказать им посильную помощь, внося и свою лепту к долгожданному приезду сверх задержавшегося на чужбине сына и племянника.

Глава 2. Знамения

Неделя после окончания успешного и весьма приятного зимовья прошла для Платона в ожидании поездки к внуку. Ксения заранее подготовила интеллектуально развивающие подарки малышу, включая кубики с картинками животных и красочную музыкальную книжку.

И вот долгожданный день настал. В воскресенье, 28 марта, Мишеньке исполнилось три месяца. Супруги в этот раз добрались быстрее прежнего, особенно обратно.

Платон с удовольствием подержал малыша на руках. Но тот уже привык сидеть на родительских руках по-новому – спиной к груди и созерцать тоже, что и его родители. Поэтому он стал ножками отжиматься от груди деда, пытаясь получить относительную свободу и, главное, более приятный для его серых глаз вид. Платон долго не мог понять, что его удивило в лице внучка. А теперь понял! Его глаза пока всё ещё были не карие, как у папы, а серые, как у мамы!

Особенно большое удовольствие доставили Платону улыбки малыша в ответ на его соответствующие гримасы. Он практически повторял всё за дедом. Не обошлось и без фотографирования.

Пообедав и выпив с Даниилом за малыша и его родителей, Платон с Ксенией отбыли восвояси. Дед был счастлив!

В этот вечер он ощутил необыкновенный прилив какой-то внутренней энергии, словно внук напитал его ею. Такого у Платона никогда в жизни ещё не было. Обычно он сам был энергетическим донором, и с удовольствием делился с близкими избытком своей доброй и весёлой энергии. А тут?!

Впрочем, Мишаня ведь тоже, как и я, Козерог! И, видимо, и в этом самом он как раз в меня! – понял самый старший из Кочетов.

Отличное настроение Платона в понедельник омрачилось сообщением о терактах в московском метро. Взрывы на станциях «Лубянка» и «Парк культуры радиальная» унесли жизни четырём десяткам москвичей и гостей столицы, не считая ещё и почти сотни раненных.

А тем временем весна набирала силу. Сочетание яркого дневного Солнца и минусовые ночные температуры заметно, но постепенно съедали рекордный снежный покров, не давая ручьям сразу разлиться реками.

Сухие апрельские дни также способствовали быстрому испарению влаги и раннему приходу весны.

Возможно из-за расстройства от печальной новости, а возможно и ещё отчего-либо, но Платон, наконец, по-настоящему заболел. Накануне первого апреля, словно в шутку, у него поднялась температура. Даже после её некоторого искусственного снижения она оставалась на уровне +38?.

Утром пришлось вызвать врача на дом и взять до понедельника больничный. Четверг и пятница прошли в лечении. Только в субботу он пришёл в норму, появилась и работоспособность.

С ранней весной рано пришла и Пасха.

А накануне её с Платоном произошло странное событие, которое можно было посчитать и каким-то знамением.