История одного профессора

Фома поймал руку грубияна в полете и сжал запястье хулигана. Главарь завопил от боли – хватка у Фомы была железная.

– Ты че, оборзел, козел? – яростно крикнул главарь и попытался высвободить руку из стальных пальцев, с таким же успехом он мог пытаться сдвинуть с места железнодорожный состав.

– Кажется, девушка ясно дала вам понять, что ваше общество ей неприятно, – негромко сказал Фома.

– Тебя забыли спросить, – ощерился хулиган. – Парни, вломите ему, чтоб не лез не в свое дело!

Фома развернулся к троим парням. Все были как минимум на голову выше него, но шириной плеч уступали чуть ли не вдвое. Фома отпустил руку главаря и развернулся к наступавшим на него парням. Будь на их месте люди трезвые, то тысячу раз подумали бы, прежде чем нападать на человека его габаритов, но алкоголь и вседозволенность не дали хулиганам оценить соперника.

Первому из нападавших Фома бесхитростно врезал кулаком под дых, и хулиган согнулся, ловя воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Двое других налетели на парня, целясь ударами в голову, но Фома легко ушел от ударов дилетантов. Неуловимым, скользящим движением махнул ребром ладони по переносице первого из нападавших и с удовлетворением услышал хруст сломанного носа. Второй попытался лягнуть парня в пах, но Фома был готов к этому и, развернувшись на носках, оказался за спиной у врага. Ударом в основание черепа Фома отправил хулигана в глубокий нокаут. Спустя всего несколько секунд возле скамейки стоял только Фома, а трое хулиганов лежали на траве.

– Ну ты напросился! – взревел главарь, вскакивая со скамейки.

В руках хулигана блеснул нож, Фома было напрягся, но, увидев, каким примитивным хватом держит оружие соперник, расслабился. Видно было, что владел ножом главарь на уровне дилетанта: только и был способен, что пугать девушек, да щемить интеллигентов по подворотням.

Хулиган сделал выпад ножом, целясь Фоме в живот. Этот выпад Фома разгадал, наверное, еще раньше, чем о нем успел подумать сам нападавший. Фома перехватил запястье соперника и, повернув корпус, взял руку нападавшего в живодерский захват. Послышался мокрый хруст, и нож, блеснув серебряной рыбкой, упал в траву. Главарь заверещал от боли в сломанной руке и, обезумев от нее, налетел на обидчика, хаотично размахивая здоровой рукой. Фома не стал больше играть с незадачливым бандитом и кроссом в челюсть отправил парня в беспамятство.

Вся драка не заняла и двух минут. Фома пошарил глазами по траве и, увидев книгу, наклонился, чтобы вернуть ее хозяйке.

– Это, кажется, ваше, – мягко сказал он, протягивая девушке слегка истрепавшийся томик.

– Спасибо, – произнесла девушка, принимая книгу дрожащими пальцами. – Спасибо, что вступились.

– Ну, это дело чести любого мужчины, – улыбнулся парень.

– Может, и любого, но вступились именно вы, – девушка справилась со страхом и теперь говорила твердо и уверенно. – Меня зовут Елена Теплова.

– Фома. Фома Брут, – представился парень.

– Надо же, какая интересная фамилия, – воскликнула девушка.

– Да уж, – саркастически хмыкнул Фома, – давайте лучше просто Фома.

– Хорошо, тогда просто Лена, – мило улыбнувшись, сказала девушка и протянула Фоме руку.

Спустя пару дней Фома и Лена снова встретились и долго гуляли по весеннему городу, болтая обо всем и ни о чем. Лена училась на последнем курсе института на архитектора и подолгу рассказывала Фоме о старинных зданиях города, о проектах новых небоскребов в центре, о своем желании поездить по Европе и увидеть шедевры архитектуры европейской культуры. Фома же больше отмалчивался и давал уклончивые ответы по поводу своей профессиональной деятельности.

Молодые люди много говорили о поэзии, в которой Лена разбиралась очень хорошо, а Фома помнил лишь пару строчек из школьной программы. На прощание Лена вручила Фоме книгу – ту самую, что он спас от хулиганов:

– Твардовский, что-то знакомое, – прочитал фамилию автора Фома.

– Тебе понравится, – рассмеялась Лена и наградила ошалевшего Фому поцелуем в щеку.

Фома и Лена провстречались целый месяц, каждый день гуляя по городу, сидя в небольших уютных кафе или просто на скамейке в парке. Впервые в жизни парень не думал о военных операциях, об армии, об оружии. Рядом с Леной все это теряло смысл, хотелось все время быть с ней, рассуждать об искусстве, планировать совместную жизнь. Фоме стало противно то, чем он занимался всю жизнь. Он задумался о том, что жизнь – это не только боевые вылазки, учения и прочие атрибуты армейской жизни; он понял, что, кроме устава, есть множество прекрасных книг, стихов, музыки, что, помимо армии, существует целый мир, которого он сам себя лишил.

Месяц пролетел незаметно, пришла пора возвращаться на службу. В день перед отъездом Фома рассказал Лене о своих планах, и молодые люди решили, что после возвращения Фомы с задания он уйдет в отставку, и они начнут строить свою семью.

Фома стоял на небольшом холме, окруженном деревьями. Ветер сонно колыхал листья в кронах и вселял обманчивое чувство мира и покоя. Фома осмотрел свой небольшой отряд. Все были готовы к операции.

– Интел! Ты опять тащишь с собой эту штуку?

– Командир, эта штука однажды ой как пригодится! – сказал Саня, поглаживая свою винтовку с прикрепленным подствольным гранатометом. – Я с ней не расстанусь ни за какие деньги!

– Дело твое, лишь бы не мешала тебе выполнить поставленную задачу, – махнул рукой Фома. – Выдвигаемся!

Рассредоточившись широкой цепью, боевая группа подошла к поселению. Вечерние сумерки окрасили стены хижин в серый цвет, ни одного огонька не было видно, что заставило Фому вновь насторожиться. Задание у них было простое – войти в селение и по возможности тихо вывести заложника, находившегося в одном из домов. Фома, стелясь, словно тень у стен хижин, начал обход поселения. Его прикрывал неизменный Интел. Остальные бойцы вошли в поселок с другой стороны. Первый дом – пусто, второй, третий – везде Фома не находил никаких признаков жизни. Огня не было, чаги были холодны.

«Что за черт? – выругался Фома мысленно. – Не похоже, что здесь кого-то держат!»

Вдруг из соседнего здания послышались звуки борьбы, затем заполошная очередь из автомата, безумный, полный дикой боли крик, и вновь наступила тишина. Фома кинулся на звук, за ним по пятам следовал верный Интел.

Фома, словно ураган, влетел в пустую хижину. Внутри было пусто, как и везде до этого. В свете фонаря Фома заметил на стенах темные пятна.

– Кровь свежая, – пощупав пятна, сказал Интел. – Кого это так?

– Включи голову, Саня, – напряженно водя фонариком по темным углам, сказал Фома. – Кроме нас здесь, похоже, никого и нет.

– Так уж и никого, – переходя на шепот, произнес Интел. – Кто-то же его того!

– Вот именно! Понять бы, кто это! – осмотрев хижину, Фома с напарником вышли на улицу и двинулись к точке встречи с остальной группой.

К месту сбора подошли в полной тишине, даже ветер, казалось, спрятался где-то в вершинах деревьев.

Центр поселения представлял собой небольшой клочок вытоптанной земли, Фома и Интел подошли к нему с двух сторон. В центре пустыря высился небольшой холм, которого не было, когда Фома осматривал поселение в бинокль. В темноте разглядеть, из чего этот холм, было сложно, фонари бойцы благоразумно не включали. Интел подошел к холму вплотную и согнулся за ним. Фома было подумал, что его заместитель обнаружил какие-то следы на земле, но, услышав кашляющие звуки, понял, что ошибся.

Фома с содроганием подошел к куче растерзанных тел, что недавно были живыми и полными сил бойцами его отряда. Командира замутило, и он лишь усилием воли подавил в себе тошнотворные порывы и не согнулся рядом с Интелом, извергавшим из себя ужин.

– Кто ж их так? – вытирая рот, спросил Интел своего командира.

– Не знаю, – сквозь зубы прошипел Фома, – одно ясно – нам здесь делать уже нечего, надо выбираться!

Двое оставшихся от отряда людей направились к выходу из поселения, прикрывая друг другу спины, вздрагивая от каждого шороха в предрассветной тишине.

Интел шел впереди, Фома прикрывал. Выбравшись на холм, с которого началась операция, бойцы перевели дух.

Солнце показало над горизонтом свой багровый край, и тьма нехотя отступала, оставляя обрывки сумрака меж деревьев, окружавших холм.

– Ну, слава богу, выбрались, – опустив оружие, сказал Интел.

– Не торопись с выводами, – Фома не опускал оружие и напряженно вглядывался в темные тени под деревьями.

– Что-то заметил? – Саня сразу же вскинул винтовку к плечу.

– Не знаю, – мотнул головой Фома, – ощущение, что на нас кто-то пялится!

Между деревьев метнулось багровое пламя, и на поляну перед бойцами вылетело существо, больше всего напоминавшее помесь огромной летучей мыши и медведя. Густая свалявшаяся в колтуны шерсть покрывала мощное тело, в плечах существо было настолько больше Фомы, что рядом с ним дюжий командир отряда казался щуплым подростком. Голову твари венчали длинные рога, за спиной были сложены кожистые крылья, но самое кошмарное, что вокруг монстра бушевало оранжевое пламя. В воздухе ощутимо запахло серой.

– Какого … – начал было Интел, но существо молниеносно подлетело к стоящим плечо к плечу парням и ударом лапы отправило обоих в непродолжительный полет, закончившийся жестким приземлением. Фома с трудом поднялся – в груди болело, на губах он почувствовал вкус крови.