I used to play with his war prize –
A medal he got from Suvorov!
Intended Olga he for me,
And used to say: when would it be? ”
And stirred by a sincere sorrow
Vladimir started to inscribe
A madrigal at the graveside.
XXXVIII
And at the same place memorized
His parents by the filial tears
And weepy verses had inscribed
Being embraced by fatal fears.
The generations make a round,
Sprout out, mature and fade down
Controlled by Providence’s will;
Their issue follows same routine…
Thus, we, today in bloom and silly,
Grow up, enjoy, boil up and swing,
The ancestors to coffins bring.
But time for us will come, yes, really,
And the grandsons will oust us
And say politely “Bye, grandpas! ”
XXXIX
Покамест упивайтесь ею,
Сей легкой жизнию, друзья!
Ее ничтожность разумею,
И мало к ней привязан я;
Для призраков закрыл я вежды;
Но отдаленные надежды
Тревожат сердце иногда:
Без неприметного следа
Мне было б грустно мир оставить.
Живу, пишу не для похвал;
Но я бы, кажется, желал
Печальный жребий свой прославить,
Чтоб обо мне, как верный друг,
Напомнил хоть единый звук.
XL
И чье-нибудь он сердце тронет;
И, сохраненная судьбой,
Быть может, в Лете не потонет
Строфа, слагаемая мной;
Быть может (лестная надежда!),
Укажет будущий невежда
На мой прославленный портрет
И молвит: то-то был поэт!
Прими ж мои благодаренья,
Поклонник мирных Аонид,
О ты, чья память сохранит
Мои летучие творенья,