На пути в прекрасное далеко. Приглашение к разговору

Привыкшее играть с судьбой-злодейкой в салки,
Не охнет, не вздохнёт, увидев средь машин,
Везущие беду и траур катафалки
В том ритме, что для мёртвых и живых один.

Везущие беду и бегущие. Будто на радостях. А ведь в них – бывшие россияне. А их – на предельной скорости и к могилке. Без положенных почестей – словно их не заслужили. Прохожие видят беду и молчат. А могли бы если не прокричать, то хотя бы подумать:

Да, подвела жизнь итоги,
Впереди, может, ад, может, райские кущи;
Есть надежда – воскреснем, как боги,
В памяти живущих.

Они вспомнят нас былыми,
Какие мы у них в памяти всплыли,
Может, весёлыми, может, злыми,
Но мы тогда были.

Мы были у жизни во власти,
Учились, работали, любили, дружили,
И свою толику личного счастья
Мы заслужили.

Но никто никогда не узнает
Истинную нашу ценность,
А она измерится адом иль раем
В доме небесном.

Молчит и Родина.

Рыдания родственников не в счёт.

В современной России слёзы россиян плохо видятся, плач – не слышится.

Глухота.

Только тоненький голосок очаровательной девчушки:

– Деда, ты не заболел?

Только неожиданная просьба жены моего товарища:

– Напиши за него про жизнь!

Чью? Который раз задаю себе вопрос – чью? Всеобщую?

Жизнь любой знаменитости, начиная с древнего мира, описана-переписана.

Про жизнь и деятельность современных президентов всех рангов, полководцев всех войн, неожиданных олигархов, воров в законе, бандитов и пр., и пр. услужливые журналисты каждый день трезвонят всему миру в своих газетёнках, солидных газетах и глянцевых журналах, монографиях, художественных бестселлерах.

Тележители-долгожители, так называемые шоувумени шоумены, до чёртиков надоели рядовому телезрителю своими крикливыми постановками с кривлянием и собственным восхвалением.

Жизнь маленького человека, труженика, впряжённого в телегу под названием Родина, нигде не освещается, ни кем не прославляется. А заплатить телебоссам за своё даже секундное появление на экраненечем – пуст карман трудяги, поскольку воровать не умеет, в чиновный ряд не допущен, за труд свой копейки получает и почти не ропщет.

Главное – “маленькие” люди всех учёных в тупик своей терпеливостью ставят и про себя, может быть, ехидничают:

Пусть учёные морщинят лбы, ворочают умы,
Зовут на помощь бедную науку:
Хотят узнать, кто мы.
А мы пришли из тьмы
Веков,
и космос в том порука.
Мы сотканы из злобы и любви,
Из ненависти и из нежного общенья;
У нас всего намешано в крови —
Сыграет ретивое – нет спасенья!

Они, люди, которых во властных структурах фамильярно зовут – “народ”, конечно же понимают, что Родина у народа одна, а у властелинов всех рангов несколько отличная – для простолюдинов она мать родная, кормилица и поилица, для управленцев – страна, за счёт которой можно неплохо устроится, как дома, так и за границей.

Что может сделать “маленький” человек страны под названием Россия, весь мир мог ознакомиться, обратившись к ушедшему в Историю ХХ веку. Он ещё не совсем забыт, он – кровоточит ранами.

Проснёшься утром, раскроешь глаза, ощупаешь себя – жив. Услышишь – часы тикают.

Часы тикают, тикают, тикают,
Сердце бьётся им в такт и дрожит,
И стекает по капле великое
В никуда достояние – Жизнь!

Унять сердечную дрожь помогает решительность. Быстро встал, энергично потянулся и, если услышал, что

Человек, земной шар оседлав,
В бездне летит, подвластный Божьей воле,
И силы нет, которая смогла б
Его освободить от неизвестной доли,

твёрдо сказал себе:

– Стоп – это не про меня! Понятно, что впереди может ад, а, может, райские кущи, но я-то ещё жив! Пусть

Бог всё видит, да мы-то не знаем,
Что он с нами готов выйти в путь;
Бог всё может, да мы-то не знаем,
Кому может облегчить он путь.

А потому – в дорогу?!!

Единственно, что не надо делать в пути, если грусть-тоска станет часто посещать нас, людей не первой молодости, так это подвергаться грусти. Мы ведь ещё живы, а жизнь такая выдумщица! – подскажет на какой огонёк путь править.

И перво-наперво таким огоньком должен служить огонёк семейного очага. Только в семье

Можно крикнуть: “Ура, я ещё не старик!”