Звёздная пыль

– Тебе понравилось меня нести?

– Очень. Я бы вот так и нёс тебя по жизни.

Света улыбнулась и поцеловала меня в щеку.

Возле калитки нас ждала мама – Валентина Ивановна.

– Не промокли? Я за вас так волновалась. Такая гроза была! А Светка ужас как боится её!

– Нет, всё хорошо, – ответил я.

– Мы в беседке грозу пережидали. И мне совсем не было страшно. Нисколечко! А потом меня Саша нёс через лужи на руках.

– Твой кавалер промок до нитки, – засмеялась Валентина Ивановна, – а вот ты почти сухая. Тебе есть во что переодеться, Саша?

– Конечно, – ответил я, – а это всё до утра высохнет.

– Ну, иди, переоденься, а потом будем чай пить.

– А можно будет потом нам посидеть ещё немного? – спросил я Валентину Ивановну, на что она, как обычно, ответила:

– Сидите хоть всю ночь, а я пойду спать, завтра утром на работу.

После чая мы устроились на скамейке, погрузившись в невообразимый аромат ночной фиалки. Отчаянно стрекотали цикады. Умытые дождём, блестели большие, синие звёзды. Я взял в руки Светину ладошку, а она положила голову мне на плечо.

– Как же пахнут твои волосы, Светлячок, – прошептал я ей, – от этого запаха у меня просто кружится голова.

Света коротко засмеялась.

– Это от мыла. «Русский лес» называется. Знаешь, зелёное такое?

– Нет, совсем не от этого. Это совсем другой, просто невообразимый запах… Запах степи, дождя и солнечного света…

– Солнечного света? – удивилась она. – Разве у солнечного света есть запах?

– Конечно, есть. Это ты....

Света улыбнулась и тесно прижалась ко мне.

Мы просидели так долго-долго, почти не разговаривая. Заметив посветлевшее на востоке небо, Света тихо произнесла:

– Уже светает. Мне рано вставать…

– Можно я тебя провожу? – шепнул я ей на ухо.

Света тихо засмеялась:

– До двери?

– Ну, да, до двери…

– Ну, тогда идём, провожатый!

Мы подошли к двери дома, она повернулась ко мне лицом и улыбнулась.

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что проводил.

Я осторожно обнял её за плечи.

– Можно я тебя поцелую?

Света чуточку улыбнулась и приблизила ко мне своё лицо.

Я поцеловал её в раскрытые губы и тихонько прошептал ей на ухо:

– Спокойной ночи, Светлячок!

– Спокойной ночи, Санечка, – так же тихо ответила она мне.

Я опустил руки, освободив её от объятий, но она осталась стоять на месте, как видно, не стараясь уходить.

– Жаль, что такая короткая ночь, – прошептал я, зарывшись лицом в её волосы. – Мне так не хочется с тобой расставаться.

– Мне тоже, – ответила она тихо.

Я снова обнял ее, и мы стояли так ещё долго, пока стало совсем светло.

– Ну, я пошла…

– Спокойной ночи, Светлячок!

– Доброе утро, Санечка!

С этими словами она засмеялась и скрылась за дверью.

Глава 11. Кавказский пленник

Очнулся я от резкого толчка. С трудом разлепив глаза, я увидел брезентовый верх трясущегося на ухабах автомобиля, который в народе называют «бобиком». Я лежал на заднем сидении в невероятно скрюченном положении, руки и ноги затекли так, что я не мог ими даже пошевелить. В горле першило от пыли, пыль скрипела на зубах, пылью пропитан был воздух, она струилась из всех щелей старого «Уазика». Я попытался подняться, но мои конечности не подчинялись моему сознанию, единственно, что удалось мне – это перевернуться со спины на левый бок. Голова разламывалась от боли. Хотелось пить. Пытаясь понять всё происходящее со мной, я как мог напряг свою память, но ничего не мог выскрести из больной головы. Внезапно тряска прекратилась, автомобиль резко остановился. У моего изголовья открылась дверь и кто-то, как мне показалось, весело спросил:

– Живой?

Я попытался ответить, но голос мой пропал начисто, и я прохрипел что-то невнятное.

– Живой, – произнес тот же голос.