Звёздная пыль

– Не, на червя, – ответил Лёшка. – На кукурузу не клюёт.

Помолчав немного, он добавил:

– Я тебе тоже удочку принёс. Будешь ловить?

– Попробую, – неуверенно произнёс я. – Вообще-то я не умею.

– А что здесь уметь? Всё очень просто! Я тебя сейчас научу.

Лёшка отложил свою удочку и стал собирать другую, состоящую из нескольких бамбуковых колен.

Я поискал глазами Свету и увидел её стоящей чуть поодаль, на берегу, у самой воды. Она посмотрела на меня, улыбнулась ямочками на щеках и помахала рукой, приглашая искупаться. Я сразу же оказался в двойственном положении – с одной стороны мне очень хотелось присоединиться к Светлане, а с другой не хотелось обидеть Лёшку, который уже суетился, налаживая для меня снасть.

– Лёш, а давай вначале искупаемся. Такая жара, просто ужас!

– Не, я купаться не буду. Я потом, с пацанами. А ты искупайся, если хочешь. Вон, Светка тебе машет!

Я обрадовался такому повороту дела и, стащив с себя одежду, направился к Светлане. Я уже был на полпути к ней, когда услышал вдогонку:

– Только не здесь, а то вы нам всю рыбу распугаете!

Мы со Светой прошли немного вверх по течению и оказались на небольшом пляже, представляющим собой узкую песчаную полоску, затенённую тополями.

Света стащила через голову своё коротенькое платье и осталась в красном в чёрный горошек раздельном купальнике. Я невольно задержал свой взгляд на её тоненькой, ещё не сформировавшейся до конца фигурке.

– Ты так смотришь, – услышал я её голос, – как будто увидел меня в первый раз…

– Такую – в первый раз, – ответил я.

– Какую?

– Красивую… Необыкновенно красивую…

Света смутилась, щёки её зарделись ярким румянцем.

– И вовсе нет. Самая обыкновенная. Вот Юлька красивая…

– Ты самая красивая. Ты… ты… просто чудо!

Света смутилась ещё больше и, ничего не ответив, по-мальчишески разбежалась и прыгнула в воду. В ту же секунду я последовал за ней и попытался её догнать, но, несмотря на все мои старания, она всё дальше и дальше уплывала от меня. Задыхаясь, я старался изо всех сил, казалось, что ещё немного, ещё чуть-чуть, и я смогу дотронуться до неё, но она тут же, со смехом легко отрывалась от меня и одним толчком уходила на недосягаемое для меня расстояние.

– Ты… ты… рыба! Человек-амфибия! – с трудом переводя дыхание, кричал я ей вслед.

В ответ она только смеялась своим звонким, искристым смехом и манила меня всё дальше и дальше от берега.

Когда же мы, наконец, выбрались на сушу, я почувствовал себя так, словно пробежал марафонскую дистанцию. Я долго не мог отдышаться, а когда, наконец, пришёл в нормальное состояние, резюмировал:

– Нет, ты не рыба. И не амфибия. Ты русалка.

Я потрогал её мокрые, рассыпавшиеся по плечам волосы, которые она только что высвободила из тугого хвостика и добавил:

– Ты и похожа на неё. Точь-в-точь такая, каких рисуют художники…

Света только засмеялась в ответ.

– И плаваешь ты так, как плавают русалки, – продолжал я. Нормальные люди, тем более девчонки, так не плавают.

– Это папа меня научил, – ответила она.

И уже с грустью добавила:

– Знаешь, как он хорошо плавал!

После купания я вернулся к Лёшке, который так же сосредоточенно продолжал взирать на неподвижный поплавок своей удочки. Я взял приготовленную для меня снасть и стал нанизывать червя. Лёха бросил на меня косой взгляд через плечо и, ухмыльнувшись, заметил:

– Не, это так не делается. Сейчас я тебе покажу.

Он отложил свою удочку, слез с мостков и подошёл ко мне.

– Вот, смотри. Нужно сделать так, чтобы червяк выглядел аппетитно, видишь, как я его… гармошечкой…. А теперь нужно поплевать на него.

– А плевать зачем?

– Чтоб вкусней был. Ну, вот и всё. Осталось только забросить её подальше от берега… вот так… Оп-па!

Я взял из его рук удочку, устроился поудобнее на песке и уставился в поплавок, сделанный из гусиного пера и пробки.

Жара стояла неимоверная, казалось, что сейчас начнётся плавиться песок. Хотелось пить, а ещё больше снова залезть в воду и сидеть там до самого вечера. Я хотел перебраться в тень, но Лёшка сказал, что там клевать не будет и я, стараясь хоть как-то угодить ему, продолжал париться на солнцепёке.

Прошло не мене получаса, пока я не понял бессмысленности всей этой затеи с рыбалкой. Поплавок меня больше не интересовал, и я с откровенной завистью смотрел на Светлану, которая весело и шумно плескалась далеко от берега.

– Лёш, может ну её, эту рыбалку, – с тоской в голосе произнёс я. – Здесь вообще рыбы нет. Давай лучше искупаемся. Такая жара стоит…

Моё намерение видимо понравилось Лёшке и он, было, уже отложил удочку, но тут сидящий рядом пацан, который до этого не проронил ни слова, вдруг как-то необычно завозился на своём месте, потом вскочил и завопил во всё горло:

– Подсёк! Я его подсёк!

Мы все разом повернулись в его сторону и увидели, как он водил из стороны в сторону изогнувшимся в дугу удилищем, пытаясь подвести ближе к берегу, очевидно, очень большую рыбину.

Лёшка мигом вскочил со своего места и кинулся на помощь своему товарищу. Второй его сверстник с большим сачком уже орудовал на мелководье, пытаясь накрыть им трепыхающегося леща. Я тоже не остался в стороне и побежал на помощь тому, который был с сачком, но всё, что я сделал – это всего лишь поучаствовал в суете. Победу одержали пацаны, вытащив на берег большого, килограмма на полтора, леща.

Воодушевлённый таким поворотом событий, Лёшка с новым упорством взялся за рыбалку и о купании больше не помышлял. В это время на берег вышла Света, которую, очевидно привлекли шум и возня пацанов с пойманной рыбой. Она подошла к бьющемуся на песке лещу и придавила его босой ногой.

– Вот это лещик! – воскликнула она. – Кто же его поймал?

– Я! – гордо заявил Лёшкин дружок Витька. – Ух, и поводил он меня! Я думал, сорвётся. Кабы не Стёпка, ушёл бы лещик!

– Ну, а где твоя рыба? – с улыбкой обратилась ко мне Светлана. – Показывай!