Трон на двоих

Это было… чёрт возьми, где же это было?..

Хижина!

Самая настоящая хижина. Не избушка, не шалаш, не садовая хибарка на шести сотках, не строительный вагончик, а именно хижина, какими их рисуют в книгах Фенимора Купера. Она стояла, прилепившись к гигантскому стволу лесного дерева, обнесенная невысоким штакетником, за которым густо росли целые заросли пламенеющих даже в лесном сумраке отважников. Охотник стоял на пороге, придерживая дверь и не улыбаясь, смотрел на них. Плаща и шляпы на нём не было. Плотная рубашка с бахромой из кожи на рукавах сразу же напомнила о Соколином Глазе, длинном карабине отважного траппера, приключениях и лесных тайнах. Маринке подумалось даже, что где-то рядом обязательно должен бродить Чингачгук, проверяющий силки на бобров или нечто в этом роде.

Острые лучи солнца простреливали через поредевшую листву. Задрав голову, Маринка увидела, как на головокружительной высоте ходит зелёными и серебристыми волнами колоссальная крона. Наверное, в лесу таких гигантов больше и нет! Это дерево стоит среди других своих собратьев, вытянувшись к самым облакам и оглядывая лес, толпящийся у его подножия.

– Ну, добро пожаловать, принцессы и ты, хитрый Кот!

– Так уж и хитрый, – проворчал Кот, спрыгивая с коня.

– Здравствуйте! – хором сказали принцессы и захихикали. Получилось звонко и дружно, как будто они всю дорогу репетировали.

В хижине было столько всего интересного, что даже глаза разбегались! Ирка ела свой мёд, капая прямо на штаны, и не замечала этого. Маринка неодобрительно покосилась на неё, но только вздохнула – у самой голова кругом шла! Тут тебе и винтовка, которую Охотник назвал «винчестером», и небольшой, зловеще выглядевший арбалет, пристроенный на стене под левую руку, и кожаный пояс с креплениями под него и хитро сшитыми кармашками для стрел-дротиков, и голова медведя на стене, и окаменевший горный тролль, стоявший в углу неведомо зачем… словом, всё это надо осмотреть, потрогать и…

…и мёд коварно потёк с листа прямо на колени. Вот невезение!

Густо краснея, Маринка спросила Охотника, где она может отмыть свои новенькие кожаные штаны. Получив ответ, дёрнула зазевавшуюся королевишну за рукав – мол, пошли уж, неряха! Ирка гордо задрала носик и молча направилась к выходу. Там, на углу хижины, под деревянным жёлобом вросла в землю огромная каменная кадка, в которую стекала дождевая вода. Вода была тёмная, таинственная. На поверхности плавали листья, а некоторые уже наполовину утонули, лениво колыхаясь под поверхностью воды.

– Я думала, что вода болотом пахнуть будет! – весело сказала Иринка, сначала умывшись, а затем принявшись оттирать от мёда штаны. – А она даже вкусная!

Королевишна была права. Не то листья были какими-то особенными, не то часто идущие дожди не давали воде зацвести, но она действительно была прохладной, чуточку пахнущей чем-то терпким, но приятным. Сама кадка была сделана из того же гранита, что и тролль. Они что, так и окаменели вместе? Надо будет спросить!

На вопрос о тролле и его кадушке ответил Кот:

– Этот тролль здесь давно стоит. Ещё и хижины не было, как он тут торчал. Помню, я был ещё совсем юным, когда проезжали мы с бароном мимо…

И Кот пустился в сложные воспоминания о том, как они с бароном гоняли по лесам противного лысого, как колено, лешего, повадившегося пугать по ночам деревенских жителей.

Маринка, как заворожённая, смотрела на то, как Охотник чистит свой винчестер. Слушать Кота и одновременно смотреть на оружие – это придавало всей кошачьей истории особенную мужественную героичность. Иринка топталась у покосившегося шкафа с застеклёнными дверцами, разглядывая сквозь мутное стекло корешки старинных книг.

– …и после этого леший удалился, оставив поселян в покое! – гордо закончил свою историю Кот.

– И пришли вампиры, – тихо сказал Охотник. Кот сник. Он, кашлянул, зачем-то переложил шпагу на колени и нехотя сказал:

– Да… вскоре после этого вампиры начали появляться в нашем лесу.

– Думаете, их леший не пускал? – спросила Иринка, не поворачиваясь и по-прежнему глядя на книги.

– Нет, конечно, – пожал плечами Кот. – Просто… э-э-э… просто…

– Да не хитри ты, не хитри! – проворчал Охотник. Он повесил винчестер на место и принялся за свой арбалет. – Скажи уж сразу.

– Карла против этого, – понизив голос, заявил Кот и бросил на сестёр быстрый взгляд. Зелёные глаза его на секунду вспыхнули. – Ты же знаешь. Так девочкам можно и всю магию растерять, – совсем тихо, почти шёпотом, даже как будто против воли сказал он.

– Они сильные. И они – будущие королевы, – возразил Охотник, откладывая в сторону арбалет и принимаясь за дротики. Он внимательно рассматривал каждый из них, пробовал пальцем острия и откладывал в сторону. И продолжал говорить. – Чем дольше вы там, в замке, тянете, тем сложнее будет им стать королевами.

– Это почему? – спросила Иринка. Она, оказывается, уже стояла рядом, держа в руках изрядно потрёпанный том в кожаном, попахивающем плесенью, переплёте.

– Что за книгу ты взяла? Название? – не поднимая головы, строго спросил Охотник, продолжая осмотр. Теперь он, щёлкнув, отсоединил от арбалета какую-то деталь и аккуратно протирал её замасленной тряпицей.

– «Город напрасно умерших», – почему-то шёпотом ответила Иринка.

Кот шумно вздохнул и внезапно с грохотом уронил шпагу на пол. Сёстры подскочили от неожиданности, но Охотник даже не поднял голову.

– Я думал, у нас в запасе год-другой, – горько сказал Кот и повесил голову. Усы его обвисли. Маринка с ужасом увидела, как скатилась кошачьим по усам маленькая слезинка и скользнула по шерсти на груди…

– Это после встречи-то с Грызмагом? Нет, дорогой Кот, нет! К сожалению, он оказался проворнее, чем ты думал.

Крышки, проклятые крышки! Марина вдруг отчетливо вспомнила, как страшно было в светящейся зелёной гнилью темноте…

– Что вы от нас скрываете? – резко сказала Иринка, и голос её зазвенел негодованием. Ах, какие знакомые интонации! Королевишна увидела несправедливость и начинает закипать священным гневом. – Мы приехали разузнать всё про вампиров, чтобы прогнать их из леса… а вы, оказывается, что-то скрываете!

– Рассказывай ты, Кот, – буркнул Охотник и посмотрел почему-то не на разгневанную старшую сестру, а на Марину. Прямо в глаза. У Маринки прошёл по сердцу холодок. Ей почудилось, что именно так, с прищуром, глядит Охотник на очередного вампира… и это последнее, что тот видит в своём немыслимо мрачном существовании живого мертвеца.

Охотник отвёл глаза и Маринка перевела дух.

– Грызмага часто называют правителем Города Напрасно Умерших, – рассказывал грустный Кот. – Сами понимаете, из названия этого проклятого места, что оно означает. Случайные смерти, непредвиденные смерти, отчаянно несправедливые смерти – вот что такое Грызмаг. Пока вы были ещё совсем детьми, он не в силах был вам навредить, но исподволь подтачивал могущество королевства. Со временем границы Грызмага придвинулись к вашим… и тотчас появились вампиры. Они ведь тоже умерли напрасно…

…В горах бродят дикие алмасты со странными, вывернутыми наизнанку мозгами. На реке по ночам безликие тени пугают русалок, а древесные феи жалуются, что кто-то пытается иногда поджечь лес.

…Но самое главное состоит в том, что Грызмагу удалось увидеть вас обеих. И теперь он неустанно тянется к вашим судьбам, пытаясь исковеркать, переломить их… как когда-то сломал он жизнь вашего деда, мужа императрицы…

Маринка была потрясена. Бабушка умерла давно, но Маринка хорошо помнила портрет, висящий в родительской комнате. На фотографии подтянутый военный обнимал за плечи красивую девушку… и это были бабушка и дед… ещё молодые и очень счастливые, приехавшие на стройку того самого комбината, что постоянно присутствует в разговорах взрослых. Из любой точки города можно видеть его стройные высокие трубы, испускающие дым всех оттенков – от белого, как облака, до грязно-жёлтого и чёрного.

Ирина сопела рядом, прижавшись к сестре. Они невольно обнялись и продолжали слушать печального Кота.

– …И мы считали, что пока вы ещё дети, Грызмагу невозможно будет дотянуться до принцесс, защищённых великой магией королевской крови, позволяющей вам жить в двух мирах. Но вы растёте… растёте быстрее, чем нам хотелось бы. И рыжий Карла пытается усилить вашу защиту… и я сам когда-то появился на свет из ваших снов и сказок, призванный только для того, чтобы защищать и оберегать вас.

– То есть, мы – волшебницы? – недоверчиво спросила Маринка.

– И да, и нет, – ответил Кот. – Вы взрослеете и магия может уйти от вас, как вода утекает сквозь неплотно сжатые пальцы. Если бы вы довольствовались только Страной Пушистиков, становясь маленькими девочками каждый раз, как только попадаете в королевство… о, тогда бы Грызмаг никогда не смог бы добраться до вас! Но вы не хотите здесь оставаться детьми, вы взрослеете и в вашем мире, и в королевстве. Вот почему мы старались, чтобы принцессы не сталкивались с тёмными сторонами окружающего мира… но не преуспели. Грызмаг увидел вас, пользуясь вашим испугом и растерянностью.

– Это я просто болела тогда, – глухо сказала Иринка. – Я бы ему показала, что к чему, бурнашу проклятому…

Кот ещё рассказывал что-то, но Маринка уже не слышала. Ей было неуютно, как будто она выскочила в морозную стылую ночь на улицу в одной фланелевой пижамке. Где-то в этом чудесном мире, оказывается, жили мерзкие чудовища и отвратительные твари. Она впервые задумалась о том, как много охраны дежурит во дворце: и тролли, и алмасты – горные духи, и рыцарские латы, пустые внутри, но живущие какой-то неумолимой строгой жизнью. По стенам вокруг замка расхаживали стражники, а дети приносили им в корзинках обед. Как хорошо было играть с этими ребятишками в замковом дворе, где вечером всегда салют! Стражники охраняли замок… и так было всегда. Во всяком случае, с тех пор, как Ирина открыла для себя и сестры мир королевства, найдя короткий и широкий проход из простой и такой милой Страны Пушистиков…

Ей захотелось обратно. Играть с добродушными замковыми псами. Лёжа в траве, часами наблюдать за жизнью маленьких полупрозрачных эльфов. Купаться у пристани, где весёлые тёплые дельфины охотно подставляют тебе свои спинные плавники, чтобы ты ухватилась за них и с визгом помчалась по сверкающей глади. Скакать на умных конях в гости к баронессе – толстой смешливой даме, угощавшей их такими замечательными пирожными. Дружить с привидениями, такими холодными и неразговорчивыми, но такими милыми… если их не обижать, конечно!

Детство уходило, оставляя всё, что было в нём было… и вроде бы там же… на тех же привычных местах. Но теперь всё это исподволь начинало терять свою силу… и проход в Страну Пушистиков зарастал травой-сердиткой, и клоун Фибо казался уже не таким весёлым… и где-то в ночи бродил вампир Салвик, надевший на шею ожерелье своей матери, превратившейся в чудовище. И убитой Охотником.

Наверное, это было неизбежно. Но это было так грустно!

И Маринка невольно разревелась. Испуганный Кот утирал ей слёзы платком. Притихшая Иринка робко гладила по плечу, а Охотник молча сунул ей в руку узелок с лесными орехами, вкусно пахнущими и крупными, как сливы. Тем разговор и закончился.

Они ехали обратно, пустив лошадей галопом. Маринка сказала себе, – заставила себя думать, – что они просто торопятся, чтобы не опоздать принять в тронном зале подданных. И объявить на вечер бал, и пригласить всех к обеду…

Глава 9. О кино из детства и о том, как Марина принимает решение… и со зла разбивает чашку