Радой

Прошел месяц. Приехала к барыне знакомая одна, Степанида Прохоровна, да и завела разговор про именья: брат ищет купить получше деревню, не продашь ли, Лизавета Васильевна? Что тебе толку в дальней, а брату степная и нужна, не пожалеет денег; продай да продай село Чуриково, что хочешь возьми. Барыня и польстилась да еще обрадовалась, что нашла глупых людей, что не торгуяся покупают. Вот заключила контракт, сдала опись душам – деньги-то, верно, нужны были. Праздник не праздник, платье не платье, на жемчужных нитках хоть повеситься, да, верно, не было счастья: что-то женихи не шли на приманку, да, если правду сказать, и счастье-то на казнь злому человеку!

Вдруг однажды приносит почтальон письмо. Как развернула барыня, так и ахнула! Пишет к ней игуменья, что новый помещик села требует по описи девку Веру. Я себе думаю: Господи! как счастье-то ищет Верушку… А барыня как вспыхнет: «Я ему дам Верку!» – да и написала к игуменье, чтобы не выдавала ее, а скорее бы постригла да избавила от соблазнителя, который хотел ее увезти из дому да обманом, для удовлетворения нечистых замыслов, купил через другие руки село Чуриково… Уж расписала так, как нельзя лучше!.. Я поплакала, поплакала да и думаю себе: ну, будь она Христова невеста!

А в ту же пору за барышню Розину Ивановну присватался жених, а я и в ноги барыне: обещала еще матушка ваша пустить меня на волю за верную службу, и вы, сударыня, обещали; уже теперь, в добрый час, дайте за вас Бога молить. Да и Розине-то Ивановне в ноги. Вот и дали мне отпускную на волю. Я рада-радехонька: отслужила молебен Иверской божией матери, переехала на квартеру да и ноги не кладу в дом Лизаветы Васильевны. Бог с ней! неравно еще проведает, что я сказала на исповеди отцу Иакиму, что Верушка родная ей дочь».

– Послушай, няня, – спросил я по окончании рассказа, – не Мемноном ли Васильевичем зовут молодого барина, что полюбил Верочку?

– Уж того не знаю, не припомню, как зовут, из памяти вышло… У нас все звали его: молодой помещик, да молодой помещик.

– Не ошибаешься ли ты: не Шарковым ли называют село Чуриково?

– Да, Чуриково же я и говорю.

– Не Шарково ли? Шарково?

– Так, так, Чуриково!

– Глухая! – вскричал я с досадой.

Таким-то образом от одного слова иногда зависит развязка тайны.

Да что ж сделаешь с глупостью, слепотой и глухотой!

Примечания редакции

В тексты вносились обоснованные исправления. В процессе приведения их в соответствие с современными нормами правописания оставлялись без изменения некоторые орфографические архаизмы и авторские неологизмы (напр., тротоар, тоалет, сиурок, фасинабелъный, скрыпка), отражающие литературные и разговорные особенности и атмосферу эпохи. В то же время исправлялось такое написание, как карриера, литтература и пр. В тех случаях, когда авторская пунктуация не искажала, не делала неясным смысл высказывания или не противоречила современным правилам, она не изменялась.

Сохранены все подстрочные примечания автора. Остальные пояснения и комментарии подготовлены впервые.

Повесть была впервые напечатана в журнале «Сын Отечества» (1839, т. VII) и вошла в сборник «Повести» (1843).

В повести отражены исторические события.

В 1810-е годы балканские народы еще находились под османским игом. Дунайские княжества (господарства) Молдова (тогда называлась Молдавией) и Валахия управлялись князьями (господарями), назначаемыми Портой (Оттоманской империей) и Диваном (государственным советом), в который входили турки и фанариоты (представители греческой аристократии и духовенства, пользовавшиеся привилегиями на занятие постов в турецкой администрации). Под властью Порты были Болгария и Греция. На Балканах росло народное возмущение, стремление освободиться от османского владычества и угнетения местных бояр. Много революционно настроенных греков, болгар, молдаван, валахов находилось в Бессарабии (ныне – Молдавии), расположенной к востоку от р. Прут. Она была присоединена к России после русско-турецкой войны 1806–1812 гг. на основании Бухарестского мирного договора 1812 г. Среди них был и грек Александр Ипсиланти (1792–1828), генерал-майор русской армии.

В Греции со второй половины XVIII в. возникают этерии – тайные революционные организации. Осенью 1814 г. в Одессе была создана национально-освободительная организация «Филики Этерия» («Дружеское Общество»). В 1820 г. в нее вступил Ипсиланти, встал во главе «Филики Этерия» и в 1821 г. поднял восстание в Молдове, опубликовав 24 февраля (8 марта) в Яссах знаменитое воззвание «В бой за веру и отечество». Сотни добровольцев стекались в его лагерь в Молдове. Через месяц восстание распространилось и на саму Грецию. Так началась Греческая революция 1821–1829 гг. Восстанию под руководством Ипсиланти очень сочувствовали в России. Пушкин, находившийся тогда в Бессарабии, писал:

Война! Подъяты наконец,
Шумят знамена бранной чести!
Увижу кровь, увижу праздник мести;
Засвищет вкруг меня губительный свинец.
И сколько сильных впечатлений
Для жаждущей души моей!
Стремленье бурных ополчений,
Тревоги стана, звук мечей,
И в роковом огне сражений
Паденье ратных и вождей!

О волнующих событиях поэт рассказал в письме к В. Л. Давыдову: «Греция восстала и провозгласила свою свободу (…) Восторг умов дошел до высочайшей степени, все мысли устремлены к одному предмету – к независимости древнего Отечества» (А. С. Пушкин. Полн. собр. соч. Т. XIII, (б. м.), 1937, с. 22, 23).

Вельтман познакомился с Ипсиланти в Кишиневе и сам с глубоким волнением ожидал, как развернутся события.

Примерно в это же время в Валахии было поднято восстание, во главе которого встал Тудор Владимиреску (ок. 1780–1821). Сначала оно развивалось успешно, восставшие вошли в Бухарест. Все ждали соединения Владимиреску с Ипсиланти. Но на валахов двинулась турецкая армия, и, чтобы выиграть время для организации отпора, Владимиреску одновременно с переговорами, начатыми в штабе Ипсиланти, вступил в переговоры с турками. Он был заподозрен этеристами в измене, его предательски захватили и убили. Валашское восстание было подавлено, потерпел неудачу и Ипсиланти, очень ослабив свое положение раздором с Владимиреску. В июне 1821 г. войска восставших греков были разбиты турками в сражении при Драгошанах.

В результате русско-турецкой войны 1828–1829 гг. Греция получила независимость, а Молдова и Валахия – автономию.

Эпизоды событий 1821–1828 гг. Вельтман описал как свидетель и непосредственный участник.

В главе IV «Радоя» рассказывается о средневековом рыцарском турнире. Им руководят судьи – джюджедуры. Перед началом состязаний исполняются приветственные песни. Их поет минстрель (менестрель) – им мог быть сам поэт или бродячий певец-музыкант. Сирвентес-римот и лей (ле) – жанры лирики трубадуров.

Варна была взята 29 сентября (11 октября) 1828 г.

Лев – денежная единица, имевшая хождение на Балканах.

Китаб – книга (араб.).

Гейдельберг – сорт вина.

В песне «Фельдмаршал Ипсиланти, большой генерал Дука!» припев «Пом-пом-пом-померани-пом!» имеет особое значение. Это строка из румынской народной песни о Владимиреску, в аллегорической форме рассказывающей о судьбе народного героя. Точно этот стих звучит так: «Pom, pom, pom, eram en, pom», что в переводе означает: «Фруктовым деревом, фруктовым деревом, фруктовым деревом был я, фруктовым деревом». Песня получила широкую известность. Вельтман цитировал первый стих в романе «Странник» (гл. CCCIX).

notes

Примечания

1

старинная мера веса (ок. 400 г.) и жидкости (ок. 1,14 л.).

2

менестрель.

3

кучер (молдав.)

4

Что это? (молдав.)

5

Нет, нет, боярин! (молдав.)

6

телеги, повозки (молдав.).

7