Лабиринт. Феникс

Просматривая архивы, Каретников пришел к выводу, что в начале войны патологическая подозрительность Сталина наложила отпечаток и на стиль работы спецслужб Красной Армии. Вместо того чтобы действовать избирательно, военные следователи в каждом вырвавшемся из окружения воине видели потенциального шпиона. Будто все помыслы бойцов только и были направлены на то, чтобы незаметно от однополчан заскочить за куст или бугор и там дать подписку ожидающему именно его представителю абвера. Ладно, посмотрим, как дело дальше пойдет, сейчас главное до вечера дожить…

По ходу сообщения выбрался в расположение основного подразделения. Именно в него собирал тех, кто самый способный, шустрый и умеет думать. Можно сказать – самородки. Заметив прибывшего командира, Воронов поспешил навстречу.

– Товарищ лейтенант…

– Отставить! Что нового в обстановке, танкист?

– Сами гляньте, – пригласил жестом приподняться над бруствером. – Видите? Думаю, что скоро на нас попрут. В самом низу «свиньей» встали. Десять танков. Вон те две громады – это Т-4. Я уже раз видел, как такие с маху смешали с землей позиции пехоты, раздавили батарею трехдюймовок… За танками четыре бронетранспортера. Мотоциклисты. Все на виду. Они даже не прячут своих намерений.

– А чего им прятать?

Каретников, не отвлекаясь, наблюдал за происходящим в стане противника. Когда ночью переходили к своим, не слишком замечал, а вот теперь… Со стороны нейтралки легкий ветерок доносил запах мертвечины. Оглянулся на свой НП. Флаг особист еще «не засветил», значит, время терпит.

– Все сделали, как я приказал?

– Все. Но боязно как-то.

– А по-другому не удержим позицию. Сколько у тебя во взводе противотанковых ружей?

– Одно.

– Патронов к нему?

– Два десятка.

– Вот и думай!

– Так точно.

По траншее пара красноармейцев протаскивали ящики, звеня в них бутылками. Оглянулся.

– Что там у вас?

Доложили:

– Лейтенант Иловайский велел… Из Староконстантинова полуторка бутылки с горючей смесью привезла, вот комбат и распорядился.

– Прямо к позициям подвезли?

– Нет. У артиллеристов встали.

– Придурки. Демаскируют.

– Послать… – попытался сказать сержант.

Над НП взвился красный флаг. Начинается!

– Поздно. Все по местам! Приготовиться к отражению атаки! До каждого доведи, в мозг вбей, действовать только после того, как я первым брошу гранату.

– Ясно!

Снял пилотку, напялил на голову зеленую пограничную фуражку. Расстегнул клапаны на обеих кобурах. Противотанковую гранату затолкал за ремень на спине. Ф-фух! Поехали! Запрыгнул на бруствер и легким шагом направился прямиком к шоссе, наблюдая, как в их сторону стартовала немецкая танковая колонна. Впереди мотоциклисты в парах с пулеметчиками в люльках.

Стоял, ожидая, с одной мыслью, выгорит ли его афера?

Первый же «байкер» чуть дал газу, преодолел разделяющий их отрезок дороги, вырвавшись вперед, и лихо подрулил к нему. Каретников, улыбаясь, дал отмашку на дальнейшие действия передового дозора немцев:

– Gr??e, genossen! Sie fahren weiter unsere Abteilung reinigte die Stra?e auf drei Kilometern[9 - – Приветствую, товарищи! Можно проезжать дальше, наше подразделение очистило дорогу на три километра.].

Серьезный рыжий боров, одетый в фельдграу, подозрительным взглядом сверлил его, рассматривая с головы до ног. Руки на руле, кажется, помимо его воли, поддавали газку «железному коню». Скоро основная «конница» немцев подойдет, вон как спешат. Ну и чего тебе не так, дурилка картонная?

– Wo selbst der Leutnant Wei?m?ller?[10 - – Где сам лейтенант Вайсмюллер?]

– Der Leutnant mit den gr??ten Teil der Gruppe zerst?rt Befehl des Armeekorps. Ich habe Befehl, Euch zu treffen und убыть nach Ihrem Auftrag[11 - Лейтенант с основной частью группы уничтожает командование воинской части. У меня приказ вас встретить и убыть дальше – выполнять поставленную задачу.].

– Gut.

Немец рванул с места в карьер. Ну, скатертью тебе дорога! Подождал колонну. Пропустил танк. Второй, обдавший его выхлопом газов. Третьим шел Т-4. Действительно махина. За танком следовал мотоцикл с коляской с двумя гавриками в касках. Пора! Потянулся за спину, боек на боевой взвод, забросил гранату под днище тяжелого танка. До взрыва успел выхватить оба ТТ, из двух стволов расстрелял мотоциклистов и спрыгнул в траншею под ногами.

Г-гух!

Ух! Хорошо мозги прочистило! Нехило приложило! Показалось, отовсюду вспучился звук боя, ощущение, что всё над головой стреляет и взрывается. Дай бог, чтоб все в дело. Откуда-то из тылов отчетливо разобрал присоединившиеся к какофонии звуков слабые залпы «сорокапяток», звонкие и в то же время не такие резкие, как выстрелы танковых пушек. Получилось? Нет? Должно получиться! Выглянул.

Подбитый немецкий танк, считай, прямо над головой, стоял с распахнутым люком, из которого выплескивалось пламя и черный маслянистый дым. Из верхнего люка кто-то выскочил, скатился по металлическому чреву, показалась голова второго танкиста и тут же исчезла. И вот из обоих верхних отверстий танка выбивалось только пламя. С грохотом сдетонировали снаряды. Каретников вжался в стену окопа, из-под козырька чудом так и не слетевшей с головы фуражки, щурясь от пыли и земляного «дождя», наблюдал сюрреалистическую картинку. Башня, как матрешка, кувыркнулась набок, а из открывшегося чрева машины с ревом ударил и тут же опал столб пламени. Танк горел, потрескивая, как поленница дров. Тот, кто успел из него выпрыгнуть, далеко не убежал, в обгоревшем комбинезоне свесился с бруствера головой вниз.

Нужно было возвращаться в реальность. Вскарабкался на бруствер, ощущая нестерпимый жар от горевшей машины, перекатом ушел в строну, прополз за металлический остов, мешавший разглядеть, что в действительности происходит. Возле немецкого Т-3, дымившего как паровой котел, обнаружились трупы двух танкистов в черных комбинезонах. Один с непокрытой головой, светло-рыжий, другой – в круглом металлическом шлеме с торчащими проводами. Шуганулся за танк. Из окопа на той стороне шоссе длинными очередями строчил пулемет. Наш кадр гвоздит. Ушлепок! Патроны не экономит.

На шоссе остались догорать четыре немецких танка и самоходка «Артштурм». Но в действительности ничего еще не кончилось. Остальная колонна, съехав и рыхля траками мягкую землю рядом с магистралью, попыталась развернуться в боевой порядок. Неподалеку от того места, где пришлось задержаться, разглядел в окопчике две стриженые головы без касок, без пилоток. Высунув ствол в направлении развертывания, бойцы произвели выстрел из ПТР. Пуля попала в цель. Да и как не попасть? Немец подставил бочину, а находился от «Вильгельмов Телей» не далее как в тридцати шагах. На борту, прямо под башней вдруг вырос огненный куст. В своей прошлой жизни Каретников не раз наблюдал подобное, когда «выстрел» из гранатомета раскаленной бронебойной болванкой сильно ударял в броню бэтээра. Но там было во много раз мощнее. Тысячи мелких горящих кусочков, описывая дымные дуги, разлетались прочь. Здесь проще.

Задержался – глянуть результат. После попадания из дыры появился легкий сизый дымок, а вот сам танк будто споткнулся, встал на месте. Раздался возглас. Счастливые «охотники» орали в два голоса, как резаные:

– Ур-ра! Горит, сволочь!

Пули замолотили по башне и броне укрывшего его погорельца, с такой силой, что Каретников на секунду был уверен, сейчас прошьют его защиту насквозь и доберутся до его тушки.

Из крупняка огрызаются, сволочи! Ну вот как тут боем руководить прикажете?

Снова проснулись «сорокапятки». Батарея, постреляв, замолчала, так же внезапно стих и бой. Не желавшие умирать в грязи в бессмысленной жестокой драке с русскими, немцы отступили под защиту своих пушек и минометов.

Выпрямился. После боя слегка покачивало, но знакомое чувство переизбытка адреналина в крови побуждало к дальнейшим действиям, желание поспать отпустило полностью.

Из воронки неподалеку поднялся немецкий танкист с поднятыми руками. А что? Пленный не помешал бы! Можно из первых уст узнать, какие силы противостоят им…

– Komm zu mir! Die H?nde nicht zu senken! Schneller![12 - Иди ко мне! Руки не опускать! Быстрей!] – позвал лишенца.

Но в немца ударили сразу из двух пулеметов. Он мешком свалился на дно воронки. Засранцы! Совсем распоясались, пока партизанили! Напрягаясь, стараясь перекричать шум, приказал:

– Отставить стрельбу! Передать по цепи, командирам взводов прибыть на НП.