Чернозимье

– А мы, кстати, одного некроманта убили – сказал он вдруг. – Представляешь, девчонка совсем, лет пятнадцати. И одежда на ней была – как будто она только что из нашего мира. Пуховик яркий, джинсы. Очень это меня тогда поразило. Мужики-то не поняли, для них это просто странный наряд – и все. А вот мне не по себе стало.

– Скорее всего, я ее знал, – вставил я реплику, проглотив ком в горле.

– Ого! – взгляд единственного глаза Макса уперся в меня. – Ну-ка, давай, рассказывай. Чувствую, у тебя история будет не хуже моей.

И я стал рассказывать ему все то, что случилось со мной с того момента, как он, я и Лана разъехались в разные стороны на Чернолесском тракте. Рассказ затянулся – заканчивал я его, когда над черными верхушками сосен уже забрезжил тусклый зимний рассвет.

– Да, дела, – проговорил Макс. – Вот, значит, что это все было. Эх, Лана-Лана, эльфийская принцесса, что же ты натворила. Вот уж от кого я меньше всех такого ожидал.

Макс отошел к узкому окошку и уставился на перечеркнутые дымом костров серые сумерки снаружи.

– Ладно, что сделано, того не воротишь, – проговорил я, положив ладонь Максу на плечо. – Надо двигаться вперед.

– И куда же именно мы двигаемся? – спросил Макс, повернувшись ко мне. – Давай, командуй, раз уж ты теперь главный.

– Терпеть не могу это слово – «главный», – ответил я. – Нехорошие у меня с ним ассоциации.

– Как знаешь, – Макс ухмыльнулся и достал из футляра за спиной грамму, начав на ней наигрывать какой-то сложный мотив. – Так или иначе мы в твоем распоряжении.

– Оставайтесь, – сказал я. – Только пусть твои головорезы теперь под командование Морионе поступают. Он как раз с завтрашнего дня начинает создавать в Кернадале армию.

– Посмотрим, – Макс задумчиво хмыкнул. – Не уверен, что они кому-то, кроме меня, готовы подчиняться.

***

Довольно быстро стало ясно, что появление Макса с его отрядом только ухудшило ситуацию. Привычные к виду крови, вооруженные Максовы бойцы начали притеснять беженцев и отбирать у них еду, а также то и дело лезли в драку с бойцами Морионе, которых он только-только начал тренировать.

Как и опасался Макс, вступать в ополчение замка они наотрез отказывались, и лишь когда Макс на них зычно наорал – согласились, но все равно по любому вопросу бегали к нему, а на Морионе огрызались.

Мне невозможно было спокойно пройти по крепостному двору, чтобы кто-нибудь из новых насельников замка не бросился мне в ноги с челобитной на бесчинствующих Максовых башибузуков – считая себя главными защитниками замка, они ели за троих, подворовывали, не давали прохода женщинам и не торопились тянуть строевую лямку. Обстановка в Кернадале, и без того нервная, накалилась еще сильнее.

Это и стало первым вопросом на повестке дня небольшого совета, который я собрал в расчищенной для этой цели гостиной неделю спустя.

Помимо меня за столом сидел угрюмый и кислый Морионе, усталый Матвей с кругами под глазами, виновато-озлобленный Макс, смущенная Вика, принявшая на себя должность главного лекаря в крепости, и несколько отрешенная, как обычно, Ксай.

– Макс, долго это еще будет продолжаться? – начал я, не тратя время на вступление. – Твои люди будут когда-нибудь вести себя по-человечески или нет? Даже кернадальскому гостеприимству есть пределы.

– А чего ты хочешь? – огрызнулся он. – Люди на нервах, люди семьи потеряли. Люди за месяц крови столько видели… У кого угодно мозги раком встанут. Ты, вон, хоть на меня посмотри.

Посмотреть, в самом деле, было на что. Из былого весельчака и балагура Макс превратился в угрюмого циника. Удивительного в этом было мало, если держать в уме, к примеру, рассказанную им как-то после третьей кружки историю о том, как он потерял глаз, пытаясь спасти крестьянскую девочку из лап гигантского паука. И не спас.

– Я все понимаю, – спокойно произнес я. – Но так больше нельзя. Ты должен что-то с ними сделать, пока они не разнесли Кернадал по кирпичу.

– Я попробую, – мрачно буркнул Макс. – Но люди на взводе. На них и так все вокруг с самого начала волками зыркают – вроде как, лишние рты пожаловали, еды на всех не хватит.

– Кстати, сколько у нас осталось еды? – обратился я к Матвею.

– Если выдавать, как сейчас, то хватит недели на две, – ответил он. – Если урезать пайку до блокадных норм и понадеяться на хорошую охоту, можно протянуть месяц. Больше – не гарантирую.

– То есть, до весны мы без помощи не дотянем? – уточнил я.

– Какое там, – Матвей махнул рукой. – Даже и с помощью… мне трудно представить, что должно случиться… Разве что Мученики явят чудо, и прямо среди зимы на поляне заколосится рожь. Или забьет фонтан из куриного бульона. Вот такого масштаба должна быть помощь.

– А если эвакуировать людей? – спросил я неуверенно.

– Трудновато будет их эвакуировать, когда они не хотят, – Матвей вздохнул. – Ты, кстати, сам их обнадежил. Теперь надо как-то со всем этим жить.

– Понятно, – я кивнул. – Сколько у нас есть времени до того, как начнется бунт, как думаешь?

– Примерно столько, сколько есть еды, – ответил Матвей. – Плюс еще немного, если господин капитан ручается за своих бойцов.

Морионе раздраженно укусил длинный ус.

– Поручиться не мочь, – произнес он со своим характерным акцентом. – Солдат совсем без военный наука. Крестьянин. Только есть и спать. Дисциплина – нет. Разбегутся, как только что. Только за своих ручаться, но их девять человек всего есть теперь.

Я кивнул ему. В самом деле, что он мог сделать? За неделю превратить перепуганных крестьян в армию? Да и настоящая-то армия разбежится без еды очень быстро.

– Больных все больше, – тихонько вставила реплику Вика. – А если люди не смогут есть досыта – может начаться эпидемия. Я удивляюсь, что ее до сих пор-то нет при здешней… хм… обстановке. Наверное, у людей крепкий иммунитет. Но надолго его не хватит.

– Короче, я отправлюсь в Брукмер, – сказал я. – Я, черт возьми, спас их всех, и они не должны мне отказать. Пусть дают еще еды – где хотят пусть возьмут. Если же с Ордена совсем уж нечего взять – поеду в Крюстер. Честно говоря, я думал об этом еще когда в Карнару ехал, но теперь придется поторопиться.

– Меня-то с собой возьмешь? – спросил Макс.

– Конечно, поехали, – ответил я. – День-другой только на сборы – и вперед. Только уж бери тогда с собой всю свою вшивую команду. Будешь у нас почетным эскортом, а Орден их как-нибудь прокормит.

– Это дело есть! – кивнул повеселевший Морионе. У него явно упала с плеч гора.

– Так мы подольше продержимся, – согласился Матвей. – Но до весны, все равно, не дотянем. Да и новые люди прибывают. Так что вы там это… поактивнее как-нибудь. Без новых поставок нам крышка. Недели через две я перехожу на сокращенный рацион, а это значит начнутся брожения.

– Решено, – кивнул я. – Держись тут любой ценой, Матвей. Капитан, я на вас тоже очень рассчитываю. Да помогут нам всем Мученики.

Глава 5

На первый взгляд Крюстер совершенно не изменился с осени, когда я был в нем в последний раз. В порту царила суета: матросы закатывали на трапы бочки и носили здоровенные тюки с брукмерскими тканями, хлопали на ветру паруса, покрикивали торговцы рыбой и молюсками.

На центральной площади кипел шумный торг. Перед тем, как зайти на аудиенцию к Бажану, я прогулялся там, съев на ходу знаменитый крюстерский соленый крендель и полюбовавшись на только что привезенные из Графты шелка.

Но что-то, все-таки, неуловимо поменялось. Даже в окрестностях ратушной площади несколько богатых домов стояли пустыми: хозяева их, спешно распродав все имущество в городе по бросовой цене отправились в Запроливье. Караулы удвоились – даже по сравнению с прежним временем, когда шла война с Орденом. Мушкетеры и алебардисты в алых мундирах облепили городскую стену, словно красные муравьи – мертвую гусеницу.

Город жил напряженным ожиданием. Пару раз стража отгоняла нежить от самых стен картечными залпами. В трактирах только и разговоров было, что о том, скоро ли мертвяки осадят город так же, как Кирхайм. Обыватели всерьез обсуждали, кто на каком корабле поплывет на юг или в Запроливье, если вдруг что. В портовом городе почти у всякого был знакомый капитан или хотя бы боцман, который обещал пустить бедолагу на борт в крайнем случае.

Я жил здесь уже вторую неделю. Неповоротливая бюрократическая машина вольного города затянула мое прошение в свои жерновая и не торопилась выдавать из своих недр какой-то внятный ответ.

В глазах всех сановников, с кем мне довелось общаться я видел одно и то же сложно-лицемерное выражение. Никому из них не хотелось огорчать прославленного воина, который еще может быть полезен. Но и обнадеживать не хотелось тоже. Лучше потянуть время, покормить завтраками и убаюкать заверениями в своем почтении к егерям.

Сегодня я явился в кабинет Бажана – небольшую комнатку на верхнем ярусе ратуши, обставленную старенькой мебелью красного дерева – чтобы узнать, наконец, какую помощь сможет оказать нам вольный город Крюстер.

Бажан встретил меня приветливо: усадил в мягкое кресло с бархатной обивкой, велел писарю принести нам по кружке горячей грушевки с медом, расспросил о делах в Кернадале и окрестностях – до сих пор мы так и не успели с ним обстоятельно поговорить, встречаясь лишь урывками между его многочисленными заседаниями и разъездами.