Роман в пустоши

Мы оказались заперты посреди ходящей ходуном площади, грозящей разорваться буквально у нас под ногами. Подземные толчки мешали, конечно, и стражам, но, о боги, как же тех было много!

В три биения сердца я оказалась возле мальвар и Лаурсса. Прямо у меня за спиной Вотару, наконец, удалось найти брешь в обороне стража: закрутившись волчком, наёмник точным ударом перерубил золочёное горло.

Я обернулась к Лаурссу: по его рубашке расплывалось багровое пятно, которое он неловко пытался зажимать ладонью. Кровь крупными каплями падала с пальцев на камни. «Они присягнули вечно охранять город и поднимутся, если кровь прольётся на плиты под ногами».

– Откуда? Кто тебя ранил, Ла? – предательские слёзы наполнили глаза, смазав изображение.

Едва завидев кровь, я размотала обратно свой наскоро свёрнутый тканый пояс.

– Шайлен, – оскалился Лаурсс, и едва не упал, содрогнувшись от очередного колебания площади. – Нельзя было её освобождать. Прятала нож в рукаве… Сказала, спасает остальных…

– Эндор мёртв, – прошептала я.

Он шипел и дышал тяжело, пока я затягивала на нём пояс. О том, что это подобие бинта лишь отсрочит неизбежное, я изо всех сил старалась не думать. Паршивая рана.

– Я беру на себя вон тех, – оценив наши силы, крикнул Вотар, и бросился к воротам, смещаясь в сторону в попытке растянуть стражей в линию и увести подальше.

Раздался звон тетивы, и стрела обогнала мальварена, оставив ему лишь пятерых противников.

В это время шестёрка сзади упёрлась в трещину и остановилась. Оставалось по трое с каждой стороны. Они не спешили, будто знали, что время и сила на их стороне.

– Сними тех, что по бокам, – кричал Дарл. – Скорее же!

Юлья, бледная, как мел, с красными пятнами щёк, аккуратно, но слишком медленно накладывала стрелу на тетиву, целилась…

– Что? Зачем она это сделала и где она?

Неужели Шайлен, невзирая на все постигшие нас несчастья, решилась на месть? В ответ Лаурсс только покачал головой и кивнул в сторону трещины.

Стрела прошла между двумя стражами. Юлья чертыхнулась и потянулась за следующий.

– Он сбросил девчонку в трещину, – огрызнулся Дарл. – И правильно сделал. Давно пора.

Ла снова сморщился с силой выдохнув сквозь зубы.

Юлья развернулась и выстрелила в стража с нашей стороны. Стрела облегчила нашу заботу на треть.

– Спасибо, Ю!

Рука Лаурсса тяжело опустилась мне на плечо, пальцы судорожно сжались:

– Ноди, помоги мне вынуть меч.

– А ты сможешь?..

– Сделаю, что смогу. Ну, помоги же!

Достав его клинок, я нырнула за изогнутым мечом зарубленного Вотаром стража, сжала его во влажных ладонях. Краем глаза я видела, что наёмник мало-помалу уводит четырёх стражей за собой в сторону ворот…

Додумать я не успела: золочёные воины, двигавшиеся до этого неспешно, вдруг совершили резкий бросок и оказались нос к носу со мной и Лаурссом. Мне удалось неловко отбить удар и отскочить в сторону. С длинными клинками у меня вечно ничего толкового не выходило, поэтому обычно я предпочитала уворачиваться и отвешивать тумаки. Но рассыпающие золотую фольгу стражи выбора не оставляли.

Кружась вокруг одного из них, я видела, как Лаурсс, скрипя зубами, обрушил всё своё мастерство на наседавшего на него стража: если бы не подлое ранение, можно было даже не переживать. Но сейчас он стремительно терял силы и кровь. Я судорожно пыталась сообразить, чем же можно помочь, но выходило только скакать козой, уклоняясь от росчерков меча.

Неожиданно мой противник пошатнулся, захрипел, отбросив меч, неловко нащупал торчащий из горла наконечник стрелы… Не теряя времени, я рубанула наотмашь, двумя руками, поперёк его треклятого живота – куда дотянулась, и тут же отпрыгнула, словно козёл танчу, за спину противника Лаурсса и закричала, отвлекая его от Ла, бестолково размахивая мечом, как ветряная мельница своими лопастями. Мгновения замешательства врага Лаурссу хватило, чтобы нанести несколько достигших цели ударов, не оставив стражу никаких шансов.

Неожиданно наступила тишина.

Я торопливо огляделась: Дарл сидел, зажимая неглубокий порез на плече, Лаурсс опустился на плиты площади так медленно, как мог. Я упала рядом: ноги держали плохо.

Вотара вообще нигде не было: видимо, ему удалось увести стражей за собой через ворота. И только Юлья, сжав зубы, пускала стрелу за стрелой через трещину, в сторону поджидавшей там шестёрки. Почему они не обойдут трещину? Тысячи лет размягчили их разум или?..

Нехорошее предчувствие наполнило чугуном живот. Бежать! Я вскочила, готовая сорваться с места:

– Ла, вставай! Скорее, сейчас опять тряханёт!

Лаурсс лежал такой бледный, что кожа его сливалась с цветом волос. Он покачал головой и что-то сказал одними губами. Мир тут же подёрнулся влажной мутной плёнкой, я смахнула горячие слёзы, рухнула рядом.

– Ноди, мы сможем вынести его отсюда, но дальше… – Дарл озвучил мысль, которую я настойчиво отгоняла как можно дальше.

Пусть делают, что хотят, а я буду здесь.

– Я останусь с ним.

– Ноди, ты ничем не поможешь, – Юлья перестала, наконец, тратить стрелы.

Я подняла на неё мокрые глаза:

– Да что ты можешь в этом понять?!

Каким-то внутренним чутьём я ощущала с каждым биением сердца приближение землетрясения, но теперь спокойно ждала его. Глубоко под ногами еле слышно заворчало.

Тридцать…

Я не уверена была, что Ла ещё в сознании. Дыхание почти не ощущалось. Пусть уже всё закончится.

Каждый обретёт в Лоа-Лейттане то, о чём мечтает.

Я уткнулась лбом в Лаурссово плечо, сжала липкую ладонь.

Двадцать.

– Эй! Все целы? – Вотар вернулся, я слышала его бег у себя за спиной.

Шестнадцать. Я уже отчётливо слышала возмущённое гудение внизу.

– Э-эй, Ноди, что с ним?

Десять. Земля мелко задрожала.